Где-то между невозможным и желанным

Вера пришла на похороны с каменным лицом. Ни слезинки, ни вздоха. Лишь мертвенно бледная кожа лица и ставшие тёмными, словно два глубоких омута, глаза. В зрачках плескалась боль. Но кто же будет заглядывать в них? Люди из ближайшего окружения отца казались послушными куклами, покорно, правильно и натянуто-ритуально без искренности, а лишь из чувства долга выражающими своё фальшивое сочувствие, от которого тошнило. А остальные, которые тоже потеряли родных, плакали, не стесняясь своих слёз, кое-кто даже бился в истерике, но были и те, кто не показывал своего горя, с траурным лицом глядя в одну точку; Вере чудилось, что она понимает каждого из них. Казалось, общая боль и горести утраты сероватыми облаками висели над людьми, проникая в самое сердце Скай. Вере хотелось обнять тех, кому больно, просто растворить всю эту серость, увидеть улыбки на лицах, обнять живого отца - глупое, невозможное, детское желание, которое делает только больнее. Вера тряхнула головой, отгоняя это наваждение. Сегодня было холодно, небо было затянуто низкими облаками, и пронизывающий всепроникающий ветер трепал длинные волосы Веры. Цветочные гирлянды, толпы людей, траурная музыка, огни, высокомерные речи и множество мёртвых людских тел в красиво оформленных открытых и закрытых коробках – всё слилось в одно невозможное, тягучее ощущение пустоты, заставив окаменеть тело, заставив вновь и вновь подавлять накатывающие волны тошноты и желания оказаться подальше от этого места и времени. Но, наконец, всё это закончилось. Искренняя чужая боль как и фальшивое сочувствие остались за стенами Вериной квартиры, в которой теперь ей придётся жить одной. Как долго? Может, всю жизнь? Так хотелось выплакаться. Но слёзы не шли, они встали где-то в области горла и перекатывались там тяжёлым, морщинистым, болезненным комком. Вера в каком-то разбитом, немом отупении села на кровать, не найдя в себе сил даже сходить в освежитель или переодеться. Потом она так же в одежде легла и свернулась комочком на кровати, глядя в одну точку. Теперь в её мире были только пустота и тяжесть, и гнетущая одинокая тишина. Отец мёртв. И единственный человек, который спас ей жизнь, к которому у Веры неожиданно возникло доверие, улетел. Мысли девушки были тягучими и вязкими, их совсем не хотелось думать, но невозможно было до конца контролировать: «Мне так больно и тяжело, потому что отец умер, или потому что я теперь одна? Я жалею себя? Вейдер предупреждал, что будет больно. Он знал. Он тоже прошёл через это, я уверена теперь. Через боль утраты. Он понимает меня. Действительно понимает? Может быть даже лучше, чем мне кажется? Но он улетел. А я теперь одна. Совсем? С пустотой и болью? Или мне жаль, что я ничего не могу изменить и поправить, что не могу увидеть, как отец улыбается, и как Вейдер продвигает его разработки, а не мои? А, может, это просто страх, что не справлюсь здесь одна, без чужой помощи?» Вера лежала, не меняя положения, ей было холодно, очень холодно, но она не обращала на холод внимания. Мысли бежали, цепляясь одна за другую: «Отец мёртв. А Вейдер улетел, он завершил свои дела здесь. У него много других. Зачем ему думать о глупой и наивной Веронике Скай? Милорд сразу забыл о тебе и о твоих глупых конструкторских потугах, и о твоём самоубийце-отце, и о неизвестном брате из фанатичного ордена, из-за которого, ты теперь здесь одна такая слабая и одинокая корчишься от бессмысленной жизни.» Девушка медленно повернулась на спину, спрашивая себя, почему она не может плакать, совсем не может. «Звёзды! Почему же так больно? Всё! Нельзя об этом думать! Нельзя думать об этом сейчас! Может быть