АБВ2. "Жизни сестёр"

      Я побоялась, что у Чеён уроки кончатся раньше, и я не успею найти её после занятий – мало ли куда она денется? Вдруг в спортзале они с сестрой лишь ночуют? Сорвавшись с места с последним звонком, я побежала по этажам в поисках нужного класса. Оттуда выходило несколько последних человек, Чеён среди них не было, и я пошла по направлению к выходу, куда двигались и остальные. На лестнице я нагнала ту, которую искала. - Привет, - поравнялась я с ней. - Привет, - кивнула Чеён, продолжая спускаться. М-да, сюда бы вместо меня Чимина, он бы быстро наладил контакт, выспросил всё, что надо, договорился бы обо всём. Но я сама должна научиться решать проблемы не только кулаками, но и словами. - Не торопишься? – попыталась я дать понять, что мне нужно её внимание. - К сестре в школу надо, а что? – притормозила она. - Разговор есть. Это не займёт много времени, - пообещала я. Брови Чеён немного снизились, отображая работу мозга, пытавшегося понять, что мне нужно? Но подозревать меня в преступных замыслах у неё повода не было, а потому она пожала согласно плечами: - Давай отойдём в сторонку? – поступило предложение.       Мы ушли с лестницы в коридор и по нему продвинулись к женским уборным, где было потише. Собравшись с мыслями, хотя меня с них и сбивал испытующий взгляд Чеён, я начала: - Извини, если лезу не в своё дело, но… я так поняла, что вы с сестрой сейчас тут, в школе живёте? – Девчонка покраснела. Было видно, что её не вдохновляет это обсуждение, и сама ситуация кажется постыдной. Я замахала перед собой ладонями: - Я ничего против не имею, у всех жизнь по-своему складывается, ну… я о другом хотела сказать. Вы… домой ведь не собираетесь возвращаться?        Чеён помялась, прежде чем ответить. - Мы бы хотели вернуться. Но нам там сейчас не очень здорово. - Я не прошу рассказывать мне подробности, - успокоила я её гордость. По крайней мере, попыталась. – Я к тому, что если вам некуда податься, может, вы бы не отказались перебраться ко мне? - К тебе? – удивилась Чеён. - Да, у меня в зале большой диван, удобный. Вы могли бы жить в этой комнате. - А… никто против не будет? – Я с ироничной грустью хмыкнула, опустив голову и покачав ею. Даже будь живы мама и папа, они поступили бы так же – позвали попавших в беду к нам. А кто ещё мог бы выступать теперь надо мной командиром? Парня нет, замуж уж точно не пойду, а моё, в будущем, надеюсь, золотое руководство, одобрило бы бескорыстную и милосердную инициативу. - Некому быть против. Родители разбились два года назад. Одна старшая сестра вышла замуж и съехала, другая в постоянных разъездах. Она иногда возвращается, может пожить неделю-две, а потом уезжает на столько же, а то и на месяц-другой. Я живу одна. - То есть… мы точно никому не помешаем? – уточнила Чеён. - Точно. Я лично буду только рада. Мне скучновато в одиночестве. - Просто, ну… мы с Чэрён переночевали уже почти у всех наших с ней одноклассниц по очереди, - призналась девчонка, подтягивая на плече рюкзак. – Где-то два дня, где-то неделю… чувствуется, что мы стесняем людей, они зовут от всего сердца, но кому нужны нахлебницы и чужие в своём доме надолго? Поэтому уже не хочется пользоваться ничьим гостеприимством. - Да вы правда меня не стесните! – настойчивее и убедительнее заявила я. – Я зову не на день или два, и даже не на неделю. Приходите и живите – проблем нет никаких, серьёзно!       