***
На руках Хайке была девушка завернутая в несколько старых одеял. Её костлявые пальцы с содранной и воспаленной кожей со всей возможной силой сжимали испачканную ткань геройского костюма. Она хрипло рыдала в шею Накамуры, тихо повторяя что-то на незнакомом Айзаве языке. Их не предупреждали о пленных. В расследовании полиции ничего об этом не было. Шота прикладывала руку к чужой холодной шее, пытаясь обнаружить хотя бы слабый пульс, пыталась услышать дыхание. Вокруг стояла невыносимая вонь. Тошнота в который раз подступала к горлу. Хайке говорила что-то очень тихо, медленно покачиваясь с дрожащий девушкой на руках, как с маленьким ребенком. Шота закрыла за собой дверь и они с Накамурой коротко встретились взглядом. Семь девушек. Одна выжившая. Айзаву стошнило, как только они передали жертву фельдшерам. Накамура молча и бережно держала черные волосы напарницы. От них обоих пахло отвратительно. Пахло подвалом, в котором месяцами держали людей, из которого не убирали их же трупы. В её желудке было не так много еды: бутерброд и кофе перед заданием. Казалось, что желудочный сок щипал даже в носу. Казалось, что ей вывернуло все внутренности. Когда Шота села на землю, Хайке молча протянула ей непонятно откуда взявшуюся бутылку с водой. Голова гудела от разговоров полицейских. Глаза болели от сине-красных огней. — Отвратительно, — хрипло сказала Шота в слух, сама не понимая зачем. Она хотела убрать волосы с лица, но от рук, которыми она касалась тел, пахло сильнее всего. Накамура стояла рядом, скрестив руки на груди и отрешенно смотрела на работу медперсонала. Слишком спокойно для всего этого. Часто ли она видела трупы? Может в больнице? Была ли она уже на подобных заданиях? — Хорошо, что все это закончилось, — Айзава закрыла глаза, голова немного кружилась. — Ещё не известно, действительно ли мы спасли её, — тихо сказала Накамура. — У нее нет документов. Нет страховки. Она оказалась здесь нелегально. Её депортируют обратно в её страну? Сможет ли она получить там психологическую помощь? Что будет с ней дальше? Огни скорой помощи прерывисто освещали бледное лицо Хайке. Шота не знала, что сказать. Они обе молчали. Медики уехали, оставляя их наедине с полицией. Хайке проводила машину взглядом и криво улыбнулась. — Я бы хотела быть способной спасти хоть кого-нибудь до конца.***
Если бы не Всемогущая, Айзава выплеснула бы на этих малолетних идиотов все спрессованное внутри раздражение. Как только Мидория и Бакуго покидают медпункт, она устало падает на больничную кушетку. На стальном столе подпрыгивает разложенный набор первой помощи, раздражающе звеня. Тошинори стоит посреди бледного помещения и, с как всегда с виноватой улыбкой, трет затылок. — Жестковато ты с ними, — дружелюбно и тихо начинает она. Испепеляющий взгляд Стерки заставляет ее замолчать в ту же секунду. — Как их потасовка связана с тобой, Тошинори? — холодно спрашивает она. Всемогущая выставляет руки вперед и начинает нервно смеяться. — Я же объяснила, юный Бакуго чувствовал вину и вот… Сотриголова еще какое-то время внимательно смотрит на нервничающую Оллмайти. Странности в их с Мидорией взаимоотношениях с самого начала лезут наружу как вздувшееся тесто из маленькой формы. Тут явно все не так просто, но у Стерки нет сил и желания во все это лезть. — Не важно. Сделаю вид, что поверила тебе, — она устало проводит рукой по лицу, потирая глаза и стремительно встает. — Айзава? — обеспокоенный голос Тошинори заставляет ее обернуться уже стоя в дверях.— С тобой все в порядке? В ответ она только закатывает глаза и с несильным хлопком закрывает за собой дверь. Яги остается стоять одна посреди медкабинета и обеспокоенно смотреть на место, где только что была Шота.***
