The Golden horse

      Тэхен смотрит на высокого парня, стоящего рядом с другом Чонгука. Он смотрит и пытается вспомнить, отчего эта рожа кажется ему такой знакомой. В голове завертелись сотни лиц, которые он видел за все то время, пока гонялся или убегал, бил или, кто-то избивал его. Но ничего. Пустота. — Хен? — малыш Гукки смотрит на него встревоженным взглядом. — М? Да… Почему бы и нет? — он дарит своему малышу теплую улыбку, ведь последнее, чего он бы хотел — это заставить Чонгука волноваться.       Идея двойного свидания с этими двумя Тэхену не кажется такой уж отвратительной: узнает поближе друга детства своего любимого и, в конце концов, узнает, почему рожа этого парня не дает ему покоя.       Когда Тэхен прощается с Чонгуком недалеко от его дома, высаживая младшего и срывая с его губ неловкий, полный страха быть замеченными, поцелуй, он уже готов выезжать к Юнги. — Хен, — строго начинает Тэхен, — ты не помнишь, был ли у нас когда-нибудь такой чувак, как Чон Уён?       На том конце провода недовольно бурчат, кряхтят и Бог знает что еще. — Хен, ты там в деда старого что ли превратился? — Тэ приподнимает бровь. — Тебя, блять, как это ебет? — Юнги ворчит, его голос чуть с одышкой. — Меня-то вот ничто не ебет, а вот тебя, кажется, я от интересного занятия оторвал? — Тэхен вредно хихикает и перехватывает телефон другой рукой. — Тэхен, твой звонок должен иметь просто колоссальный уровень важности, иначе, я клянусь, я тебе точно вьебу. И в этот раз, будь уверен, я наваляю тебе по полной.       Тэхен заливисто смеется, так как слушать бубнящего Юнги — это лучшее, что вообще может быть на этом свете.       Во-первых, этот парень не сделает и шагу лишнего, только если за это ему не перепадет бабла или хорошего траха. Во-вторых, он очень переживает за то, что однажды был повергнут парнем, что года на два младше него. В-третьих, он слишком привязан к Тэхену на эмоциональном уровне, а Тэ — привязан к нему.       До сих пор эти оба так и не поняли, почему сила, что притягивает их друг к другу, такая мощная. Отчего Юнги так предан Тэ, а Ким прощает вот такую грубость по отношению к себе? — Хен, мне что-то подсказывает, что только ты мне сможешь помочь в этом деле.       И Тэхен не лукавит ни на секунду. У Мин Юнги за эти годы сложилось столько связей и контактов, что его мысленной (возможно и не только) картотеке могли бы позавидовать внутренние службы Южной Кореи. Парни из внутренних банд и их семьи, должники центральных банков, офисные сотрудники крупнейших инвестиционных фондов, просто бродяги, что однажды захаживали в их шайку. Зачем все это ему? Одному Юнги известно, но старший любил порядок во всем: в записях, в связях и, конечно же, в «Гнедых».       На том конце провода слышится какой-то шорох и невнятное бурчание мужских голосов. Хлопок двери. — Блять, когда-нибудь я научусь говорить тебе «Пошел на хуй», но, очевидно, не сегодня, так? — уже более спокойно произносит Юнги. — Когда-нибудь — обязательно, — мягко отвечает Тэхен. — В общем, мне нужно срочно найти все по Чон Уёну. Кто такой, кто родители и друзья, где любит ошиваться, какую газировку пьет и кого ебал последние полгода. Все это мне нужно. А еще…       Тэхен заводит мотоцикл. — А еще мне нужно знать, где он сейчас.       Юнги тяжело вздыхает и, судя по звуку, тоже заводит мотоцикл. — Это как-то связано с твоим Чонгуком? — голос старшего звучит немного раздраженно. — Напрямую, хен. Сейчас все, что происходит в моей жизни, связано с малышом Гугу.       Юнги лишь коротко ответил «Понял» и повесил трубку. Ким надел шлем и на прощание взглянул на окна дома Чонгука. Почему-то ему казалось, что именно в таком вот маленьком и уютном доме должен жить его малыш, он должен быть окутан теплотой и уютом, он должен иметь все самое лучшее. И Тэхен уверен, что сможет все это дать ему. Наверняка, нужно только подождать еще годик, а там еще один, и тогда Чонгуки выпустится и Тэхен заберет его к себе. Целиком и полностью.       В небольшой квартирке «Гнедых» пусто, только Юнги что-то высматривает в ноутбуке. Его сосредоточенности можно только позавидовать. Вот так смотришь на него — простой парень, наверняка пишет очередной реферат, готовится к паре по истории или праву. Но стоит ему поднять глаза на Тэхена и открыть рот, как весь этот прекрасный образ тут же рушится. — Ебло треснет, будешь так улыбаться, — бубнит Юнги и тут же разворачивает ноутбук экраном к Тэхену. — Этого пиздюка искал?       