***
Как и обычно, вечерний Каир притягивал взгляды. Это воистину было уникальное в своем роде зрелище. Огромный город, находящийся на стыке веков, сохранивший свою первозданную архитектуру, но в который уже во всю проникали новые веяния. Шум машин перемешивался с мычанием верблюдов, а свет от огня с электрическими лампами. Корнелиус стоял на крыше казармы, размышляя о ситуации. Передача джинна должна была состояться завтра, но вот делать этого не хотелось совершенно. И не только потому, что где-то рыскали остатки местной агентуры Гриндевальда и из-за ненадежности местных чиновников. Просто джинн — слишком опасная, слишком непредсказуемая вещь, а Люису хотелось еще пожить. — Корнелиус? — услышал он голос Дамблдора и обернулся. Он стоял за его спиной, одетый в пустынную униформу без знаков различия и арафатку. — Ты куда-то собрался, Альбус? — спросил Фадж, рассматривая довольно необычно одетого Дамблдора. — Да вот, решил пройтись по пустыне, — весело улыбнулся Дамблдор. — И ты идешь со мной! — С чего бы? — удивленно спросил он, уставившись на шефа. — С того, что намечается веселая ночка, и я бы очень хотел, чтобы меня прикрывал кто-то надежный, — сказал он, но заметив на лице Фаджа скепсис, вздохнул: — Речь идет о поимке Краузе и оставшихся боевиков Гриндевальда. — Опять же, с чего бы, Альбус? Можно было бы поднять бойцов, спланировать облаву, сказать Барти в конце концов! А ты… — А зачем? — простодушно спросил Альбус, заткнув Фаджа. — Зачем беспокоить остальных, если можно все сделать быстро и безопасно? — весело спросил он, но тут же посерьезнел. — Поверь, это все не просто так. Я прошу тебя довериться мне и гарантирую, что для такой секретности у меня есть причины, — сказал он, а Корнелиус… вздохнув, кивнул. Увы, но в этом весь Дамблдор. — Надеюсь, что я не пожалею, — буркнул Фадж и хотел было пойти в оружейку, но Дамблдор остановил его. — Оружие тебе не понадобиться. Палочки и твоего пистолета достаточно, — уверенно сказал Дамблдор и протянул руку Фаджу. — И все же я возьму пару гранат, — буркнул Корнелиус и направился в оружейку. Усыпив на пару минут стоящего на часах дежурного и набив сумку патронами и гранатами, он повесил на плечо автомат «Стэн». Оружие легкое и удобное, почти как немецкий «Шмайсер». Вернувшись к Альбусу, который наблюдал за ним с вежливой снисходительностью, Корнелиус в этот раз взял Дамблдора за руку, и через мгновение ничто не напоминало о том, что на крыше было два волшебника. — Мы на месте! — заявил Альбус почти сразу же после того, как их выбросило из аппарационной воронки где-то в пустыне. — Наконец-то! — услышал Фадж голос и, осмотревшись, заметил стоящие недалеко фигуры. Мужчина, человек. Одет точно как Альбус, да еще и с пробковым шлемом на голове. Не старше самого Дамблдора. Рядом с ним явно стояла женщина, тоже в пробковом шлеме, но в платье и белой сорочке. С виду чуть младше мужчины. А вместе с ними… две явно женщины в парандже, рядом с которыми вертелся книззл с черной шерсткой. — Простите, учитель, но Корнелиус не внял моему предупреждению и решил вооружиться, — весело заметил Дамблдор, удостоившись кривого взгляда со стороны Фаджа. — Молодости свойственно бунтарство, — понимающе сказал этот мужчина. — Может представишь нас, чтобы исключить вопросы? — Люис, позволь представить тебе — Николас Фламель, его супруга Пернель, — дама, на вид тридцати лет, приветливо кивнула, — старшая жрица храма Исиды, — кивок в сторону одной из женщин в парандже, — и ее ученица. Впрочем, вы знакомы, — Альбус явно веселился, а Корнелиус в шоке рассматривал