Contra spem spero

Саунд к главе — Linkin Park «Burning in the skies» Я жег костры, но из умерших лесов, Горела в небе невиновных кровь. Наполнил кубок мне опять морской прилив, Но тут же в грязи океан его излил. Нет… Я плаваю в дыму Мостов, что вечно жгу, Не говори «прости», Теряю, что не заслужил, Что не заслужил. Дух захватило, ведь небосвод вдруг пал, Ты вновь исчез, ну, а шторм все бушевал. И вот в конце разделили нас с тобой, Как сердца камеры, давшие вдруг сбой. Нет… В останках все храню Мостов, что вечно жгу, Не говори «прости», Теряю, что не заслужил, Что не заслужил. Себя лишь я виню, Мосты я вечно жгу, Не говори «прости», Теряю, что не заслужил, Что не заслужил. Я жег костры, но из умерших лесов, В небесах горела невиновных кровь. Гарри который час уже сидел перед камином, бездумно смотря на пламя. Рабочий день уже давно был закончен, но Поттер и под Авадой не смог бы с уверенностью сказать, во сколько же он вернулся на Гриммо, сколько времени вот так просидел, сколько виски уже выпил. Да и неважно все это было сейчас. Голову его занимали многие мысли. Одна из них, пожалуй, самая прогоркло-тяжелая, набившая приличную оскомину — как же круто он облажался. Облажался, начиная от до сих пор не пойманных беглых Пожирателей и заканчивая… да. Все тем же Малфоем. Мерлин, ну почему? Почему все в его чертовой жизни так или иначе вращается вокруг блондинистого засранца?! Даже его фиаско в раскрытии дела Ко. У него под носом совершили столь грандиозную акцию массового истребления жителей деревушки. Он же за две чертовых недели совершенно ни черта не нарыл. Снова же, у него под носом да против его прямого волеизъявления в Британию призвали Малфоя. И — только подумать! Малфой дал делу ход за каких-то несколько дней!.. А уж если отбросить все личное и думать здраво, не запрети Гарри выдавать Малфою портключ, будь Драко на острове, возможно, у жителей Ко был бы шанс… Перед глазами тут же возникли образы иссушенных тел мужчин, женщин, детей и стариков, вынужденных день за днем медленно и мучительно умирать от голода и жажды в своих собственных домах, сплошняком переполненных аврорами и специалистами разного уровня. Наблюдать за подмогой, которая вот она, лишь руку протянуть… Вот только из-за паралича… Поттер сделал слишком большой глоток виски, не рассчитав, подавившись и закашлявшись. Утирая рот тыльной стороной ладони, мужчина думал о том, что его подавляемая принятой тьмой боль и взращенная гордыня стали основной причиной всех этих смертей. Одним словом, трагедию в Ко Гарри Поттер считал своим личным и полным провалом. Не добавлял душевного равновесия и чертов Малфой. Да, снова Малфой, чтоб его!.. Везде и всегда. Гарри глухо рассмеялся, откинув голову на диванную спинку. Шла последняя неделя августа: четвертая с момента происшествия в Ко, вторая — с возвращения Драко в Англию. Ничтожное время, казалось бы. Ну вот что может поменяться за столь короткий период? Но менялось все. Надвигалось лавиной, сметая привычный, устоявшийся образ жизни. Гарри и тут не смог бы с уверенностью заявить, однако он придерживался мнения, что не реагировал бы и вполовину так остро на всю эту канитель с Ко, если бы не все тот же Малфой, так нежданно ворвавшийся в его жизнь вновь. Гаденыш будто давил на незримые рычаги в его, Гарри, темной душе. Давил уверенно и упорно, выводя из подкорки то, что так усиленно пряталось, подавлялось, отодвигалось на задворки сознания. И делал он это просто виртуозно, вновь играя эмоциями Поттера, будто умелый циркач жонглировал шарами для неумолимой публики. Ставил своим поведением просто в тупик, заставляя против воли метаться между остро бьющим наотмашь пониманием возможной ошибки в поспешно сделанных выводах