Ким подходит к столу и внимательно смотрит на фотографию парня. Да, в той же одежде, что он видел его пару часов назад. А вот и Чимин, которого они встретили недалеко от салона. — Да, это он, — кивает Тэхен. — Откуда фотки?       Мин довольно хмыкает и откидывается на спинку стула. — У кого-то способности к пизделовкам, а у кого-то к поиску всяких мразей. — Но ведь ни то, ни другое к тебе не подходит, при чем здесь это? — дразнится Тэхен и тут же уворачивается от летящей в него пустой пачки из-под сигарет. — Ой блять, заткнись вообще, — Юнги открывает новую пачку и закуривает.       Сизый дым тут же наполняет комнату, распуская маленькие лапки ароматного вишневого табака. — Парни вспомнили одного дебика, который как-то пытался вступить к нам. Но это было года два-три назад, наверно. Ты его тогда нормально так перед ребятами опустил, даже мне как-то не по себе стало, — Юнги выпускает дым и стряхивает пепел, — вспомнил я его.       Тэхен садится на стул, стоящий напротив стола и, сложив руки в замок, принял заинтересованный вид. — Рассказывай, — улыбается Тэхен. — В общем, — Мин подается чуть вперед, — если помнишь, три года или два, сука, хоть убей не помню, мы пошли на дело с «Борзыми из Итэвона». Ну, они попросили нас тогда забрать бабки у какой-то шайки, а это оказалась не шайка, а очередная мафиозная группировка. Мы тогда еще пацанами совсем были и мне череп пробили, — Юнги проводит пальцами по тому месту, где когда-то был рассечен череп. — Это было почти четыре года назад, хен, — снисходительно улыбается Тэ. — Видимо, нормально тебя тогда приложили. — Завались. Я чуть коньки не отбросил. Реально думал, что помру, — кривится Юнги и делает еще одну тяжку. — Так во-о-от… В той шайке был какой-то пиздюк, который махал железной трубой, словно поп кадилом. Я его запомнил по безумному взгляду, как у какого-то припадочного. Он махал ею направо и налево. В принципе, даже если он совсем не умел драться, он, как минимум, мог покалечить случайно. И не одного даже человека. Так вот, этот придурок тогда замахнулся на Намджуна. И вот если была арматура свалилась ему на черепушку, то у нас бы точно был минус один. Там торчали какие-то штыри и болты. Я ее потом в сторону выкинул, ибо одно дело кулаками махать, а другое — пойти потом по этапу за мокруху. — Хен, — кривится Тэ, — говоришь, как зек какой-то. — Я могу пойти дальше ебаться, а ты будешь с этим говном сам разбираться, — абсолютно спокойно отвечает Юнги. — Прости-прости, — Ким примирительно поднимает руки вверх. — Так вот. Арматуру эту из его рук вытащил тогда именно ты. Я еле успел подбежать, но ты весьма шустро остановил ту железяку, когда она была в паре сантиметров от башки Намджуна. Хуй знает, что ты ему там сказал, но он так на тебя смотрел, словно Будду увидел. Пацан сбежал, а я получил по голове какой-то деревяшкой и упал. Спасибо тебе, кстати, что отвлек мое внимание.       Юнги состроил полную сарказма гримасу, а Тэхен лишь пожал плечами. — По сторонам смотреть надо, хен, тогда и по голове тебя бить никто не будет. — Совсем охуел уже, — крякает со смеху Юнги. — Ладно, что тебе от этого пацана-то нужно? — Где учится, где живет? — Все тут, — Юнги протягивает бумажку, на которой корявым почерком расписаны основные названия улиц и прописаны адреса, где бывает Уён.       Тэхен внимательно изучает листок и одобрительно кивает. — Отлично, завтра у нас много дел, хен. Выспись, — Тэ встает с места и направляется в свою комнату, но в дверях останавливается и поворачивается. — Выспись, а не потрахайся, хен. Ты мне нужен тут с самого утра.       Мин что-то еще шепелявит младшему вслед, но Тэхен лишь хихикая удаляется в свою комнату, мысленно благодаря такого замечательного Мин Юнги.       Утром Тэхен уже ждал Юнги на кухне за кружкой кофе. Листая ленту в смартфоне, он нередко натыкался на новостную сводку о какой-то новой шайке в Сеуле, которая то тут, то там устраивала грабежи магазинчиков и привокзальных ларьков. В некоторых медиа люди сводили все «за» и «против», приписывая деяния «Гнедым». Ким, конечно же, привык, что любую выходку на улице приписывали именно им, но здесь совсем другое.       