Болью и кровью

      — Трансплантация, черный рынок, незаконные операции, нет, ничего подобного не слышал раньше?       — Не думаю, что имеет место быть именно удаление ради продажи. Почему бы тогда не изъять намного более ценное сердце? Вряд ли на черном рынке есть какая-то проблема со сбытом. Донорные органы нужны везде и всегда, а черный рынок не часто задумывается о какой-то особенной чистоте операций.       — Потому что, Ричард, пусть даже все эти операции происходят не в самых чистых условиях, просто так изымать сердце никто не будет. Для этого нужно быть уверенным, что сердце будет подходящим. Далеко не любой орган совместим с человеком, и если врач ошибся — отторжение и человека убьет, и пересадку сделает бесполезной. Сердце так долго не лежит.       Мужчину убили явно не на том месте, где нашла его несчастная старушка, возвращавшаяся домой через парк. И, признаться, Гэвин уже много лет не видел такого аккуратного изъятия органов. Печень была вырезана вся, не хватало и одной почки. Убит был мужчина единичным выстрелом в лоб, и, Гэвин не сомневался — это было некоторое проявление "милосердия". Потому что даже без печени и почки, мужчина еще приличное время истекал бы кровью. Одна пуля — милосерднее, чем двадцать минут агонии.       Другая, и основная проблема заключалась в том, что убийца просто-таки можно сказать "не поленился" расположить труп как-то по-особенному. Можно было бы даже сказать, что выглядел подвешенный на дерево мужчина красиво, если бы это не был труп человека.       Это не отменяло того факта, что жертву похитили прямо с улицы и в буквальном смысле расчленили практически посредь бела дня. Такого дерзкого убийства Детройт не видел уже много лет — по крайней мере Гэвин на своей практике такое видел только в самом начале карьеры. В стране все еще бушевали серьезные и страшные серийные убийцы — пусть даже этот случай был единичный случай. Шанс, разумеется, всегда оставался шансом.       — Но в одном ты можешь быть прав, железяка, — задумчиво протянул Гэвин. — Он мог их не пересаживать. Хотя, давай начистоту, такая аккуратность больше ни для чего не нужна. Пока что — рабочая версия с пересадкой.       Ричард кивнул и моргнул пару раз — Гэвин давно заметил что так андроид врубал какое-то свое "особенное" зрение — то, которым он видел тириум и прочие не заметные человеческому глазу вещи. Оцепленную территорию уже осмотрели всю, но, наверное, Ричард мог бы заметить еще что-то, что пропустили остальные, продвинутая модель, в конце-концов.       — Труп забирают на дальнейшую экспертизу. Ты, конечно, установил личность и отсутствующие органы, но ученые могут обнаружить и еще что-то, — сообщил Гэвин, отследив группу судмедэкспертов. — Мы можем продолжить работу и в участке.

***

      Гэвин смотрел на новость и не верил своим глазам. И это — прошло мимо полицейского участка? Да, новость была ошеломляющая. Да, полиция не работала с Чесапикским потрошителем, это была работа ФБР, и все же — в свое время убийца поднял на уши не один штат, а почти все.       А теперь — все газеты кричат о том, что ужасный Ганнибал Лектер мертв. Полгода как. Гэвин впервые об этом слышит — возможно потому, что ФБР всеми силами пытались скрыть тот факт, что смерть Лектера больше похожа на самоубийство. Что не ФБР устранили эту угрозу. Что Лектер, перед смертью, устранил другого убийцу.       — У вас есть какие-то догадки, детектив? — с любопытством глядя в экран, спросил Ричард.       — Нет, считай что нет, — ответил Рид с сомнением, и свернул вкладки.       Он не может сваливать убийства на мертвого убийцу.       — Рабочей версией продолжает быть убийство ради добычи органов, — добавил Гэвин.       Что-то казалось ему неправильным. Очень, очень неправильным.