Очередной приступ.
Лиза уже не может стоять на ногах. Резкие боли в груди после работы, которые просто разрывают на части не дают нормально заниматься делами.
Женщина за последнее время стала очень бледной, часто уставала.
Ларри не отходил от нее ни на шаг. Постоянно бегал в аптеку, пытался искать деньги на лекарства и врачей, не находил себе покоя, ведь в больнице поставили очень серьезный диагноз — пороки сердца.
Сал из головы вылетел вообще. Джонсон не хотел думать ни о чем, только о том, как вылечить свою маму.
Уже неделю Ларри не мог смириться с тем, что он в любой момент мог потерять единственного человека. Все, что давало надежду Джонсону — это то, что Лизу через два дня кладут в больницу. От этой мысли шатен по-немногу успокаивался, ведь в больнице ей предоставят должный уход и лечение.
Патлатый сидел на помятом диване, перебирая мысли в голове:
«Как вылечить маму?»
«Где взять деньги?»
«Что будет, если.?»
«Бр-р, выкинь эту мысли из головы» — Джонсон начал бить себя по лбу ладонями, изгоняя эту страшную мысль.
Ларри был убит от всего происходящего. Он был в недоумении, что ему делать? Что будет, если он потеряет Лизу? Он сам погибнет. От этой мысли у Джонсона темнело в глазах.
Он пытался успокоится, массажируя свою голову тонкими пальцами, постепенно закатывая глаза. Только это помогало ему забыть обо всем и отдалиться от мира, хотя бы на пять минут.
Вернулся в мир Ларри из-за дверного звонка. Встав с дивана Джонсон ватными ногами поплелся к деревянной двери. Джонсон кинул руку на дверную металлическую ручку и со скрипом открыл дверь.
Напротив стоял знакомый патлатого. У Тодда в руках была куча разноцветных тетрадок и кипа листов. Между пальцев была зажата черная шариковая ручка. Кудрявые рыжие волосы были прилизаны на левую сторону, некоторые пряди торчали в стороны. Моррисон то и дело поправлял указательным пальцем свои очки, которые спадали через каждую секунду.
— Привет, Тодд, — протяжно выдавил Джонсон, почесывая затылок и потирая уставшие мокрые глаза.
— Здравствуй, Ларри, — в очередной раз поправляя очки, сказал Тодд, смотря подозрительными глазами на Джонсона.
— Чего ты хотел? — хриплым голосом проговорил шатен.
— Проходил мимо, решил заглянуть и узнать, как у тебя дела. Ты уже неделю не появляешься в школе, что случилось? — парни прошли в квартиру, усаживаясь на стулья за столом. Стулья по-прежнему скрипели. Стол качался в разные стороны.
— Да, случилось, но я не хочу об этом говорить, — шатен поставил локти на стол и начал закрывать ладонями лицо, сдерживая слезы.
— Хорошо. Не говори, я не заставляю. Что сказать учителям? — Тодд приспустил очки на переносицу, приподнимая правую бровь.
— Заболел, — равнодушно и тихо высказал патлатый.
— Хорошо, тогда я пошел, до свидания, — рыжеволосый провел рукой по волосам, приближаясь все ближе к двери.
Ларри ничего не ответил. Взглядом провожая, он направился за ним.
— Ага, пока, — смотря себе под ноги ответил Джонсон.
Захлопнув дверь, Джонсон пальцами показывая свое направление отправился в комнату Лизы. Подходя к двери у шатена самого сжималось сердце. Он не мог спокойно смотреть на то, как его родной человек может покинуть его.
Поворот дверной ручки, до боли знакомый скрип двери…
— Привет, мам, как себя чувствуешь? — дрожащим голосом произнес шатен.
— Привет, сынок, да вроде… — Лиза схватилась рукой за горло, начала откашливаться, приподнимаясь на кровати. У Ларри расширились глаза, он пулей подбежал к Лизе, хватая ее за плечи. Женщина начала задыхаться, она искала рки своего сына, пытаясь сжать их как можно крепче. Джонсон нащупал телефон, лежащий на темной тумбочке. Дрожащими пальцами шатен набрал номер скорой, захлебываясь в слезах он кричал, звал на помощь.