Эти отморозки не просто грабили, они избивали владельцев магазинов, хотя те не оказывали сопротивления. Они также нападали на женщин в переулках. В парочке издательств также говорилось об изнасилованиях, в одном даже про летальный исход. Тэхен выругался и бросил телефон на стол. — Чего буянишь с утра пораньше? — почесывая затылок, Юнги зашел на кухню, прихватив кусочек хлеба. — Этот рассадник гнидария, из-за которого мы позавчера ездили в Пусан, начал полный беспредел. — Фто произофло? — с набитым ртом спросил Юнги, прихватывая тэхенову кружку с кофе. — Есть летальный исход, — Тэхен сжимает кулаки.       Он чувствует, как ярость вовсю расползается по его телу. Он уже давно не испытывал такого чувства. Почему-то, даже после случая с Сокджином он был более спокойным, просто потому, что это были самые обыкновенные пиздаболы, что решили навалять не тому парню и не в тот день. А здесь — это вполне можно назвать преступной группировкой. — Ну, мы с этим ничего поделать не сможем, — спокойно отвечает Юнги и берет ключи от байка с тумбочки. — Однажды я уже влез в разборку мафии. Больше я такой хуйни не потерплю.       Тэхен спокойно смотрит на хена, а затем снова заглядывает в новостную ленту в телефоне. Высвечивается сообщение от Чонгука:       Чонгук: «Привет, хен! Я уже соскучился, хотя всего два часа прошло с того момента, как я проснулся».       Ким широко улыбается, радуясь такому приятному сообщению прямо с утра. Его малыш и правда оказался необыкновенным: такой романтичный и внимательный. Ким было собрался напечатать ответ, как из коридора проорал Юнги: — Ты идешь или нет?       Тэхен заблокировал телефон и убрал в карман джинсов. — Как там на улице, хен? — кричит Тэхен в ответ, продвигаясь в коридор. — А я ебу? Шапку надень, если боишься заболеть.       Ким ударяет легонько кулаком в плечо хена и широко улыбается. Вместе они выходят на улицу и запрягают своих железных коней. Рев мотора, они дают газу и отправляются по первым координатам.       Общение с ребятами из Итэвона дало немало полезной информации. — После того случая этот пиздюк пришел к нам и сказал, что ему нужна инфа о «Гнедых» и их лидере, — постукивая по столу жирными пальчиками вещал Хёк. — Я его сначала чуть не прибил, но он был такой наглый пиздюк, что я просто не сдержался и дал ему твой контакт.       Тэхен удивленно выгибает бровь и вопросительно поглядывает на мужика. — Не смотри на меня так, — улыбается тот, — он и правда был переполнен энтузиазмом. Мне показалось даже, что он светится изнутри.       К Киму такие «светящиеся» приходили пачками по пять раз на неделе. Одному понравился стиль драки Тэ, другому — его байк и куртка, кому-то очень хотелось в принципе сбежать от родителей и удариться во все тяжкие. Почти всем Тэхен давал от ворот поворот.       Он всегда считал, что сила банды не в ее количестве, а в том, какие именно люди идут за ним. И он выбирал их тщательно, прислушиваясь к внутреннему голосу, внимательно всматриваясь в глаза людей. И если хоть на секунду он сомневался в человеке, то ответом ему сразу же служило твердое «Нет».       Пока они катались с Юнги от одного места к другому, Тэхен начал вспоминать этого пацана. Тогда ему было где-то лет тринадцать, на вид он был самый обыкновенный охламон: растрепанные выжженные добела волосы, несуразные черты лица, горящие глаза и полное отсутствие мозгов. Единственное, чем он пытался тогда подкупить Тэхена, это: «Я могу навалять любому! Ты такой умный и классный хен, я хочу под твое начало, хен!»       Если принять во внимание тот факт, что и сам Ким вышел на эту тропу в достаточно юном возрасте, других подсаживать на иглу свободы с такого возраста как-то не хотелось.       Даже после того, как Тэхен выпинал парня из их штаб-квартиры около десяти раз, он не сдавался, он шел напролом, заваливая «Гнедых» письмами, посылками, женскими сумочками, кошельками, визитницами и другими вещами, которые ему удавалось украсть на улице. — Ты, блять, че творишь? — взбеленился Тэхен последний раз, когда Уён пришел к нему. — Ты думаешь, что я здесь людей набираю только исходя из количества спизженных сумочек? Да мне в хер не уперлись все эти Гуччи и прочий хлам. Мы здесь, блять, не тем занимаемся. — Я готов делать то, что скажешь, Тэхен-ши, — Уён встал на колени, сложив руки под голову. — В том-то и дело, малой, мне не нужны тупые опездыши, которые и своего мнения-то не имеют. Мне совершенно нет дела до пацана, который решил в грабителя поиграть… — Я серьезен! — перебил его парень. — Скажи, есть ли у тебя матушка? — тихо спросил Тэхен, присаживаясь на корточки перед ним. — Есть… — с непонимающим взглядом отвечает Уён. — А батюшка? — Есть. — А кем они работают? — Тэхен мягко улыбается, заглядывая в наивные детские глаза.       