столь необычную компанию. — Ра-рад познакомиться, мистер Фламель, — выдавил из себя приветствие Фадж, всматриваясь в паранджу… да, это точно была Лейла. Иначе у ее ног не вертелся бы ее книззл, Сет. — Это — капитан Корнелиус Фадж, — представил его Альбус, — ему всего восемнадцать, но, думаю, что он достаточно квалифицирован для нашего небольшого дельца. — Я так же рад познакомиться со столь заслуженным воином, — кивнул Фламель. — Но к сути. Дело в том, что гриндевальдовские недобитки укрылись в старой гробнице фараона Рамзеса Второго, — сказав это, он достал из внутреннего кармана какую-то схему и зажег свет на палочке, — это довольно крупный комплекс, однако, в нем хватает тайных проходов и закутков, невидимых маглам. С ориентацией согласилась помочь уважаемая старшая жрица, — кивок в сторону женщины. — А в чем смысл секретности? — спросил Корнелиус, краем глаза наблюдая за Лейлой, которая, казалось, вовсе и не смотрела на него. Хотя на ней же паранджа! Откуда он знает, куда она смотрит. — Секреты гробниц должны остаться в гробницах, — не дав Фламелю заговорить, ответила старшая жрица, — мы и так позволили слишком много, — ее голос был хоть и красив, как и у Лейлы, но был холоден и неприветлив. Ей явно не нравилось происходящее, но, видимо, других вариантов у жрицы не было. — Мы понимаем это, поэтому и привлекли лишь Альбуса и волшебника, который пользуется вашим доверием, — кивнул Фламель, а Фадж непроизвольно посмотрел на Лейлу, которая опустила голову, видимо, в смущении. Это было неожиданно. С чего бы? — Какой план? — спросил Альбус, и Фламель, усмехнувшись, продолжил. — Необходимо выкурить их всех из гробницы. Но так, чтобы покидая ее, они не открыли тайные проходы. — Дайте угадаю. Там очередная очень смертоносная хрень. Простите за грубость, — совершенно не испытывая чувства вины, сказал он и услышал смешок из-под паранджи Лейлы и краем глаза заметил ухмылку мадам Фламель. Наверное, ей и мужу с высоты их возраста его поведение и то, как вела себя Лейла, казалось ребячеством, но… почему-то именно сейчас Корнелиусу было просто жизненно необходимо высказаться. — Грубо, но верно, — улыбнулся Фламель, заметив, как резко повернула голову старшая жрица в сторону ученицы. Похоже, ее ждет лекция о поведении при чужаках. — Нам повезло, что вы прикончили Дьюбуа, а не Краузе. Иначе они бы уже вскрыли хранилище, но… Краузе мало того, что предатель крови, еще и не является ученым. Он очень толковый, но не слишком далекий боевик и кровавый палач. А оставшиеся недобитки — волшебники не такие сильные. Так что наш план заключается в следующем…***
Храм KV7 (англ. Kings' Valley №7). Он же — храм Рамзеса Второго — Герр Краузе! Это невозможно! — заявил один из боевиков. — Круцио! — закричал Краузе. — Есть еще кто-то, кто так думает? — с отчетливой угрозой в голосе спросил он. — Тогда за работу! — рявкнул Краузе, после чего его люди вновь начали долбить стены ломами. — Мы уже пять часов пытаемся пробиться в эти проходы без магии! — сказал его зам. — Если бы вы позволили… — Найн! Не позволю! — закричал Краузе. — Дюбуа предупреждал, что в этой гробнице можно использовать лишь ручной труд. Иначе нам конец! — Но вы уверены, что это не обманка? — задал вопрос другой боевик. — Мы уже вскрыли три прохода. Все они ведут в никуда… — Даже если все из них ведут в никуда, здесь, в этом месте, есть шанс найти вундерваффе, которое даст нам возможность добраться до джинна! Дьюбуа был уверен, что именно в этой гробнице находиться Диск Атона! — Тот самый, с помощью которой Эхнатон заставил своих подданных отказаться от богов и присягнуть Атону? — уточнил зам. — Именно! — кивнул Краузе. — Но почему мы не перехватим джинна во время транспортировки? — Потому что египтяне кинули нас! Не знаю, кто поработал, но наш посредник в мусеоне отказался в последний момент от передачи джинна, — буквально пыхтя от злости, сказал Краузе. — А ведь и этой сволочи и его английским хозяевам было заплачено. Швайне! Ну ничего. Именно поэтому у нас и был этот запасной план… — Ааааааа! — вдруг, из глубины гробницы раздался душераздирающий крик.***
