Глава 3. Предложения
Когда Рис Уильямс узнал, что капитан Джек Харкнесс пропал, первым, что он почувствовал, было облегчение. Абсолютное и всеобъемлющее облегчение. Он надеялся, что сейчас, когда требовательный, вечно флиртующий босс Гвен бесследно исчез с лица Земли, она наконец перестанет откладывать свадьбу. Вдохновлённый этой мыслью, он немедленно помчался за помолвочным кольцом. Золотое, с прекрасным маленьким бриллиантом – оно было очень симпатичным и стоило ему кучи денег. Но он мог себе позволить подобные траты: он наконец получил должность менеджера в Харвудс, ради которой он столько старался. Его родители были не слишком этому рады... мягко говоря. Им никогда не нравилась Гвен, не говоря уже о её родителях. Особенно её мать, которая – Рис не мог не признать – была невероятно ядовитой змеёй и крепко держала мужа под каблуком. По крайней мере, этот самый муж был поистине дружелюбным парнем и достаточно умным, хоть и был без памяти влюблён в свою жену. – Яблоко от яблони недалеко падает, – пробормотал Барри Уильямс, не смирившись с выбором своего единственного сына. – Прежде чем жениться на женщине, посмотри на её мать, Рис. Так ты сможешь понять, что тебя ждёт. Однако Рис не желал прислушиваться к голосу разума. – Папа, прекрати, – рассердился он. – Я женюсь на ней! Я люблю Гвен. Я люблю её всем своим существом, с первого взгляда, окей? Мне никогда не нужен был никто другой. – Ты когда-то любил Кэрис Морган, – заметил его отец. Рис закатил глаза: – Папа, мне было двенадцать! – В двенадцать ты был более здравомыслящим, – сухо заметил его отец. – Но это твоя жизнь, сын. Я не могу мешать тебе в её разрушении. – Ты прав – не можешь! – ответил Рис, умчавшись прочь в праведном гневе.* * *
Так и получилось, что в тот самый вечер Рис Уильямс встал на одно колено перед своей возлюбленной Гвен и попросил её выйти за него замуж. Этот романтический жест был разрушен тем, что у него стрельнуло в спине и остаток вечера ему пришлось провести лёжа на диване. Тем не менее Гвен согласилась. Два дня спустя, сидя в пабе, она объясняла своим подругам, Кэрри и Трине: «Больше никто не позвал бы меня замуж». Со своими подругами она была знакома ещё до того, как пошла работать в полицию. Они вместе работали в магазине – и ненавидели эту работу. С тех пор прошло много времени: Кэрри вышла замуж за чиновника из Городского Совета, а Трина уже полгода была помолвлена с управляющим отеля Сэйнт-Дэвид. Так что Гвен нужно было сделать хоть что-то, если она не хотела упустить возможность догнать их. Кроме того, у замужней женщины свои преимущества. – А что насчёт твоего босса, перед которым ты хвостом виляешь уже год или около того? – удивлённо спросила Трина. – Я думала, ты нашла способ заполучить его, – её взгляд затуманился. – Не могу тебя винить, правда. Я видела его только раз, но... он великолепен! Как кинозвезда! – К сожалению, он точный, абсолютнейший гей, – прокомментировала Кэрри. Гвен и Трина удивлённо посмотрели на неё. – Ну, Хав – её муж – видел, как он флиртует с чокнутым помощником мистера Грейнджера, а в городском совете все знают, что в городе нет человека голубее Идриса Хоппера, – пожала она плечами. – Джек не гей! – запротестовала Гвен. – Да, он готов переспать с каждым, кто ходит на двух ногах, но он не гей! Он просто... у него нет стольких моральных ограничений, как у большинства людей. Он самая большая шлюха на этой планете. – Ты поэтому предпочла ему Риса? – спросила Трина. – Нет, – ответила Гвен со слезами на глазах. – Я выбрала Риса, потому что Рис всегда меня поддерживал. Во всём этом безумии, в которое превратилась моя жизнь, даже когда я этого не заслуживала. Мне нужен тот, кому можно доверять. Тот, на кого я могу рассчитывать, несмотря ни на что. – То есть твой босс ненадёжен? – продолжала Трина. – Он кинул нас, этот ублюдок! – выпалила Гвен. – Он ушёл, не сказав ни слова, и мы понятия не имеем, куда он пропал и когда вернётся, если вернётся. – О боже! – ахнула Кэрри. – Кто у вас там теперь заправляет? Ну, то есть, вы же спецагенство, вы не можете просто перестать работать! – Прямо сейчас? – вздохнула Гвен. – Я пытаюсь изо всех сил. Неофициально, конечно. Мы пока не можем признать, что он пропал. Это... сложно. Но если он не