— О-ох, что за чёрт? Твою ж… Аааа!
Я попыталась пошевелить рукой, но сие действие окончилось сокрушительным фиаско. Сквозь мутную пелену, застилавшую мой взор, единственным, что я смогла различить, была зелень. Зелень повсюду. Зелёное небытие. «Если мы в раю, — подумалось мне, — то неплохо бы внести изменения во все астрономические книжки. Ахахаха, я знала, я знала — небеса не могут быть скучного, позорного, ущербного белого цвета». Но сей чудный факт моего интеллектуального триумфа не отменял другого ужасающего факта — я мертва. И что же теперь? А вдруг, я вовсе не в раю, а в аду? Как быть? Кто-нибудь заберёт меня отсюда? Куда идти-то?
И я вспомнила одни из самых страшных и ужасающих минут своей жизни, когда, зайдя с мамой в супермаркет, я оставалась одна среди бесчисленных стеллажей и полок. Одна, посреди огромной вселенной. Покинутая, заблудшая душа. Мне было так холодно и страшно! И тут, когда всё моё существо уже готово было взорваться плачем, откуда-то из пустоты доносилось: «Ну где ты, кисонька моя? Джордж, дорогой, она опять зависла в мясном…»
Знакомое «Бля-я…» прервало мои размышления. Так сладко мог произносить это нечестивое слово лишь один человек на всем Земном шаре…
— ДЖЕЙСОН! — крикнула я. Оцепенение как рукой сняло. Чёрт, Джейсон, мой Джейсон! Он тут, он рядом! Теперь неважно — на небесах мы, в царстве Адовом, али где еще. Мой печальный принц со мной. И я должна помочь ему! Быстро! Быстро! БЫСТРО!
Нещадно рвя пелену у взора, я начала двигаться, дёргаться, освобождаться от оков забвения. Мир постепенно, будто нехотя, проступал в сознании, и…
— Джейсон, держись! Я здесь, я помогу тебе! Где ты, милый?..
И вот я уже могла ощущать свое тело. Движения стали даваться легче. Еще немного, еще чуть-чуть!..
— ДЖЕЙСОН!..
Тьма почти отпустила…
— Да не ори, сука, и так голова раскалывается!.. — недовольное женское нытье донеслось до меня.
Мир встал обратно. Я свободно открыла глаза.
И поняла, что нахожусь в несколько затруднительном положении. Во-первых, я всё ещё на Земле, что хорошо. Во-вторых, рядом Лиза, что плохо. В-третьих, я вишу вверх ногами, а держит меня только чей-то парашютный трос, что плохо. В-четвёртых, я упираюсь во что-то мягкое, что…
— Джейсон!..
Мой милый, отважный герой находился совсем рядом. Милостивая фортуна дала его парашюту зацепиться за ветки гигантской секвойи, а ему самому повиснуть рядом со мной, причем в весьма странном положении. Знаете, как спят друзья, когда ночуют вместе?.. «Валетом», так говорится. Нет, разумеется, у меня — одинокой и несчастной, такого опыта не было, ровно, как и друзей, вы не подумайте! Но читать о подобных волшебных ночах приходилось, проливая слезы над наивными романами для подростков…
Так вот, я о чем: мы с Джейсоном повисли этим самым «валетом», катастрофически близко друг к другу… У меня дыхание перехвалило! Я чуть не отключилась, но вовремя вспомнила, как дышать. Я же не дура, знаю: без кислорода можно умереть, ведь хлорофилл перестанет фотосинтезировать. А умирать сейчас мне никак не хотелось. Ни на йоту.
Лиза, которая также находилась в подвешенном состоянии, но немного подальше от нас, без всякой возможности пошевелиться, уже буравила меня горящим взглядом. Я поёжилась. То есть, попыталась поёжиться. Ничего, разумеется, из этой затеи не вышло.
И тут… Я подумала. Знаете, о том, что… Какого хрена я все время боюсь её? Не знаю, что стало причиной такой смелости, ведь раньше подобные мысли пресекались жестко и безжалостно. Я не могла позволить себе ничего плохого по отношению к Лизе, все-таки она такая опытная… Взро… Стоп. Вот действительно, ну чего я все это время боялась? Я с самого начала могла, МОГЛА просто взять и ТРАХНУТЬ Джейсона, ни о чём никого не спросив. Я ведь им ничегошеньки, ни йоты, не должна…
От всех этих мыслей, пришедших бурным, резким потоком, у меня дыхание перехватило. Что стало причиной такого прозрения, я не знаю. Возможно то, что Лиза сейчас была в высшей степени обездвижена и не могла дать мне по мо… Милому личику. А она относилась к той категории ба… , — Черт, девушек. Да что это со мной!? — К той категории девушек, которые к своим парням не только не давали приближаться, но и сами мысли об этом чуяли и карали.