За несколько минут до этого. — Не отставайте! — прикрикнула старшая жрица, идя спереди и держа в руках с виду масляную, но явно волшебную лампу. Почему волшебную? А просто она, освещая их путь во тьме, не оставляла ни копоти, ни специфического запаха. Корнелиус же старался понять, как себя вести при этих альмеях. И если с Лейлой, идущей впереди него, он хоть немного, но был знаком, то вот старшая жрица… она явно не была настроена на разговор. Во всяком случае, дружелюбный. В целом, план, предложенный Фламелем, был понятен, но Корнелиусу все равно было немного не по себе от того, что ему дали хоть и весьма важную, но не опасную роль. А еще ведь на плечах был рюкзак с оружием. Что же. Лучше с оружием, чем без него. А еще Лейла эта. Судя по тому, как она реагировала на него, Лейла не в обиде за тот вечер. Во всяком случае, Корнелиусу хотелось так думать. — Ждите здесь! — вдруг приказала жрица. — Проследи за ним! — приказала она Лейле и ушла в один из сторонних проходов, перед этим передав Лейле еще одну лампу. После того, как жрица ушла, Лейла как-то по-особому потерла бок лампы и на ее кончике загорелся свет. — Твой учитель, да? — неуклюже, явно не зная, как начать говорить, спросил он ее. — Строгая, наверное? — еще один вопрос, а затем вздох. Лейла явно не хотела говорить. — Подожди, — вдруг сказал Корнелиус и, достав палочку, сотворил из одного из больших камней, валявшихся в проходе, довольно удобный стул, — вот, садись, — предложил он и стал гадать, сядет или нет. Лейла же, посмотрев на него сквозь ткань, коснулась стула рукой. После чего села на самый краешек, уставившись перед собой. — А ты? — вдруг спросила она тихим голосом, словно не уверенная, стоит ли ей вообще говорить. — А мне нельзя. Я на службе, — неумело отшутился Корнелиус, после чего Лейла отвернула взгляд, вот только в эту же секунду к нему подошел Сет и… потерся о его ноги. Корнелиус усмехнулся и, сев на корточки, почесал ему за ухом. — Ты ему нравишься. Я это чувствую, — вдруг заговорила Лейла, вновь посмотрев на него. Сейчас он не мог видеть даже ее глаз, но… от чего-то ему казалось, что этого и не нужно. — А тебе? — брякнул Корнелiус, после чего Лейла отвернула голову и склонила ее. — Прости, — Корнелиусу, как ни странно, было неожиданно комфортно здесь, с ней. И ему не очень хотелось, чтобы она чувствовала неприятие к нему. — Не извиняйся, — сказала она, — я… — Идемте, — вдруг он услышал строгий голос жрицы, и Лейла резко встала со стула. Они продолжили путь по проходу, пока не добрались до выдолбленного в породе зала. Множество непонятных Корнелиусу надписей, причем не только на древнегипетском, а еще и на греческом, финикийском и многих других языках, нанесенные в этом зале, создавали необыкновенную атмосферу. Сколько веков или тысячелетий этому залу? Корнелиус даже представить боялся. — Здесь ваше место, — услышал он голос старшей жрицы. Она и Лейла стояли посередине зала и смотрели на стену прямо перед ними. Жрица указала ему на нишу в углу, где были проделаны… да, это были смотровые щели. — Как только мы начнем, делайте свое дело, — приказала старшая жрица Корнелиусу. Отвернувшись и подняв руки, старшая жрица произнесла какое-то заклинание, видимо, на древнеегипетском, а затем… запела? Да, это была песня. Песня, непохожая ни на что, слышал Корнелиус до этого. Два голоса, жрицы и Лейли сплелись во что-то прекрасное и грозное, и теперь ему предстояло принять участие в этом действии.***