вернётся через 6 недель, я подам заявку на позицию официального главы команды. – Ты, правда, это можешь? – Трина была действительно впечатлена. – Ну, меня взяли на место заместителя Джека сразу после её смерти в прошлом году, – пожала плечами Гвен. – Будет справедливо, если меня назначат новым лидером. Но будет неверно начать действовать прямо сейчас; Джек ещё может вернуться, а если этого не случится, мне придётся доказать другим, что я вполне могу взять на себя управление. Высоко подняв голову, она, покачнувшись, отправилась к бару за следующей порцией напитков. Кэрри и Трина обменялись многозначительными взглядами. – Бедная Гвен, – сказала Кэрри с притворным сочувствием замужней женщины по отношению к менее удачливой подруге. – А она была так уверена, что всё-таки получит своего босса. – Интересно, – взгляд Трины стал таким отвлечённым, как и всегда, когда она собиралась сказать что-то действительно язвительное. – Если он действительно спит со всеми подряд, как так получилось, что Гвен не смогла залезть ему в штаны? Если только ты не права, и он и вправду гей. – Не сказать, чтобы она мало пыталась, – согласилась Кэрри. – Но, очевидно, даже у него есть свои стандарты. Девушки засмеялись над заблуждениями Гвен. Хоть они и были её лучшими подругами, Гвен всегда считала себя лучше. Тот факт, что ей пришлось удовольствоваться Рисом вместо её великолепного босса, доставлял удовлетворение. Не то чтобы с Рисом было что-то не так. Он был милым парнем, у него была хорошая работа, и он готов был целовать землю, по которой ходила Гвен. Боже, да он делал всё по хозяйству и готовил как профи! Только Гвен не ценила его, вечно мечтая о ком-то более эффектном – ком-то вроде её босса. Сейчас она наконец решила действовать наверняка, вопрос в том, надолго ли. Почему-то и Кэрри, и Трина сомневались в этом. – Кстати, – медленно проговорила Трина, – не думаешь, что мистеру Грейнджеру будет интересно, что происходит в Торчвуде? В конце концов, он глава городского совета и отвечает за безопасность Кардиффа. Если с Торчвудом что-то не так... Кэрри встревоженно посмотрела на неё: – Ты хочешь, чтобы я действовала за спиной у Гвен? – Я не хочу этого, – пояснила Трина. – Она и мой друг тоже. Но если у какого-то спецагентства нет нормального лидера, мистер Грейнджер должен знать об этом. – Думаешь, он сможет с этим что-то сделать? – с сомнением сказала Кэрри. – Ну, то есть, они же спецагенство или что-то вроде того; они не отчитываются перед Городским советом. «Не подчиняются ни правительству, ни полиции...» – разве не это Гвен всегда говорит? – Мы можем полагаться только на её слова, – напомнила Трина. – Она может ошибаться; но даже если она права, мистер Грейнджер может знать, какие вопросы и кому. – Верно, – Кэрри перешла на шёпот, завидев возвращающуюся Гвен. – Вот что: я поговорю об этом с Хавом, пусть он решает. Это всё-таки его работа – разбираться с таким. – Так будет лучше всего, – согласилась Трина. Тут вернулась Гвен с напитками, и им пришлось прекратить разговор.* * *
Через тридцать шесть часов после девичника в баре Идрис Хоппер, личный помощник главы Городского совета Патрика Грейнджера, столкнулся с конфликтом интересов. С одной стороны, он был в долгу у мистера Грейнджера – он единственный из лидеров города позволил ему остаться на работе, несмотря на то, что он был секретарём печально известной Маргарет Блейн. Той самой женщины, которая почти взорвала весь город и половину Южного Уэльса из-за своей плохо спланированной атомной электростанции, а потом исчезла без следа. Кому какая разница, что Идрис понятия не имел о планах мэра Блейн. Он был там, и он оказался подходящей мишенью для оппозиции. Несмотря на то, что впоследствии мало кто мог сделать хоть что-нибудь. Мистер Грейнджер единственный поверил в невиновность Идриса и даже назначил его своим личным помощником. По его словам, миссис Грейнджер считала открытого гея меньшей угрозой, чем какую-то молоденькую девчонку, которая захочет стать следующей миссис Грейнджер. С другой стороны, Йанто Джонс из Торчвуда был его давним другом, и он не хотел, чтобы тот оказался в опасности. – Я правда не знаю, что делать, – признался он Клэр Линдон, своей единственной подруге среди работников Городского