hidden meaning

Лука сонно зевает, прежде чем дотянуться до телефона. На экране высветилось уведомление о сообщении Янна, и он судорожно нажимает на него, рассматривая текст. От кого: Янн Дружище, я договорился со своей кузиной. Она желает встретиться с тобой прям сегодня, чтобы обсудить какие-то детали, если честно, я не понял, какие именно. Не против? Лука вообще хотел обсудить подобную подработку анонимно, через Янна, чтобы та дама не смотрела на него, как на безумца. И действительно, кто пойдёт на такую мерзкую работу вроде той? Луке ничего не остаётся, кроме как ответить простое «да», прежде чем увалиться на кровать обратно. Он руками водит по лицу и тихо вздыхает, пока не понимает, что опаздывает на учёбу. — Блять! — матерится Лалльмент и быстро встаёт с кровати, чуть ли не падая на пол из-за запутающегося в ногах одеяла. Парень быстро натягивает штаны под подколы Мика: — Смотри своего дружочка не пристегни, — низким голосом сказал он, кивая на бугорок на трусах, что после прикрылся за тканью джинсов. — Пошёл ты, Мика, — Лука слабо рассмеялся и ухватился за ручку рюкзака, закинув его на плечо, тут же выходя из квартиры. Сегодня намечается хороший день. По крайней мере, он так думал, пока не встретился с той девушкой. *** — С Богом, Лука, — Артур перекрестил своего друга под его же демонстративный смешок, и поднял голову вверх, складывая ладони воедино, делая вид, будто молится. — Нет, серьёзно, ты придурок, Артур, или просто прикалываешься? — Янн покрутил у виска пальцем, намекая, что парень сумасшедший, но Артур лишь пожал плечами и поправил очки на переносице. — Почему сразу придурок? Мы все просто переживаем за нашего друга, — оправдался за друга Базиль, посмотрев в сторону Янна, а затем и Лукаса. — Именно поэтому ты принёс икону в школу? Вы, ребята, точно дебилы, — рассмеялся Янн, как и вся компания из парней. А затем резко остановился. — А если серьёзно, Лука, то удачи тебе. — Она мне понадобится, — всего лишь сказал Лука и попрощался со своими друзьями, прежде чем выйти на улицу из школы. Была перемена, а поэтому Лука решил, что лучше раньше, чем задерживаться после школы. Он прекрасно знал, что после всех уроков устанет, и никакого желания не было ещё и сидеть после учёбы с неизвестной ему девушкой. Он видит её сидящей на лавочке: чёрные волосы, серое пальто. Кого-то она Луке напоминала, но он не мог вспомнить, кого именно. — Привет, — подойдя к девушке, кинул он, придерживая одной рукой ручку рюкзака, чтобы тот не свалился на асфальт. — Ты и есть Лука Лалльмент? — брюнетка повернулась к нему с жизнерадостной улыбкой; настолько жизнерадостной, что внутри Луку перекривило. — Эм... Да. — Приятно познакомиться! Я Хлоя, — она подала руку для рукопожатия, но от неловкости Лука решил проигнорировать данный жест; Хлоя тут же убрала руку и кивнула на место рядом на лавочке, предлагая таким образом Лалльменту сесть. Полностью повернувшись к нему, Хлоя сложила руки на коленях. — Значит, ты хочешь подработать неплохие деньжата? — Да, что-то вроде того, — Лука посмотрел на неё, поджав губы. Ему до сих пор было неловко, но, кажется, Хлое было все равно на Луку и на его внезапное желание работать в притоне для педиков. — Что ж, — Хлоя поджала губы и на пару секунд задумалась, снова улыбнувшись. — Я договорилась с работодателем и он пришлет за тобой тачку. Все так официально, да? Это все потому, что притон скрытный и они прячутся от копов лишний раз, хотя он в лесу и туда почти никого не заносит. — Все так серьёзно, — отозвался парень. Ему стало не по себе: может, и не стоило идти на эту работу? В конце концов, подработка дворником не такая уж и плохая. — Именно, — подтвердила она. — Тебе придётся подписать документ о том, что ты соглашаешься на любые домогания. Если тебя кто-то выберет, то ты будешь видеться только с одним постоянным клиентом, и он будет платить тебе столько, насколько хорошо ты справишься. Ну и ещё, Лука, тебе придётся