Она сидела на единственной скамейке на склоне узкой городской речки. На белых серебристых прядях, выпадающих из растрепанного пучка волос, отражались разноцветные неоновые вывески с другого берега. Айзава, возможно, слишком внимательно разглядывала чужую открытую шею и немного выпирающие позвонки. Простое черное строгое платье с открытыми плечами. Ничего примечательно, но ей шло. Шота наклонила голову набок, еще серьезней вглядываясь в Накамуру, пока та плавно не повернула к ней голову и устало, но радостно улыбнулась. Алая помада смотрелась на ее лице слишком непривычно. — Ты бы знала, как эти стринги впиваются в зад. Шота фыркнула и, отведя лицо в сторону, немного глупо улыбнулась. Она собиралась отчитать Накамуру за то, что выдергивает ее посреди дежурства без предупреждения, но ее ворчание позорно растерялось. — Иди сюда уже! — Хайке похлопала ладошкой по скамейке, указывая на свободное место рядом с собой. Шота не торопясь обошла ее и села с другой стороны, все еще продолжая почти незаметно улыбаться. — И зачем я тебе тут? — коротко спросила она. Накамура лишь с усмешкой прыснула в ответ и принялась распутывать пучок волос. В скудном свете фонарей и вывесок, Айзава не сразу заметила содранную кожу на руках и ногах, и порванное по бедру платье. Хайке растрясла пальцами свои волосы и они упали на плечи. — Весь вечер хотела это сделать, — она вздохнула и начала снимать туфли, прикоснувшись к левой ноге девушка поморщилась. — Бегать на каблуках это всегда так себе занятие. Айзава спустилась со скамейки на землю, аккуратно взяв Хайке за запястье и убирая ее руку от лодыжки. — Ничего серьезного. Почувствовала, только когда сюда дошла. Шота без лишних прелюдий бережно сняла с нее исцарапанные лаковые туфли. Лодыжка припухла, но и правда не было ничего серьезного. — Тебе стоит вызвать такси до дома, — констатировала Айзава, поднимая взгляд на Хайке. — Да, но давай еще посидим. — Я прямо сейчас на дежурстве. — Раненая девушка на твоем районе. Разве не подходящее оправдание? — Накамура наклонилась куда-то за скамейку и подняла оттуда одной рукой бутылку вина. — Ты украла со светского раута вино? — Айзава нахмурилась и выгнула бровь. — Нет. Просто взяла его оттуда с собой, — она поставила бутылку рядом с собой. — Я заманиваю тебя к себе в гости. Шота цыкнула и достала бинт из одного из своих карманов. — Ты проблемная, — устало вздохнула она. — Говоришь, как мой отец, — прищурилась Накамура. Айзава кинула на нее усталый взгляд исподлобья и принялась перебинтовывать ее ногу. Хайке молча наблюдала, даже не шевелилась, пока Шота не закончила. Она выпустила из рук тонкую лодыжку и вскользь подумала, что этот почти птичий скелет не должен драться в ближнем бою. — Говори адрес, — строго сказала она, доставая телефон. — А ты придешь? — Накамура наклонила голову набок. — Ты взрослый человек? Не играй со мной в эти игры. — Вот именно, мы тут не молодеем, пока ты мнешься с ответом. Шота внимательно посмотрела Хайке в лицо. Девушка расслабленно смотрела на нее в ответ и мягко улыбалась. Гляделки затянулись. — Не расскажешь мне, что случилось? Накамура продолжила молча смотреть на нее, взвешивая серьезность вопроса, и наконец отстранилась от Шоты, откидываясь на спинку скамейки. — Я облажалась, — она устало закрыла глаза, зарываясь пальцами в свои волосы. — Ранили гражданских. «Такое случается», «Иногда все идет не по плану», «Нельзя предусмотреть всего». Так говорят в таких ситуациях. Айзава