совета. – Мистер Грейнджер, несомненно, должен знать, что глава Торчвуда пропал. Но если они хотели сохранить это в тайне, хотя бы на время, у них должны быть на это серьёзные причины. А если мистер Грейнджер начнёт задавать вопросы, у них будут большие проблемы. – Хм, – Клэр отпила кофе, обдумывая эту проблему. Она была красивой, элегантной женщиной с утончённым вкусом, но её голова была не так пуста, как некоторым казалось. Идрис не понимал, как так получилось, что она вышла замуж за Дэвида Линдона, самого скучного и непривлекательного человека в Кардиффе. Она была так умна во всём остальном – как она сделала такой плохой выбор? Определённо в поговорке «любовь слепа» была значительная доля правды. – Ты уверен, что эти ребята из Торчвуда не задумали ничего плохого? – наконец спросила она. Идрис кивнул, ни секунды не сомневаясь. – Да, более чем уверен. Торчвуд здесь с девятнадцатого века, я проверил в архивах. Они отвечают только перед Короной, но никогда не делали ничего, что могло бы подвергнуть опасности население города. Да, мы не знаем, что они делают, но они хорошие парни. – Ну как скажешь, – Клэр не казалась до конца убеждённой. – Кроме того, я знаю Йанто Джонса с начальной школы, – продолжил Идрис. – Он всегда был порядочным человеком. Не думаю, что он стал бы заниматься чем-то незаконным. – Возможно, не вполне незаконным, – поправила его Клэр, – но, определённо, опасным. Идрис пожал плечами. – Я так понял, это их работа. Но я не хочу, чтобы их операциям что-то угрожало просто потому, что безмозглая жена Хава услышала что-то от своей такой же безмозглой подружки. – А откуда её безмозглая подружка узнала секреты Торчвуда? – нахмурилась Клэр. Идрис снова пожал плечами. – Кажется, она сама из Торчвуда. – И она болтает со своими друзьями о конфиденциальных вещах? – Клэр явно не впечатлилась, и нельзя её за это винить. Как секретарь мэра она слишком хорошо знала, что такое конфиденциальность. Если бы она сделала что-то подобное, она бы тут же распрощалась с работой. – Видимо, так, – ответил Идрис, думая о том, как в Торчвуде обстояли дела с секретностью, если это было примером. – Тогда она опасна, ты должен предупредить этого Джонса, – сказала Клэр. – Кто знает, что ещё она натворит? Идрис подумал об этом и решительно кивнул. Если по безмозглой жене Хава можно было судить о её подруге из Торчвуда, та, вероятно, была настоящим бедствием. – Ты права, – сказал он. – Именно это я и сделаю.* * *
Несмотря на свою молодость, Йанто был очень организован. Ему пришлось, в противном случае фотографическая память свела бы его с ума. Уже в раннем возрасте он был вынужден научиться разбираться с миллиардом вещей, что он запоминал, располагать их по важности и откладывать для более позднего использования. Или игнорировать до конца жизни, вне зависимости от того, насколько длинной или короткой она будет, учитывая его работу на Торчвуд. В результате вся его жизнь была чётко организована. Он всегда откровенно признавался, что был немного педантичным и абсолютно точно дотошным, но никогда не забывал добавить, что были привычки и похуже. Гораздо хуже. Кроме того, порядок, который он поддерживал, был выгоден и другим, не так ли? Лиза была первым – и пока единственным – человеком, который смог достать его из клетки абсолютного порядка и готовности встретить лицом к лицу всё, что приготовила ему жизнь. С ней он мог расслабиться и забыть о своих мелких проблемах – насколько он вообще был способен забыть. По крайней мере, с ней он мог игнорировать их, и чувствовал себя обычным молодым человеком. В первый – и пока последний – раз в жизни он познал счастье. Потеряв Лизу, дважды – второй раз был намного хуже первого – он почувствовал, что внутри него что-то сломалось. Что-то, что нельзя починить. О, он смог собрать себя из осколков, пока был отстранён от работы. Даже, на удивление, смог построить робкие отношения с Джеком. Но стены его клетки снова поднялись и опускаться не собирались. Ни в ближайшее время, ни вообще. Сближение с Джеком ничего не изменило. Наоборот. Большую часть времени Джек был олицетворением хаоса, стихией, и если Йанто не хотел полностью потерять себя, ему необходимо было держаться за гипотетические прутья его клетки. В этой клетке, в этом