---
Хайке все равно приходит, хоть и под конец затянувшейся тренировки. Улыбаясь показывает издалека пакет со спортивными напитками. Задыхающийся Хитоши прищуривается и поворачивается на шаги и шуршание позади, чтобы удивленно кивнуть в знак приветствия. Они перекидываются парой фраз, Айзава не вслушивается, просто отстранено наблюдает. Шинсо кривится, говорит какую-то колкость, которую Накамура легко пропускает мимо ушей. Она посмеиваясь ерошит его волосы, а студент активно сопротивляется, скорее от смущения, чем от злости или дискомфорта. — Субординация, Сенсей, — уже громче говорит Хитоши и перехватывает ее руку. — Вы сами говорили. — Вообще-то, я пришла героически спасти тебя от тирании, — широко улыбается Хайке, нависая над ним, но смотря на Айзаву. — Мне надо тренироваться, — серьезно хмурится подросток, вздергивая подбородок. — И отдыхать тоже надо, — она невозмутимо прислоняет к его груди холодную бутылку. — Я не могу терять время, — его уверенность, которая была в голосе до этого, дает тонкую неприятную трещину. И от этих ноток Накамура неожиданно понимающе вздыхает, неспешно распрямляется, вешает трость на локоть и достает свободной рукой вторую бутылку. — Ты не теряешь время, Шинсо, — мягко говорит она и прижимает к его щекам бутылки двумя руками, игнорируя непонимающий удивленный взгляд. — Мышцам нужен отдых. Ты все успеешь, ты ведь молодец. Больше уверенности… Хайке и дальше говорит что-то подбадривающее, что-то внушающее веру в себя, но без всякого пафоса. Довольно искренне. Айзава знает, что там под холодными бутылками у мальчишки щеки горят от такого. Она прячет руки в карманы, прислоняется спиной к дереву и позволяет себе немного улыбнуться старым перемешанным с острыми осколками воспоминаниям. Сейчас не лето, это не крыша и белые взлохмаченные волосы совсем не похожи на облако. У Хитоши Шинсо все сложится совсем иначе. Он сюда не друзей заводить пришел, но кто его будет спрашивать.---
Накамура на мгновение утыкается ей холодным носом в шею и от этого волосы на руках дыбом встают. — Ты человек или кусок льда? — Шота недовольно отодвигает ее смеющееся лицо от себя. Хайке подхватывает новый кусок пиццы из коробки и дергает плечом, словно отгоняя что-то неприятное. — Думаю, это генетические бонусы по папиной линии, — говорит она с набитым ртом. — Слишком много информации о вашей семье для одного дня. Они сидят на полу в комнате Накамуры, упираясь спинами в кровать. На ноутбуке уже 10 минут идет какой-то старый фильм, но они его толком не смотрят, слушают через слово. Под ладонями ковер такой же на ощупь, как в той самой квартире много лет назад. Шота не особо понимает, как давно этот день начался и не особо верит, что он может закончиться. Она устала, но ей отчего-то и почему-то сейчас легко, хотя запутанный тревожный ком в груди никуда не исчез. — Может ты… — внезапно начинает Хайке, не смотря на нее, вместо этого нервно разглядывая надкусанную пиццу в своей руке и поджимая губы. Собственный оставшийся небольшой фрагмент корочки Айзава тут же с трудом проглатывает целиком, не дожевывая. Такие резкие смены интонации и поведения ей очень не нравятся. — Что? — осторожно спрашивает она, морщась от кома в горле. Накамура как будто сжимается, то ли от страха, то ли от непонятного смущения. Сложно разобрать. — Может ты хочешь познакомиться с моей семьей? — едва выдавливает она из себя. — Или хочешь что-нибудь спросить? — медленно набирает воздух в грудь. — Я отвечу. От сказанного Шота растерянно распрямляется, с нескрываемым удивлением смотрит на Хайке, которая первый раз так себя ведет на ее памяти. Совсем