Болью и кровью

      Что, говоришь, мой бог? Весь изломаный и уставший, бледный и худой, да так, что ребра выпирают, так, что кости, кажется, одним движением переломать можно. Мой хрупкий и язвительный бог, сколько видел таких за всю свою жизнь? Шея тонкая, белая, свернуть и не заметить.       Существовать столько лет, что и больше не помнить, когда вообще родился. День за днем — скука смертная, серая, одинаковая, только краски ее оживляют, а кровь, мой язвительный бог — это краска. Будь то на песке арены, будь то на полу пиршественного зала, будь то на бледной коже.       Жизнь бога — одно мгновение, так что же есть жизнь обычного человека? Один вздох и один выдох, одна ошибка, одно прощение.       Помнить и не привязываться ни к кому — тяжкий груз, мой язвительный бог, но этот груз легко научиться нести. Потому что кровь — это краска, такая яркая, что только она окрашивает бесконечность. Пройти войну, пройти тысячи войн, но все равно видеть в краске — жизнь. Не жестокость. Просто — понимание. Бессмысленность и бесконечность. Осознание, ты, мой язвительный бог, живешь ничтожно мало — и проживешь столько же, если не еще меньше.       Говоришь — идеал, говоришь — знаю, как развеять скуку, битвами да игрой, и воистину, ты хороший противник, что в первом, что во втором. Но красный — не твоя краска, мой любимый бог, твоя краска — краска обмана и злой шутки, краска лисьей хитрости и змеиного коварства, золотой и зеленый.       Твоя жизнь мимолетна, мой любимый язвительный бог, но ты ведешь себя так, будто ты жизнью научен и умудрен, будто прожил с мое — и серьезности в тебе столько, будто видел все. Нет ничего хуже ложного просвещения.       Сакаар — место, откуда не возвращаются. От предальтельств и козней так быстро можно устать, что проще всех держать под контролем. Чем дольше живешь, тем лучше понимаешь, что контроль — та самая вещь, которая может обеспечить спокойствие и предсказуемость.       Белая кожа — холст, синяя кожа — то же полотно, в красивых шрамах и замысловатых рисунках, а глаза — красные, как самая яркая краска. Ты просишь называть тебя моим богом и, что же, я называю, раз за разом, гладя алебастровую кожу и черные волосы пропуская сквозь пальцы.       Ты красив, мой бог, хоть и остер на язык — и это только добавляет тебе шарма. Тонок и до невероятного изящен, ты добавляешь эти краски — синий и красный, ты щедро разбавляешь ими череду дней, называешь себя моим фаворитом. И думаешь о том, как покинуть это место, покинуть Сакаар, но я игрок, Локи.       Ты не сможешь играть так же искусно, как играю я.       А Сакаар — место, откуда не возвращаются.