порядке была стабильность, которая помогала ему оставаться на ногах рядом с ураганом Джека Харкнесса. У них бывали тихие моменты близости, когда они соединялись на более глубоком уровне. Тот случай с фейри... Йанто единственный действительно понимал Джека. Он видел его раздавленным холодностью команды, злобные обвинения Гвен глубоко ранили его. Он держал его в объятиях, пока Джек плакал. Но эти моменты были редки и часто прерывались тревогой от Разлома, каким-то неожиданным бедствием – или Гвен, требующей внимания Джека. С этим он не мог соперничать. Агрессивность, требовательность и крикливость были ему чужды. А после потери Лизы он даже не хотел попытаться. Ничто не могло вернуть её. Остальные не понимали, как он мог так быстро заменить её Джеком. Даже милая, верная Тошико, которая глубоко любила их обоих. Его разум работал по-другому. Лиза была потеряна, ушла навсегда. Он ничего не мог с этим сделать. Он сохранил свои воспоминания о ней, замечательные и ужасные, на определённом месте, где он мог обратиться к ним, если хотел. Психологические тренинги Торчвуда Один, даже самые примитивные – обязательные для всех сотрудников – были очень эффективны. Архивистов тренировали лучше всего. Они были важнее всего. Поэтому Йанто мог выбирать, к каким воспоминаниям возвращаться время от времени, хотя он не мог забыть ни одного. Если только он не перенесёт тяжёлую травму мозга, но это не считается, правда? Но он не мог жить воспоминаниями. Поэтому он убрал их подальше и принял то, что предлагал Джек. Утешительный секс был не худшим способом справиться с эмоциональной травмой, особенно когда его предлагал такой мастер. Было бы лицемерием отрицать, что Джек мог обеспечить приятное времяпрепровождение. Возможно, его и интересовало по большому счёту только тело Йанто – как не уставал напоминать Оуэн – но его интерес был... впечатляющий. И творческий. Граничащий с авангардным. Йанто не стеснялся признать, что наслаждался помощью Джека. А кто бы не стал? Он осознавал, что через некоторое время начал влюбляться в Джека. Это осложняло ситуацию, но он всё ещё мог с этим справиться. Не только из-за весьма приятного секса. В редкие моменты близости ему открылась уязвимая сторона Джека – та потребность, что скрывалась за его сверхактивным либидо. В глубине души Джек хотел, чтобы о нём заботились, даже лелеяли. Возможно, это было вызвано ужасными потерями в его туманном прошлом или суровыми условиями, в которых он жил раньше. Йанто желал дать ему то, в чём он нуждался. Йанто хотел быть полезным, быть нужным. Благодаря этой – вероятно, нездоровой – созависимости, они были идеальной парой. Он бы никогда не полюбил Джека так, как Лизу. Та часть него умерла вместе с ней. Но благодаря тренировкам по комплементаризации мозга, он был не просто способен, он был готов и желал развить новую любовь... если бы Джек не покинул их. Но Джек ушёл, и, как обычно, расхлёбывать всё пришлось Йанто. Оуэн так сильно страдал от осознания своей вины, что едва мог что-то делать, и почти всегда был пьян. Тош, также опустошённая чувством вины, пыталась компенсировать, работая 24/7, и была на грани полного изнеможения. Большую часть времени она была как в тумане, и только это помогало ей держаться. А Гвен... Йанто передёрнуло. Её попытки поиграть в босса с каждым днём раздражали всё больше. Тот факт, что она не осознавала, что её присутствие в кабинете Джека было записано камерой внутреннего наблюдения, был просто оскорбителен. Неужели она считала их, считала Йанто идиотом? Конечно, возможно, что она даже не знала о существовании камер внутреннего наблюдения. Она обращала внимание только на то, что касалось её интересов, и игнорировала всё остальное. Кроме того, ей не хватало технической грамотности. Возможно, она считала, что общая сеть видеонаблюдения была единственной системой безопасности на базе. А так как было хорошо известно, что эта сеть не распространялась на кабинет Джека, она считала себя в безопасности. Йанто, конечно же, проверил, что её так заинтересовало, и был слегка шокирован, когда понял, что это была телефонная книга Джека. Как это было похоже на Джека: оставить что-то настолько секретное лежать в ящике стола. Он доверял своей команде вне зависимости от того, как