молчала. Она решила, что Накамуре не нужны эти слова. Хайке итак все это знает, она итак уже все проанализировала и сделала выводы. Но от этого обычно не легче. Шота поднялась с земли и села рядом. Они провели так некоторое время, всматриваясь в кипящую жизнью улицу на соседнем берегу. — Извини, тебе нужно возвращаться на дежурство, — Хайке улыбнулась и посмотрела на свой телефон. Такси, меньше чем через минуту, уже ждало на обочине недалеко от них. Накамура оставила бутылку на краю скамейки, подхватила туфли и немного опираясь на Айзаву, пошла к машине босиком. Шота помогла ей сесть во внутрь и склонилась над открытой дверью, упираясь рукой в крышу. — Я не пью вино, — она встретилась с удивленным взглядом Накамуры. — Но я зайду. Хайке устало улыбнулась и притянула Шоту за ее боевые ленты, мягко целуя в щеку. На лице Айзавы тогда не дрогнула ни одна мышца, но внутри себя она кричала в панике. — Спасибо, — тихо сказала Хайке и отстранилась от нее, расслаблено откидываясь на спинку заднего сидения и закрывая глаза. Айзава кивнула и закрыла дверь такси. Она потерла шею, провожая машину взглядом. — Какая же проблемная, — вслух сказала она. Сердце бешено колотилось. Айзава подошла к чужому рабочему столу и взяла с него кипу документов. Полицейский, сидевший напротив, присвистнул. — Оу, Сотриголова, благодарная фанатка? Завидую тебе! Шота непонимающе нахмурилась, отрываясь от бланков. — Что? Он подмигнул и показал ей за спину. Айзава раздраженно обернулась и сразу же закатила глаза. На стене за ней висело зеркало. В зеркале было видно яркий след от помады на ее бледной щеке.***
За окном пустой учительской доносится как всегда растянутая речь директора. Шота не видит необходимости быть на церемонии в честь очередного семестра. Мик и Полночь все ей перескажут, в любом случае. Ее руки замирают над клавиатурой. Это был только один семестр с этим классом? Господи Боже. Шота устало откидывается на спинку кресла, прикрывая и массируя ладонями лицо. Прохладный свежий ветер дотягивается до нее из окна и шуршал бумагами, проходясь по комнате. — Смогут ли эти дети собрать вокруг себя еще больше проблем? — шепчет она. — … в связи с последними событиями, в этом семестре у геройского факультета появятся дополнительные занятия, — продолжает размеренный голос Незу. — Которые будет вести приглашенный преподаватель. Прошу вас… — Куда больше бесполезных занятий? — хмыкает Айзава, возвращаясь к документам, и неторопливо делает пометку карандашом. — Здравствуйте. Мое имя Накамура Хайке, — грифель карандаша Айзавы трескается и отлетает в сторону, оставляя жирный серый след и размазывая иероглиф. — Надеюсь на продуктивную работу вместе с вами.***
— Такими темпами тебе нечего будет завещать науке, — тихо ворчала Хайке. Антисептик неприятно щипал тысячей иголок, но Айзава не подавала вида. Это далеко не самое болезненное, что с ней когда-либо случалось. Она бездумно разглядывала сосредоточенное лицо Накамуры. Слишком близко. Шота даже чувствовала чужое теплое дыхание, отчетливо видела, как собирались мелкие морщинки около прищуренных глаз, как смешно она поджимала губы. Айзава непроизвольно наклонилась еще ближе. Хайке даже не шелохнулась, осталась на месте, лишь отвела в сторону руку с ватой и с некоторым вызовом смотрела прямо в глаза. У Шоты было совершенно пусто в голове, только где-то на периферии сознания что-то кричало от страха и не понимания, что она такое творит. — Можно? — удивительно спокойно спросила она, игнорируя нарастающую внутри боль. — Ну попробуй, — безэмоционально ответила ей Накамура. И Айзава