***
Армитаж проснулась со странным чувством, будто она была марионеткой, и её душу попользовали напрокат. Сны и мысли спутались, разум помутнел. Попытки войти в пространство Матрицы, как она называла давно пришедший на смену Интернету виртуальный мир, кончилась адской мигренью. А потом пришла боль. Нет, не так — БОЛЬ. Все «красочные» переживания, бывшие вчера, составляли хорошо если треть от того, что Наоми доводилось испытывать утром. Первые полторы минуты она попросту задыхалась от болевых ощущений, рассинхрона мировосприятия и прочих «приятных» особенностей. Наверное, что-то подобное ощущали когда-то хибакуся после взрыва атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки, или же ликвидаторы Чернобыльской аварии — те самые, первые, хватанувшие сотни и тысячи смертельных доз за один миг. Ну или ощутила бы она сама, не распылись на атомы в первые же миллисекунды после взрыва собственного ядра, там, на терраформированном Марсе… Армитаж перестала понимать, где находится, плескаясь в океане боли и ужаса. Даже кричать не могла — лишь хрипела тихо и жутко, но этого было достаточно, чтобы проснулся сын.***
POV Росс Силибус (Асакура)
Наоми… «Если тебе нужен напарник — перестань играть в одиночку». Я знаю, что ты слышишь нас. «То, что ты Третья, не имеет никакого значения. Ты — коп и мой напарник». Возвращайся. Я и Йоко очень ждём тебя… «Я тоже наполовину робот, но я могу разглядеть человеческое сердце…» Ты стала своей уже тогда, после поимки д’Онклода. Ты стала для меня человечнее человека. »…когда у меня надёжная спутница, мне всё равно где жить.» Но моей жизни, жизни Йоко, жизни Виолы, Наи, Юми, доктора Касибы, Маленькой Мику — не будет без тебя. «Я боялся, что однажды потеряю и тебя, и Йоко». Я не хочу тебя терять. «Наоми, не пытайся решить все проблемы сама.» Клянусь тебе, я найду и лично уничтожу тех, кто пытался убить тебя. «Если мы не можем сбежать от судьбы, надо бороться.» Ты не одна и никогда не будешь одна. «Вставайте. Пора домой.» Мой дом — там, где ты и Йоко. Мы любим тебя. Возвращайся скорее. «У меня не слишком ангельский вид?» Иногда я замечал тоску в твоих бездонных глазах-озёрах, хоть ты и говорила, что всё в порядке. Мой смысл жизни, моё счастье, моё вдохновение, я обещаю тебе: ты — вновь — будешь — летать. Верь мне.***
— Не смейте винить себя, доктор. Вы успели и сделали. Никто до сих пор не знал, как именно отобразится процесс Перехода на перестройке организма, восстановлении и выздоровлении. Мои сёстры благодарны Вам за то, что вы не постеснялись обратиться к пространству Матрицы и пересечься с нами. Без Наоми — нет меня. Да, я ощущал отголоски Вашего негодования тогда, когда её доставили сюда еле живую, но был слишком слаб, чтобы проявить себя. Я далеко не ангел, но отщипывать от тех крох процентов выживаемости, что у неё были тогда, было бы даже для меня верхом свинства и кощунства. Теперь я попробую направиться к ней. Мы с сёстрами ощутили, что кто-то наш пытался связаться с нами, но не смог. Это Наоми, я чувствую. Так что теперь наша очередь. И ещё, доктор. Мы ощутили, что в пространстве Матрицы появился ещё кто-то. Не враждебный нам, он или она жадно кого-то ждёт, но пока не показывался нам. Навестите нас как-нибудь, ладно? Мы ощущаем, что это может быть важно для Вас. А теперь мне пора. …Светловолосый сероглазый парень в майке, шортах и нелепо смотрящейся на нём чёрной с «орлом» фуражке коснулся плеча чёрноволосой гетерохромной женщины и… погас. Это была твёрдотельная голограмма.***
POV Наоми Армитаж