часто они его разочаровывали. К тому же он не знал, что ему придётся уйти так внезапно. Или же его это просто не волновало, признался себе Йанто. Они были всего лишь перевалочным пунктом на длинном пути к Доктору. И когда ему наконец выпала такая возможность, он сбежал, не обернувшись. Йанто устало потёр горящие глаза. Ему придётся круглосуточно следить за звонками на номера из записной книжки Джека. Или передать Тош, чтобы она следила за ними через мейнфрейм. Что бы Гвен ни планировала, это может привести к катастрофе. Она может даже не осознавать этого, будучи настолько импульсивной и озабоченной выполнением своих желаний. Телефонный звонок отвлёк его от раздумий. Он потянулся к нему и мгновение спустя осознал, что мелодия была неправильная. Это сильно его удивило. Его строго организованная жизнь включала наличие двух телефонов. Один для всего, что касалось Торчвуда. Последние два года им он и пользовался больше всего. Другой для семьи и немногих оставшихся друзей. Сейчас звонил именно он. Любопытно. Кто мог позвонить ему в такое позднее время? Он достал телефон из внутреннего кармана пиджака и в замешательстве уставился на номер на дисплее. Он был ему незнаком, что было странно: он особенно хорошо запоминал цифры. Так откуда же у звонившего его личный номер? Что ж, есть только один способ узнать это. Он пожал плечами и ответил на звонок: – Джонс. – Идрис Хоппер, – ответил знакомый голос. – Йанто, это ты? Я не был уверен, что это всё ещё твой номер. – Твой точно изменился, – ответил Йанто. Последний раз он видел Идриса, ещё когда уезжал в Лондон, и с ним ассоциировался другой телефонный номер. – Я звоню из Городского совета, – объяснил Идрис. – Как обычно полуночничаю... ты, как я погляжу, тоже. – Да не то чтобы, – признался Йанто. – Неважно, – сказал Идрис, – нам нужно поговорить. С глазу на глаз. – О чём? – Йанто понятия не имел, что хотел обсудить его старый школьный товарищ через столько лет. – Не сейчас, – прервал его Идрис. – Послушай, мы можем встретиться через, скажем, полчаса в Олд-Сэйлор? Это... очень срочно. – Срочно для кого? – спросил Йанто. – Идрис, у тебя неприятности? – Нет, – медленно проговорил Идрис, – но я боюсь, что они могут быть у тебя, у всех вас. Йанто был искренне шокирован этими словами. – Это... очень смелое заявление, – сказал он. – Я знаю, – Идрис был очень взволнован. – Послушай, я не могу говорить здесь. Нам правда, правда нужно встретиться лицом к лицу. Йанто на мгновение прикрыл глаза. Уже почти полночь, и он не спит уже тридцать часов. Он чувствовал себя как оживший мертвец, и не хотел уже ничего, кроме горячего душа и тёплой постели. С другой стороны, если Идрис посчитал необходимым позвонить ему ни с того, ни с сего, спустя столько лет, к нему стоит прислушаться. Что бы ни думали о нём другие, Идрис Хоппер не был трусом. – Хорошо, – устало ответил Йанто. – Я буду ждать тебя там.* * *
Олд-Сэйлор был несколько сомнительным традиционным пабом рядом с Русалочьей пристанью. Один из тех пабов, в которые никогда не попадут туристы. Один из немногих, работающих всю ночь. Он был только для местных, и Йанто этот факт странным образом успокаивал. Стены, покрытые деревянными панелями, мерцающий огнями игровой автомат, незатейливо одетые люди, попивающие своё пиво... Всё было таким ободряюще-нормальным, именно тем, что ему сейчас было отчаянно необходимо. Идрис Хоппер, одетый в подогнанный по фигуре, но уже достаточно поношенный костюм, сидел за одним из угловых столиков, держа стакан лагера обеими руками. Он выглядел так же устало, как чувствовал себя Йанто. Казалось, ему неудобно из-за всей этой ситуации. Йанто последовал его примеру и тоже взял себе пиво, а потом тяжело опустился напротив своего старого школьного товарища. Он был в изнеможении. – Ну, Идрис, – начал он. – Я здесь. Что оказалось настолько важным, что ты связался со мной через... сколько лет? Четыре? Пять? – Почти шесть вообще-то, – пожал плечами Идрис, – но кто считает? Послушай, Йанто, я могу попасть в неприятности из-за этого, но я думаю, ты должен знать. Даже если я не должен... – Должен знать что? – терпеливо спросил Йанто. Очевидно, Идрис так и не избавился от привычки болтать, когда нервничает. – Извини, – Идрис сделал большой глоток. – Я