По телефону сообщили, что машина уже выехала.
В это время Лиза уже лежала без сознания.
— М-мам! Мама, ответь! — сквозь слезы кричал Джонсон. Он тряс Лизу за плечи, пытаясь ее разбудить, — Ну же! Ты жива!
Второй звонок в дверь.
Ларри сломя голову бежит открывать тяжелую дверь.
— Она там! — крича и задыхаясь проговаривал патлатый.
— Молодой человек, успокойтесь пожа… — попросил один из врачей, Ларри уже валялся по полу, смотря на то, как его маму увозят на каталках.
— Я с ней! — шатен быстро вскочил и побежал за людьми в белых халатах.
— Подождите, кем Вы ей приходитесь? — врач, который секунду назад успокаивал Джонсона, уже бежал за ним по коридору.
— Да сын я, сын!
***
— Гарсия? — спросила медсестра, записывая что-то на бумагу.
— Лиза Гарсия, — коротко бросил главный врач, пытаясь привести в чувства женщину.
Ларри сидел в углу машины, кусая собранные в кулак руки. Сейчас в его мыслях чего только не было. Он уже обдумал все исходы ситуации и что ему делать в дальнейшем.
Сейчас больше всего он хотел, услышать нежный родной голос, коснуться теплой руки, ощутить материнскую заботу.
Слезы невольно текли из карих глаз. Джонсон уставился в одну точку, думая о Лизе. Что же с ней будет?
Он наблюдал за тем, как отчаянно пытаются спасти Лизу. Белые халаты кружились и мельтешили по маленькой газели, говоря какие-то непонятные слова, после этих слов следовали какие-то непонятные предметы. Шатену, смотря на это все хотелось вырвать женщину из страшных рук и убежать далеко-далеко…
***
Белые коридоры петляли в разные стороны. На обшарпанных стенах висели плакаты с надписями в духе «Не курить, не пить, чтобы не болело сердце». От этого у шатена все разрывалось на части. Лиза была на операции, все уж слишком было запущено, тянуть было нельзя. Уже второй час патлатый сидел на неудобных сиденьях, поглядывая на серые часы, ожидая, когда выйдет хирург, со словами — «Операция прошла успешно. Ваша мама будет жить.» — на это Ларри надеялся больше всего. Еще не высохшие слезы были залиты новыми. Голова раскалывалась на части от всего напряжения, что произошло за последние три часа.
Джонсон потирал лоб солеными от слез пальцами, облокачивался о спинку стула, тянул свои коричневые волосы до боли. Ему хотелось кричать, рыдать и получить поддержку.
Но увы, не от кого.
Спустя еще час.
Ларри успел задремать. Его разбудил громкий стук двери о стену.
Вскочив с уже надоевшего стула Джонсон быстрым шагом подошел к хирургу.
Смотря красными заплаканными глазами в грустные глаза врача, шатен что-то перебирал испуганными пальцами около живота.
— У тебя есть родственники? — опуская глаза на свои руки в перчатках, спросил мужчина.
— Что? Нет. Что случилось? Отвечайте! — пальцы Джонсона постепенно сжимались, давя ногтями в кожу.
— Ваша мать не выдержала…
После этих слов весь мир Ларри перевернулся. Случилось то, чего патлатый боялся больше всего.
Глотая слезы шатен упал на пол. Он обхватил свои колени, разрывая кожу ногтями. Он кричал, так сильно, что сбежались все ближайшие медсестры и доктора с успокоительными.
Своими пальцами патлатый стал выдирать свои волосы, царапать свои части тела, чтобы хоть как-то успокоить себя, но все тщетно.
— Я потерял тебя, не смог сберечь! Я не заслуживаю быть твоим сыном! — кричал Ларри, пытаясь докричаться до матери.
Я потерял тебя
Больше не верну
Я остался совсем один
Вернись ко мне…