Глаза у Уёна и правда были детские, несмотря на небольшую разницу в возрасте с Кимом. Его взгляд был таким открытым, светлым и… чистым. Так смотрел Тэхен на свое отражение каких-то года три назад; обычный парень, из обычной семьи. — Мама — учитель младших классов в школе S, папа — строитель, — Уён хлопает длинными ресницами. — А бьют ли они тебя? — Тэ склоняет голову на бок. — Нет… — насупившись, говорит младший.       Тэ расплывается в широкой улыбке, а затем выпрямляется. Тяжелый ботинок упирается в хрупкое плечо Уёна и Ким силой отталкивает его, заставляя повалиться на спину и отъехать пару сантиметров.       Парень распластался на полу и смотрит полным недоумения взглядом на всех присутствующих. Члены «Гнедых» отворачиваются, кто-то прячет улыбку в кулаке, а кто-то сочувственно качает головой. А сам Тэхен — отвернулся и ушел. Он идет по комнате к выходу, и, не поворачиваясь ни на секунду, говорит: — Пиздуй отсюда, малой. Мама волноваться будет.       Тогда Тэхен был уверен, что пацан просто пообижается на него пару дней, да забьет, вернувшись к простой школьной жизни. Но что-то пошло не так… — О чем задумался? — Мин хлопает товарища по плечу.       Эти двое остановились в небольшом парке неподалеку от старшей школы, в которую ходит Уён. И, по словам некоторых его знакомых, парень ходит в неё и по субботам. — Да так, — грустно улыбается Тэ. — Я, конечно, всегда знал, что судьба та еще сука, но чтобы вот так.       Тэхен выпускает густое облако пара и ежится от холода. Старший замечает это. — Пойду сбегаю за кофейком, — Юнги отталкивается от мотоцикла и, сгорбившись, направляется в сторону магазинчика.       Конец сентября — пора, когда солнце еще светит, но уже совсем не греет, даря им какие-то обманчивые надежды. «О! Сегодня солнечно!», — думают жители Сеула и забывают шарфы и шапки. Затем они, ежась от осеннего холодного ветра, спешат в помещения своих офисов, пряча носы и согревая руки обогревающими пакетиками.       Тэхен посильнее запахивает свою куртку из дубленой кожи и прячет нос в белый мех воротника. — Ким Тэхен? — внезапно окликают его со спины.       Тэ медленно оборачивается на голос и всматривается в парня.       Высокий, в черном пальто и с вязаным в полоску шарфом вокруг шеи. На вид ему лет шестнадцать-семнадцать. Прическа, как и у всех школьников, в форме смешного котелка, из-за чего его и без того топорщащиеся уши выглядят еще смешнее. — Ты Ким Тэхен? — парень внезапно не выглядит дружелюбным, отчего Тэ хмыкает и просто отворачивается, продолжая вздрагивать от новых дуновений ветра.       Парень медленно подходит к байку Тэ, вставая прямо перед ним. Молодой человек, запустив руки в карманы, тоже жмет плечи и шмыгает носом. — Я ведь не ошибся? — не отступает парень. — И что с того? — выгибает бровь Тэхен, все же поднимая глаза на собеседника. — Меня зовут Чхве Ёнджун. Я др… хен Чон Чонгука.       Тэхен, неожиданно даже для себя, давится слюной и удивленно смотрит на парня. — Чего? — смеясь, переспрашивает Ким. — Я учусь на класс старше Чонгука и уже достаточно долгое время присматриваю за ним.       Голос Ёнджуна не дрожит ни на грамм; парень хоть и стоит на ветру, но не дернется ни разу. — И что ты хочешь мне этим сказать, Чхве Ёнджун? — Тэхен вкладывает весь свой сарказм в эту фразу и выжидающе смотрит на Ёнджуна. — Хочу сказать, что ваше с ним общение пагубно влияет на учебу Чонгука. Он прогулял целый учебный день вчера.       Тэхен щурится, а затем широко улыбается, складывая один плюс один. — Так это ты! Ты тот самый друг Чонгука, которого он не хотел травмировать знакомством со мной?       Ким искренне радуется своей догадке. И этому даже отвечать не нужно, Тэхен уже все понял. Взгляд парня выдает его с потрохами; Ким видит его насквозь, как и его мотивы.       Ёнджун лишь немного ведет бровью на этой фразе, но позиций не сдает. — Вероятно. — И что ты от меня хочешь? — Я хочу, чтобы ты отстал от Чонгука, — в голосе младшего звучит угроза.       