* * *
Хэйли так до конца и не высушила волосы, только слегка тронула их феном. Свит Пи свои наспех просушил полотенцем. Они торопливо оделись, на ходу съели по тосту, запив всё это остывшим кофе, и уже мчались по дороге, нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения. Они влетели в больницу впопыхах. Быстро проследовали по коридору и оказались рядом с нужной палатой. Без полицейского конвоя у дверей она выглядела теперь совсем обычно, но не защищено, и хотя людей «с вилами и факелами» по близости не наблюдалось, после всех минувших событий это неосознанно продолжало напрягать. В дверях они столкнулись с Заком. Не выспавшимся, отошедшим за лошадиной дозой кофеина. Он выглядел помятым и усталым и Хайд ощутила острый укол совести. Он всё это время был тут, переживал, а они… Посмотрела на Свит Пи и совесть… заткнулась моментально. Она абсолютно точно, определенно, целиком и полностью, на все сто процентов ни о чём не жалеет. Зак и Свит Пи обменялись короткими рукопожатиями, перекинулись парой фраз о Фэнгсе. Несмотря на усталость, Зак довольно улыбался. Жизни друга больше ничего не угрожает и доктор сказал, что он скоро поправится. Он перевел взгляд на Хэйли, открыл рот, чтобы что-то сказать, а потом закрыл так резко, что чуть не прикусил себе язык. Посмотрел снова на Свит Пи, потом опять на Хэйли и подозрительно прищурился. Хайд хорошо знаком такой его взгляд. Зак далеко не дурак и не вчера родился, знал, на что обращать внимание: как смотрят друг на друга, как касаются, и Хэйли снова в кофте с высоким воротом, закрывающим шею, а ещё они оба не выспавшиеся, попеременно зевающие, с мокрыми головами и с совершенно одинаковым блеском в глазах. И этот телефонный разговор сразу всплыл в памяти, когда она вела себя странно, отвечала односложными междометиями «ага» и «неа» и дышала, как после пробежки. – Ты иди, я скоро, – улыбнулась Хэйли Свит Пи. Он спросил одними глазами «что случилось?», но она только покачала головой, показывая, что всё хорошо. Свит Пи кивнул и зашел в палату, а она приготовилась к нотациям и вопросам. Зак открыл рот, но так и не решился ничего спросить, сказать, поэтому закрыл его и только шумно выдохнул, чувствуя и неловкость, и небольшое раздражение. Хэйли улыбнулась краешком рта, понаблюдав за его душевными муками, и пришла на помощь: – Да. Да. Нет. – Что? – осторожно спросил он. – Да, Свит Пи был со мной всё это время. Да, мы занимались тем, о чём ты подумал. И нет, я не буду с тобой это обсуждать. Идёт? Он молчал, но по его внимательным глазам поняла, что с вопросами она угадала. Потом чему-то усмехнулся и весело проговорил: – Если избавишь меня от подробностей, то да, идёт. – Отлично, – в свою очередь улыбнулась Хэйли, а потом не удержалась, оставила на его щеке быстрый поцелуй. – Ты чего это вдруг? – смутился Зак и вытер щеку костяшками пальцев. Она очень давно такого не делала. – За то, что спёр у него тогда зажигалку! – С точки зрения теории вероятности не ясно как бы развивались события, если бы не Зак и его ловкие руки. Хайд фыркнул. – Прям судьбоносная зажигалка! Да наслаждайся. Но! – вспомнил он и угрожающе ткнул пальцем в неё, а потом в дверь, за которой скрылся Свит Пи. – Я не хочу больше этого слышать! Это мерзко, – и его передернуло. Она в ответ только закатила глаза, и, сказав, что они его сменят, оправила Зака домой отсыпаться. «Выходные» выдались те ещё, и им всем нужно время, чтобы прийти в себя. Фогарти, развалившийся на больничной койке, был непривычно бледным, с темными тенями под глазами. Переодетый в белую робу, что совершенно