завтра? Нет! Завтра Шми Вероника Скай начнёт жить для Империи, погрузится в свой маленький уютный конструкторский мир и будет много работать, как и советовал Милорд. Вейдер сам делает так и продолжает жить. «У тебя есть цель, иди к ней, оставь позади то, что уже не поменять» - так сказал он вчера. Я так и сделаю. Он сказал также, что я должна работать и доказать прежде всего себе, что отец и тысячи людей погибли не зря. А ещё он почему-то сказал «до свидания». Может быть, я когда-нибудь ещё увижу его снова? Возможно…» Последняя мысль согрела её. Вера устало закрыла глаза. Потом открыла их. Ощущение, что прошла лишь секунда, оказалось ложным - вымотанный организм всё-таки незаметно для хозяйки провалился в сон на несколько часов: хронометр показывал пять утра. Вера заставила себя встать, раздеться и принять душ. Затем девушка снова легла в постель, чувствуя себя разбитой и опустошённой. Хотелось закрыть глаза и умереть, или проснуться и понять, что всё произошедшее лишь кошмарный сон. Вера не могла расслабиться, не могла выкинуть из себя пустоту и тяжесть и убрать ком из горла, девушка просто лежала и ждала, когда это её состояние пройдёт. Время не имело значения, оно бежало своими дорогами. Вера лежала не шелохнувшись, разглядывая бессмысленную белизну подушек и простыней. Из тупого оцепенения её вывел звонок в дверь. Хронометр показывал восемь утра. Вера кое-как натянула халат и побрела открывать. В дверях стоял имперский офицер – мужчина со строгими и правильными чертами лица. - Мисс Шми Скай? – нейтрально вежливо поинтересовался он. Вера молча кивнула. - Я капитан Рифт Гардиан. По приказу Лорда Вейдера вас велено проводить в новое административное здание заводов «НСК». - Новое административное здание? - Вера кашлянула, прочищая горло. – Сейчас? Но… - Вам хватит тридцати минут? – невозмутимо поинтересовался офицер. - Но я не могу. Я не… - Я выполняю приказ Милорда, - холодно отрезал офицер. – Поспешите. Жду вас на стоянке в синем спидере. Мужчина ушёл, оставив Веру в растерянности. Но девушка взяла себя в руки, заставила себя одеться и расчесать непослушные, спутанные волосы. Впервые за её жизнь этот процесс показался таким трудоёмким и утомительным. Вера спустилась вниз, села в спидер на заднее сидение, закрыла глаза и не открывала их, пока не почувствовала, как машина совершила плавную посадку. Офицер привёз Скай к большому зданию в двух кварталах от её дома. Раньше это здание было жилым, но теперь уже нет. Всюду тут сновали бесчисленные дроиды и люди в имперской форме, а так же закованные в белые латы штурмовики. - По приказу Милорда здесь всё будет переоборудовано для нужд ваших заводов, мэм, - пояснил офицер ошеломлённой Вере, - я провожу вас в ваш новый кабинет. Девушка не в силах была вымолвить ни слова, снова ограничившись лишь утвердительным кивком. Кабинет оказался строгим, большим, просторным, оборудованным по последнему слову техники: новейший голографический стол для проектирования, сверхмощные терминалы со специализированным программным обеспечением, обширные самопополняющиеся базы данных и ещё целая куча дополнительных очень полезных компонентов и вещей. Вера с открытым от удивления ртом разглядывала всё это. - Потрясающе, - только и смогла вымолвить она. - Я оставлю вас на некоторое время одну, мэм, - обратился к ней офицер, - вы сможете ознакомиться с оборудованием и освоиться здесь. Затем мне велено проследить за тем, чтобы вы поели и отвезти вас домой. Вы должны выспаться и отдохнуть, чтобы завтра, когда всё здесь будет полностью готово, приступить к работе. Лорд Вейдер просил напомнить вам, что служение Империи есть высшее благо, мэм, а ваши