Эх, все эти метаморфозы и самокопание ну очень увлекательное занятие, но пришло время двигать сюжет, так что…
— Вон оно, вон! Мне не померещилось, нет, сэр! — далекий крик донёсся откуда-то из джунглей. За ним последовал шум листьев, и вот, на моё обозрение вышел…
Описать личность, которую родил тропический лес… В общем, таких молодых людей я никогда не видела! Даже на картинках, ведь я, как правильная леди, подобных картинок не смотрю.
Он был накаченный, невероятно красивый, в армейских штанах, явно тесных… Красная майка обтягивала все его мышцы, каждый бицепс… Как бы я хотела слизать капельки пота с его… О, и я кажется забыла упомянуть о главной отличительной черте — небольшой черный хохолок красовался у парня на голове. Всё. Теперь мне нужно было поставить заслуженное «пять» за сочинение-описание.
В общем, весьма редкий, необычный персонаж. Ох, это слишком, слишком…
Но вот еще деталь — его взгляд. Он был полон… Эмм… Чёрт. Нет, не сумасшествия. Другое слово, вертится на мысленном языке…
— Безумие, безумие! — а это подала голос вышедшая следом за Объектом запыхавшаяся незаметная фигура, которую я не заметила, — Тут безумно низко висят лианы, я еле справился, сэр… Ух ты, туристы!
Мы смотрели друг на друга. Только Он и Я. Во всей вселенной. Мир растворился.
Он неспешно подошел ко мне. Я испытывала одновременно ужас и… И… Дикое, первобытное желание. С каждым его шагом, каждым вздохом. Сокращением диафрагмы… Время пошло медленнее для нас. Мне никогда не было так жарко. Никогда.
Вот он уже смотрел на меня в упор. Я вдыхала его запах — в этой формуле похоти состояли косяк, виски и настоящий мужской пот... Его горячее дыхание касалось моей нежной шеи. Я бы застонала. Если бы могла. Он коснулся моей щеки своей грубой ладонью, и моя ки…
— Блять, Марти, глянь-ка! Какое симпотное мясо! Кинь мачете, окей?
Незаметная фигура, наречённая «Марти», вздрогнув, кинула длинный и острый нож хохлатому парню, который без труда поймал орудие. Он провел лезвием по моей коже.
— Хорошая шлюха.
Что мне сказать о происходящем? На самом деле ситуация меня не смущала. Быть может, это последствия шока, но голова моя была чиста от каких-либо мыслей. Можно сказать, всё было очень даже в порядке. Ну парень. Ну странный. Бывает. Но нет, надо было нарушить идиллию, надо было…
— Кто вы!? — истерично взвизгнула Лиза по всем законам жанра. У меня появилось желание осуждающе вздохнуть (ну как, как можно быть такой типичной?), но так как я ещё не отошла от Его ауры, то, похоже, опять не могла вспомнить, как дышать.
— Кричи громче, овца. Я теперь ваш царь и бог, — насмешливо произнес Он. У меня сердечко застучало. Как героически этот человек дал отпор самодовольной швабре! — Хотя советую сохранить силы, шлюха, о'кей? Послушай. У вас впереди долгая дорога. Я забираю на мясо тебя, твоего педика и этот таран с сиськами, — молодой человек (я не совсем уверена в точности этого определения, но, по моему скромному мнению, именно оно отображает всю суть его натуры) сделал шаг и грубо схватил меня за подбородок, притягивая к себе подобно тому, как Сатурн притягивает космический мусор на свою орбиту.
И тут… Нечто внутри меня взорвалось. Разум потемнел. Невиданная ярость начала подниматься откуда-то из глубин моего существа. Я не знаю, почему, но я вдруг почувствовала, как Дерзость наполняет меня. Дерзость. Это такой особый вид поведения. И откуда ему взяться во мне, обычной глупой ботаничке, боящейся спросить у продавщицы, сколько стоит хлеб, стыдясь своего плохого зрения и ориентации в пространстве, по всем пунктам неудачнице, одним словом… Откуда? Ответ один.
Хер в курсе.
Но произошло то, что произошло.
Я, глядя хохлатому прямо в глаза, с ледяным спокойствием взяла и плюнула ему на майку. Просто взяла и плюнула. При том молвив:
— Я! Не! Таран!