правда не разбираюсь в этом. Скажи мне: это правда, что капитан Харкнесс пропал? Что он оставил вас, не сказав ни слова? Йанто шокировано застыл, услышав это. Что, чёрт возьми... – Ты прав, – сказал он, собравшись с мыслями. – Ты не должен был знать это. Никто вне Торчвуда не должен. Так как получилось, что ты знаешь? – Подслушал, – признался Идрис, покраснев. – Хав Кадмен, один из чиновников, приходил сегодня к мистеру Грейнджеру – ну, то есть уже вчера – и рассказал ему. Очевидно, его жена знакома с кем-то из Торчвуда, с кем она когда-то вместе работала в каком-то бутике. У них были девичьи посиделки в баре, та женщина напилась и начала ныть об этом. Хав сказал, что, по словам его жены, та женщина была очень расстроена, потому что имела виды на своего босса. Йанто закрыл глаза, чтобы не закричать. Гвен. Гвен-чёртова-Купер, из-за неё они опять в дерьме, из-за её абсолютной эгоистичной тупости. Эта женщина хоть когда-нибудь думала о последствиях? Они специально договорились хранить исчезновение Джека в тайне, а эта тупая корова решила разболтать всё своим подружкам в баре? – Я её убью, – пробормотал он. – Медленно и очень, очень болезненно. – Так это правда? – спросил Идрис, его бесхитростные голубые глаза потемнели от беспокойства. – Капитан Харкнесс ушёл? Йанто кивнул. – Да. Он ушёл на секретную миссию очень поспешно. Даже мы не знаем, почему и надолго ли. Поэтому мы решили молчать об этом, пока не узнаем больше. По крайней мере, я считал, что мы договорились, – едко добавил он. – Я примерно так и думал, – сказал Идрис. – Однако я удивлён, что кто-то из вашей организации оказался настолько беспечен. Ты должен сделать что-то, пока она не навредила ещё сильнее. – Сделать что? – горько спросил Йанто. – У меня нет полномочий хоть на что-то. Заместительница Джека была убита где-то с год назад, а нового он так и не назначил. Он несколько бесцеремонно относится к правилам, и теперь это нам аукнулось. – У вас нет какого-нибудь вышестоящего начальства, к которому ты мог бы обратиться? – спросил Идрис. Йанто покачал головой. Он хотел, чтобы был Торчвуд Один; он бы незамедлительно обратился к ним за инструкциями, даже если бы Джек потом содрал с него кожу за это. Начнём с того, что если бы Торчвуд Один всё ещё существовал, его бы и не было в Кардиффе. Он был бы в Лондоне – и, вероятно, женат на Лизе. Он избавился от этих бесполезных мыслей и сосредоточился на том, чтобы объяснить ситуацию Идрису, не выдавая ему ничего лишнего. Идрис заслуживал хоть какого-то ответа. В конце концов, он достаточно рисковал, предупреждая его. Возможно, союзник в Городском совете – не такая уж плохая идея. – Штаб-квартира была разрушена пару лет назад. Знаешь, она была расположена в Кенари-Уорф... – он пожал плечами, позволив Идрису самому закончить мысль. Идрис, знакомый только с официальной версией, понимающе кивнул: – Террористическая атака, да, я слышал об этом. Говорят, это было ужасно, – тут он прервался, и Йанто почти физически ощутил, как шестерёнки крутятся в его голове, сопоставляя даты и события прошлых лет. – Погоди-ка, разве ты не был тогда в Лондоне? – Да, – если бы Йанто надеялся, что односложный ответ остановит Идриса, он был бы разочарован. Идрис всегда был умён и не мог сопротивляться искушению почувствовать себя старым добрым детективом, пользуясь дедукцией, как Шерлок Холмс. – Ты ведь работал на лондонское отделение? – Йанто снова кивнул. – Ты был в Кенари-Уорф, когда это случилось? И снова небольшой кивок. Лицо Идриса сострадательно сморщилось. – Должно быть, было ужасно, – сказал он. – Я слышал, что выживших было всего двадцать с небольшим из скольких? Семи сотен? Семи с половиной? – Всего больше восьми, – бесстрастно ответил Йанто. – И даже с выжившими не всё так гладко. Некоторые из нас просто сошли с ума. Другие совершили самоубийство. В данный момент я знаю только дюжину тех, кто всё ещё нормально функционирует – настолько нормально, насколько это возможно после того, что мы видели. – Ты присматриваешь за остальными? – спросил Идрис. Йанто вздохнул. – Кто-то же должен. Я один продолжил работать на Торчвуд: у меня больше возможностей для этого. Он не хотел упоминать, что Джеку было наплевать на жизни и смерти выживших в Кенари-Уорф; «отбросы