Тэхен хмыкает и, оттолкнувшись, отходит от мотоцикла. Он делает пару шагов и оказывается лицом к лицу с Ёнджуном. — Это с какой такой радости? — холод уже не пугает Тэхена, горячая кровь, что забурлила в его венах, начала быстро согревать. — С такой, что он разрушает свою жизнь. Ты со своими этими бандитскими выкидонами только пудришь ему мозг. Он — подросток, чей разум очень легко завоевать и начать направлять в то русло, в которое захочется именно тебе, — Ёнджун глубоко и тяжело дышит, вбирая ноздрями холодный воздух, но Тэхена это лишь веселит. — Ты ворвался вот так, из ниоткуда, поменял уклад его жизни за считанные дни. — Ты хочешь сказать, что я сделал то, чего ты не смог добиться за то время, что крутился вокруг него? — Тэхен улыбается самой своей роскошной улыбкой, задиристо подаваясь вперед.       Ёнджун стискивает руки в кулаки и прикрывает глаза, пытаясь сосредоточиться и не выйти из себя. — Это твои мысли где-то в штанах, Ким Тэхен…       Ким резко хватает парня за грудки и подтягивает к себе, а Чхве лишь улыбается краешком губ. — Вот-вот, кулаками только и горазд размахивать. А знаешь ли ты, что Чонгук учится по восемнадцать часов в день? Что он ходит на дополнительные занятия, чтобы продержаться в этой школе, а затем впорхнуть в самый престижный юридический университет? — Тэхен смотрит на Ёнджуна не мигая, слушает. — А знаешь ли ты, сколько до этого лет он убил на то, чтобы его признали в этой школе? Он ведь не сказать чтобы гений. Все, что он знает и умеет — это результат пытливого ума, его усидчивости и стараний. Он устал, как и тысячи других учеников. Он хочет, чтобы все это прекратилось. И тут ты, — Ёнджун улыбается уже шире, видя, как растерялся Тэхен, — весь такой в коже, на байке и с шайкой балбесов-переростков за спиной. Как думаешь, скажет ли тебе Чонгук «Спасибо» через лет так пять, когда поймет, что совершил самую ужасную ошибку, забив на учебу во втором классе старшей школы? Просто не дотерпев несколько лет до выпуска.       Тэхен силой отталкивает Ёнджуна и отходит, впервые показывая спину потенциальному врагу. Чхве поправляет воротник пальто, отряхивает его и довольно хмыкает. — Ну конечно же, откуда парню, родившемуся в золотых подгузниках, знать, что это такое — работать на износ, чтобы тебя признали. Да-да, Хосок поведал мне немного правды из твоей биографии.       Тэхен сжимает челюсть, борясь с неимоверным приступом ярости, а Ёнджун тихо уходит, бросив сухое «Подумай» на прощанье.       И Тэхен думает. Он думает каждый раз, когда видит все новые сообщения от Чонгука, слова о том, что младший скучает и беспокоится о нем. Он стискивает зубы и молчит, пряча телефон обратно в карман.       Он молчит даже когда они с Юнги выслеживают Уёна возле какого-то склада и Мин выбрасывает очередную тупую шутку. Он молчит, когда они со старшим приезжают на квартиру, когда Юнги спрашивает о его самочувствии, он молчит, когда видит сообщение на своем экране: «Я так счастлив, Тэхен-и. Могу же я тебя так звать? Хе-хе. Это так волнительно, завтра у нас двойное свидание. Чимин мне уже все уши прожужжал. Я не хочу тебя отвлекать, пожалуйста, не обращай на мои сообщения внимания. Я лишь хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя, Ким Тэхен. Люблю».       Ким прячется, закрывая глаза ладонями, словно все это, как в детстве: не вижу я, не видят и меня. Ему очень хочется забить на слова того парня, но отчего-то они упрямо лезут в голову Тэхена, разъедая былую уверенность. — Прости, малыш, — шепчет Тэхен. — Папочка, кажется, сильно проебался.       Утром Юнги вышибает дверь в комнату Тэхена с диким криком. На удивление, не мерзким. Возможно, из-за милой картавости, поэтому Тэхен лишь улыбается, заворачиваясь в одеяло. — Ты, блять, че разлегся? — Юнги с силой тянет одеяло, стягивая его с Кима. — А куда спешить? — грустно отвечает Тэхен, приходя в себя и вспоминая события минувшего дня. — В смысле «куда»? — Юнги резко остановился и посмотрел на младшего ошарашенным взглядом. — За Хуёном этим, чтобы понять, че он там замыслил.       Тэхен переворачивается на другой бок и горько хмыкает.       И вот сдохнуть из-за этого всего хочется и навалять себе пиздюлей, за то, что так расклеился. Ведь он — Ким Тэхен — гроза Сеула, глава «Гнедых», парень со стальными яйцами, сейчас развесил нюни из-за какого-то пиздюка, который внес смуту. Какого черта?!       