подалась вперёд, легко провела пальцами по чужой щеке, прохладной и мягкой, скользнула дальше, оставив ладонь на ее шее, положила другую руку на её талию и прижала к себе. Привычно и естественно, словно так и должно было быть. Хайке выглядела расслаблено, но и инициативы не проявляла, только смотрела на Айзаву слишком внимательно и сосредоточенно. Под ладонью чувствовалось, как в бледной шее бешено пульсирует кровь. Шота все ещё ожидала, что Накамура врежет ей и оттолкнет, ударит под ребра, а затем ухмыляясь скажет какую-нибудь колкость и они забудут про все это. Айзава прикрыла глаза, аккуратно и медленно коснулась сухих губ своими. Это был совсем не первый ее поцелуй. До этого были и глупые поцелуи в средней школе, и неловкие поцелуи с Хизаши в старших классах, и поцелуй с не очень трезвой Немури. Она не была инициатором. Она никогда не придавала им особого значения. Ей было все равно. Хотя она соврала бы, если бы сказала, что ей не понравилось целоваться с Полночью, но в этом все равно не было ничего особенного. Просто вскрыло предпочтения. С разбитой губы опять начала идти кровь, металлический привкус заполнил рот, но Айзава только сильнее прижалась к Хайке. Она почувствовала, как Накамура провела по ее ключицам руками и запустила тонкие холодные пальцы ей в волосы, как подалась на встречу, прижимаясь к ней грудью. Голова тогда кружилась даже сильнее, чем в тот момент, когда злодей приложил её дорожным знаком по голове за несколько часов до всего этого.***
Учительская постепенно наполняется людьми и шумными разговорами. Директор Незу заходит последним и невозмутимо забирается на стол у входной двери. Тошинори, которая только села за свое место, сразу же встает, остальные учителя заинтересованно оборачиваются. Кроме Айзавы. Она сосредоточенно пытается дописать последние строчки в отчете и не сгореть от хаоса своих мыслей. — Еще раз здравствуйте, коллеги! — директор разводит лапы в стороны и радостно хлопает. — На этот семестр у нас будет еще один преподаватель! — он резко оборачивается. — Не стойте в дверях, проходите, пожалуйста. — Добрый день, - коротко, сухо и вежливо. Айзава замирает, ее руки вздрагивают на клавиатуре, делая нелепую опечатку. Она не хочет, но все равно поднимает голову в сторону директора. — Накамура Хайке. Приятно познакомится. Девушка отпускает легкий поклон и осматривает присутствующих безразличным взглядом, пока не останавливается на Айзаве. Шота чувствует как ее губы бесконтрольно дергаются в кривой улыбке, непонятно что выражающей. Она смотрит и, неожиданно, не чувствует внутри себя ничего, кроме какого-то странного облегчения. Хайке мягко улыбается ей в ответ. Директор что-то рассказывает, но Айзава не слышит. Они продолжают смотреть друг на друга, пока Незу не отвлекает Накамуру каким-то вопросом. Шота наконец встает и случайно ловит на себе удивленный взгляд Тошинори, вопрошающий, что это сейчас было. — Мы доверим вам дополнительные занятия с учениками первого года, — радостно говорит Незу и показывает в сторону Айзавы. — Это Айзава Шота, она классный руководитель А-1. Вы когда-то давно работали вместе, ведь так? Думаю, у вас не будет проблем. Хайке кивает, неловко улыбаясь. В ответ Айзава хмыкает и возвращается к отчету. Полночь тихо присвистывает и пододвигается к Кровавому королю. — Мне кажется тут есть что-то интересное, — шепчет она, но он никак не реагирует, только почему-то улыбается как идиот. — А это Секиджиро Кан, — классный руководитель B-1. — говорит Незу и Блад удивленно вздрагивает. Хайке делает в его сторону короткий вежливый кивок головой, а в