десяток лет назад и полным убеждением в том, что эти самые выводы были сделаны на все сто процентов правильно. О, сколько раз на протяжении этой недели Гарри ловил на себе многозначительные взгляды серых глаз! Сколько раз во время обсуждения версий в кабинете или лаборатории Малфой одаривал Поттера, казалось бы, ничего не значащими фразами, типа «не зацикливайся!», «здесь нет твоей вины», «все будет хорошо», «мы обязательно их найдем» и прочее подобное. И все их можно было бы списать на простое проявление вежливости и такта, если бы не сопровождающие эти самые фразы едва ощутимые касания — ладонью к предплечью, похлопывание по плечу, на секунду накрыть ладонью сжатый в гневе кулак или «дружеский» тычок по ребра под аккомпанемент легкой шутке. Касания, ставшие слишком частыми для простого совпадения. Касания и фразы, после которых тут же, контрастом, шел поток сарказма и холодного презрения. Но больше этих чертовых фраз поддержки и легких касаний ставили в полное непонимание те самые многозначительные взгляды. В один миг могло показаться, будто Малфой своим взглядом пытается дыру в Гарри прожечь — столько пламени отражало серебро его глаз. Столько вызова и желания, подчеркнуто выделяемого в тех же пересохших губах, которые Драко быстрым движением языка так вызывающе облизывал. Столько нервного напряжения, незримым потоком отдающего в дерганых движениях его тела, в том, как он резко мотает головой, будто сбрасывая наваждение. В том, как на миг жмурит глаза, как-то беспомощно и глухо вздыхая. Только чтобы в следующий миг нацепить отстраненную маску недовольства и, показательно взяв под локоть уже замылившего глаз Бэддока (аналог Карты Мародеров у поганца, что ли? Иначе как объяснить его вечное появление именно в те моменты, когда они с Малфоем были одни?!), удалиться, сухо кивая на прощание. Гарри был сконфужен, ощущал смятение, замешательство, в некоторой степени даже был обескуражен. Он, определенно, не мог понять, что двигало чертовым Малфоем? Что заставляло вытворять все эти вещи?! Поттер с радостью бы списал все на свое нервное напряжение из-за дела Ко, вследствие чего мог видеть то, чего нет. Однако это самое «то» происходило уж слишком часто. Уж слишком очевидным открывался факт того, что с ним снова пытаются играть. И это выводило из себя, да. Но ровно настолько, насколько ставило в тупик непониманием исходной цели самой игры. Но самым ужасным оказалось не это. И даже не провальное дело Ко, сколько бы Поттер ни пытался списать все именно на него. Сейчас, глотая ядреную жидкость из горла, с силой жмуря глаза, Гарри осознал ту самую истину, которую гнал от себя старой метлой как можно дальше все это время. Против его воли, несмотря на бушующее в жилах темное пламя сил, несмотря на холодность за все эти годы, из глубин его сознания прорывалось то, от чего он все это время так упорно бежал. Его застарелая боль. И пусть пока она отдавалась лишь недалекими всполохами, спутать ее было определенно не с чем. Она разила отголосками каждый раз, когда проклятый Малфой «вот так» смотрел на него. Каждый чертов раз, когда бледные пальцы смыкались на предплечье Бэддока, облаченном в алую мантию. Каждый раз ощущалось уколом по заиндевевшему сердцу, когда эти же бледные пальцы замирали на его собственном плече. Поттер злился. Ежедневно громил кабинет или гостиную. Сам для себя искал оправдание тому, почему просто не вышвырнет блондинистую занозу обратно во Францию или почему с головы Бэддока все еще не упало и волоса, — и не находил. Как и не находил объяснений тому, почему же, черт подери, он вообще так реагирует на давно забытую, закрытую на семь замков с черной печатью поверх «историю». Но если первое Гарри кое-как списал на