На этот раз Чеён всё-таки усомнилась, нахмурившись: - Ты не понимаешь, ведь у нас действительно нет денег! Раньше, когда мы ещё возвращались домой, мама давала на карманные расходы, а теперь, когда мы не суёмся туда вовсе, у нас и этого нет. - Я не прошу у вас денег! А… на что же вы питаетесь? – невольно сорвался у меня вопрос. - Да нас подкармливают, кто может, - ещё больше зарделась Чеён, и я решила, что больше не буду в такие подробности лезть, - особенно Чхве сонсэнним. – Это она о нашей учительнице по физкультуре. Повезло, что им встретился человек с добрым сердцем. - Ладно, не берите это больше в голову, - я развернула со спины вперёд свой ранец, изъяла оттуда блокнот с ручкой и написала свой адрес, вручив собеседнице. – Вот, держи. Я прошу, не стесняйтесь и не думайте, что мне будет в напряг, я действительно очень эгоистично ищу, кто бы составил мне компанию, ну и…я ужасная разгильдяйка по части хозяйства, если вы ещё убираться и готовить умеете, то вы мне сделаете одолжение, перебравшись в мой ашрам. – Чёрт, я теперь ещё и буддийскими терминами заговорила. Надо поосторожнее.       Что такое ашрам Чеён не поняла, но общее направление моих слов уловила, поэтому, наконец, улыбнулась. - Мы обсудим это с Чэрён и примем решение. Дашь свой номер? Я позвоню и скажу, что мы надумали. - Номер запиши, но если вдруг согласитесь – сразу приходите, без предупреждения, я буду ждать. После восьми вечера я буду дома.        На этом мы разошлись. Я надеялась, что моё доброе начинание увенчается успехом. С другой стороны, я сказала честно – это было вызвано и вполне здоровым эгоизмом. Все должны быть в плюсе. Хоть бы они согласились!       Быстро перекусив дома, я отправилась в центр боевых искусств. Расслабившись и чуть ли не вприпрыжку, я шла от станции метро, прокручивая в голове приёмы с последнего занятия, когда навстречу мне попался Чонгук. До центра оставалось всего ничего, и он явно шёл оттуда, но я почему-то совершенно забыла о возможности, что он сюда может приходить и сталкиваться со мной. Я так давно его не видела, что сердце моё обмерло. Или я не знаю, как ещё обозначить то, что с ним случилось. Ёкнуло? Запорхало? Повело себя так, как не следовало бы? Молодой человек был всё таким же, если не прекраснее. Нет, явно ещё прекраснее. Или я очень давно его в последний раз наблюдала? Но если предусмотрительность моя была в растерянности, то мнительность ожила – тут как тут. Не от меня ли он сматывается из центра? Я спешила на тренировку и шла чуть раньше договорённого с Чимином времени, поэтому Чонгук мог торопиться скрыться, чтобы не видеть мои восхищенные глаза. Наверняка же его, как и всех парней, бесят и раздражают девчонки, которые на них запали? Я вроде бы не то чтобы запала, но… Почему так неуютно себя чувствую, когда нахожусь рядом с ним? Может, это всего лишь уважение и почитание, которые я в себе идентифицировала? По отношению к Чонгуку у меня точно не такие прямолинейные и однобокие чувства, как к Чжунэ, но, чёрт, я бы всё равно хотела иметь возможность поцеловать его. Для начала. - Привет, - заметил он меня и, сделав лицо более ясным и безмятежным, чем то, с которым шёл, приблизился. Опять он в своих чёрных кожаных штанах, обтягивающих всё интересное! И эта чёрная футболка… Я бы пошутила на этот счёт, но помнила предупреждение Чимина, что у Чонгука, да и у всех них, сейчас не лучший период. По поводу траурного цвета совсем неуместно. Да и они буддисты, у них траур белый должен быть. - Привет, занимался? – улыбнулась я, стараясь выглядеть незаинтересованной. Ну, типа такая иду мимо, встретила обычного знакомого парня, каких у меня куча, не придала этому значения, и вообще спешу. Очень. Когда решусь сделать хоть шаг, налюбовавшись этим чёртовым Чонгуком, которого не видела больше месяца, сразу поспешу дальше. - Да, размялся немного, - улыбнулся несильно он мне в ответ и, отведя глаза в сторону, коснулся моего плеча и подтолкнул меня