разносить шампанское и закуски до тех пор, пока постоянный клиент не присвоит тебя себе. — Получается, пока за меня не впрягут несколько тысяч долларов, меня будут лапать кто хочет и когда хочет? — Да, так и будет. Но если тебя не закажут и начнут раздевать — это штраф. Ты можешь пойти к администрации и пожаловаться, — девушка снова посмотрела куда-то вдаль, будто бы представляя подобную картину. — Ну хоть что-то утешает, — грустно усмехнулся Лалльмент и потер лицо рукой. Он уже сомневался в этой работе. — О, и ещё! Совсем забыла. Как ты относишься к БДСМ? — К чему такой вопрос? — Лука приподнял брови, предполагая дальнейший ответ. Неужели там не только платят за постоянный трах, но и увлекаются подобными вещами? — К тому, Лука, что твой постоянный клиент будет с тобой делать все, что захочет. Таково правило. Захочет трахнуть на столе прямо у всех на глазах — он имеет на это право. Захочет отпорить тебя кнутом — он сделает это, потому что там, эти постоянные клиенты, платят нереально дохуя, и администратор несёт ответственность лишь за жизни проституток, — я буду называть их так, — и только. Остальное — не его дело. — Охуеть, — лишь сказал он, уставившись в одну точку. Да уж, Янн был прав, когда говорил, что эта подработка будет гораздо хуже, чем работать официантом в простой закусочной. Но во всяком случае, Лука кивает девушке, как бы прощаясь, до этого уточняя, когда за ним приедут; он получает свой ответ спокойным тоном: «после школы. Тачка BMW, черная». Нервно перебирает пальцами ручку рюкзака и обдумывает все, что только можно; Лукас искренне надеялся, что его никто не освоит себе и что постоянного клиента у него не будет. А простые похлопывания по заднице, вполне себе, но он мог и потерпеть — только парень сомневался, что у него настолько хорошее терпение, потому что, будучи связанным с такой работой, надо иметь терпения немало, а как минимум целые бочки. С другой стороны — ему было интересно. Лука ненавидел такой жгучий интерес, который разливался по всему телу словно свинец. — Блять, какого хера! — он взвизгивает, когда какой-то парень случайно задевает его плечом. Подняв взгляд, у Луки перехватило дыхание, более того — дар речи. — Прости, — извиняется парень и глупо улыбается, но, чёрт возьми, какой же он красивый. Это же вроде тот популярный новичок, да? Как его там? Элиотт? Прекрасное имя и прекрасные черты лица. Лука все ещё смотрит на него без угрызения совести, а парень и не против — он смотрит на него в ответ, и в следующую секунду становится даже неловко. — Нет, ничего страшного, — торопливо говорит Лука и уходит, зажмуриваясь: блять, он так глупо среагировал. Он бы хлопнул себя по лбу от смущения, но мимо проходящие люди его не так поймут. На спине почему-то ощущается чужой взгляд, но Лалльмент не поворачивается и идёт по направлению к кабинету. *** После учёбы машина и вправду приезжает: одноклассники и другие, мимо проходящие люди, смотрят с удивлением и непониманием, — когда у Луки появилась такая крутая тачка? — обсуждают так, будто в новостях появились жуткие факты о телезвезде. Лалльмент не обращает внимания и садится на задний ряд сидений, рядом с ним — огромный мужчина, полностью одетый в черное, будто бы собрался на похороны. На переднем один водитель в маске, на глазах — маленькие проемы для того, чтобы видеть все происходящее; рядом с ним ещё такой же мужчина, что сидит неподалёку от Луки. Подобная обстановка пугала и навевала страх, но парень уже подписал документ и навряд ли сможет его расторгнуть в первый же день работы. Мужчины молчали, а Лука, не зная чем заняться, смотрел в запотевшее окно автомобиля и пытался что-то уловить взглядом — все, что было снаружи, пролетало с огромной скоростью мимо. Не прошло и часа, как они подъехали к огромному дому среди леса — Лука быстро вылезает, поправляет складки на куртке и рассматривает здание, что больше походит на заброшенное, в году так тысяча девятьсот