Но есть ли хоть какая-то доля неправоты в словах Ёнджуна? Есть ли хоть что-то, за что может зацепиться Тэхен, чтобы ткнуть этим в лицо парню и крикнуть: «Вот! Смотри, я не порчу жизнь Чонгуку. Все совсем не так, потому что…». Потому что… — Хей, — Мин садится на край кровати и кладет руку на плечо друга. — Я не знаю, что там с тобой произошло, пока я ходил за кофе, но я не знаю ничего, с чем мы бы не могли справиться. — В этот раз все очень сложно, хен, — как-то излишне мягко говорит Тэ, за что получает щипок. — Айщ! Больно!       Ким вскакивает с кровати и в попытке замахнуться и ударить Юнги промазывает и падает с кровати. Мин тут же заливается смехом и присаживается на корточки рядом с младшим. — Слушай, — говорит мягко Юнги и покручивает в руках уже выцветший, когда-то пепельный, локон, — в нашей жизни было всякое дерьмо. Мы с тобой вытаскивали свои жопы из самых невероятных ситуаций, ты, блять, как-то даже умудрился отцу своему в челюсть вмазать, а после этого еще остаться в списке наследников. Ты хоть представляешь, чего нам стоило тогда из заварушки с мафией выйти? Мы все это прошли, мы все пережили. Предательство, гнев, пьяные вылазки и похмелье. А теперь подними на меня голову, — Юнги посильнее хватает Тэхена за волосы и поднимает его лицо. — И скажи, что в мире существует какая-то блядская проблема, с которой мы не сможем справиться.       Тэхен ничего не отвечает; он тихо улыбается и медленно поднимается на ноги. Затем ловко делает подножку в повороте, и Юнги с грохотом падает на пол. Тэ садится сверху, захватывая руку и выворачивая ее почти на сто восемьдесят градусов. — Ааааайщ, сука! — Мин стучит по полу свободной рукой, — больно, блять! Тэхен, отпусти. — Хен, видимо, думал, что может меня за волосы безнаказанно хватать? — Тэхен сильнее сгибает руку в локте, а Юнги смаргивает пару слезинок, что предательски выступили из-за невероятной боли. — Блять, да я ж просто, аааай! Все-все! Я все понял! Прости, Тэхен-ши, прости! Буду умнее, ботинки почищу, куртку твою в химчистку отнесу. — Байк мой отполируй, — спокойно говорит Тэхен, слезая с бедер друга. — Так точно, your highness.       Тэхен обернулся на Юнги и широко улыбнулся. Он благодарен старшему: за его твердость духа, за его глупый юмор и за красное словцо, за преданность и терпеливость. Возможно, вот она причина, по которой Тэхен иногда может простить старшему дерзость в свой адрес. Но только лишь иногда.

***

— Какого хуя он тут делает? — шепотом спрашивает Юнги, когда они снова оказываются у какого-то заброшенного строения. — У вас же встреча в другом месте.       Тэхен лишь наблюдает, внимательно вслушиваясь в разговор Уёна по телефону. Но они сидят слишком далеко, ничего не слышно. — Блять, нихуя не слышно, — повторяет мысли Юнги. — А ты давай еще попизди, — раздраженно шикает Тэхен и тут же озирается.       Уён кладет трубку и тут же машет кому-то в сторону. Знакомая голова показалась на горизонте. — Чимин, — шепчет Тэхен. — Кто? — переспрашивает Юнги. — Друг детства Гукки. Пак Чимин. Какого хера они тут де… блять!       Ребята пригнулись, не сводя взгляд с происходящего. Уён чем-то стукнул парня по голове и подхватил подмышки, когда тот начал заваливаться как мешок. Но не удержал, уронив бедолагу прямо лицом на асфальт.       Уён, матерясь, начал затаскивать Чимина в ангар, а затем со скрипом закрыл дверь. — Какого хуя сейчас вот было? — хмурится Юнги, выпрямляясь в полный рост. — Ничего хорошего, хен. Нужно искать вход в этот ангар. — А ты ничего не хочешь сделать? — Юнги посматривает на Тэхена, когда они выбираются из укрытия. — Например? — Ну, Чонгуку там своему написать, сказать, что опоздаешь. — Я не опоздаю, — уверенно говорит Тэ и улыбается. — Сейчас мы разберемся с этим тепленьким на голову, и я поеду на свидание со своим мальчиком.       Юнги сунул два пальца в рот, изображая позыв рвоты, но, получив шлепок по спине, выпрямился и широко улыбнулся. — Знаешь, Тэ, — внезапно задумчиво произнес Юнги. — Ты сильно изменился. Всего каких-то пару недель, и ты из сурового каменюги превратился в такого… романтичного парня. Это здорово.       Мин было хотел похлопать младшего по плечу, но, сжав руку в кулак, несильно пихнул его в руку. — Так держать.       Тэхен благодарно кивает и улыбается своей широкой улыбкой, демонстрируя все тридцать два зуба.       Чтобы найти хоть какой-нибудь вход в этот непонятный ангар у ребят ушло больше получаса. Забравшись по пожарной лестнице на второй этаж и отдышавшись, Юнги проклял все на свете. — Блять, почему все двери тут закрыты? И почему это здание похоже на гребаный Пентагон? С торца — простая, блять, избушка… — Тш, — прикладывает Тэхен палец к губам.       