Рядом со мной посапывает самое дорогое для меня существо на этой планете и в этой Системе. Мой умница. Моё солнце. Моё счастье. Икиру. Мой маленький храбрец. Напереживался сегодня. Кто бы мог подумать, что мелкий «воробьёныш» на голой воле и силе сможет позвать и переместить сюда, к нам в дом, всех троих?! А встретил их не только мой сын, но и брат — не во плоти, конечно, но уж что есть, то есть. Да, Джулиан, уж удивил так удивил! Не спрашивала пока, что и как ты объяснил нашим гостям, но то, что очнулась я уже в нашем тайном помещении-убежище и первым, что увидела — ошарашенные физиономии моих знакомцев. Особенно потешно выглядело почти полностью закрытое маской лицо платинового блондина — Какаши. Впрочем, я сразу же ощутила, что им совсем не смешно, как не было смешно и мне. Та, которую мужчины видели перед собой, ощущалась ими как своя, но больше ни выглядела, ни была Кушиной Удзумаки-Намикадзе, от слова совсем. Хотя бы потому, что тёмно-алый цвет волос, пусть и изрядно выцветший в прошлые сутки из-за проведённых ранее, хм, скажем так, манипуляций, стал насыщенно русым. А ещё я без особых усилий могу глядеть глаза в глаза и Какаши-куну, и Гай-куну, и не задирать для этого голову. Ну, хоть это хорошо. Оказалось также, что джонины получили сегодня миссию В-ранга и уже направлялись к воротам, а Ли взялся их до этих самых ворот провожать. Надо ли говорить, что теперь мужчинам надо было более чем поспешать? Но сначала я рассказала им основное. После того, что они сделали для нас с Икиру, это было, по меньшей мере, справедливо. Вряд ли они ожидали, что удивлю их ещё больше, но, к сожалению, мне это удалось. По-хорошему, конечно, им бы побыть остаток дня здесь, «переварить» услышанное, увиденное, пережитое, но есть, как говорится, хотелки, а есть реальность, с которой приходится считаться. Хорошо, что при помощи брата удалось уговорить их взять удзумаковские защитные комплекты, дополнительные же «фирменные» медикаменты, доппаёк, запасы чистой воды и ещё кое-что. Взяла с каждого обещание беречься. Согласились, и то хлеб. Мы простились, и мужчины в ускоренном темпе побежали догонять график, из которого по моей вине выбивались, ну, а Ли, по обоюдному согласию, остался на время миссии у нас. Возможно, вы спросите, что для меня осталось важного после всего, что довелось пережить? Охотно отвечу: важна Семья; важен Внутренний Круг; остальные — не важны. Нужно относиться нейтрально ко всем, пока они относятся к тебе так, как в категорическом императиве Канта. Но я убью любого, кто посмеет посягнуть на здоровье и жизнь моей Семьи и моего Внутреннего Круга. Вне зависимости от того, во имя каких целей это делается. Большая часть моей Семьи далеко, но я не теряю надежды вернуться к ним. Здесь в мой Внутренний Круг добавились Хатаке Какаши, Майто Гай и Рок Ли. Да, вы можете назвать нас эгоистами. Можете попробовать, если точнее. Но я не гарантирую, чтоб вы избежите каких-либо последствий. Понимаете ли, в чём дело… У меня ужасный характер. К сожалению. Я не обижаюсь и не переживаю. Я запоминаю. Я встретилась с чем-то, что противоречит моим представлениям о здравом смысле, порядочности, взвешенности. Мне нет нужды обижаться на это или испытывать какие-то эмоции. Но я обязана запомнить это. Изучить, как это себя ведёт. И в конечном итоге знать это. Потому что это «это» — то, что наступает на то и тех, что мне дороги. На то и тех, что и кого я люблю. Потому что я хочу, встретившись с этим в следующий раз, быть готовой лучше. Не пустить его в те места, где живу я и те, кого я люблю. Защитить мою среду обитания. А для этого это нужно знать. И не забывать, какое оно. Всё просто. И — необходимо. Необходимо помнить об «этом». Необходимо помнить о тех, кто тебе и тем, кем ты дорожишь, помог из этого выбраться. Просто — помнить. Это же ведь не так уж и сложно. Кто не имеет исторической памяти — будет вынужден в будущем повторять ошибки прошлого. Если же и это никого ничему не научит — ну, тогда не знаю… Мальчики почти не отходили от меня ни на шаг, поддерживали друг друга, и мы неплохо провели остаток этого суматошного дня. Дети, впрочем, довольно быстро утомились, по сравнению даже со вчерашним, и вот уже, выкупанные и накормленные, спят. Вот Ли пододвинулся поближе к Икиру и обнял его. Поворочались и вновь затихли. Глядя на них, впервые за эти сутки улыбаюсь. Иной взор прошёл. Мы победили.***
Наоми Армитаж на наблюдении. Надо создать ей видимость рая и победы над нами, дабы отвлечь от себя все подозрения. Джулиан хорошо сыграл свою роль, пора стирать его. Он более не нужен. Как вскоре не станет нужен Росс Силлибус, когда убьёт свою жену по подстроенной случайности и погибнет от несчастного случая.