Гори

       Очнувшись среди спящих друзей и убрав с себя руку Леоны, еще одной моей знакомой из нашей компании, и ногу Виолетты, я проморгалась, надеясь взбодриться. Стараясь не шуметь, я нашла свой телефон, свитер, куртку и ботинки, а после вышла за дверь комнаты. Вне комнаты был полный бедлам: валялись бутылки, пакеты из-под закусок, осколки кружек и пустые пластиковые стаканчики, вкупе с другим мусором.        Спустившись по чудно пахнущей дубовой лестнице на этаж ниже, просматривая ленту в инстаграм, в котором были фото с прошедшей вечеринки. Я невольно схватилась за лоб, увидев на одном из видео полицейский патруль, видимо вызванный соседями. Уверена, что такая утренняя новость не порадует хозяина, особенно с похмелья. Проходя мимо запертых комнат, сквозь многочисленный мусор, я услышала с кухни какой-то шум, и направилась туда, по пути кинув вещи на пол.        — Назар, Андрей!        — Потише, Асенька, — Андрей Ривкин держал пакет со льдом у разбитой скулы, опершись о кухонную тумбу, — у меня серьезно болит голова…        — Что случилось?        Андрей усмехнулся, кинув взгляд на Назара, который пытался приготовить что-то мерзко пахнущее на плите:        — Да так, ушибся, — Андрей расплылся в улыбке, — упал, так сказать, на кулак один…        — Пиздеть меньше надо.        — В следующий раз я пойду в полицию, Назарушка.        — Только попробуй.        — Что у вас тут по утру уже приключилось?        — Я сказал, что Степан Ан… — Андрей начал говорить, как на него надвинулся Назар с синяком под глазом, зло сжимая пластиковую лопатку, которой перемешивал содержимое сковородки. — Степан Анатольевич отличный преподаватель истории, особенно если случайно забрести в его кабинет после семи вечера, — он договорил и взглянул в глаза Назару. — Ну, что смотришь, опять ударишь меня?        — А сколько времени? — желая перевести тему, вопросила я.        — Полдвенадцатого, — не поворачиваясь ответил темноволосый, а после вернулся к сковороде.        — Кошмар, я проебала две пары… — я в ужасе уселась за барный стул.        — Будешь? — Андрей кивнул на стряпню друга. — Он закинул на сковороду консервированную рыбу, яйца и какое-то мясо.        — Обойдусь без отравления сегодня, благодарю, — я заложила прядь растрепанных волос за ухо, печатая ответ на сообщения Кристины. — Ешьте сами.        — Лучше бы ты салат порезал.        — Из овощей в доме только ты, — парировал Назар, пытаясь молотым перцем перебить запах со сковороды.        — Можешь порезать меня, детка, — посмеялся Андрей, попивая кофе из какой-то розовой кружки. — Что мне уже терять-то, — едва слышно добавил он.        — Мне пора, иначе меня точно убьет кто-нибудь, — я поднялась со стула и направилась к выходу из дома, надеясь найти свою обувь среди чужой.        — О, замечательно, — доносилось с кухни, пока я уже собиралась в коридоре. — Выходит, у нас с тобой завтрак на двоих, а, дорогой?        На улице было мокро и отвратительно грязно. Еще вчера погода была более сговорчивой и казалось, словно природа не хотела дать мне хотя бы шанс на то, чтобы надеяться на хорошие события и отсутствие лишних проблем.        Прилично опоздав на пару Алексея Дмитриевича, я залетела внутрь кабинета, стараясь как можно быстрее приземлиться на скамью, словно это убережет меня от наказания. Однако, сложилось ощущение, что Алексей действительно не хотел обращать внимания на пробежавшее перед ним торнадо в виде меня. И даже вопросы Кристины ко мне никак не оказались под его вниманием, он лишь на пару секунд замолчал, когда я входила, а затем продолжил монотонным голосом читать лекцию про основание психоанализа как понятия.        — Ты знаешь, что я не одобряю твои посиделки в шумных компаниях? — шептала мне подруга, пока я уставилась на преподавателя, словно видя его впервые. — Я вчера сидела и учила конспект!        — Господи, Кристина, да, извини, что я пытаюсь жить чуть более бурной жизнью, нежели в прошлом году, — я взяла ручку с тетрадью и начала записывать теорию психоанализа, надеясь, что повтор старой программы не затянется надолго.        