Они перелезли через окно и пробрались внутрь, спрятавшись за небольшими ящиками. Вид открывался не ахти, но одно они видели отчетливо — стул, на котором сидел Чимин.       Внезапно дверь в ангар открылась и кто-то неуверенно начал заходить. Лица, из-за бьющего фонаря сзади, было совсем не видно. Внезапно свет погас, и Тэхен что есть силы напряг зрение, вглядываясь в человека. — Это еще кто? — шепчет Юнги. — Уён? — сердце Тэхена пропускает один удар. — Догадливый какой. — Где Чимин? Если ты с ним что-нибудь сделал, я… — «Ты» что? Пожалуешься Тэхену? — Прости, Гукки, — голос Пака звучит изнеможденно.       Уён обходит Чимина сзади и задирает голову. Тэ подается чуть вперед, но Юнги быстро останавливает его. Тэ бросает полный злобы взгляд, а Мин лишь качает головой. — Да начнется свидание?       В кармане Тэхена вибрирует телефон. Он молча поднимает трубку и эхом слышит: — Алло, Тэхен-а? На нашей вечеринке не хватает только тебя.       Ким не отвечает, лишь медленно выпрямляется и стискивает в руке телефон, да так, что тот хрустит от давления. Лишь одна мысль в голове у Тэхена бьется раненой птицей: «Это из-за меня».       Он делает шаг по металлической лестнице и она гулким эхом отбивается о стены ангара. Уён резко подскакивает к Чонгуку и закрывается им, словно щитом. И вот зря он это делает, так как Ким уже ничего не видит перед собой, кроме красной завесы, скрывающей его глаза. Только пелена ненависти и ярости. Когда он переводит взгляд на руку Уёна и видит блеск металла возле лица Чонгука, Тэхен делает еще один шаг, громче, тяжелее. — Я надеюсь, что ты попрощался со своими родственниками, — гулко произносит Тэхен и встает напротив Уёна. — Тэхен, — шепчет Чонгук.       Даже сквозь темноту, в бликах слабого свечения лампы, Тэхен может видеть эти глаза: большие, яркие и такие искренние. Чонгук смотрит на него. Только на него. — Привет, малыш, — мягко улыбается Тэ и снова переводит взгляд на нож. — Ты эту хуйню-то опусти.       Тэхен кивает головой на руку возле щеки, а Уён хищно улыбается. Он сильнее давит лезвием на кожу, и легкая струйка крови тут же скользит неуловимой дорожкой, скапывая на воротник джинсовки.       Тэхен издает звук похожий больше на рык: — Отпусти.       Он не кричит, он говорит, но только не своим голосом, он видит, но не своими глазами, двигает не своими руками. Когда он приходит в себя, то оказывается уже вплотную c Уёном. Его полные страха глаза впиваются в Тэхена. Парень переводит взгляд куда-то вниз, а затем снова на Тэ. — Нет! — пронзительно кричит Чонгук, когда оказывается на земле.       Тэхен не понимает, что делает, он не запоминает свои действия, не обращает внимания на то, что ему говорят.       Он выбрасывает нож куда-то в сторону и хватает Уёна за горло, тесно стискивая хрупкую шею. Он в ярости, его забрало уже давно упало, действия, совершаемые им — это действия какого-то другого человека, с которым Ким Тэхен не знаком. — Прости… кхе-кхе, Тэ…хен… — хрипит Уён. — Отпусти его, Тэ! — откуда-то со стороны кричит Юнги.       Но Ким сильнее сжимает пальцы, чувствуя, как бьется пульс Уёна, как учащается сердцебиение. А еще он видит, как его глаза закатываются, а дыхание становится неровным, прерывающимся.       Когда лицо Уёна стало совсем бледным, а глаза закатились под веки, Тэхен ощущает как кто-то силой одергивает его, разворачивает за плечо и бьет по щекам. Юнги… Милый хен Мин Юнги. Тэ замахивается, чтобы врезать дерзкому товарищу, но он умело перехватывает его руку и роняет на землю.       Вдох-выдох. Холодный бетонный пол. Теплые руки на щеках, нежное дыхание. Губы Чонгука. Младший стоит на коленях перед старшим и в страхе сжимает его правую руку. — Что ты делаешь? — хрипло спрашивает Тэхен, когда видит, как Чонгук рвет рубашку. — Кровь… У тебя кровь, Тэхен.       Голос Чонгука дрожит, а на щеке, кажется, слеза. Тэхен проводит по порезу пальцем, собирая капельки свернувшейся крови. Теплая. Он весь — такой горячий и невообразимо милый. Он живой. Он — его малыш Гукки. И теперь ему ничто не угрожает.       Выбравшись из ангара, Тэхен поправляет повязку на руке. Когда хватал нож прямо за лезвие, он и подумать не мог, что может так глубоко порезать ладонь. С каждой минутой рана начинает саднить все сильнее. — Тебе нужно в больницу, хен, — крутится вокруг юлой Чонгук.       