ему не шла, на фоне светлых стен смуглый Фэнгс как кофейное пятно в молоке – сразу выделялся. Но улыбка всё та же, фоговская, несмотря на произошедшее. – Эй, привет, – улыбается Хайд. – Привет, – Фогарти привстает, но морщится от боли в животе. – Лежи, – качает головой Хэйли. Она подошла ближе и остановилась рядом со Свит Пи, что сидел на краю кровати. – Как ты? – Как человек, которому выстрелили в живот, – усмехнулся Фэнгс. – А в целом нормально. – Для человека, которому выстрелили в живот, ты уж слишком много болтаешь, – заметила Хэйли. – Могу себе позволить! Болтать – это круто. Дышать тоже. И вообще, всё это, – он обвел руками палату и себя самого, – убедило меня, что жизнь коротка. И надо её ценить! – Ого, глубоко! – присвистнула Хайд. – Теперь осталось только записать свой рэп-альбом. И сразу попадешь в топовые чарты по версии Биллборд. – Фэнгс засмеялся. – Рада, что ты в порядке, Фог. Правда. Он подмигнул, а потом словно очнувшись, начал засыпать Свит Пи вопросами. Зак успел рассказать ему не всё про случившееся и чем закончилась ночь протестов после его ранения. – Что ещё случилось, пока я был в отключке? Копы точно теперь от меня отстанут? Как ребята? Все ли целы? Свит Пи отвечает сухо и ёмко, практически односложно, без лишних подробностей. Потому как Фогарти, едва задав один вопрос, тут же переключается на следующий: – Как Джаг? – Выкарабкался. – Мама знает, что я в норме? – Да. – Она в порядке? – Да. – Вы с Хэйли наконец переспали? – и взгляд такой хитрющий. Свит Пи отвечает чисто на автомате: – Да, – моргнул, осознал и тяжело посмотрел на друга. – Чувак! Фогарти победно вскинув в воздух кулак. – Е-ес! – а потом тут же охнул и схватился за живот. – Жизнь коротка и надо её ценить! – процитировал он самого себя и добавил: – Не благодарите! – Чего? – опешила Хайд. Но шея под высоким воротом водолазки была вся красная. – Ну как же? Такие события, приправленные страхом смерти, и вуаля – вы в объятиях друг друга! Хэйли недовольно хмыкнула и скрестила на груди руки. Чего это сегодня всех так интересует? – А ты-то сам чего такой довольный, будто тебе тоже что-то обломилось? Или просто сменил руку и представил, что она чужая? Свит Пи кашлянул в кулак, пряча усмешку, а парень на койке прищурился. – Колючка! Нет, но Топаз только что проспорила мне 50 баксов! Она давала вам ещё неделю, – довольно ухмыляясь, пояснил Фэнгс. – Зря! Немая сцена. Свит Пи молчит, только хмурится. Хайд шокировано смотрит на Фогарти. – Офигеть! – всплеснула руками она. – Что за дурацкая привычка у всех в этом городе спорить на меня? – вопрос был риторическим. Фэнгс вовсе и не выглядел виноватым, напротив, светился как дискотечный шар, будто выигрыш уже прожигал ему карман. Хайд пробормотала что-то типа «я за кофе» и вышла из палаты. Она уже стояла у автомата, роясь в карманах в поисках мелочи, когда Свит Пи нагнал её. – Хэйли, клянусь, я в этом не участвовал! – слова торопливые, они налезают друг на друга, толкаются. Он говорит быстро, ещё немного и ничего не разберешь. – Я не знал! Понятия не имел, что они всё так…! – Я знаю, – она, наконец, нашла мятую пятёрку. Автоматическое нутро машины тут же проглотило денежное «угощение». – Нет, просто выслушай! Фэнгс бывает тем ещё идиотом, но он не со зла, я уверен!! Просто он такой! Всегда был таким! И Тони, конечно, тоже хороша! Но всё что сегодня произошло между нами – это было… важно. Очень! Мне ни с кем не было так хорошо! И с тобой всё по-другому и я, правда… – он внезапно умолк, – постой… знаешь? Хайд перевела на него взгляд. Стоял напряженный, нахмуренный, кулаки