Со временем лекция начала превращаться в пытку. Слова, льющиеся из уст преподавателя, уже казались неуловимым таратореньем и не то что записывать, просто воспринимать это было невозможно. Я оторвалась от тетради и оглядела аудиторию: вероятно, не только у меня сложилось такое впечатление от преподавания Алексея Дмитриевича. Одна девушка осмелилась поднять руку и робко попросить читать чуть медленнее, за что молодой преподаватель тут же отчитал и раздраженно заставил девушку пообещать сделать реферат на тему жизни Эдварда де Боно и актуальности его методики «шести шляп».        — Какой-то он сегодня конченный, — вздохнула я, взглянув на упорно записывающую и, при этом, неуспевающую подругу. — Ему что, кто-то насолил сегодня, или что?        — Ветрова! Любите поговорить? Встаньте и ответьте на пару вопросов, — саркастично проговорил Алексей Дмитриевич. — Не заставляйте меня ждать, давайте.        Я привстала, но голова внезапно закружилась и, не удержавшись на ногах, я схватилась за край стола. Видимо, последствия вчерашнего вечера мимо пройти не смогли.        — Что, так весело развлекались прошлой ночью, что сейчас на ногах стоять не в состоянии, Ветрова?        — Откуда Вы… знаете?        — Предположил, — хмыкнул он, оглядывая меня с ног до головы. — Несложно догадаться, когда студент так беспардонно заходит в аудиторию с перегаром и вороньим гнездом на голове.        — Мое «гнездо» Вас волновать не должно, простите за дерзость.        — Прощаю, — мужчина с серьезным видом захлопнул свою книгу. — Меня должны волновать знания учеников и отсутствие опозданий. Назовите того, кто ввел понятие «психоанализ».        Я замешкалась. В голове была каша из совершенно рандомной информации, но ни единой нужной ниточки, которая вела бы к ответу на заданный вопрос. Начав паниковать, я оперлась руками о стол и открыла рот, чтобы начать оправдания, но преподаватель меня опередил со своей искрометной речью:        — Ясно… это был Зигмунд Фрейд, Ася. И я говорил это пару минут назад, если бы Вы были менее погружены в себя и свои мнимые проблемы, скорее всего, услышали бы меня. Останьтесь после пары.        Поверженная и злая я опустилась на свое место, недовольно глядя в окно и думая, что, лучше бы, осталась у Назара на его чудной завтрак, даже если бы за этим следовало промывание желудка и смерть.        Пытаясь пройти вместе со всей толпой незаметно и не оставаться после занятия, чтобы не получить нагоняй за несделанную работу и не обзавестись новой в довесок, я, наклонившись, спряталась за одну из студенток, стараясь смешаться с толпой. Однако, Алексей Дмитриевич окликнул меня, и когда я попыталась уйти, схватил за руку.        — Ветрова, куда собралась?!        — Простите, меня ждет друг, и ему очень плохо, — соврала я первое, попавшееся на язык.        — Ясно, Ветрова, но сначала уделите мне время, — не мог угомониться преподаватель.        — Простите, — настырнее и громче повторила я, пытаясь вырвать руку, — но если я сейчас же не выйду отсюда, мой друг умрет!        — Так, Ветрова, давайте без этого! Вы должны мне уже книгу из сплош Ваших рефератов, Ася!        Толпа уже рассосалась, дверь благополучно закрылась, и весь шум, создаваемый студентами оказался где-то за ней. Звякнул телефон, и я открыла сообщения, это было послание от Назара, которое, впрочем, не являлось цензурным от слова «совсем».        — Алексей Дмитриевич, пожалуйста, отпустите, не мучайте!        — К следующему занятию я хочу, чтобы реферат был на столе, иначе не допущу до экзаменов!        Оторопев, я не знала, что ответить и просто смотрела широко раскрытыми глазами, осторожно кивая. Когда Алексей Дмитриевич меня отпустил, я мигом ринулась к выходу.        Назар, с совершенно недовольным лицом, сидел за свободным столиком в кафетерии, вальяжно закинув ногу на ногу, будучи в темных очках. Придя и усевшись рядом, я дернула за проводок его наушников, чтобы друг наконец обратил на меня внимание, а не просто молча сидел, смотря в пустоту.        — Ты в порядке, Назар?        — Я выгляжу, — он приподнял очки, освещая пространство своим зияющим синяком, — как будто я в порядке?        — Ну, по крайней мере, на тебя не кричал препод…        — Ха! — на весь зал усмехнулся парень, а после кашлянул в кулак. — Ну да.        Боясь спросить что-то про то, что случилось утром, я просто хотела начать рассказывать свои новости, но некто прервал мою попытку.        — Простите, — заговорил какой-то подошедший незнакомый парень, обращаясь явно не ко мне, а к Назару, — а слухи правдивы? Вы встречаетесь?        — Да, — совершенно уверенно заявил друг, таким спокойным голосом, как будто это было совершенно нормально. — Ася моя девушка, какие-то, блять, проблемы? — он положил мне руку на плечо, больно сжимая пальцы, чтобы не думала вырываться и бунтовать.        — Чт..? — не успела я и проглотить булочку, которую ела, как закашлялась ею же.        — А я думал, что ты педик… Передай привет Андрею, я ему теперь должен.        Не зная, на кого именно злиться — на Назара или на такого бестактного молодого человека, что пришел и начал тут выяснять то, о чем ему знать не положено, я оторопела.        — Мы просто поспорили, что ты пидор, Андрей сказал, что ты нормальный, а я думаю иначе. Не зря же в прошлом году Андрей устроил эту шумиху с признанием тебе в любви. Если Андрей думает, что все идиоты и все забыли, то он ошибается.        — Окей, — Назар отпил воды с растворенным в ней аспирином, в розовом стаканчике. — Как хочешь.        — Слыш, ты совсем попутал? — вмешалась я, обращаясь к незнакомцу. — Какое твое дело вообще? Что, сам гей?! — пока я возмущалась, Назар чуть похлопал меня по лопатке, в попытке остановить. — Себе парня ищешь?! Пошел отсюда!        — Молись, чтобы ты могла так же выражаться, не в присутствии своего… этого. Увидимся, Ася, — напоследок кинул парень и ушел.        Теряясь в негодовании я даже не могла подобрать слов, видя что Назар просто обнял меня, вздыхая.        — Назар, что это за говно сейчас было?        — Это нервы.        — Нет, Назар, — я чуть отклонилась, сняв его очки и подняв их над головой, — почему ты сказал, что я твоя девушка?        — Ну, — парень отвел глаза и потянулся за очками, — ты все равно одна… так что я подумал, как бы… что никаких проблем тебе это не доставит…        — Назар! — в бешенстве я повторила его имя, не отдавая очки. — Если я одна, это не значит, что я должна прикрывать твою гейскую задницу!        — Но я не гей!        — Да, ты не гей. Ты пидорас, Назар, — я наконец отдала злополучные очки их хозяину.        Кафетерий представлял из себя большое помещение, со столами на четыре персоны, за которыми ели и преподаватели, и студенты, нашедшие на то время. В принципе, если бы окон было чуть больше, находиться тут было бы довольно уютно, а так — всегда хотелось поскорее доесть и уйти. Однако другого места, где студенты могли бы ощутить себя в безопасности от учебы, не было.        — Так, хорошо, а это что за идиот был?        — Это один дебил, — Назар нервно проверил свой телефон и отложил обратно на стол, — не обращай внимания.        — Пиздец, что за секреты…        — Что ты там говорила? Кто на тебя наорал? Ваш «Психолог»?        — Да, — воодушевилась сменой темы я. — Сказал, чтобы написала ему реферат до завтра… — я провела рукой по своим волосам и не обнаружив заколки, охнула. — Наверное, я у него в кабинете, пока пыталась сбежать, уронила заколку…        — Какая заколка? Ты видела мое состояние, Ася, какая, к черту, заколка, — Назар беспардонно поднял ноги на стол, пока уборщица, проходившая мимо, не одарила его едким комментарием и гневным взглядом. — После этой вечеринки мне пиздец.        — Замечательно, Назар, но я не могу еще и заколку проебать. Мои часы и телефон и так подверглись насилию, ты видел эти трещины?        — После этой вечеринки насилию и трещинам подвергнется моя жопа.        — Образно?        — Образно.        — Ну, кажется, твоя девушка, — начала язвить я, положив голову другу на плечо, — не сильно сердится, так кого же ты боишься? Уж не того ли, кто писал тебе про «покушать»?        — Это был твой свекр, привыкай.        — Интересные у вас отношения.        Я вздохнула и начала рыться в телефоне. От Алекса так и не было больше сообщений, так что не выдержав, я напечатала: «Как у тебя дела?» — самый тривиальный вопрос из всех, который можно было придумать, когда у тебя нет воображения и слишком отчетливое ощущение беспокойства. Собеседник прочитал сообщение и не стал отвечать, что вызвало у меня уже только негодование.        — Мужики уроды, — заключила я, смотря в дисплей, — мы что, с ним, встречаемся? Что за мозгоебка? Я даже не знаю, как он выглядит.        — Конечно вы не встречаетесь, ведь твой парень я, — вяло пошутил Назар, достав из кармана жвачку. — Не смотри на меня так, если мы вместе, это не значит, что я должен отдавать тебе последнее, — проговорил Назар, а после, помыслив, разломал подушечку на две части и одну протянул мне. — Я уже говорил, что Алекс мудак? Кстати, твой препод тоже.        После занятий мы договаривались с Назаром прогуляться. Несмотря на все мои попытки пойти домой и заняться рефератом, уговоры друга были навязаны почти безо всяких пререканий. Ночной Питер был довольно холодным, тусклым, но весьма живописным. За нами, конечно же, увязался Андрей, который был верным спутником Назара. Ривкин усилием отобрал его рюкзак, который гордо нес, несмотря на протест парня.        Ночь была длинной и похожей на каждую прогулку с Назаром и Андреем. После того, как я приехала в Питер, мы довольно часто гуляли, познакомившись еще лет в шестнадцать, играя в ММО и прочие видеоигры вместе, сутками сидя в скайпе с вебкамерами. Воспоминания о таком безвылазном задротве вызывают у меня тоску и ощущение ностальгии. Если бы всего этого не было, я бы вряд ли поступила именно в питерский институт и не встретила бы остальных своих знакомых.        Когда гуляем, мы часто заходим в бары и, в последнее время, пьем что-то из меню на деньги Назара, о происхождении которых я привыкла не спрашивать в лишний раз. Сегодня мы зашли как раз в такое место и я, заказав сок, под недовольные возгласы Левина, уселась с друзьями за столик у окна.        Попивая сок, я рылась в сообщениях, игнорируя сообщения Кристины о том, сделала ли я реферат, и злясь на Алекса, который был в сети, но все еще не ответил на простой вопрос. Агрессивно набирая сообщение, я закусила губу и отпила сок через трубочку, пока Назар и Андрей выпили пару шотов и о чем-то мило болтали, будто бы это не они сегодня утром подрались.        — Ну че там Этот? — обратился ко мне темноволосый, и я подняла глаза на него. — По взгляду вижу все! — воскликнул парень и заказал три рюмки текилы. — Ничто не лечит раны лучше алкоголя, милая.        — Наза-а-ар, — протянула я, — я не буду пить. Мне хватило вчерашнего, я вообще не люблю алкоголь.        — Ты же замерзла! — поддержал Назара Андрей. — Вот и согреешься!        Я вздохнула, взяла принесенную официантом рюмку и влила в себя её обжигающее все нутро содержимое. В этот же момент пришло сообщение от Алекса, и я устремила взгляд в телефон, понимая, что через несколько секунд я прочитать и понять уже ничего не смогу так же быстро, как сейчас. «Извини, что не отвечал. Я работал». Стоило мне мысленно возмутиться, что он, видишь ли, работал, как меня окликнул Андрей:        — Что там? — он кивнул на телефон. — Алекс?        — Написал, что был занят, — ответила я и закашлялась от выпитого минуту назад.        — Несите нам еще! — скомандовал Назар. — Сегодня тут собрание клуба разбитых сердец!        — Да что ты? — усмехнулся Андрей, пьяными глазами глядя на друга детства. — Прямо у всех-то и разбитое?        Написав что-то агрессивное в ответ Алексу, я залпом выпила еще и вернула взгляд к дисплею телефона. «Я пишу реферат, мне не до тебя», — отправила я, в ответ на что пришло краткое: «Не пишешь». Ответив, что он не может знать точно, я долго ждала, когда Алекс наберет сообщение и, в конце концов, он предложил созвониться.        — Всем тихо! — выкрикнула я в сторону Назара и Андрея. — Алекс звонит.        — Да, мы обещаем, что будем молчать! — пьяным языком еле выговорил Назар.        — Если что, я заткну ему рот, — Андрей подпер рукой голову, хитро посматривая на друга.        — Я еще не настолько пьян, Андрей.        — Я надеялся, что ты ответишь «я сам тебя заткну».        — Ага, кулаком, — огрызнулся парень в ответ на двусмысленные реплики.        — Ого! — рассмеялся Андрей напару с другом. — Фистинг?        — Тихо! — повторила я и, откинув волосы назад, ответила на входящий вызов. — Да?        — Ася, привет, — послышалось с той линии. — Не против поговорить?        — Против, — мой голос звучал уставшим, язык заплетался. — Что тебе нужно?        — Просто хотел спросить, какие новости. Как учеба?        — Плохо. Мудак-преподаватель психологии заставил делать какую-то хуйню, урод, Господи.        Послышался смех, а после вопрос: — Ты пьяна?        — Нет. Нет, я не пьяна, нет.        — Нет-нет-нет, — начал шептать Назар, едва ли сдерживая смех, — она не пьяна, это все сок!        