заводы очень необходимы нашему государству, так что вы должны приложить все усилия для того, чтобы привести здесь всё в надлежащее состояние. - Пусть Империя процветает, я сделаю всё, что от меня зависит, - механически произнесли губы Веры. Офицер подчёркнуто-вежливо откланялся и вышел. Вера рассеянно прошла по кабинету, остановилась возле своего новенького стола. На нём лежал комлинк, мигая полученным сообщением. Девушка нажала на кнопку воспроизведения. Перед ней появилось изображение массивной фигуры Вейдера, раздалось его ставшее для Веры уже удивительно привычным равномерное механическое дыхание. - Твой проект одобрен, Шми, отчёты с моими поправками и замечаниями у тебя на почте. Когда ты получишь это сообщение, я буду уже далеко. Но капитан Рифт Гардиан, который привёл тебя сюда, оставлен мной для твоей охраны и безопасности, – пробасила голограмма Тёмного Лорда. – Как только ты всё завершишь здесь, и всё будет проверено и признанно годным, ты должна сообщить мне о результатах лично, отправив сообщение с этого комлинка. После ты получишь новые инструкции. Возможно, что я вызову тебя к себе. Империя ждёт результатов твоей работы, Скай, и будет оказывать тебе всё возможное содействие. Я рассчитываю на тебя, Шми, не подведи меня! Вера прослушала сообщение снова, потом снова и ещё два раза. - Вызову тебя к себе… - прошептала она. Ком в горле достиг небывалых размеров и давил, мешая дышать. И тут Веронику прорвало: слёзы брызнули из глаз рекой, она застонала, потом стон перерос в рыдания. «Ну, что с тобой? Успокойся!» - сказала она себе. – «Теперь ты не чувствуешь себя одинокой и сможешь хорошо работать? Ты будешь преданно и качественно работать!» Вера вытерла слёзы и снова прослушала сообщение. - Я не подведу вас, Милорд! – сказала она и широко искренне улыбнулась. Вера начала свою деятельность на новой должности, заменив погибшего отца, уже на следующий день. Капитан Гардиан обеспечивал охрану и безопасность объектов. Никто из служащих не ожидал такого поворота событий и тем более не ожидал такого напора, темпа и профессионализма от внешне хрупкой молодой девушки. Многим казалось, что мисс Скай даже ночует на рабочем месте, а часто так оно и было. Вера работала как проклятая, без выходных, почти без сна и отдыха, заставляя так же вкалывать и своих людей. Впрочем, после прошедшего визита Вейдера управляться с подчинёнными не составляло особого труда – все послушно и безропотно выполняли свои обязанности даже сверх нормы, а неожиданно щедрое имперское финансирование позволило хорошо вознаграждать качественную работу. Люди пахали в несколько смен, но были довольны своим положением. Вскоре все работы по восстановлению и модернизации были завершены, и заводы заработали в обычном производственном темпе. Приехавшая проверка полностью одобрила объект. Замечания были такими крохотными и малозначительными, что их вообще можно было не считать замечаниями. И вот уже прошло две недели, как Вера отправила Вейдеру отчёт о проделанной работе. Но ответа и инструкций от Лорда до сих пор не было. С каждым днём ожидание становилось всё более тягостным. Неужели Лорд забыл о ней? Вера предпочитала не задумываться об этом, по мере сил, переключая своё внимание на другие вещи. Сегодняшний день прошёл на редкость тихо и монотонно. Вера сидела за столом и уныло пялилась в уже раз в двадцатый переделанный чертёж, но всё ещё не была им довольна. Наконец, когда проекции уже расплывались перед глазами, девушка отодвинулась от стола, погасив изображение. - Сколько ещё ждать, Милорд? – спросила она вслух, обращая взгляд к безмолвному комлинку. Устройство ожидаемо промолчало. Вера отвернулась и тяжело вздохнула. - Видимо, долго, - разочарованно прошептала она, вставая со стула и собираясь отправиться домой. Как вдруг пискнул датапад, оповещая о пришедшем на почту сообщении повышенной важности. Вера с замершем в груди сердцем кинулась читать письмо. Но вопреки её ожиданиям сообщение было не от Вейдера. Это было официальное приглашение на Корускант на бал в честь десятилетия Империи. *** Роскошь вокруг...