Ивонн» – так он их называл. Тем не менее ему стало на удивление легче, когда он обсудил это, пусть и с тем, кто не знал, что там было на самом деле, но искренне сочувствовал их потерям. Идрис всегда, даже ребёнком, был таким. Обидно, что люди едва ли отплачивали ему тем же. Йанто пришлось признать, что и он не был исключением из этого правила. И всё же Идрис рискнул, чтобы предупредить его, хотя они даже не разговаривали друг с другом уже несколько лет. – Чего я всё ещё не понимаю, – сказал Идрис после долгой паузы, – так это того, почему вы хотите сохранить исчезновение капитана Харкнесса в тайне. У него же есть полномочия приходить и уходить, разве нет? Согласно архивным записям Торчвуд всегда подчинялся только Короне. – Верно, – сказал Йанто. – Но мы должны посылать отчёты в ЮНИТ и премьер-министру, а поскольку мы не можем гарантировать, что Джек вернётся в тот или иной момент, другие организации могут попытаться посягнуть на нашу территорию. Например, ЮНИТ. Или МИ-5. – Это настолько плохо? Идрис, конечно же, знал про ЮНИТ – красные береты сложно не заметить, хотя их истинные цели и не были известны населению. Более того, он работал на Городской совет, точнее, на мистера Грейнджера, который вёл некоторые дела с коммандером местной базы ЮНИТа. – Это будет катастрофа, – Йанто сделал паузу, собираясь с мыслями. – Послушай, я не могу раскрыть детали, но... У нас небольшая команда и строго определённая задача, выполнение которой требует некоторых умений, которых нет больше ни у кого. Теперь, когда штаб-квартиры больше нет, мы единственное функционирующее отделение, единственные, кто знает, как справляться с тем, с чем мы работаем. Не важно, насколько эффективны другие организации, они не смогут делать это и вполовину так же хорошо. В действительности дела у них шли не очень, но об этом он Идрису не скажет. – Но это не остановит их от попыток взять всё под свой контроль, – у Идриса начинала складываться картинка. Йанто кивнул: – Теперь, когда Джек вне нашей досягаемости, их можно будет остановить, только если Её Величество назначит нового лидера Торчвуда. – Так разве вы не должны обратиться к Короне? – спросил Идрис. – Возможно, упреждающий удар – именно то, что вам нужно, чтобы взять ситуацию под контроль. – Возможно, – признал Йанто. – Но Джек может вернуться в разумные сроки, а я не хочу забирать у него возможность всё наладить. В конце концов, он наш босс. – Но если он в ближайшее время не вернётся, ты потеряешь возможность защитить команду, – предупредил его Идрис. Вакантные места в управлении всегда заставляют власть имеющих нервничать. А нервные люди реагируют жёстче необходимого. – Я знаю, – вздохнул Йанто. – Поэтому мы решили подождать пару месяцев. Может, он вернётся. Если нет, я буду вынужден обратиться к Короне. Таков был план. Теперь, когда Гвен всё выболтала, придётся придумать что-то другое. – Я думал, у тебя нет полномочий, – сказал Идрис. – Нет. Но из-за работы на штаб-квартиру о внутренней политике я знаю больше остальных, поэтому они прислушиваются ко мне. – Кроме той тупой овцы, которая всё разболтала, – напомнил ему Идрис. Йанто пожал плечами: – Она ни к кому не прислушивается. Чёрт, да она почти постоянно игнорировала приказы Джека. – И капитан Харкнесс не уволил её? Почему? – Этим вопросом я и сам задаюсь, – признался Йанто. – Этот твой мистер Грейнджер... Он может сделать с полученной информацией что-нибудь радикальное? – Я не уверен, – сказал Идрис. – Он хороший, порядочный человек, который не станет специально вредить. Но если он посчитает, что из-за этой ситуации город под угрозой, он начнёт задавать вопросы. Вышестоящим. – Что ж, не могу винить его за то, что он выполняет свою работу, – вздохнул Йанто. – На его месте я, вероятно, поступил бы также. Спасибо, что предупредил. Я твой должник. – Вспомни об этом, когда я потеряю работу из-за всей этой ситуации, – ответил Идрис, улыбнувшись. – Тебе в Торчвуде случайно не нужен хороший личный помощник? – Боюсь, эта вакансия сейчас занята, – устало улыбнувшись, ответил Йанто. – Давай лучше сконцентрируемся на том, чтобы тебя не уволили. Поверь, лучше бы на нынешней работе тебе и оставаться. Хоть и приходится работать с идиотами. – Возможно, – неохотно признал