как Шинсо в свои худшие моменты неуверенности. Это все странно и неожиданно. И пугает до чертиков. — Ты ведь права, — Накамура хмурится, нерешительно откладывает свой кусок пиццы обратно в пустую коробку. — Я ничего тебе не рассказывала. — Я тоже о себе ничего не рассказывала, — Айзава разворачивается к ней, подминает под себя ноги. Хайке мягко усмехается, закрывает глаза и трет пальцем свой лоб. — Это не совсем одно и тоже. Все еще влажные пряди волос щекочут холодом шею, когда Айзава наклоняется, пытаясь всмотреться в чужое лицо. — Объяснишь? Девушка открывает глаза и ловит на себе вопросительный взгляд. — Ты же из UA, — тихо начинает она. — Вы здесь все без исключения супер звезды, люди собирают о вас всю информацию. Даже мои одноклассники следили за вами как помешанные. — И? — зачем-то спрашивает Шота, хотя все итак прекрасно понимает. Накамура осторожно касается ее кончиками пальцев чуть выше груди. Часы на запястье бесшумно покачиваются. — Я знаю о тебе слишком много, Айзава Шота. Это не так уж честно, согласись? — Не так уж, — повторяет за ней Шота, хотя чувства несправедливости внутри себя не находит. — Но ты не обязана рассказывать, если не хочешь. — Я хочу, — резко говорит Хайке и тут же осекается, одергивает руку. — Иначе это все совсем не правильно. Она отклоняется вбок и упирается ладонями в ворс ковра, опять прячет взгляд. А Айзава смотрит на нее внимательно, откровенно разглядывает, потому что Накамура сейчас до ужаса хрупкая и неловкая, словно подросток, а не взрослый опытный герой. И это отчего-то почти до боли трогательно. Даже дразнить не хочется. Руки сами забираются под край светлой домашней футболки, скользят теплом по коже живота и останавливаются на талии, аккуратно и не сильно ее обхватывая. — У тебя есть личное дело, которое я могла бы прочитать? Пресс под большими пальцами немного напрягается. — Нет, — Накамура отрицательно качает головой и наконец-то немного улыбается, хоть и по прежнему с какой-то натянутой тревогой. — Но скорее всего есть у Комиссии по безопасности. — У них на всех есть, — Шота пожимает плечами. Хайке немного расслабляется, оттаивает. Она смеется устало и бесшумно. — Все так, — отвечает немного сипло, закрывая глаза. Айзава подается вперед, вскользь касается лбом холодного лба, обнимает тощую спину. Они плавно вытягиваются на полу, неуклюже отпихивая ногами коробку из-под пиццы под стол. На фоне все еще продолжается фильм, какая-то молчаливая сцена под неторопливую музыку. Шота удобнее устраивает голову на чужой ключице, затылком чувствуя гулкий пульс. — Ты правда хочешь познакомить меня со своей семьей? — Если ты хочешь, — рука Накамуры ложится ей на плечо, прижимает к себе так крепко, словно боится, что сбежит. — Хотя родителей не получится собрать вместе. И… Ох, — она закрывает свободной рукой свои глаза и вздыхает, щекоча дыханием макушку Айзавы. — Знакомство с отцом будет неловким. — Он не знает, что тебе нравятся женщины? Вы не ладите? — Нет, вовсе нет. Просто будет неловко. Под щекой стук сердца постепенно успокаивается. — Вы не собираетесь вместе? Теперь Шоту мягко обнимают двумя руками. Бережно и заботливо. Со всей возможной позабытой нежностью. Она закрывает глаза и думает о том, как ей этого не хватало. Хоть она в таком и не признается. — Только на рождество, — отвечает ей Хайке. — Иногда. — Как все эти семьи в дурацких фильмах? — Айзава усмехается в смятую ткань футболки. Ткань пахнет свежестью, даже пицца ее не перебивает. — Как в дурацких фильмах, да, — забавно фыркает Накамура. — Все выглядит именно так, хотя суть праздника нам не близка. — С елкой, гирляндами