стиснуты, знакомое упрямое выражение лица а-ля «с места не сдвинусь пока не выслушаешь», а в глазах досада и мольба в равных пропорциях. И она мягко улыбнулась. Так он решил, что она обиделась? Что собиралась просто взять и уйти? – Знаю, – подтвердила Хэйли. Если бы хотел сбежать от неё, уже давно бы сбежал. – Я не в восторге, но если честно, чего-то подобного от них и ожидала, так что совсем не удивлена. Психовать не буду. Расслабься! И Свит Пи шумно выдохнул, а ещё очень облегченно, и она не выдержала, усмехнулась. Смотрите-ка как распереживался! – К тому же, ты бы всё равно ему и так рассказал. – Нет, конечно! – оскорбился Свит Пи. Ещё бы руку на сердце положил, актёр. Хэйли недоверчиво вскинула бровь, и он не выдержал её скептичного взгляда, признался, чуть смутившись: – Да, я бы сказал. Но потом. Что и требовалось доказать! – Просто хотела дать вам, «девочкам», немного времени посплетничать. Потому что не уверена, что хочу это слышать! И кстати, раз уж Фог выиграл, а это произошло во многом благодаря мне, не обижайся, но ты был такой робкий и застенчивый, – она снисходительно похлопала его по плечу. Свит Пи следил за ней с недоверчивым прищуром и легкой улыбкой на губах, – то он мне должен. Серьезно, хочу свою долю! Где мои 50%?! Свит Пи широко улыбнулся, сверкнув жемчужными зубами, и рассмеялся, тепло и весело. А Хэйли между прочим не шутила. – Ты в курсе, что я тебя обожаю? – серьезный тон никак не подходит к его лицу, но смотрел при этом очень ласково. И она млела, таяла под этим взглядом. Тёплым и согревающим. И сам он был таким, как солнышко. Сильным, тёплым, которого хотелось обнять и не отпускать. И как она жила без него всё это время? Просто уму непостижимо! Хэйли не выдержала и засмеялась в ответ. – Я тоже тебя люблю, – и смех резко оборвался, когда до неё дошло, что она только что сказала! – То есть обожаю, – моментально исправилась она. – Я тоже тебя обожаю! Чёрт! Чёрт! Чёрт! Чёрт! – Она на секунду прикрыла глаза, а потом отвернулась к автомату. Сердце болезненно сжалось и затрепыхалось так бешено, что ещё немного и лопнет. И как же она так? Никому прежде не говорила таких слов. Родители не в счет, а Зак тем более. И ему не собиралась. Точнее не сейчас, сейчас ещё не готова и точно не так, будто он тоже... Она и правда любит, очень, и готова всячески это показывать, но сказать труднее. Для Хайд это были не просто слова. – Хэйли. – Ты будешь «бурду» или «гадость»? – спросила она как ни в чём не бывало, выбирая между капучино и американо. – Хэйли, – позвал уже настойчивей. В голосе отчетливые нетерпеливые нотки. – Я, пожалуй, буду «гадость», – ткнула на кнопку «двойной американо» и Хайд нетерпеливо забарабанила пальцами по бедру в ожидании напитка. Давай же быстрее! Прикосновение тёплой ладони, что мягко сжала её нервные пальцы, вышло неожиданным, и она едва не отстранилась. – Чертёнок. – Мм? – она неохотно повернула к нему голову, недоверчиво глядя исподлобья. Его тёмные глаза смотрят невероятно серьёзно, когда он говорит: – Взаимно. – Что взаимно? Тоже будешь двойной американо? – Всё взаимно, – счастливо улыбается Свит Пи. – И я имею в виду не кофе. Очень взаимно. А Хайд стоит и молчит, пытается осмыслить. Потому что для неё это слишком ново и странно. Потому что ей не отвечали взаимностью. И не смотрели на неё так, как стоящий перед ней парень. В это очень хочется верить. Пусть это никогда не заканчивается! – Пусть он всегда будет на неё так смотреть и держать за руку. И сейчас нужно, наверное, что-то сказать, но в голову приходит лишь: – Почему ты