вбок, после чего опять на меня посмотрел. – Ты девушке с коляской мешаешь пройти. - Я? А! – обернулась я и заметила, что вкопалась на проходной части тротуара, сама того не заметив. Стало неловко, потому что это в который раз выдавало моё смятение от этого парня. Запоздало я посмотрела на его ладонь, которой он меня подвинул. Ничего себе! Раньше он старался меня не касаться. То ли Чонгук был слишком в себе и драме, чтобы придавать сейчас таким мелочам значение, то ли понял, что я о них – золотых, уже знаю немного больше, и изображать святого бхикшу смысла нет. – Я не заметила, прости. – Хотелось сказать что-нибудь о том, как я волновалась, когда он был в Цинхае. Когда они все были на границе с Синьцзяном. Но говорить об этом – напоминать о потере. – Чимин уже в центре? - Да, ждёт тебя. - А ты… всё ещё не хочешь потренировать меня как-нибудь? – зачем-то спросила я. Чонгук задумчиво отвёл взгляд и, поскольку моментального ответа не последовало, я закончила сама: - Ладно, я поняла. Забыли. - А ты всё-таки окончательно определилась с тем, кем хочешь быть? – прищурившись на вышедшем из-за облака солнце, задал он мне вопрос. - Ну, я могу быть ещё бомжем, потому что экзамены точно не сдам – знаний у меня ноль, а хорошо махать кулаками не сильно пригождается где-либо ещё, кроме как в боевых искусствах. - Он ухмыльнулся, понимающе кивая головой. Спорить не стал, приводить аргументы, почему мне надо одуматься – тоже. – Чимин сказал, что мне неплохо было бы позакалять организм, но чтобы я не делала этого без надлежащего инструктажа. Но сам он в этом не очень. Не знаешь, где я могу поискать информацию на эту тему или кого-то знающего? – зашла я издалека, надеясь, что мой персональный тренер наш разговор Чонгуку не передавал. - Этому можно обучиться в Логе, - сразу вычеркнул себя из вариантов он, - тебе там понравилось? - Да! Очень! Я с нетерпением жду возвращения туда. До сих пор не отвыкла вставать с рассветом и упражняться весь день напролёт. - Что ж, если тебе там хорошо, значит, это место тебе подходит. И ты ему. – Посмотрев на небо, а не на запястье, где обычно носят часы (впрочем, Чонгук не носил, вроде бы, по крайней мере, сейчас был без них), он указал в направлении метро, откуда пришла я. – Ладно, я пойду. На этой неделе думал как раз в Лог съездить, так что увидимся, когда вернусь. - Хорошо, пока! Передавай от меня привет всем ребятам! – махнула я ему, удерживаясь, чтобы не развернуться, пялясь вслед. Вроде бы что-то в нашем общении изменилось, а вроде бы и нет. Чонгук всегда оставался для меня непонятным, а потому, возможно, притягательным.       Стараясь отделаться от зацикленности на нём – от неё ничего путного во время тренировки не выйдет – я достигла конца маршрута, поднялась в зал, где уже ждал Чимин, пожала ему руку. - У тебя такое лицо, - ненавязчиво заметил он, - будто что-то стряслось. - Нет, всё в порядке, - пошла я в раздевалку. Чимин, заложив руки за спину, продолжал поворачиваться на одних пятках по ходу моего движения: - Ты случайно с Чонгуком не столкнулась? Он недавно отсюда ушёл.       Я остановилась и посмотрела на него. - У меня что, действительно табло на лбу какое-то?       