Ким лишь улыбался и умилялся от такой его заботы. А ведь это он тот, о ком сейчас стоило бы начать беспокоиться.       Сильный, и в то же время такой уязвимый, милый и мужественный, невероятно красивый и одновременно нежный. Тэ мягко улыбается и гладит Чона подушечками пальцев по виску, ведёт по щеке и легко касается свежей ранки на щеке. — Будет шрам, — тихо говорит он, а Чонгук ведет головой навстречу теплым прикосновениям. — Шрамы украшают мужчину, — смущенно отвечает младший. — Ты и без них очень красивый, малыш, — Ким поворачивается к Юнги, который в это время стоял с Чимином. — Развези их по домам, хен. Вызови кого-то из наших на машине.       Юнги беспрекословно соглашается и набирает номер. Тэ поворачивается к Чонгуку. — Езжай домой, малыш. Мне тут нужно кое-что закончить, — на этой фразе Уён и Юнги обращают на него внимание, но оба молчат. — Нет, — твердо отвечает Чон. — Я останусь с тобой! — Гукки-я, — тянет Тэхен, — я не хочу, чтобы твои родители волновались еще больше.       Чонгук кривится и недовольно спрашивает: — С каких пор они тебя беспокоят?       Тэ лишь тупит взгляд и отворачивается. Это не то место, где им стоит об этом говорить, не те люди, которые должны стать свидетелями этой сцены. — Просто езжай домой, — говорит Тэхен и отступает к сидящему неподалеку на траве Уёну.       Чон скрещивает руки на груди и уверенно усаживается на мотоцикл Тэхена, закинув ногу на ногу. — Нет.       Его ответ звучит уверенно, твердо и Тэхен улыбается. Его малыш оказывается не такой простой, как он думал. Ким ухмыляется и присаживается на корточки перед Уёном. — Ну, и что же сподвигло тебя пойти на этот отчаянный шаг? — Ким задает вопрос спокойно, без какой-либо агрессии.       Он неожиданно для себя обрел невероятное спокойствие, гармонию внутри. А Чон улыбается, потирая горло, на котором уже начали появляться синеющие следы пальцев Тэхена. — Так ты и сподвиг, Тэхен-а, — Уён потупил взгляд и виновато улыбнулся. — Знаешь, в тот день, когда ты оттолкнул меня, буквально вышиб из «Гнедых», я поклялся себе, что отомщу тебе. Рано или поздно я сделаю тебе так же больно, как ты сделал мне. — Это изначально был твой план? — спокойно спрашивает Тэхен. — Вовсе нет. Я изначально просто планировал развлечься с этим губастым, — Уён кивает головой в отъезжающую машину, где сидели Юнги и Чимин. — Ты появился случайно. Просто стечение обстоятельств. Но, знаешь, я моментально нашел твое слабое место.       «Слабое место…», — шепчет про себя Тэхен. — Да, то, как ты смотришь на этого парня — это что-то невероятное. Хех, никогда бы не подумал, что лидер «Гнедых» способен на подобные чувства.       Тэхен спокойно встает, отворачиваясь от Уёна — больше им не о чем говорить. Все, что может сказать дальше этот пацан, Тэ и без него понимает.       Лидер одной из самых сильных банд Сеула проявил слабину, открыл места чуть ли не направив указатель в точку, куда стоит бить врагам.       И вот она — «точка», стоит, скрестив руки на груди, с великолепной фигурой и идеальным овалом лица, невообразимой красоты и с неотразимой улыбкой. Его малыш Гукки станет целью для его врагов, и как только остальные поймут, что к чему, нападок станет ещё больше.       И тут речь уже не о репутации Тэхена; он сможет доказать этим пиздюкам, что никакая влюбленность не сделает из Ким Тэхена ванильную тряпку. Чонгукки будет в опасности. Каждый день, каждую минуту. Везде.       Тэхен грустно улыбается и подходит к мотоциклу, снимая шлем с руля. — А как же байк Юнги-хена? — удивленно спрашивает младший. — За ним приедет Намджун, — с улыбкой отвечает Тэ и протягивает Чону уже его собственный шлем. — Куда мы? — спрашивает Гук, надевая головной убор. — Домой, Гукки-я. — Но наше свидание…       Тэхен разворачивается корпусом к младшему и крепко целует его в губы. Так сладко, так нежно, насколько только способен Ким. Он вкладывает в этот поцелуй все свои чувства, всю ласку и заботу, что скопилась в нем. — Тэхен? — задыхаясь, спрашивает Чонгук.       Ким не отвечает, опускает ветрозащиту на шлеме Чона и отворачивается.       В этот вечер Тэхен ехал непривычно медленно, спидометр его мотоцикла еще никогда не видел такой скорости, а Киму еще никогда не приходилось так сильно стискивать зубы, удерживая слезы, что накатывали каждый раз, стоило только представить, какую боль им предстоит пережить.