зовешь меня так? Свит Пи, продолжая улыбаться, уточняет: – Чертёнок? Тебе не нравится? – Нравится, – смущенно призналась Хэйли. Аккуратно взяла горячий бумажный стаканчик с кофе и протянула ему. И снова нажала на кнопку автомата. – Просто интересно. Свит Пи задумчиво склонил голову на бок. – Даже не знаю, само как-то в голову пришло. Наверно, потому что ты… – он прищурился, – чертовски милая, смешная, чертовски соблазнительная и выскочила тогда как чёртик из табакерки. Щеки Хэйли тронул легкий румянец. – Знал бы ты, как мне было страшно. Он перестал улыбаться и сильнее сжал её ладонь. Порывисто, будто опасался, что она сбежит от него. – Я знаю. – Никому прежде не приходилось угрожать. – Правда? А выглядело очень убедительно. Ни с кем не дралась, никогда? – не поверил Свит Пи. – Ну… как-то давно в начальной школе я прищемила одному индивиду голову дверью туалета и дала ему пинка. Это считается? – припомнила Хэйли. Плечи Свит Пи затряслись. – Не смейся! Он был кретином и выбесил меня! – Чертёнок, – восхищенно прошептал Свит Пи и поцеловал её в висок. – А как мне стоит называть тебя? Темные брови взлетели вверх. – В смысле? – Ну нечестно, что только у меня есть прозвище, – игриво произнесла Хэйли. Свит Пи фыркнул. – Да не нужно мне прозвище! Уже есть одно. Зови Свит Пи, как обычно. Хотя, – в глазах уже знакомый огонек. Прежде чем продолжить, он отпил кофе, слегка поморщился от терпкого вкуса, и произнес: – как насчет «солнышка»? Хэйли изумленно округлила глаза. Она думала об этом, но не так чтобы прямо. Теплый, как солнце, мог улыбаться так ярко и светло, как солнце, и совершенно точно, на +100500% не говорила этого вслух, так какого…?! – Почему? – хрипло проговорила она, не в силах скрыть вселенское удивление в голосе. Змей смотрел с хитрым прищуром и озорной улыбкой на губах. – Просто так, – уклончиво ответил он, а потом развернулся и пошел обратно в палату. – Нет! Почему ты сказал именно это? – Хайд пошла следом, ощущая себя бобиком, который бежит за хозяином. И это ей не понравилось! – Не знаю, – бросил он через плечо. – Просто вдруг в голову пришло. Она обогнала его. Каре-зеленые глаза смотрели с подозрением. Не поверила ни на йоту. – Почему у меня ощущение, что ты знаешь что-то, чего не знаю я? – И почему это «солнышко» так дразняще щекочет память? – Свит Пи! Тот в ответ лишь тихо засмеялся. – А можешь называть, как сегодня ночью. «О, мой боже!», – и томно закатил глаза, а Хэйли вспыхнула. И хлопнула его по спине, когда он заходил к Фэнгсу. Идиот! Но идиот, которого она безоговорочно полюбила.* * *
Жизнь в городе начала приходить в норму. Насколько это возможно после прошедших событий: покушение на Фэнгса, беспорядки на улицах, арест Черного капюшона – настоящего виновника в жестоком убийстве Мидж Кламп, разгром старшей школы Ривердэйла бандой Змеев. Всё это прошло, но оставило на сердце города большой рваный шрам. Главное - Фогарти и Джагхед были живы. Стрелявшим в Фэнгса оказался не Мэнтл, а мама Мидж, что пришла в полицейский участок с повинной, а Черным капюшоном всё это время был… Хелл Купер, отец Бетти. Это потрясло весь город, не говоря уже о самой Бетти. А школа, несмотря на разгром, работала как и прежде. Под железным руководством Везерби порядок был наведен в кратчайшие сроки, а виновные… понесли свое наказание. Суровое и обжалованию не подлежащее. Свит Пи недоверчиво пялился на бланк с гербом школы, что достал из своего шкафчика. И мрачнел все больше. – Что? – непонимающе спросила Хайд. Вместо ответа он протянул ей лист. Хэйли пробежалась по нему глазами и тихо