все еще продолжающуюся активную работу по поиску и анализу информации о преступниках и их средствах и мотивах, где Драко был скорее в помощь, нежели в обузу, то вот второе… Второе его просто медленно сводило с ума. Так, даже извечный разгром всего, что еще можно разбить, перестал приносить пусть и временное, но облегчение. Не дарил успокоения и алкоголь, напротив, вгоняя в тяжелые раздумья, заставляя из раза в раз анализировать внезапный наплыв столь неудобных… да что там!.. НЕУМЕСТНЫХ в принципе чувств. И поскольку пока в Англии все еще преспокойно разгуливала шайка преступников, отправившая на тот свет целую деревушку, его, Гарри, излюбленное средство по выгону негатива — визиты на материк с бессменной целью — также было временно недоступно. А значит, все, что оставалось, это… — Клэр! *** Драко брел по пустынному коридору Аврората в кабинет Поттера. Рабочий день давно закончился, уставшие за неделю авроры в преддверии общего пятничного собрания поразбежались по домам, не проявляя желания задерживаться перед надвигающимся выносом мозга от Главы с утра пораньше. Драко надеялся, что трудоголик-Поттер, в отличие от коллег, все еще находился на рабочем месте. Малфой уже вдоль и поперек изучил отчеты, выданные ему Поттером ранее, и именно с целью вернуть документы аврору по его изначальному требованию шел сейчас в его кабинет. Да и некоторую информацию хотелось бы быстро обсудить перед совещанием. К его сожалению, офис был пуст. Драко устало вздохнул. Возвращаться в лабораторию не хотелось, да и Рональд уже давно отправился в Нору, а таскать с собой тяжелую кипу бумаг туда-обратно в мэнор Драко также не горел желанием. «А что, если?..» — голову посетила простая мысль тупо метнуться на Гриммо, в который у Драко оставался доступ. И хоть посещение этого дома стояло последним в списке желаний на выполнение у Драко, это неожиданно показалось мужчине лучше, чем все остальные варианты. Уверенно развернувшись, Малфой зашагал к лифтам. Двигаясь в сторону Атриума к каминам, Драко размышлял о том, как проходит исполнение плана Грейнжер. При мысли о молодой женщине Драко не сдержался и поморщился. Та, словно цербер, требовала отчета с малейшими деталями, будто то, сколько раз они с Поттером обменялись фразами и что именно сказали друг другу, да с какой интонацией, в корне меняло дело!.. И хоть Грейнжер и требовала не отходить от плана и демонстрировать «Драко а-ля Хогвартс», Малфой, прислушавшись к совету Блейза, старался держать золотую середину, в душе соглашаясь с другом, что пренебрежение и вечный холодный настрой ни к чему в итоге, кроме самого плохого в важнейшей части их плана, не приведет. Скорее наоборот, на этом «плохом» все в итоге и завершится, так и не сподвигнув Поттера одуматься и принять помощь. Да и вообще, по прошествии этих двух недель Драко не заметил особых сдвигов ни в настроении, ни в поведении Гарри. Так, если поначалу тот реагировал более остро, проявляя агрессию, демонстрируя силу и власть, то после сдвига в Ко будто бы закрылся и вовсе. И все, чего Драко в итоге добился, — лишь недоуменных взглядов в ответ на свои. Лишь затаенного гнева в глубине зеленых глаз на показушный флирт с Малкольмом — и тот, казалось, вызван скорее уж раздражением, нежели ревностью. А уж когда Драко набирался смелости для незначительных безобидных касаний, Поттер и вовсе дергался, будто черт от ладана, тут же стряхивая его руку, пренебрежительно при этом морщась. Последнее вызывало у Малфоя и вовсе когнитивный диссонанс. Драко не знал, что и думать, ведь все до того же обнаружения жителей Ко Поттер сам шел на контакт, пусть и с целью оскорбить воспоминанием (как с первым посещением Гриммо) или унизить ощущением (как его действия в