В гробнице Рамзеса — Мумии! Мумии идут! — доносились до них звуки паникующих волшебников. — Вас ис дас, доннерветер? — спросил в никуда Краузе. — Швайнехунд! — выругался его зам. — Простите, герр Краузе. Это мелочь из гриндеюгэнда*! Они даже чар против нечисти не знают! — и в эту секунду раздались выстрелы. — Бегите! Бегите! Их ничего не берет! — паника все больше распространялась и колдуны Гриндевальда побежали на выход. — Хайлт! Хайлт! Вы, безграмотные хюрен зонен*! Хайлт! — надрывался Краузе, но тут он увидел, как прямо к нему из темноты выныривает… — Ааааа! — закричал его зам рядом, увидев мумию в коричневых от спекшейся крови бинтах с горящими во тьме зелёными глазами! — Инфламаре! — закричал Краузе, направив на мумию огненную струю, вот только огонь словно отскочил от живого трупа. — Фоя! — дал команду его зам, и оставшиеся колдуны Гриндевальда достали свои пистолеты и открыли огонь. Вот только и пули словно отскакивали от мумий. — Бежим! — услышал он голос своих людей и сам, ведомый животным страхом, побежал на выход где… рухнул сраженный заклятием. Последнее, что он увидел перед тем как отрубиться, это чьи-то волосатые ноги и шорты песочного цвета.***
— Отличная работа, Корнелиус, — похвалил Фаджа Альбус, — меня всегда поражала твоя способность воздвигать непробиваемую защиту. — Пустяки, — отмахнулся от похвалы Корнелиус, выбираясь из тайного прохода. — Признаться, никогда так не выкладывался. — Однако же, молодой человек, ваша способность создавать щиты, облегающие обьекты защиты, дала нам возможность применить те иллюзии, которые подготовили уважаемые жрицы, — сказал Фламель, появившись, словно из ниоткуда. — Вы лучше скажите, вы всех поймали? — спросил Корнелиус, подавая руку идущим за ним жрицам. Вот только ни старшая жрица, ни Лейла не приняли его руки и выбрались из секретного прохода сами. А вот Сет, наоборот, запрыгнул на него так резко, что Корнелиусу с трудом удалось поймать здоровенного книззла. А еще он заметил, что Лейла на секунду отвернула голову, бросив в его сторону мимолетный взгляд. Вот и пойми теперь, что она имела ввиду! — Да. И Краузе, и все оставшиеся боевики взяты. Среди них немало малолетних. Уж не знаю, что с ними делать, — досадливо поморщился Фламель. У входа паникующих боевиков Гриндевальда встречали Альбус, Фламель и Пернель. Корнелиусу же предстояло, прикрыв щитами иллюзии мумий, создать впечатление их неуничтожимости. — Я благодарю вас, уважаемый мастер Фламель, за помощь, — вдруг величественно произнесла жрица, слегка поклонившись. То же самое проделала Лейла. — Однако теперь, поскольку угроза миновала, мы вынуждены удалиться, — сказав это, она вновь слегка поклонилась, а Корнелиус заметил, что тайный проход… исчез! — Понимаю, уважаемая, — кивнул Фламель. — Мы разберемся с остальным. Наши договоренности остаются в силе, — после чего последовал ответный поклон. Книззл спрыгнул и побежал к хозяйке. Та взяла его на руки и, Корнелиусу очень хотелось верить, что черные глаза под чадрой смотрят сейчас именно на него. В последний раз кивнув присутствующим волшебникам, две жрицы, освещенные светом луны, исчезли. — Что же. Мы еще долго их не