чертыхнулась. Это было уведомление об отчислении и переводе в другую школу. – С каких пор тут не хватает мест?! Это что шутка? – Ага, Везерби тот ещё юморист! – хмыкнул Свит Пи. Н-да, на шутку это было совсем не похоже. – Остальные тоже? Тот кивнул. – Это не хорошо, – пробормотала Хэйли. Настроения как не бывало. Школа Сисайда располагалась довольно удаленно от Ривердэйла. Два часа до школы, два часа обратно. Мало того, что это ужасно неудобно - вставать нужно рано, возвращаться поздно, - времени оставаться будет катастрофически мало. Не говоря уже о том, что она просто не готова не видеть его рядом. – У нас будет проблема с этим? Пока Хэйли витала в своих мыслях, Свит Пи внимательно смотрел на её лицо. – Что? Нет, конечно, нет, – торопливо проговорила она и постаралась ободряюще улыбнуться. Что бы ни случилось, они справятся. – Сейчас век высоких технологий, и мы сможем видеться на выходных, просто… неужели так всё и закончиться, и ничего нельзя сделать? – Я не знаю, – честно признался Свит Пи. Ну, у них есть ещё неделя, чтобы что-нибудь придумать. Всего лишь неделя. Как позже оказалось Зак тоже получил подобное уведомление. И над ним нависла глубокая беспросветная ж… – Ник тебя прибьёт! – убито вздохнула Хэйли. А ведь у них всё только-только началось налаживаться. Зак не нуждался в том, чтобы его лишний раз ткнули носом в очевидное. Он это и так знает. Несколько минут было тихо, а потом… – Тогда я тоже, – решилась она. – Что тоже? Хэйли раздраженно скрестила руки на груди. – Ну не тупи, а! Я тоже с тобой. Не убьет же он нас обоих. Домашний арест предел его фантазии. Поорет да успокоится. Наверное. Брат прищурился, смотря будто сквозь неё. – Нас… обоих…всех. Поорет да успокоится, – бормотал он, а потом вскочил. – Даже не думай об этом, но за идею спасибо. Хэйли захлопала глазами. – Что..? Ты куда? Но Зак уже умчался, оставив её в недоумении.* * *
А проблемы на этом не закончились. «Змеи», лишившись трейлерного парка, нашли прибежище в баре. В нем, и так тесном, стало совсем не протолкнуться, не говоря уже о том, что очередь в туалет была как в парижский Лувр, но, по крайней мере, у людей была крыша над головой, еда и вода. «Белый Змей» находился в самом центре Саутсайда. Лакомый кусочек. Хирам Лодж приберет его к рукам – это всего лишь вопрос времени. Дни превратились в часы. И час Икс настал. Под покровом ночи полиция во главе с новым шерифом устроила облаву. По счастью, Змеев предупредили и они отступили. Сдали бар без боя. И нашли прибежище на севере, в доме кандидата в мэры города Фреда Эндрюса. Об этом Хэйли узнала, когда с утра Зак бесцеремонно вторгся в её комнату и невежливо разбудил, кинув на кровать что-то чёрное и холодное. – А тебя стучаться не учили?! – возмутилась Хайд. Голос сонный и хриплый, но не менее ядовитый. Вдруг она была бы не одна? – Собирайся, у тебя 15 минут. Хэйли посмотрела на часы. В такую рань?! Он прикалывается? – До твоего убийства? – уточнила она. А потом посмотрела на то, что свешивалось с кровати. Кожаная куртка. Она видела её так часто, что спутать было просто нереально. И насмешливо поинтересовалась: – Меня что приняли на Слизерин? – Размечталась! – Зак улыбнулся. – Есть идея, как нам остаться в школе. Нам всем. Но тебе нужно надеть это. Собираемся в школе до начала уроков. Кое-кого удивим. И Хэйли проснулась моментально. – Дай мне тридцать минут. – Двадцать. – Идёт, – кивнула Хайд и откинула одеяло. И стоя перед директором Везерби в черной куртке змеев Саутсайда и видя, как недоуменно вытягивается его серьезное лицо, Хайд улыбалась. Куртки