лифте). А уж чего стоил тот его непонятный вопрос в кабинете сразу после того, как Драко попытался угомонить бушующий гневный вихрь по возвращении из деревушки!.. Но вот, буквально на следующий же день Драко увидел собранного и отстраненного, как и ранее, Поттера. Вот только этот Поттер, казалось, применил «Нокс» к любым чувствам в принципе. Даже к гневу и раздражению, избегая любых контактов. Драко буквально из кожи вон лез, пытаясь вывести его хотя бы на перепалку, но этот Поттер только метал горящие взгляды да скрипел зубами, с силой сжимая кулаки, но не более того. Создавалось ощущение, что он погрузился глубоко в себя, походя теперь на спящий древний вулкан — такой же мощный, такой же опасный, того и гляди рванет. И что еще делать с таким Поттером, Драко понятия не имел. Действовал наобум, как ему диктовали Грейнжер и внутреннее интуитивное наитие. Драко так погрузился в свои мысли, что, внезапно обнаружив себя уже стоящим возле камина с горстью пороху в ладони, с удивлением тряхнул головой, возвращая ясность мыслям, и уверенно ступил вперед. Очутившись на Гриммо, Малфой аккуратно вышел из камина, внимательно осматривая гостиную. Комната была пуста. Серые глаза сами собой вновь мазнули по «стене», и Драко, поежившись, тут же отвел взгляд. Прислушавшись, мужчина сделал вывод, что хозяин дома, по всей видимости, находится наверху либо же отсутствует вовсе. Позвав на пробу Поттера несколько раз, Драко решил не оставлять документы на самом видном месте в гостиной («мало ли, кто тут бродит по разрешению хозяина»), но отнести их в библиотеку, оставив Гарри записку о своем визите на случай, если не обнаружит того сам. Кивнув своим мыслям, Малфой двинулся в сторону лестниц. Уже поднимаясь на второй этаж, Драко услышал какую-то возню со стороны своей бывшей комнаты, располагающейся ближе к началу коридора. Подумав, что, возможно, Поттер там, Драко свернул в сторону комнаты, останавливаясь напротив двери, и с легкостью потянул на себя незапертую дверь. Картина, представшая перед глазами, отпечаталась на сетчатке в секунду. Вмиг онемевшие пальцы разжались, и на пол посыпалась стопка бумаг, усеивая пол. Драко широко распахнул глаза, шумно втянув носом воздух, привлекая к себе этим внимание. Только когда скрип старой блэковской кровати на миг прекратился, Малфой на задворках сознания отметил, как сильно этот звук лупил в тот момент по его перепонкам. Перемещая взгляд с замершего в вывернутой нелепой позе паренька, отмечая при этом расширенные до невозможности зрачки, будто их обладатель находился под действием наркотика (хотя, пожалуй, так и было, судя по отсутствию криков и пятнам крови везде, куда доставал обзор), на его партнера, пристроившегося позади и теперь также безмолвно замершего и взиравшего в ответ, Драко гулко сглотнул заполнившую рот кислоту. Прошли жалкие доли секунды, прежде чем Поттер, не отводя взгляда, возобновил движения — рваные, жесткие, явно причиняющие боль и страдания. А его взгляд бросал вызов, не отпуская, жаля в самое, замершее в ужасе, сердце. Будто только присутствия именно зрителя в лице Драко ему не хватало для достижения экстаза, — иначе не объяснить того, как Поттер сорвался в атакующие резкие толчки, выбивая из горла своей жертвы усталый скулеж, при этом сам, дыша загнанно и то и дело облизывая припухшие сухие губы, спустя всего минуту после появления наблюдателя прикрыл наполовину веки, срываясь в оргазм и не отводя горящего взгляда с бледного лица напротив. Минуту, длившуюся для Драко вечность… Раздавшийся всхлип облегчения, вырвавшийся из груди истерзанного парня, будто заставил Драко очнуться. Вздрогнув всем телом, Малфой безумным взглядом снова обвел обстановку в комнате, задерживаясь