Золотой засмеялся так беззаботно и по-доброму, что у меня невольно улучшилось настроение. - Нет, но когда нажимаешь на выключатель – ты же не удивляешься, что над головой загорелась лампочка? Есть логические и физические вещи, которые, происходя с небольшим промежутком времени, очевидно связаны. - Почему я насчёт людей вокруг ничего такого не замечаю? Или не понимаю… - Потому что ты ещё не в том возрасте, чтобы всецело интересоваться жизнью окружающих, а не своей собственной. - То есть, - остановилась я, забыв о том, что надо переодеться, - ты своей жизнью не интересуешься? - Так живёт большинство золотых. Нам до себя мало дела. Мы не привыкли держать обиды, устраивать личную жизнь, строить карьеру или искать выгодные знакомства. Без всего этого, что нам о своей жизни думать? Начинаешь полностью погружаться в процесс наблюдения. – Я думала, что он закончил, и уже хотела пойти дальше, но Чимин только сделал паузу, и завершил объяснение другой фразой: - Кроме того, твоя жизнь мне несколько интереснее и дороже, чем жизнь кого-нибудь постороннего, естественно, я выказываю большую внимательность, - не успев задуматься над этим признанием, я услышала оправдание, - ты же моя ученица и подопечная. - Только, надеюсь, слежка по ночам прекратилась? – засмеялась я. - И не мечтай. - Так нечестно! Я себя ощущаю подопытной крысой. - Нет, всё не так, - замотал лукавым лицом Чимин, - ты бережно опекаемая особа. - Один хрен, как называть, суть одна, - вздохнула я и ушла облачаться в тобок.        После тренировки мы опять сидели в кафе вместе, но теперь ужинали, а не обедали. В прошлый раз, как я ни сопротивлялась, за нас обоих заплатил Чимин. Я была готова его убить за этот жест. Он казался мне неправильным. Чимин мне не ухажёр, да и благодаря Намджуну я способна сама платить, но мой персональный тренер одёрнул меня, что золотые должны платить за девушек и женщин, кем бы те не являлись. Это обязательное условие вежливости, нестяжательства и бессеребренности парней. - Но в этот раз я заплачу за нас, - сказала упорно я. - Нет, - улыбнулся Чимин. - Да. - Нет. – Мы могли бы долго препираться, если бы не подошла официантка. Это нас немного остудило, хотя Чимин-то и не загорался, это у меня подгорало от ощущения себя опекаемой. - Я за справедливость, - отрезала я, - мы – равноправные партнёры, друзья. Мы на равных себя должны вести. Тем более, я тоже одна из вас, и нестяжательство распространяется на меня. - Ты ещё не золотая. Ты – адепт. Слушайся мастера. - Тебя что ли? – надула я недовольно губы. - А ты видишь тут других? – веселился он. – Ослушивающиеся мастеров ученики не задерживаются, так что ты поосторожнее. - Шантажист. Да ты беспредельщик, оказывается, сонбэ-ним, - прищурилась я дерзко. Он пожал плечами. – И вообще, мы же в братстве, значит, я брат, а не девушка, и моя половая принадлежность роли не играет. - Мы сейчас придём к тому же финалу, как и тогда, когда ты утверждала, что занятия не делятся на мужские и женские. Помнишь? – Я насупилась и пробубнила: - Помню. - Никуда твоя женская сущность не девается, как бы тебе того ни хотелось. Она заложена биологически. Вы, девушки, по природе вынуждены тратить на себя больше денег, поэтому при любых возможностях, за всё необходимое, должен платить мужчина. - Я на себя вообще не трачу! Я не пользуюсь косметикой, не гоняюсь за дорогими шмотками, не хожу в салоны. Видишь? Ничего не природа заложила подобные траты. - Не заставляй меня обсуждать с тобой покупку прокладок и лифчиков, - взмолился Чимин, жалобно подняв брови. – Чонён, ты меня не переговоришь, успокойся. - Прокладки и лифчики не так разорительны, чтобы я пошла у тебя на поводу. - Но мужчинам это неведомо в принципе. Нам достаточно трусов, а вам… - Я могу и без лифчика ходить. - Чимин стукнул ладонью по столу, да так неожиданно, что я чуть не подскочила. Солонка и бутылочка с соевым соусом задребезжали. Поднёсшая заказ официантка озадачено посмотрела на парня. - Извините, - улыбнулся он ей и помог составить тарелки и стаканы на стол. Когда девушка ушла, он сделал глубокий вдох и произнёс: - Только, пожалуйста, не ходи без него при мне, ладно? - Чего ты психанул-то? - Ничего. Сорвалось. Не спорь со мной. - Эй, а ты не такой мягкий, похоже, каким кажешься, - откинулась я, пронзительно впившись в него глазами. Ишь ты, у него бывают всё-таки эмоции и проблески характера? А как умело скрывал! - Да, временами и местами я становлюсь твёрдым, - подался он вперёд, заговорщически шепча и возвращая на лицо коварную ухмылку, - особенно когда со мной обсуждают женскую грудь. И это несколько напрягает.       