надели практически все. Вся школа, даже непримиримые Бульдоги во главе с Реджи. Везерби не может исключить всех, он может угрожать, топать ногами, плеваться, но он не может потерять всех, иначе школу просто напросто закроют, а он сам заработает репутацию не только несправедливого директора и непрофессионального специалиста, но и очень посредственного человека. Краткая словесная битва «Директор VS Ученики» закончилась безоговорочной победой большинства. Ученики Саутсайда остаются в школе. Официально. Это была маленькая, но такая необходимая победа. Она сулила надежду. – Ну, что? – Хэйли вопросительно вскинула брови, когда они шли на стоянку, после занятий. – Ты о чём? – непонимающе спросил Свит Пи, продолжая прожигать её взглядом. – Ты пялишься, – пояснила Хайд. Она сегодня ловила этот взгляд на себе постоянно. – Целый день! – Если честно… непривычно видеть тебя в этой куртке. То же самое она подумала, когда стояла дома перед зеркалом в рваных джинсах и черной майке с этой курткой на плечах. – Н-да, ощущение действительно странное, – вслух сказала она. – Тебе идёт, вот только, – Свит Пи пристально прошелся по ней взглядом. Щеки Хайд тронул легкий румянец. Она уже научилась разбираться в его взглядах и хорошо знала, что он означал, – мне ни с кого так сильно не хотелось её снять. Хэйли достала телефон из кармана и набрала короткое смс. – Кому пишешь? – Нику. – Смартфон пиликнул, оповещая о сообщении. И Хайд удовлетворенно улыбнулась. – И сколько у нас времени? – понимающе спросил Свит Пи. – Часа два. Плюс-минус минут 15. – Отлично! Они уже почти дошли до его байка, когда их поймали Тони, Зак и Шерил. – Как насчёт отметить победу? – улыбнулась Топаз. – Можем разворотить запасы вина моей горе-мамаши, – поддержала Шерил. – Имейте в виду, что это ваш первый и последний шанс снять пробу с настоящего вина, а не с той бурды, что вы таковым называете. Хэйли и Свит Пи замялись. – Вы, наверное, начинайте… – неуверенно начала она. – …а мы потом присоединимся, – закончил Свит Пи, отступая к байку и увлекая её за собой. – Да, – кивнула Хэйли. – У нас есть одно дело. – Важное дело, – серьезно подтвердил он. – Так что мы позже вас догоним. – Вы опять? – Зак недовольно скрестил на груди руки. – Серьёзно? На помощь неожиданно пришла Шерил. Они с Топаз обменялись красноречивыми взглядами, а в их головах уже проворно строились макеты будущих шуточек. Острая на язык Тони и Блоссом, которой палец в рот не клади, отхватит по локоть и даже не подавится – поистине гремучая смесь. Как коктейль Молотова. – Не будь такой ханжой, Хайд! Утихни и дай им побыть вдвоём! – она двинула локтем в бок. Зак слегка поморщился, но больше ничего говорить не стал. – В конце концов, малыш Свитти так долго ждал, – с ухмылкой добавила Тони. – Для него это почти целибат! Свит Пи нехотя смутился. – Топаз, – ещё никогда раньше её фамилию не произносили с таким убийственным выражением, – заткнись. Тони не испугалась, а развеселилась ещё больше, а Хайд с трудом подавила улыбку. – Целибат значит? – она не удержалась от шпильки, когда уже сидела позади него и застегивала шлем. – Как мило. Свит Пи слегка повернул голову и с досадой дернул плечом. – Слушай, есть вещи, которые я с тобой не буду обсуждать. – Как скажешь, – усмехнулась Хэйли. – Это вообще не..! Короче, кончай ржать, – буркнул он. Крутанул ручку газа и черный мотоцикл сорвался с места.* * *