на покрасневшем лице Поттера, ничуть не смущающегося ни шлюхи под ним, ни крови вокруг, ни застигшего его врасплох Драко, и тут же, развернувшись на каблуках, стремглав бросился вниз к камину, к чертям забывая про разбросанные на полу в коридоре отчеты. И, конечно же, он не видел того, как зеленые глаза медленно закрылись в молчаливом поражении, ведь их обладатель мог врать всем, да и себе самому, сколько угодно, но истина оставалась проста и неизменна. Пусть он пока и не отдавал себе в этом отчета, но… Гарри было жаль. *** Настенные часы едва показали восемь вечера, оповестив об этом мерными ударами жителей Норы. По всему нижнему этажу уже вовсю витал аромат медальонов из индейки и тушеных овощей. Перебирая пятерней рыжие кудри, еще влажные после душа, Рон, насвистывая, ступил на кухню. Блейз предсказуемо обнаружился у плиты, неспешно помешивая овощи в сковороде. Рон, улыбнувшись, подошел к мужу и мягко прижался сзади, оплетая его кольцом рук и утыкаясь тому носом куда-то в загривок. Готовящий Блейз был его личным фетишем. В такие минуты он чувствовал себя самым счастливым мужчиной на земле. Блейз тихо хмыкнул, не прерывая своего занятия. — Мерлином клянусь, если бы не твоя нерадивая подруга, оставившая нас няньками на вечер, я бы уже утащил тебя в спальню… — негромко выдохнул в ухо мужа Рон, на миг едва уловимо сомкнув зубы на мочке, от чего Блейз тут же вздрогнул и повел плечом, отгоняя, однако мурашки на смуглой шее сказали все за него. Заметив это, Рон, фыркнув, продолжил нашептывать: — А если бы не бесенята в соседней комнате, я бы нагнул тебя прямо здесь и сейчас. Блейз, глухо выдохнув, мелко задрожал, все-таки прекращая помешивать готовящееся блюдо и откидываясь головой на плечо мужа. Рон же все не унимался, шепча развратно и с придыханием, касаясь ушной раковины губами: — Ты бы из последних сил сдерживал крики и стоны, пока бы я вколачивал тебя в эту чертову столешницу. И все, что бы тебе оставалось, — кусать собственный кулак, пока я выбиваю из тебя дух… — закончил Рон, переходя легкими поцелуями на шею и засасывая кожу на ней. Блейз тихо всхлипнул, переступил с ноги на ногу в стремлении сбросить возникший в паху сладкий зуд и тут же почувствовал упирающуюся в ягодицы эрекцию Рона. — Каждый раз поражаюсь тому, насколько ты развратился за эти годы, любимый, — хрипло проговорил Блейз. — Однако угомони своих пошлых фестралов. В конце концов, в доме дети. И кстати, где они сейчас? — В гостиной рисуют, — продолжая нацеловывать шею мужа, ответил Рон. — Побыстрее бы Панс закончила со своим чертовым сюрпризом. Ну право же, неужели она действительно верит, что может удивить своим ужином в виде подарка на годовщину? Это Джорджа-то?! — Не будь задницей, — тихо засмеялся Блейз и вновь повел плечом, однако с тем же успехом — ровно нулевым. Рон лишь фыркнул в изгиб его шеи, не отрываясь от нее. — Окей, — тихий смешок. — Трудно ею быть, когда думаешь совсем о другой заднице. После этих слов Блейз почувствовал, как муж повел бедрами, дразняще потираясь о его ягодицы напряженным членом. — Ну хватит, Рон! — вышло у Блейза совсем не так грозно, как планировалось. Скорее даже жалобно. — В конце концов, вспомни о том, что скоро должен подойти Драко. Ну и эта твоя… На последних словах плечи под ладонями Рона напряглись. Тот тяжко вздохнул, закатывая глаза. — Господи, Блейз, ну когда ты угомонишься? — Рон выпустил из объятий мужа, мягко разворачивая его к себе и вглядываясь в поникшее лицо. — Ты ведь знаешь, что… — …так надо, потому что Поттер, потому что Драко, потому что люди… — вздохнув, закончил за него Блейз. — Да знать-то я знаю. Но от этого она бесит меня не меньше, чем… — Всегда? — закончил фразу Рон, улыбнувшись и звонко