Покрываясь краской до кончиков ушей, я была спасена трезвоном своего мобильного, который схватила из кармана, даже не посмотрев, кто звонит. - Алло? - Чонён? – Голос был знакомым, но Чимин на меня продолжал смотреть, и я никак не могла сообразить из-за этого, где его слышала. - Да. - Это Чеён. - А! Привет ещё раз, - расслабилась я, отвлекаясь от собеседника. Да и он, лениво просияв, опустил взор к тарелке и принялся за еду. Словно мы ни о чём таком и не говорили. А в самом деле, ведь не говорили же? - Твоё предложение ещё в силе? - Конечно! Само собой. - Мы с Чэрён подумали, что будем тебе благодарны, если ты разрешишь нам пожить у себя. Только если мы вдруг надоедим или будем чинить неудобства, ты сразу и прямо скажешь, хорошо? - Хорошо, но не думаю, что это произойдёт. - Ты уже дома? – Я посмотрела на часы на запястье и прикинула, сколько уйдёт на доедание и то, чтобы добраться до подъезда. - Пока нет, минут через сорок – час буду. Обязательно приходите! Буду ждать! - Хорошо. Спасибо ещё раз! - Не за что, - улыбнулась я и положила трубку. - Поздние посиделки с подружками? – спросил Чимин, возвращаясь к беседе. Только уже совсем другой, спокойной и дружеской, какой она обычно между нами и бывала. А я зачем-то вспомнила, как он похвалил в Логе мою фигуру. Как у него получалось делать намёки и демонстрировать некий мужской интерес, и сразу же возвращаться в обличие миролюбивого и бесстрастного существа, выполняющего при мне исключительно деловые обязанности? - Не совсем, - втягиваясь в эту тему, чтобы не вернуться к предыдущей, взялась пояснять я, - со мной в школе учится девчонка, у неё нелады с матерью и отчимом – он пьёт сильно, и они с сестрой ушли из дома. Перебиваются то там, то тут, вот я и позвала их к себе жить. Чего мне одной в пустой квартире делать? - Намджун был прав, когда говорил нам, что обнаружил розарий, - засмеялся Чимин, - у вас в квартире не иссекаемо зацветают новые розы, - посерьёзнев, он добавил: - Ты молодец, Чонён, это отличный поступок с твоей стороны. - Я знаю, - с гордостью задрала я нос. – Девчонкам не придётся больше мыкаться неизвестно где. - Да нет, я подразумевал, что теперь смогу спокойно спать, не следя за дверями твоей квартиры, теперь-то беспутный образ жизни тебе не грозит, - захохотал он. - Да ну тебя! – засмеялась и я. – При желании, момент для греха найти нетрудно. - Так-то да, - согласился Чимин. Я вспомнила, что информирование своего тренера закончила в Тигрином логе, когда я ему призналась, что так и не переспала с Чжунэ. Но после этого, вернувшись в Сеул, я же с ним всё-таки переспала! Чёрт, выходит, Чимин воспринимает меня девственницей и бережёт честь якобы невинной старшеклассницы от посягательств всяких балбесов. Но беречь-то уже нечего. Надо ли сообщать об этом Чимину? Как-то это совсем не к слову. Да и зачем ему такие подробности моей личной жизни? Он же не психолог и гинеколог, он мой боевой наставник, друг, товарищ. В будущем – соратник. И раз уж обсуждение женской груди делает его напряженным, то что будет при рассказах о постели? Лучше промолчу. Если он и в ту ночь не караулил двор, и сам не стал свидетелем всего.       