***
Дорогие друзья мои сердечные, леди и джентльмены! Вспомните самый тихий момент своей интересной и весьма продуктивной жизни, умножьте на два, а затем прибавьте еще столько же. Полученный результат ни на йоту не поможет Вам даже прикинуть, насколько тихо было там, где находился я, скрываясь в тени роскошной секвойи и наблюдая за происходящим. Ни шума заблудшего ветерка, ни крика экзотической птицы, ни мата проходящего мимо пирата, что в здешних местах также является частью звукового фона окружающей среды, причем неотъемлемой. Надо ли говорить о том, что герой нашего печального романа, а именно: объект по имени Ваас Монтенегро стоял, не дыша, и пристально глядел то на висящую напротив него молодую особу, то на свою химически загрязнённую парадную майку, а иногда просто в неизвестность. Марти уже было заткнул свои нежные ушки. Уж он-то знал, как никто другой: чем тише затишье, тем оглушительнее будет буря. Но секунды шли, а оная все не приходила. Минуты шли, а она все не…
Ваас был сражен. Никогда никто не давал ему отпора. Никогда. Никто. Что делать? Как поступить в такой чуждой, пугающей ситуации? Бедняга опешил.
Счёт пошел бы и на дни, если бы наш сын самурая не взял, в конце концов, себя в руки, и не произнес-таки:
— Сучка. Ха. Ха, ёбаная шалава! Поглядим, как ты запоёшь в клетке… Сучка! Марти, снимай их, о'кей? Сучка…
Парёнек был ошарашен. Бури не случилось. Не случилось даже легкого торнадо. То, что выдал Ваас, походило больше на какое-то слабенькое дуновение степного ветерка. Марти отправился выполнять приказ на автомате. Похоже, он просто еще не осознал
всего ужаса произошедшего.
И ничего странного нет в такой реакции. Вы, читатель, наверняка лично знакомы с Ваасом. Ведь если не знакомы, то причины, по которым Вы читаете это, для меня так же туманны, как и то, где в данный момент находится моя милая женушка, оставившая меня одного наедине с собственными метаниями и нестираными носками. Как бы там ни было, то, что Ваас никак не отреагировал на высказывание Эсмеральды Дюбель, не было просто сверхъестественным явлением, это было
катастрофой.
Что ж, вернёмся к действию.
Лиза, Джейсон и Мэри (в любом порядке) были потом и кровью изъяты из смертельных объятий парашютных тросов и погнаны на пиратский аванпост. Долгий, изнурительный путь Лиза перенесла более или менее хорошо, Эсмеральда — на отлично, а вот Джейсона тащили, причём в наипрямейшем смысле этого слова. Когда беднягу отвязали, он тучным пуфиком упал на землю, и выяснилось, что все время беседы пирата с девушками он провёл где-то в заоблачной дали. А может, просто притворился.
Марти всю дорогу пытался уложить в своей многострадальной головушке тот самый Факт. А пиратский главарь шел, опустив голову, непонимающе глядя на землю, и излучая такую тихую грусть и полнейшее отчаяние, а также разочарование в себе, великом и могучем «царе и Боге». Понять его, впрочем, можно без труда, если Вы хоть раз в жизни подводили дорогого Вам человека. В случае с Ваасом всё было сложнее, ведь единственным существом, которым он дорожил, которое он действительно любил, нежно и искренне, был он сам.
Но это ненадолго. Ведь коварный Амур, — о, пернатый негодник, погубивший столько моих хороших друзей, друзей друзей, а также меня самого, — уже заточил свои ядовитые стрелы.
По дороге в лагерь наша компания находила и остальных второстепенных героев, а именно (перечисляю в правильном порядке): Дейзи, Кита, Оливера, Райли и Гранта. Недосчитались только странного парня из вступительного ролика, отправившегося на тропический остров в шапке, но про него все быстро забыли.
***
Аванпост встретил ребят дружными криками его обитателей, бурно реагирующих на каждого нового гостя. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, пираты заканчивали заниматься своими бытовыми делами и устраивали компании туристов теплый, просто наитеплейший прием. Целая толпа собралась поглазеть на то, как пленникам подбирают клетки. Мне все было отлично видно с моего места на обзорной вышке, и я даже различил среди этих дикарей тяжеловеса Андре, моего хорошего сомалийского друга, и его приятеля Барта, удобно устроившегося у последнего на плечах. В общем, шоу было занятное.
И вот, когда все удобно устроились в «номерах», а пираты разошлись, я увидел Вааса, который почему-то брёл по залитой лунным светом тропе на пляж, а не принимал дозу, столь ему необходимую, у себя в бунгало. Я не знал, что послужило тому причиной. Но я догадывался. И догадка сия меня совсем, совсем не радовала…
Пиратский главарь уселся на песок и долго, долго смотрел на неё, такую далёкую и романтичную, сияющую на тёмном небосклоне. Он пробыл на этом пляже до утра в компании лишь прекрасной богини Селены. Уже на рассвете Ваас был разбужен парой своих людей, и, сплевывая песок, побрел на аванпост - совершенно разбитый, уставший, но с какой-то особой искоркой в глазах, коей было отнюдь не банальное безумие, нет.
Ею была…