чмокнув мужа в щеку. Блейз отмахнулся и попытался вновь развернуться к плите. Рон вздохнул. — Проехали, — угрюмо поставил «точку» Блейз, тут же переводя тему. — Во сколько должен быть Драко? — По идее, в ближайшие полчаса, — завернутая тема подпортила настрой и Рону. Окончательно разорвав объятия, мужчина отодвинулся, просто замирая рядом. — Когда я уходил, он еще ковырялся в отчетах. Но думаю, что слишком уж засиживаться он не будет, так что… — Дядя Блейз! Дядя Рон! — на кухню ворвалось два маленьких огненных вихря, вопя тонкими голосами. — Там дядя Драко пришел! Развернувшись к детям, мужчины улыбнулись. — Здорово! — кивнул Рон, присаживаясь рядом с Кейси и поправляя девочке растрепавшуюся челку. — Но почему же вы оставили гостя одного? — Так он с нами даже не поздоровался, — насупившись, изрек Фред, сложив ручонки на груди. — Пронесся мимо нас в сад, как угорелый, и все. Рон с Блейзом быстро переглянулись. — Кейси, Фредди, есть партийное задание! — доверчиво заговорил все еще сидящий на корточках Рон, отмечая, что муж потушил плиту и накрыл крышкой сковороду. — Вам можно доверить его? — Конечно, дядя Рон! — воскликнули в унисон два тоненьких голоса. Глаза у детей загорелись. — Нужно очень аккуратно расставить тарелки и столовые приборы на стол. Справитесь? — Рон внимательно посмотрел сначала на мальчика, потом на его сестру. Двойняшки синхронно закивали головами. — Вот и молодцы. А мы с дядей Блейзом на минуточку отойдем. Нужно выяснить, что там с дядей Драко приключилось. Оставив малышню разбираться на кухне, мужчины второпях выскочили в гостиную, а из нее — прямиком в сад. Искать Малфоя долго не пришлось — тот обнаружился в самой отдаленной части у покосившейся яблони, у которой они с Блейзом сидели в прошлый раз. Вот только сейчас мужчина не сидел у ствола дерева. Приближающиеся Рон и Блейз видели издалека только, что он сидел на коленях прямо в траве. По мере приближения и более детального рассмотрения друга, супруги с ошеломлением обнаружили, что Драко, вцепившись пальцами в волосы, мелко содрогается, будто от боли. Выражение же его лица передавало истинную муку — Малфой безмолвно кривился, с силой зажмуриваясь и широко распахнув рот, но не издавая при этом ни звука. Обеспокоенно переглянувшись, мужчины ускорили шаг и, только лишь оказавшись рядом с другом на расстоянии меньше пары метров, поняли, что на самом деле происходило. Навешав вокруг себя заглушающих чар не иначе, как для ограждения детей от испуга, Драко что есть силы кричал от отчаяния и боли. *** Последний громкий стон уже давно смолк, погружая комнату в бархатную тишину, нарушаемую лишь едва различимым потрескиванием поленьев в камине, который же и являлся единственным источником света, помимо, разве что, парящих под потолком свечей. Мужчина притянул женщину ближе, поглаживая ладонью узкую спину, ласково стирая выступившую в пылу страсти испарину. Женщина, пресыщенно улыбнувшись, зарылась пальцами в огненную шевелюру, ласково потягивая за отросшие пряди. Голова ее покоилась на груди мужчины. Общую картину иначе, как идиллией, назвать было сложно. — Интересно, все ли рыжие мужчины такие пылкие? — улыбнулась Гермиона. — Или такая животная страсть присуща лишь мужчинам вашей семьи? Мужчина нахмурил брови и поджал губы. — Вот обязательно тебе было сейчас напоминать о своем давнишнем романе с братом? — тут же спихнув голову женщины с плеча, огрызнулся мужчина, приподнимаясь на локте и тут же садясь на постели. — Такой момент испортила… — Ну не сердись, — нисколько не обидевшись, Гермиона села рядом, легко прикоснувшись на миг губами к веснушчатому плечу. — Легко тебе говорить, Герм, — отмахнулся от нее Уизли. — Ты вон даже сейчас к нему в Нору