***
Здесь наверное стоит упомянуть контекст, в связи с которым Северус Снейп, почетный член Лиги зельеваров, блестящий мастер ментальных искусств, посмертно герой войны и прочая, прочая, прочая оказался в средне-образовательной российской школе, где пытался вложить в головы бестолковых учеников, уже не магов, но таких же тупых, основы химии. Химии, которая в разы легче зельеварения. Ученики не отличали аммиак от нашатыря, запросто могли небрежно разлить соляную кислоту кому-нибудь на колени и на уроках, где Снейп давал бесценную теорию, вообще пинали балду. Ах да. Все как один тряслись и падали в обмороки, если Северус решал кого-нибудь о чем-нибудь спросить. Просто «Буревестник» два-ноль. Только без Максима Горького, слава Мерлину и его причиндалам.***
— Ты почему опоздал? — спросил Снейп, оглядываясь на очередного дебила, которого почему-то не видел раньше. Вероятно, парень болел. — Метла сломалась, — бодро отбарабанил этот… этот… До Снейпа дошло значение слов и бывший двойной шпион весь подобрался на стуле, а потом заглянул в журнал. Буквы, написанные обычной шариковой ручкой, внезапно пошатнулись перед его глазами. — Долохов… Антон Антонович… — почти ласково пропел Северус, поднимая взгляд обратно. — Дневник на стол и без родителей не приходи!***
С родителями была отдельная эпопея. Пару раз Снейп посетил родительские собрания, и совершенно внезапно пришелся орде растолстевших обрюзгших мамашек по душе. — Мой сыночка сдал ЕГЭ по химии на сто баллов, прозанимавшись с Севером Снейповичем всего два месяца! Невероятная результативность! — А на меня он во время последнего родсобра так глянул, аж сердце замерло! — А я… — А мне… Иногда Снейп жалел, что на родителей нельзя наорать, а потом посадить их драить котлы. С Долоховым отношения не то что не задались. Просто Северус не любил, когда над ним смеялись. А Антонин только завидев знакомые еще по работе черные одежды начинал давиться истерическим хохотом.***
Директриса, сухая стерва за пятьдесят, обожала вызывать Снейпа к себе на чай. Это навевало не самые приятные воспоминания, и Северус благодарил все того же Мерлина, что лимонных долек у этой женщины не было. Были Аленки и старые, еще советские конфеты «Грильяж». Снейп подозревал, что родом эти камушки реально из бородатых восьмидесятых. Директриса обычно расспрашивала Северуса о его жизни, каждый раз получала липовую историю, но никогда не уставала ее слушать. Ей было так жаль мрачного преподавателя с явно тяжелым прошлым, что она даже прощала ему чёрные мантии. У всех, в конце концов, свои тараканы.***
На самом деле, все было не так уж плохо. Снейп самодовольно думал об этом каждый раз, глядя на перекошенные ужасом лица детей. — К доске пойдёт…