Вычурная и блистающая разноцветными камнями, шелестящая нарядами из баснословно дорогих тканей, захватывающая дух совершенной отделкой немыслимо огромных помещений,сквозящая размахом и величием, давящая кричащим разнообразием, кружащая сверканием своего пафоса, но всё же такая унылая и бездушно холодная. Утомлённая Вера решила всё же выйти на самый дальний балкон; от музыки уже гудело в ушах, а от усталости подкашивались ноги, а капитан Рифт Гардиан в гражданском общении оказался редкостным занудой и буквально вынес ей весь мозг. Да и вообще все эти расфуфыренные люди, моющие друг другу кости при каждом удобном случае, плетущие, словно пауки, сети нескончаемых интриг, но при этом льстиво и лживо улыбающиеся, были откровенно противны Вере. И пусть даже многие из них обладали мощным умом и незаурядными способностями. Девушка искренне надеялась, что никто не заметил, как она шмыгнула сюда: балкон был очень уединённым, дверь сюда вела незаметная – она была найдена Верой только благодаря природной внимательности и наблюдательности. Теперь же с наслаждением скинув надоевшие туфли на каблуке и стащив с рук непривычные перчатки, Вера, облокотившись о широкий парапет, расслаблено вдыхала вечерний воздух, уже напитавшийся прохладой и намёком на свежесть, благодаря саду, разбитому уровнем ниже. Лёгкий , ненавязчивый бриз приятно холодил кожу лица. Вере так хотелось разобрать ту сложную причёску, что дроиды-парикмахеры соорудили у неё на голове сегодня утром — такое немыслимое количество украшений и металлических побрякушек в волосах выглядело красиво, но оказалось очень неудобным, а, может быть, просто непривычным для Скай. Девушка прикрыла глаза. Ей почему-то вспомнилось ночное путешествие по лесу с Вейдером под дождём. Ну, почему же Милорда нет здесь в День Империи? Вере говорили, что Тёмный Лорд редко бывает в Центре Империи, но теперь девушка точно знала, что он тут, на планете. Почему же он не пришёл на такое грандиозное ежегодное празднество? Может, Милорд и вовсе не приходит сюда в этот день, и Скай просто дезинформировали о том, что сегодня все соберутся на императорском приёме, и даже нелюдимый Вейдер обязан будет явиться? Император Палпатин любил чествования, и было странно, что так сильно приближённый к нему человек не пришёл поприветствовать его Величество в такой значимый праздник. Неужели Вере теперь придётся фальшиво улыбаться Рифту Гардиану, чтобы узнать какую-нибудь информацию о том, где сейчас может быть её Лорд. Её Лорд? Когда она успела начать так называть его? Вера горько вздохнула. Ну почему ей интересен именно этот тип в чёрных доспехах, почему именно он, а не какой-нибудь смазливый сыночек какого-нибудь министра? Эти слизни весь вечер были в восторге от того, что Вера далеко не бедна, благодаря отцовскому наследию, и просто не давали Скай прохода.. Но мало кого из этих типов интересовало, что именно есть у девушки в душе, в сердце, в уме, её работа. Хорошо, что удалось спрятаться здесь, в этом укромном месте от них всех. Тут, конечно, не прохладные, спокойно-тихие катакомбы, но всё же лучшее место, чем в обществе огромной незнакомой толпы странных натянуто-улыбающихся пафосно-расфуфыренных людей. Расслабившись, Вера позволила себе немного порассуждать