Я кинула лайм в Назара, и парень почти засмеялся во весь голос. Пытаясь сдержать друга, Андрей его обнял, едва посмеиваясь.        — Ну, может тебе помочь с чем-то?        — Нет, мне не нужна твоя помощь.        Андрей, сдавшись, начал смеяться вместе с Назаром, и поддержал его, когда последний придумал прекрасную идею — изобразить стоны, чтобы создать неловкое положение подруге, посчитав это забавным. Бородатый мужик за стойкой испуганно обернулся в сторону нашей компании, пока Ривкин и Левин, смотря на друг друга и смеясь, изображали стоны. Когда в Назара полетела рюмка, Андрей неожиданно-успешно перехватил её в воздухе и поставил на стол, что заставило бы сомневаться в степени его опьянения, если бы я не была отвлечена на звонок.        — Ой, как я не вовремя звоню, ты, видимо, очень занята, — со смехом послышалось из динамика.        — Это телевизор, — ответила я, пытаясь жестами показать, чтобы оба успокоили друг друга любым возможным способом. — Рен-ТВ на фоне тут врубила, чтобы писалось лучше.        — Хороший выбор, помогает? — совершенно несерьезно спрашивал Алекс, отчего я только больше напряглась, уже настроившись, что мы будем ругаться и, наверное, прекращать общение вовсе.        — Не особо.        — Ко скольки тебе нужно будет сдать работу?        — К восьми. Утра.        Назар хотел увеличить свою громкость, но Андрей ухватил его и зажал рот ладонью, посмеиваясь.        — Уверена, что не проспишь?        — Уверена.        — Тогда не засиживайся.        — Ты тоже, а то ведь тебе завтра на работу. Хватит играть в Варкрафт.        — Локалки сами себя не сделают, знаешь ли. Ладно, не буду мешать твоему важному занятию! — воодушевленно заявил Алекс. — Созвонимся завтра.        Не успела я что-то ответить, как звонок окончился, и я откинула телефон на столик, психуя, что поругаться не вышло — Алекс вел себя очень мило, что только сильнее вызывало недовольство. Андрей, тем временем, разжал ладонь, которой держал рот друга и темноволосый, заливаясь смехом, начал тяжело дышать. Я, вздохнув, заказала еще рюмку, несмотря на призывы Андрея больше не пить. Уже ближе к окончанию ночи я и Назар были в беспамятном состоянии, а вот Ривкин, как не удивительно, хоть и выпил столько же, сколько и мы, был вполне адекватным.        Просыпаться в обнимку со своими друзьями становилось странной традицией, и от нее точно надо было срочно избавляться. Что было более неприятно — проснулась я от звонков Кристины, которая была весьма недовольна моим поведением и крайней безответственностью. Подумав, что второй день приходить с перегаром — неправильно как-то, я взяла из рюкзака Назара мятные конфеты, которые мы купили вчера, пока гуляли. Отложив себе несколько, я приняла душ, прополоскала рот пастой, и попыталась привести волосы хотя бы в мнимый порядок. Быстро накрасившись и нанеся яркую помаду, чтобы отвлечь внимание от синяков под глазами, положила в рот конфеты, оделась. Решив не будить друзей, я захлопнула дверь и отправилась к вызванному такси, быстро спустившись по бетонной лестнице, перепрыгивая ступеньки.        Преодолев турникет привычным мне образом и пробежав по коридорам, я, предварительно постучав, оказалась в аудитории. Все студенты уже собирали вещи, чтобы выйти, и Алексей Дмитриевич вздохнул, глянув в мою сторону. Понимая, что исход будет только хуже, покинь я комнату прямо сейчас, стала дожидаться, пока все студенты выйдут. Подойдя к преподавателю, я хотела начать оправдания, но он меня перебил:        — Реферат принесла? — с безнадежной интонацией спросил мужчина, глядя в книгу, которую позже отложил на стол и встал, смотря мне в глаза.        — Я забыла его…        — Написать забыла? — саркастично спросил он, глядя, как последний человек покидает аудиторию. — Пару пропустила, рефераты сдать не можешь… Может, все-таки перестать тебя жалеть и поставить вопрос о недопуске до экзаменов?        — Нет, — начала просить я, — пожалуйста, не надо, только не это! Я все сдам, просто я… замоталась. Пожалуйста, — я сделала шаг к мужчине, интуитивно взяв его ладонь обеими руками, на что его брови удивленно изогнулись. Алексей Дмитриевич отнял руку, и я тихо извинилась за такой порыв.        — Ну что-ж, Ветрова, придется нам с Вами позаниматься индивидуально…