идешь. — Ну ты чего? — усмехнулась Грейнжер. — Ревнуешь, что ли? — Естественно, нет! — фыркнул мужчина. — Просто бесит! — Милый, ты заядлый гомофоб. Я уже говорила тебе об этом? — хитро улыбнувшись, спросила Гермиона. Впрочем, вопрос был риторическим. — Он ведь, как-никак, твой брат. — Ага, — насуплено протянул рыжий. — А еще — никудышный аврор, не способный ни с другом справиться, ни убийцу брата найти. Уже молчу про то, что педиком оказался… Гермиона поморщилась, но промолчала. Тем не менее раздражение Уизли набирало обороты. — Сколько еще это будет продолжаться, Герм?! — воскликнул Уизли. — Столько времени прошло! А ты все тянешь книззла за хвост!.. Женщина, поджав губы, молча встала с кровати, на ходу выпутываясь из простыни и скидывая ее на пол, без стыда проследовав к кучке отброшенных вещей и взмахом палочки, которую тут же подобрала с тумбочки, приводя их в надлежащий опрятный вид, стала неспешно одеваться. — Я не буду повторять тебе, что реализация плана требует времени, — строго проговорила она, ловко застегивая бюстгальтер. — Да сколько я должен еще слышать про этот чертов план?! — мужчина в запале даже хлопнул ладонью по кровати. — Неужели просто нельзя уже наконец обезвредить Поттера и все? Гермиона смерила мужчину убийственным взглядом. — Умоляю, не заставляй меня думать, что я была завышенного мнения о твоем уме, — медленно проговорила Гермиона. — Я уже говорила тебе. Просто так Поттер не примет помощь. А он должен хотеть ее принять, ты понимаешь это? И пока Гарри столь силен, ты прекрасно знаешь, что ОН на остров не сунется. Так что попридержи свою вендетту до поры до времени. Уизли прикрыл глаза, медленно втягивая носом воздух. Гермиона, покачав головой, подошла к нему, остановившись рядом и кладя ладони на поникшие плечи. — Ты убьешь его, — поглаживая плечи любовника, негромко приговаривала она. — Как я и обещала. Просто подожди еще чуть-чуть. Снова вздохнув, мужчина открыл глаза, всматриваясь в лицо женщины. И вдруг резко подхватив ее под ягодицы, Уизли повалил ее на кровать, нависая сверху и с рыком начиная целовать тонкую шею, будто этим мог выплеснуть раздражение. Грейнжер, засмеявшись, уперлась ладонями в упругую грудь мужчины. — Ну все, прекрати. Мне идти пора. Не обратив внимания на ее слова, рыжий перешел поцелуями на нежное плечо, покусывая кожу. — Не пущу, — рыкнул он, ставя засос на изгибе между плечом и шеей, от чего Грейнжер, ахнув, перестала активно упираться и, наоборот, притянула голову мужчины ближе. — Ну… возможно, я могу и задержаться на второй раунд, — с придыханием отозвалась она, притянув за рыжие волосы любовника для поцелуя. Спустя полтора часа, завершив все необходимые приготовления, отдав все распоряжения и только после этого аппарировав в Нору, Гермиона уже вовсю расхаживала взад-вперед перед находящимся в затихающей истерике Малфоем. Стоило ей прибыть в прежний дом своего любовника, ее тут же встретил Забини и, не скрывая испытываемой — впрочем, вполне взаимно — неприязни, безмолвно провел ее в кабинет мужа, где последний (по словам того же Забини) уже битый час пытался достучаться до будто бы закрывшегося и отгородившегося от всего на свете Малфоя. Войдя в кабинет, первое, что услышала Гермиона, — надрывный голос Драко: — И когда ты собирался мне об этом сообщить, а? Бросив взгляд на бывшего, Грейнжер еле сдержала улыбку — настолько потерянным и смущенным выглядел Рональд. Завидев вошедшую женщину, он перестал метаться по кабинету от неудобных вопросов и посмотрел на нее с зажегшейся надеждой на спасение в глазах. Сидящий же за столом Малфой, уныло окинув ее взглядом, опустил лицо на сложенные замком ладони. — И что тут происходит? — подняла брови Гермиона, проходя в кабинет