Чеён и Чэрён позвонили в домофон минут через десять после того, как я вошла в квартиру. Впустив их, я не стала деловито проводить экскурсию и знакомить с каждым предметом мебели, просто указала рукой из прихожей в глубину помещения: - Располагайтесь. Моя спальня первая налево, последняя дверь – спальня сестёр, но, как я уже сказала, их пока нет. – Девчонки оглядывались, не выпуская сразу из рук сумок. Я сняла с крючка ключи Чжихё и сунула их Чеён, из-за чего она всё-таки была вынуждена поставить свою ношу. – Вот, держи. Код замка на брелке. - Ты так запросто доверяешь нам, - с изумлением отметила старшая. С младшей мы друг другу представились на пороге, потому что до этого знакомы не были. - У нас брать нечего, - засмеялась я. – Да и с чего бы мне вам не доверять? - Нас мама всегда учила никому не доверять, - сказала Чэрён, - она говорит, что все вокруг только и думают, как бы что-то урвать у другого.       Я посмотрела на пятнадцатилетнего подростка, которого мать пыталась озлобить против людей, при этом приведя в дом алкоголика и предав собственных дочерей. Хотелось сказать, что каждый судит по себе, но я не стала с этого начинать наше общение. Вместо этого улыбнулась и кивнула на кухню: - Если захотите что-то урвать, в холодильнике толком ничего нет, но в шкафах полно заварной лапши. Умеете готовить? Я нет. - Я люблю что-нибудь кашеварить, - оживилась младшая, - не всегда получается, но люблю. - Чэрён любит экспериментировать и пытается всегда готовить новое, - засмеялась Чеён, - это её подводит. - Ну, это ничего страшного, разнообразие тоже хорошо. Тогда завтра после школы зайдём в магазин, вы покажете всё, что нужно для какого-нибудь блюда, мы это возьмём, и будем пытаться намутить. Пойдёт? - Круто, - просияла Чэрён, - мама всегда ругалась, если я портила продукты. А ты не будешь ругаться? - Нет, более того – всё равно всё съем, мой голод не отличает вкусное от невкусного.       Чэрён, как мне показалось, посмотрела на меня с симпатией. Чеён была более сдержана и осваивалась, заглядывая в ванную, в кухню, пройдя в зал и присев на диван, который я выделила им под спальное место. - Так тихо, - с удовлетворением сказала она, - непривычно. - А мне непривычно быть старшей, - примостилась я рядом, - я младшая из трёх. Но мне нравится, что я наконец-то не самая мелкая и не услышу этого «ты ещё маленькая», - я закатила глаза, наяву слыша голос Сынён. - А у нас уже была третья сестра как-то, - призналась Чэрён и села с нами, по другую сторону от Чеён. - Правда? - Да, - кивнула старшая, - у папы… То есть, маминого второго мужа, который нас удочерил, нам он не был родным, была дочь. Когда он умер, мне было девять, а ей лет четырнадцать. Она связалась с уличными хулиганами, пошла по наклонной, в общем. Мама перестала пускать её домой, потому что… ну, считала, что компания таких, как она, не подходит для нас, боялась, что она на нас пагубно повлияет. Мама говорила, что она вороватая и опасная. Лет шесть назад я её последний раз видела, не знаю, что с ней случилось. – Чеён грустно хмыкнула. – И вот теперь мы и сами какие-то… уличные. - Ничего подобного, - осмелев, положила я ладонь ей на плечо, - всё нормально. Судьба просто пожалела меня и послала вас, чтоб я не откинулась от скуки.       Мы все переглянулись и улыбнулись. Я поднялась. - Ладно, устраивайтесь, а я в душ и спать.        