Хэйли взбежала по ступенькам и отперла входную дверь дрожащими от волнения руками, чтобы тут же скрыться внутри. Дверь за спиной хлопнула быстрее, чем она ожидала, подумала, что возиться с байком будет немного дольше. И обернулась, чтобы тут же оказаться в кольце чужих рук. Сейчас, когда Хайд стояла на ступеньку выше, их головы находились на одном уровне и целоваться было намного удобнее. Жадно, страстно, задыхаясь от недостатка воздуха, заставляя друг друга прочувствовать каждую ступеньку лестницы заплетающимися ногами как поистине непреодолимое препятствие. Они буквально ввалились в её комнату. Свит Пи захлопнул дверь ногой, стянув с плеч Хайд куртку, и взялся за ремень её джинс, не прерывая этого умопомрачительного поцелуя. Не оставляя никаких мыслей в голове, кроме безудержного желания стать ещё ближе. Нетерпение было столь велико, почти невыносимо, что они даже не разделись толком, когда, выпутывая ноги из джинс, Хэйли не устояла на ногах и они со смехом упали на кровать. Свит Пи успел лишь расстегнуть свою рубашку и приспустить брюки, и тут же накрыл собой, срывая торопливые поцелуи с её губ. Уже потом, когда первое острое желание было удовлетворено, они могли не спеша насладиться друг другом… – Я что задремала? – пробормотала Хэйли и провела рукой по лицу, отгоняя остатки сна. Ей показалось, что она прикрыла глаза всего на секунду, убаюканная теплом и негой, что разлились по всему телу. А коварный Морфей тут же утащил её в своё царство. – Угу, ненадолго, – с улыбкой ответил Свит Пи. И осторожно провел по щеке, убирая прядь волос, что лезла ей в глаза. Они лежали рядом, почти касаясь друг друга носами. – Оказывается, тебя всегда клонит в сон, после того, как ты… – и многозначительно округлил глаза. Хэйли беззлобно усмехнулась. – Все претензии не ко мне. До недавнего времени я вообще была не в курсе, как это всё, – она неопределенно вздохнула. Мысли в голове ленивые, неповоротливые, они совсем не слушались, и нужное слово никак не хотело приходить на ум, – взаимосвязано. – А ещё у тебя ноги становятся холодные. – И в подтверждении своих слов его тёплые ступни потерлись о её ледяные, согревая. – Точно, – Хэйли тоже заметила, ещё в их первый раз, – тебя не проведешь. Свит Пи довольно улыбнулся, крепче прижимая её к себе. – Можешь даже не пытаться. – Ты не подашь мне одеяло? – Замёрзла? – обеспокоенно спросил он. Рука, что обнимала, исчезла с её талии. Он потянулся куда-то за спину, не глядя, нашарив оное. – Нет, просто… – Хотелось прикрыться. И хотя после всего, что между ними произошло, смущаться своей наготы глупо и нелепо, но Хэйли ещё работала над этим. И Свит Пи это понял. Он научит её не смущаться. Заставит раскрыться окончательно. – Тогда нет. Нет одеяла. – А всё-таки я замёрзла. – Хайд наудачу предприняла ещё одну попытку. – Так я согрею. – И для верности спихнул одеяло с кровати ногой. Чтобы потом снова прижаться к ней, обнимая руками, целуя неторопливо, сладко и смотрел при этом так нежно и ласково, когда они отрывались друг от друга, чтобы глотнуть живительного воздуха, что сердце спотыкалось, сбивалось с привычного с ритма. И Хэйли не выдержала: – Ты так смотришь. – Как? – мило улыбнулся Свит Пи. – Так странно, но мне нравится, – призналась она. – Просто поверить не могу, что получил тебя, Чертёнок! – А ведь было время, когда он даже смотреть на неё боялся. Он запретил себе смотреть на неё. Убеждал себя, что ему нет до неё никакого дела, что она совсем не в его вкусе. Но стоило ей улыбнуться Фэнгсу или этому придурку Реджи подойти к ней с очередным подкатом, как внутри просыпалось непонятное, на редкость надоедливое ощущение. Сначала тихое, едва уловимое, его получалось игнорировать. Но с каждым днём оно становилось сильнее, стучалось, рвалось