и захлопывая дверь прямо перед носом у Забини — маленькая радость от невозможности присутствия последнего на их закрытых собраниях. Рон, заметив ее улыбку, свирепо раздул ноздри, но под цепким взглядом карих глаз женщины благоразумно промолчал. Сейчас важнее было, чтобы Драко пришел в себя. Последний, кстати говоря, криками в саду напрочь сорвал голос. Лишь подоспевшая Паркинсон, выдернутая вместе с мужем с романтического ужина, оттого плюющаяся ядом на всех и вся, тем не менее быстро организовала нужное зелье на пару с Блейзом, удачно спасая голосовые связки друга. Однако на сухую, без слез, истерику последнего это никак не повлияло. Говорить о чем-либо Малфой напрочь отказывался, тупо пялясь в одну точку невидящим взглядом и впиваясь ногтями в ладони до выступившей крови. Не добившись успеха любым из пришедших на ум методов, друзья не придумали ничего лучше, чем отвести Малфоя в кабинет Рона и ждать Грейнжер, которая уж точно всегда имела туз в рукаве. Так, в ожидании Гермионы, Рон все пытался разговорить блондина, хоть и заведомо безуспешно. Однако внезапно тот перевел осмысленный взгляд на аврора и одними губами прошептал единственное слово: «Легиллименс». Поняв того сходу, Забини-Уизли опустился на колени перед сидящим за столом мужчиной и коснулся палочкой его виска. Увидев то, что показал ему Драко, Рон понял, почему тот находился в таком состоянии и не хотел ничего обсуждать. Стыдливо пряча взгляд, Рональд поднялся с колен, надеясь уйти от расспросов, ведь он умышленно не раскрывал эту информацию Малфою, когда агитировал его во Франции к участию в плане. Но теперь… — Так что тут происходит, мне кто-нибудь объяснит? — складывая руки на груди, повторила свой вопрос Грейнжер, переводя взгляд с одного мужчины на другого. — Он… — Рон сглотнул, бросив быстрый взгляд на затихшего вновь Малфоя. — Он застал Гарри с «товаром» Клэр. На слове «товар» плечи Малфоя вздрогнули, но более никакой реакции мужчина не выказал. — И? — непонимающе уставилась на бывшего Гермиона. — И? — внезапно поднял голову Малфой. — И?! Это все, что ты, блять, можешь мне сказать?! — А что ты хочешь услышать, Малфой? — не меняя тона, вопросила Грейнжер. — Ты ожидал чего-то другого? Только не говори, что питал иллюзии относительно того, что он будет вести жизнь монаха-отшельника. Услышав такой безучастный ответ, Драко отшатнулся, с глухим стуком опуская руки на стол. — То есть ты считаешь, что то, что он делает, — в порядке вещей? — неверяще переспросил Драко, распахнув глаза. — Для ЭТОГО Гарри — да, — втянув щеки, ответила женщина, после чего жестко добавила: — Напомнить, чья это вина? — Нет, — глухо бросил в ответ Драко, прикрывая глаза и тяжело опуская голову на сложенные на столе руки. Гермиона торжествующе подняла подбородок, будто выиграла в споре. Рон же лишь покачал головой, не влезая в их перепалку. Драко же едва слышно заговорил вновь: — Я не могу, Грейнжер. Больше не могу… Почему просто нельзя сделать это сейчас? Что, черт возьми, нам мешает использовать… — Хватит! — холодно прервала его Гермиона, быстро подходя к мужчине и дергая за плечо, заставляя поднять голову и посмотреть ей в лицо. — Мы это обсуждаем каждый раз, и мой ответ не изменится, спроси ты хоть в первый, хоть в сто первый раз. Сейчас — рано. Он недостаточно подготовлен морально. Его надо к этому подвести. Он должен быть на грани срыва. Ему не должно быть все равно. Сглотнув, Драко лишь медленно кивнул. — Вот и славно, — криво усмехнулась Грейнжер. — Итак, как сегодня прошел… Не успела она закончить фразу, как в кабинет влетел светящийся орел — патронус Робардса — и тут же комнату наполнил громкий голос: — УИЗЛИ, ЧП!!! МАССОВОЕ НАПАДЕНИЕ ДЕМЕНТОРОВ В АЛЛОНБИ ПРЯМО СЕЙЧАС!