ответ он в панике отвешивает ей поклон под девяносто градусов и также резко распрямляется, заставляя окружающих почувствовать некоторую неловкость за происходящее. Незу спрыгивает со стола и смотрит на Накамуру снизу вверх, задирая голову. — Я доверяю вам и надеюсь на отличную работу. — Спасибо, Директор, я еще зайду к вам. Как только он исчезает в дверях, Полночь стремительно оказывается рядом с ней и начинает заваливать вопросами. Не все из этих вопросов, прямо сказать, корректны для преподавателя. Тошинори замечает, как Хайке слушает в пол уха и косится в сторону Айзавы, которая стоит наклонившись перед компьютером и быстро и сосредоточенно набирает текст. Всемогущая кладет руку Полночи на плечо и та удивленно замолкает. — Полегче, Полночь, не надо так набрасываться, — улыбается Яги фирменной улыбкой. — Оллмайти, рада с вами познакомиться, — серьезно произносит Накамура, протягивая ей руку. Тошинори смеется, сразу же начиная смущенно тереть свой затылок и жмет ее руку в ответ. Накамура Хайке кажется ей отдаленно знакомой, но сложно понять, откуда и почему. — Надеюсь, что вам... — Простите, я опоздал! — переступая порог кабинета говорит Хизаши. - Что было на линейке? Тошинори замечает, как вздрагивает рука Накамуры и аккуратно ее отпускает. Лицо девушки на удивление спокойно, разве что как будто проявилось чуть больше усталости. Она оборачивается. — Здравствуй, Хизаши, — со вздохом негромко произносит она. Мик несколько раз переводит паникующий взгляд с нее на Айзаву и обратно. Шота никак не реагирует на происходящее, у нее тут все еще отчеты об экзамене не дописаны, а всем делать нечего. Ямада тихо кашляет в кулак и пытается выглядеть естественно. — Привет? — наконец растерянно и очень неуверенно говорит он. Неловкую тишину прерывает Тринадцать, аккуратно обходя Полночь и вставая напротив Накамуры, заставляя ее повернуться. — Тринадцать! — Хайке произносит это так радостно, что Айзава вздрагивает и даже на секунду поднимает глаза от документов. — Накамура-сан! — не менее радостно произносит Тринадцать и хватает ее за руки. — Это так здорово! Он тоже с вами? Накамура не успевает произнести еще что-то, как ее стискивают в объятиях, вжимая в скафандр и отрывая от пола. Через плотную ткань слышен ее неловкий смех. — Оу, извините, — Тринадцать аккуратно отпускает ее и делает шаг назад. — Вы вибрируете. — Я рада тебя видеть, — веселее улыбается Хайке и смотрит на свой телефон. — Прошу меня извинить. Она немного кланяется и выходит в коридор, огибая хмурого Хизаши так и оставшегося рядом с дверью. — Вы знакомы? — спрашивает Блад у Тринадцать. — Накамура-сан исследовала мою причуду и мы много работали вместе в самом начале моего геройского пути. — Исследовала причуду? — Полночь сверлит взглядом Хизаши и разрывается в выборе, кого атаковать вопросами. — Вы не слышали о исследовательских центрах Накамуры? О центрах реабилитации? — Что? Разве не… Шота закатывает глаза и сохраняет документ. При возникшей из ничего суматохе нет возможности сосредоточится. Она распрямляется до хруста в спине и идет на выход, пока Ямада не ловит ее за рукав. — Все в порядке? — взволнованно и тихо спрашивает он, пытаясь разглядеть что-то в ее выражении лица. — А должно быть не в порядке? — Айзава смотрит в ответ как всегда устало и равнодушно. Он еще пару секунд внимательно всматривается в нее и наконец отпускает с каким-то тяжелом вздохом. Закрывая за собой дверь Шота слышит, как с новым энтузиазмом, перебивая друг друга, начинают разговаривать преподаватели. Она устало трет лоб и осматривается по сторонам. Утомительно.