У меня действительно не было никакого страха от посторонних людей в квартире. Месяц в Логе, во-первых, приучил меня к общежитию. Ты встречаешь толпу незнакомцев, но через несколько дней они тебе уже все как родные. Во-вторых, я была сильнее обеих гостий вместе взятых, что они мне сделают? Но лёгкий шумок, шепотки за стеной успокаивали, я ощущала, что возле меня живые души. И хотя, выйдя из ванной, я сразу же отправилась спать, как и хотела, сон не шёл. Я не могла не думать над тем, как сложились обстоятельства у девчонок. У нас с Чжихё и Сынён родители умерли одновременно, мы остались на самообеспечении и, вопреки попыткам назойливой соседки и кое-каких родственников, отстояли самостоятельность. А что бы было, если бы умер только папа или только мама? Привели бы они себе новых супругов? Я не верила в это, я не могла представить, что один из родителей предал бы память другого. Наши мама и папа были примером настоящей любви, верности и заботы. Каково же оказаться в семье с другим примером? Да, Чеён и Чэрён не знают фактически родного отца, если он оставил их совсем рано, может, потому им и проще привыкать к чужим мужчинам возле матери. Вот, её второго мужа они даже больше считали папой, чем биологического. Но всему есть предел, как может нормальная женщина привести в дом какого-то алкаша, не понимая, что за травму причиняет собственным детям! Неужели не видно, в каком они стрессе? Неужели её не остановило и не вернуло ей здравомыслие, когда они первый раз ушли куда-то переночевать? Мои мысли переключились на Сынён с её Гынсоком. Надеюсь, она с ним расстанется. Он в чём-то прикольный чувак, помог ей с хорошей ролью, его даже Намджун оценил, но если она захочет замуж и семью – это не вариант.       Петухи с Каясан опять прокукарекали во мне в шесть утра, и я потихоньку стала пробираться на кухню, но заметила, что сёстры уже тоже не спят. - И вы рано встаёте? – выпрямилась я, заговорив не шепотом. - Да выработалась привычка подниматься пораньше, особенно в кладовке школьной, не хотелось, чтобы кто-то видел… - вылезла из-под одеяла Чеён. За ней выскользнула младшая, и они начали собирать диван. - Эй-эй, не стоит постоянно напрягать себя, - остановила я их, - пусть будет разложенный, кому он мешает? Серьёзно, я не такой жуткий педант, я за демократию. - Ну, в любом случае, надо хотя бы заправить, - решила Чеён, продолжив поправлять постельное бельё.       Мы дружно перекусили всякими остатками, найденными в холодильнике, и отправились в школу, перед этим проводив немного Чэрён по направлению к её школе. Я представляю, какие слухи произведут мои неугомонные одноклассники, когда узнают, что я стала сожительствовать с двумя девчонками. Они же не знают, какие у кого неприятности, зато сделать свои выводы и зафонтанировать насмешками – это пожалуйста. Но я выработала в себе иммунитет, не знаю, благодаря Логу или Чжунэ, мне стало всё равно, что болтают дураки. Почему меня должны касаться их пустые и злые слова? Я буду как Будда не принимать дара оскорблений, и тогда все они останутся на руках у этих недозрелых юмористов.        Завершившиеся уроки отпустили нас с Чеён на волю, и мы опять пошли навстречу Чэрён, чтобы встретить её. Я написала на перемене Чимину, что задержусь на полчаса, потому что должна была забежать в магазин, как и обещала сёстрам. Не своим, а этим, сестрам Шин. Когда я выходила со школьного двора, то невольно покосилась на Наён, которая почему-то пошла в сторону не своего дома, а моего. В этом ничего криминального, но, то ли благодаря советам Чимина, то ли ещё почему-то, я делалась наблюдательной и подмечала моменты, не свойственные людям. И Наён было не свойственно ходить после школы куда-либо, кроме как к себе. Впрочем, я тоже прежде не ходила туда, куда шла теперь с Чеён. Всё меняется, все меняются, разве я не заметила это ещё первого сентября?       