Идрис. – Знаешь, я просто сыт по горло тем, что люди обращаются со мной как с подонком. Что бы мэр Блейн ни сделала, я в этом не виноват. И, кроме того, твой капитан Харкнесс и тот странный парень решили проблему. – Джек решил проблему с мэром Блейн? – удивлённо спросил Йанто. – Никогда об этом не слышал. – Да, точно, я забыл, что во время нашего землетрясения ты ещё был в Лондоне. Неважно, в общем, тот парень – большой нос, большие уши, пронизывающие голубые глаза, чёрная кожаная куртка – просто вошёл в мой кабинет вместе с твоим боссом и спросил про мэра. Только вот она не хотела их видеть, так что мне пришлось их задержать, пока она пыталась сбежать через окно. Йанто понадобилось несколько мгновений, чтобы уложить эту картинку в голове. Хоть он и был в Лондоне во время землетрясения, он видел фотографии Маргарет Блейн (вероятно, усопшей и абсолютно точно никем не оплакиваемой). Сама мысль о том, что эта женщина пыталась протиснуться в окно кабинета – любое окно (кроме французского окна во всю стену) – ошеломляет. Он мысленно попенял себе за то, что никогда не интересовался событиями, связанными с землетрясением в Кардиффе и последовавшим падением мэра Блейн. Если в этом был замешан Джек – а с чего бы Идрису врать? – это был не просто политический скандал вокруг плохо сконструированной ядерной электростанции. Совсем нет. Очевидно, это было как-то связано с пришельцами, но как? И кем был тот «странный парень» с большими ушами? Он мысленно составил список тех, кто мог бы рассказать ему о подоплёке этого кризиса. Список оказался удручающе коротким: Джек ушёл, Сьюзи была мертва, Оуэн в настоящее время был бесполезен, а Гвен даже не было тогда в Торчвуде – не то чтобы он бы стал обращаться к Гвен в поисках достоверной информации. Слухи, да, но ничего существенного. Однако Тош уже работала на Торчвуд во время землетрясения, разве нет? Возможно, она расскажет ему, если только она не обещала держать это в тайне. Решив расспросить Тош при первом же удобном случае, Йанто встал из-за стола. – Я выдохся, – объявил он. – Если я пойду домой прямо сейчас, то, может, смогу урвать три-четыре часа сна перед возвращением на работу. Спасибо за всё, Идрис; и не жди ещё шесть лет, прежде чем позвонить мне. Нам нужно встречаться почаще. Когда-то у нас это получалось. – Взаимно, – ответил Идрис. – Выбираться куда-нибудь вместе время от времени... Звучит неплохо. У меня не так много друзей, чтобы я не нашёл для тебя времени в своём социальном графике. Его голос был исполнен горечи и сарказма. Это был голос очень одинокого молодого человека, привыкшего, что его не замечают и не ценят, но не привыкшего игнорировать этот факт. Йанто смутно почувствовал вину. Да, после школы их дороги разошлись, особенно когда он уехал в Лондон, но уже больше года прошло, как он вернулся в Кардифф, и у него даже мысли не было связаться с Идрисом. Это нужно было менять... и не только ради Идриса. – Когда мы решим эту проблему, я тебе позвоню, – пообещал он, действительно имея это в виду. Будет приятно дружить с человеком своего возраста, с тем, кто знал его до Торчвуда. Иметь хоть какую-то жизнь вне Торчвуда тоже, хотя и не очень возможно, если только ты не Гвен Купер, которой всё сходит с рук. И всё равно он мог подать свою возобновившуюся дружбу с Идрисом Хоппером как налаживание контактов с местными властями. Идрис кивнул. – Да, мне лучше бы не видеться с тобой, пока ваш внутренний кризис не разрешится. Но потом... – Потом я тебе позвоню, – пообещал Йанто, зевнув так, что чуть не вывихнул челюсть. – Прости, с ног валюсь. – Подбросить до дома? – предложил Идрис. – Моя машина на парковке, а тебе не стоит водить в таком состоянии. – Вероятно, ты прав, – признал Йанто, покачнувшись. – Но ты уверен? Тебе такой крюк делать. – Абсолютно уверен, – Идрис тоже поднялся и застегнул пиджак. – Приятно покидать паб в компании друга. Так они и пошли, расслаблено бредя по пустым улицам. В какой-то момент Йанто снова покачнулся, Идрис ухватил его за руку, чтобы поддержать. Это оказало странное утешающее воздействие, и он неосознанно прислонился к Идрису, пока они шли до его машины. Ни один из них не заметил тёмную фигуру, следовавшую за ними от дверей и снимавшую их на инфракрасную камеру.