прямо под ребрами с неконтролируемым рыком «моё!». – Ты появилась в моей жизни так вовремя, что и не верится. И мне с тобой так хорошо. Безумно хорошо! И знаешь, самое странное меня едва не выперли из школы, над головой вместо крыши безоблачное небо да и другие мои «перспективы» один сплошной знак вопроса, но, чёрт возьми, впервые за очень долгое время я счастлив, Хэйли. Из-за тебя. Потому что ты со мной! Губы перестают ей подчиняться. Лицо озаряет такая счастливая улыбка, что ещё немного и щеки треснут. Она понимает, потому что чувствует то же самое. Каждый день, каждую минуту! – Надо было поцеловать тебя ещё тогда, на карьере. Какой же я кретин! – внезапно произнёс он, а Хэйли слегка нахмурилась. Тот день вспоминать не хотела, точнее определенную его часть. А именно темноволосую незнакомку на его коленях. Свит Пи задумчиво прищурился, заметив эту тень. – Или нет. Скажи честно: ответила бы или по роже съездила? – Какая сейчас разница? – отмахнулась она, но он не сдавался и Хайд вспылила. Она не хотела, но вырвалось само. – Уже не важно! Тебе всё равно было не до меня! Тёмные брови изумленно поползли вверх. – Ты о ч…? Охренеть! Так тогда этот твой взгляд – холодный, недовольный …брр, – он поежился, но глаза по-прежнему хитрые, – это была ревность? Ты что меня ревновала? – Делать мне больше нечего! – возмущенно фыркнула Хэйли, но не слишком убедительно и хотела отвернуться, не в силах вынести этот озорной прищур и лукавую полуулыбку на губах, но Свит Пи был проворнее. И с отворачиванием возникли чисто физические трудности, потому как тяжесть его тела не дает ей пошевелиться, когда он оказывается сверху, окутывая своим теплом. И больше избегать его требовательного взгляда не получалось, как и шепота «признайся, ну же, признайся, Хэйли». – Ну немного, счастлив? Свит Пи улыбнулся. Очень довольно и очень предвкушающе. – Кажется, мне это даже нравится. – Да. Я заметила. – И почувствовала прямо сейчас вот. – Только не стоит. Мне никто, кроме тебя не нужен. Только ты! – Я тебя люблю, – серьезно сказала Хэйли, запечатлев поцелуй на его губах. – Очень сильно. Но не делай так больше, как тогда, в ночь протестов. – Улыбка с его лица слетела моментально. – Хэйли… – Не решай всё за меня, – перебила она. Больше не хотела чувствовать то же, что тогда. Будто кусок сердца вырвали и оставили задыхаться от безысходности. – И не отталкивай! Потому что я никуда не денусь. Так что смирись! Что бы ни случилось, неважно что, я с тобой. Мы выкрутимся. Обязательно придумаем что-нибудь. Вместе! Некоторое время он молчал, в глазах не было прежнего веселья. – Вряд ли у меня хватит духу провернуть что-то подобное ещё раз. И, знаешь, это твоё «вместе», – откликнулся Свит Пи, а потом его губы растянулись в радостной, счастливой улыбке, – звучит здорово. Очень. Будет непросто. Они прекрасно понимают это. Оба ужасно упрямы, иной раз способны довести друг друга просто до бешенства своим упрямством. Но всегда найдут компромисс. Он будет постоянно вытаскивать карандаши у неё из волос, она сигареты у него из кармана, когда он снова будет пытаться бросить курить. Она, улыбаясь, не устанет повторять ему «Солнышко, прежде чем взорваться сверхновой, постарайся про себя досчитать хотя бы до пяти». И он будет улыбаться в ответ, потому что «Солнышко» из её уст звучит почти как «любимый». А у него здорово будет получаться вывести её из зоны комфорта, подбивая на разные милые глупости. Да, они всегда смогут найти компромисс. Потому что взрывному Свит Пи нужен его мирный Водопад, а она больше не сможет без её личного урагана.