шестьдесят первом, захолустье. Может, его это немного и смущает, но охранники, — судя по их манере молчания и одежде, — проводили его до двери и пропустили внутрь. Внутри жуткий шум клубной музыки, мужчины лет двадцати расхаживали в каких-то странных образах, а большинство из них ходили в масках: в маске свиньи, в маске утки, в маске лисы — их было невероятное количество, и, честно признать, Лалльмент был поражен такой атмосфере. Вроде и не похоже на притон для геев, который в самом центре города, и мужчины, ходящие полуголыми, не особо были похожи на проституток, — скорее, на вышибал, — но чувствовалось что-то такое развратное. Такое, что дышать стало тяжело. — Идем в комнату. Мы должны дать тебе вещи, — пробубнил один из охранников, на что Лука бездумно согласился и пошёл по направлению, что показывал ему мужчина. — Какое твое прозвище, малец? Блять, тут ещё и прозвища дают? — Ёж, — почти что не задумываясь, ответил Лука, исподлобья посмотрев на мужчину, который на момент улыбнулся и задумался, оставляя взгляд на пару секунд на нем. — Колючий и недоступный. Клиентам это нравится, — оповестил он и протянул золотистые вещи на вешалке Луке. Взяв вещи, парень внимательно их осмотрел: золотой галстук и золотые трусы? Боже, у них совсем нет фантазии, но они как раз подходят под критерии стриптиз-клуба. — Возьмёшь шампанское там, на столе. Официанты их разносят, пока у них нет клиента. Думаю, моя кузина тебе об этом уже сказала, — Лука лишь кивнул и охранник отвернулся, как бы намекая, чтобы шатен начал переодеваться, чем он вскоре, выйдя из недопонимания, принялся заниматься. — Так значит, клиенты очень придирчиво подходят к официантам? Точнее, к радужным мальчикам. Охранник рассмеялся: — Ну и шутки у тебя, Ёж. Наши мальчики — обычные парни, которым хочется заработать иным способом. Ну или получить удовольствие... Тут смотря что человек из себя представляет. Ты вот зачем сюда пришёл? — Чтобы заработать деньги, очевидно. Разве я похож на гея? — охранник повернулся к нему, когда золотые трусы и галстук уже были на юношеском теле: осмотрел так, будто бы оценивая, и Луку это весьма смутило; смущаться он ещё больше будет, когда выйдет из этой комнаты и как последний придурок будет разносить закуски и шампанское. Но, может, он ещё успеет привыкнуть? Парни же тут как-то, но работают. И он не хуже. — Теперь — да, — подтвердил охранник. — А теперь будь добр: иди работай. Шампанское само себя не разнесет! Лука тяжело вздыхает, но отодвигает занавески и идёт к столу. Он краем взгляда видит, как юного мальчишку с силой и со всей жестокостью трахают в задницу прямо на красном диване (он почему-то вспоминает, что красный — это цвет похоти и разврата, и ответ возникает на вопрос «почему именно красный?» прямо сразу. Громкие стоны вперемешку с клубной музыкой давят на уши, вызывая ощущения, что совсем скоро ушные перепонки Луки лопнут. Он все-таки доходит до столика с подносами с самим шампанским, замечая на себе большинство оценивающих взглядов. «Просто не обращай внимания, а, Лука? Ты не слабак. Ты никого не интересуешь» — и подобные мысли его вправду, как бы глупо не звучало, но успокаивают. За целый вечер к нему почти никто не прикоснулся: только пару мужчин — в маске совы и козла, и то, даже не за задницу, что безмерно радовало, ведь Лука не особо желал, чтобы его задницу кто-то трогал. И так медленно вечер подходил к концу: Лалльмент выпил сам пару бокалов, успел познакомиться с одним из официантов (его, почему-то, никто не выбирает из клиентов, хотя работает он тут уже довольно давно). Да и лицо у него было весьма милым и смазливым, таким, какое педики и любят. Почему-то ему казалось, что с этим парнем они ещё успеют подружиться — как там его? — Джош. — Сколько осталось до конца? — сам у себя спросил Лука, тихо вздохнув и задрав голову к потолку, разглядывая огромную, кажется, золотую люстру. Он пугается, когда ему отвечает чужой голос: — Через час.