о том, как к ней мог относиться её Лорд. Почудилось ли девушке, что он проникся к ней, наверное, даже уважением? А что Веру больше всего притягивало в Вейдере, так это то, что ему уж точно было интересно копаться в механизмах и придумывать неординарные технические решения. А Скай так ценила это его увлечение. Заниматься такими вещами было потрясающе интересно и захватывающе. Раньше для Вероники существовал лишь только её отец, и весь мир Веры вращался вокруг него и его детища - заводов и модернизации технологий. А после того как отец умер? Вера осознала, что Вейдер неожиданно занял отцовское место в её сердце - эти два теперь таких дорогих для неё человека были в чём-то похожими, а в чём-то такими разными. Девушка задавалась вопросом, почему она не чувствовала самодостаточности, почему ей хотелось сотрудничества, единения с кем-то? Было ли это привычкой, с детства засевшей в её голове? Эта схема - Вера и ещё кто- то, кто контролирует, исправляет ошибки, спорит, доказывает иную точку зрения или поддерживает, иногда хвалит, даёт возможность проявить себя так или иначе. Эта ли схема так глубоко сидела в Вере, или всё это было вообще чем-то иным, более тонким? Этот вопрос был очень непростым для Скай. И Вера внутренне понимала, что она нуждается в Вейдере, в том числе и для того, чтобы разобраться во всём этом хаосе своих душевных наслоений. Слишком непростым человеком был её Лорд, слишком неоднозначным. Но в Вере существовала та непонятная, почти непреодолимая тяга к нему: просто жажда быть рядом с этим человеком, работать рядом с ним, служить тем идеалам, которым служит он, испытывая уважение, а, возможно, иногда, и восхищение. Вера нашла силы признаться себе в этом. Может быть, на самом деле для Вероники это были лишь поиски себя, себя настоящей? Последние события сорвали слишком много шелухи с Вериного сердца, и теперь надо было разобраться, что же там на самом деле было внутри. Из таких мыслей Веру выдернул едва слышный звук открывающейся двери и такое явное ощущение надвигающейся на неё плотной, холодящей тени. Скай вздрогнула, оборачиваясь, и чуть не вскрикнула, машинально закрывшись рукой. Но знакомое механическое дыхание моментально освободило девушку от страха. Её губы растянулись в искренней улыбке, глаза заблестели двумя огнями, а такое неожиданно сумасшедшее чувство тепла и восторга в сердце искромётно растеклось по всему телу, заставив щёки Вероники налиться ярким румянцем. Вера совершенно забыла про всякие формальности типа поклонов и светских приветствий, она — такая простая в своём откровенном порыве, смотрела на Вейдера прямо, с широкой, светящейся счастьем улыбкой и испытывала почти непреодолимое желание по-детски наброситься на великана в чёрных доспехах, обнять его, расцеловать, рассказать о своих новых проектах, расспросить о чём-нибудь и выплеснуть на него ещё много-много всяких осознанных и не осознанных радужных чувств и эмоций. Собрав остатки контроля, но сияя и лучась с непреодолимой силой, как сверхновая звезда, Вера протянула ему руку и сказала, едва сдерживая свои фонтанирующие позитивные эмоции: - Милорд, вы всё-таки здесь, Великие Звёзды, какое счастье! Вейдер молчаливо-задумчиво смотрел на Верину руку какое-то время, потом на саму Веру, потом снова на её руку. Потом его рука, затянутая в чёрную перчатку, всё же поднялась, легонько, но продолжительно сжала ладонь Скай и опустилась. Тёмный Лорд сделал один большой шаг и оказался возле ограждения балкона. Вероника встала рядом, со счастливой улыбкой вглядываясь в ночные огни Корусканта. Они долго стояли так рядом в уютном для них обоих безмолвии, пребывая каждый в своих мыслях и чувствах.