увидим, — сказала Пернель, обведя взглядом окружающую пустыню. — Не хочу связываться с местными «стражами порядка», милый. Если ты планируешь кого-то вызвать, я предпочту уйти незамеченной, — иронично заметила она. — Всех этих молодчиков надо отправить в места подальше отсюда, чтобы никто не связывал их с гробницей Рамзеса, так что никого я вызывать не планирую, — улыбнувшись супруге, сказал Фламель. — Тем более, если этого не хочешь ты. — А те следы, что они оставили? — спросил Корнелиус, то и дело кидая взгляд на то место, где стояла Лейла. — Со следами разберутся. Уже завтра утром ничего не будет намекать о том, что в гробнице кто-то был, — уверенно сказал Фламель, и все они аппарировали к главному входу в гробницу. Там, прямо у прохода, лежали на песке спящие и связанные боевики Гриндевальда. Некоторых, как Краузе, Корнелиус видел, но большинство, особенно молодежь, ему было не знакома. — Двадцать восемь волшебников, от четырнадцати до шестидесяти лет. Все, кто остался от организации Гриндевальда в Египте, — сказал Фламель, — Не многовато ли? — Большая часть, в том числе Краузе, — Фламель кивнул на знакомого Корнелиусу немца, — прибыли с материка, после того, как Альбус победил Геллерта, — пояснил Николас. — Они надеялись засесть здесь, но ничего у них не вышло. И за это мы должны сказать спасибо вам в том числе, Корнелиус. — Я всего лишь выполнил свой долг, — ответил Фадж шаблонной фразой. — Однако, я так понимаю, никто не желает брать на себя ответственность за ликвидацию гриндевальдовского подполья? — Упаси меня магия! — весело сказал Николас, взяв за руку Пернель. — Я и оказался здесь только потому, что мне было немного скучно в последнее время, и разработка плана засады была неплохим развлечением! — Не прибедняйтесь, учитель, — хмыкнул Дамблдор. — Вам просто хотелось, чтобы ближайшие лет пятьдесят вас не дергали по пустякам. А джинн в руках фанатиков… — И это тоже. Но в большей степени причина в скуке. Да и Пернель хотела съездить сюда, — сказав это, Николас Фламель достал из кармана часы-луковицу. — Время. Пора отправить этих типов в руки правосудия! — пафосно заявил он, закрыв крышку часов, и закричал: — Портус! — после чего все двадцать восемь боевиков, лежащих у входа в гробницу, исчезли. — Вот и все! — А куда они? — Они будут разбросаны по отделениям аврората. Учитывая то, что все они в розыске, — пожал плечами Фламель и вздохнул: — Ах, чудесная погода для прогулок под луной. Если вы не против, мы вас оставим, — и с этими словами, кивнув, он взял под ручку Пернель, и они пошли в глубь пустыни. — Интересно, насколько он могущественен? — задал Корнелиус, в общем-то, риторический вопрос. — Кто знает? Я же говорил тебе, что волшебники после ста лет начинают чудачить. А Фламелю уже за шестьсот, — пожал плечами Альбус. — Истинных возможностей алхимика часто не знает даже сам алхимик. Особенно когда он «играется» с артефактами, не используя и сотой доли своих возможностей. — То есть он мог просто прихлопнуть их всех? — Корнелиус кивнул в сторону места, где лежали боевики. — Я допускаю такую возможность, — сказал Альбус и посмотрел на идущих по барханам Николаса и Пернель. — Правда, он бы не взял в таком случае с собой Пернель. Он слишком любит ее, чтобы устраивать кровавую баню при жене, — Альбус вздохнул. — И нам с тобой пора, Корнелиус. Больше нам здесь нечего делать, — сказал он, протянув Корнелиусу руку, которую тот пожал. Через мгновение о том, что на этом месте стояли двое, напоминали лишь следы на песке, исчезнувшие почти сразу после того, как задул пустынный ветер.