Мы встретили Чэрён и втроём побрели в ближайший к моему дому супермаркет. Я никогда не занималась таким делом, как закупка продуктов, разве что Чжихё посылала меня с конкретным списком, и я застревала в стеллажах надолго, ведь посещала подобные места редко и ориентировалась в полках так себе. Найти пачку нори иногда превращалось в квест, но я пользовалась взломом игры и спрашивала у обслуживающего персонала, где это взять. На этот раз задача обещала быть полегче, рядом со мной девчонки, которые шарят в быту побольше моего. До магазина оставалось метров двадцать, когда из-за угла появилась пара силуэтов. Я боковым зрением заметила что-то знакомое и, ощущая сомнительное чувство дискомфорта и непонимания, связанного с отрицанием очевидных вещей помимо своей воли, повернула к этим силуэтам голову. В первые мгновения всё показалось мне вполне обычным, не требующим объяснений. Вот Джуниор. Вот Наён. Он живёт неподалёку, она, я видела, после школы пошла сюда. Но потом мои глаза заметили то, что будто бы не увидели сразу, хотя, конечно же, увидели, но это было именно тем, что разум отказывался принять и признать. Наён и Джуниор держались за руку. Они шли вместе. Они шли рядом. Они держали за руку друг друга! Её ладонь была в его руке. Его рука держала её ладонь. Их пальцы почти переплелись. Они… они были вместе?! Я остолбенела к тому моменту, когда нас разделяло уже каких-то пять метров, и Джинён тоже заметил меня. И он тоже остолбенел. Он остановился, я стояла. Не знаю, отвисла ли у меня челюсть, не берусь утверждать, как я выглядела в тот момент, но чувствовала я себя более чем шокировано. По-идиотски, скверно. Будто меня где-то обманули, будто меня бросили или… не знаю! Ведь это мой лучший друг, у нас с ним ничего не было кроме глупого первого поцелуя, мы с ним только друзья, и я должна желать ему счастья в личной жизни, я же так хотела, чтобы он полюбил другую и успокоился, перестал надеяться на взаимность со мной. И вот она, другая. Наён. Ну почему она?! Почему обязательно моя одноклассница? Он специально это сделал? Джинён? Специально? Это не про него. Но других объяснений нет. Наён сияла своей вечно правильной, уверенной и благопристойной улыбкой, и держала руку Джуниора так, будто это был поводок, привязывавший к ней безвольного пса. Так это выглядело в моих глазах, но была ли подобная картина объективной – я не знала. Просто мне померещилось, что по отношению ко мне улыбка Наён дрогнула незнакомым прежде оскалом, который тотчас испарился. - Привет, - первым отошёл от столкновения Джинён и поздоровался со мной. - Привет… - выдохнула я, отмирая. - Гуляете? – беззаботно вторглась Наён, и хотя беседа завязалась общая, наши взгляды с Джинёном сквозь всё это и помимо всех не размыкались. Я видела тоску и извинения, а что видел он? - Нет, в магазин идём, - уточнила Чеён. - О, а мы тоже, - поправила свободной рукой длинные локоны Наён, - мама Джинёна попросила сходить за всяким, чего не хватило к столу.       Мама Джинёна? К столу? Господи, они что, живут уже вместе?! Или как это понять? Как давно это произошло? Что происходит? Что я пропустила, пока была в Кёнсан-Намдо?! После слов Наён Джуниор поспешил опустить взор к земле. Он стоял чуть за плечом девушки, такой высокий, спокойный и будто бы пристыженный. И почему-то очень мужественный. Освобожденная от его взгляда, я опять приковала своё внимание к их сомкнутым ладоням. Ручка Наён была такой маленькой и аккуратной, с бледно розовенькими ноготочками, а ладонь Джуниора, темнее и крупнее, с выступающими венами, сильная, укрывала её в своей. - Кстати, Чонён, - обратилась ко мне одноклассница, и я посмотрела ей в лицо. – У меня в следующие выходные день рождения. Я тебя приглашаю, приходи, хорошо? - Хорошо, - не нашлась, как вежливо отказаться я. - Пошли, - забыв о нас, потянула Наён Джинёна за руку, и они перед нами вошли в магазин.