и праздничным ужином? — Ага. — Какая глупость. — Да, но это уютно. И Нико вкусно готовит. Кончик носа Шоты касается бледной ключицы, выглядывающей из ворота. — А в этом году? — немного нерешительно спрашивает она. Хайке ненадолго зависает, прежде чем ответить. — Может быть. Девушка немного расслабляет свои объятия, когда Айзава проворачивается внутри них. Теперь они внимательно смотрят друг другу в глаза, прижимаясь грудью к груди. — Я могу поехать вместе с тобой? У Хайке глаза округляются, она замирает под Шотой как испуганный опоссум и ничего не говорит. Приходится терпеливо ждать, пока становится совсем неловко. — Извини, — выдыхает Айзава, закрывая глаза и склоняя голову. — Это глупо. Она упирается руками по бокам от бывшей напарницы и пытается встать, но сцепленные руки за спиной не дают ей этого сделать. Прохладные ладони давят на лопатки, прижимая ее обратно. — Это было бы отлично, — немного рассеянно говорит Накамура, словно мыслями все еще не здесь. — Надеюсь мы успеем. Она задумчиво моргает, а лицо все еще не выражает ни каких эмоций по поводу только что сказанного. — Я теперь не могу от этого отказаться? До Рождества еще долго. — Долго, — повторяет за ней Хайке, едва кивая. — Разве можно не успеть? — Я не знаю, — она закрывает глаза и усмехается, опять натягиваясь где-то внутри как струна. Шота устало вздыхает, обхватывает ладонями чужую грудную клетку, упираясь большими пальцами куда-то под грудь. — Хватит на сегодня, — она целует тонкую полоску шрама на шее и движется к подбородку. Кожа под губами моментально покрывается мурашками. — Мы все-таки не досмотрим фильм? — мягко смеется Накамура, возвращаясь в момент. — Там сейчас моя любимая сцена. Айзава немного приподнимается, чтобы заглянуть ей в глаза. — Зачем мы смотрим фильм, финал которого ты уже знаешь? В чем смысл? Руки со спины Шоты быстро перемещаются на талию. Хайке легко переворачивает ее лопатками на ковер, нависая сверху и улыбаясь. — Никакого смысла, — почти бесшумно выдыхает она и целует в ответ, знакомыми движениями забираясь руками под футболку.---
Айзаве нравится просыпаться с Накамурой и даже толкаться локтями в ванной. Глупо перешучиваться и целоваться, держась за ручку двери, перед тем как выйти в общую комнату. Ее устраивают завтраки, хотя обычно она их пропускает. И много всего другого, о чем она предпочитает не задумываться. Это глупо. Гормональный всплеск? Вполне вероятно. Но внутри от этого тепло. — Я забыла свои важные бумажки, — зевает Хайке и тут же разворачивается в обратную сторону. — Возьму нам кофе заодно. Шота улыбается ей в спину и через пару минут натыкается на Нико. Сталкивается с ним перед дверью в учительскую и замирает, вопросительно выгибая бровь вместо приветствия. Он же в ответ молчаливо поднимает руки, показывая, что они в тонких перчатках. Айзава невольно этому усмехается. Какая забота. — Хайке ушла за кофе, — говорит она и проходит во внутрь. Нико ничего не говоря заходит следом, но остается рядом с порогом, оглядывая помещение, словно выискивая кого-то еще. — Доброе утро, Накамура-сан, — радостно нависает над ним Кан и тут же замирает, когда Нико пристально смотрит на него снизу вверх. Пауза растягивается, привлекая внимание остальных учителей. Шота на это даже не оборачивается, спокойно садится за свой стол, когда к ней резко подкатывается на стуле Ямада. — Это такая странная маскировка? — рука Хизаши плавно ложится на ее плечо, а он сам неуверенно наблюдает за происходящим. — Что происходит? — Кто это? — Полночь тоже подходит ближе и удивленно моргает, разглядывая незнакомого человека. Айзава вздыхает, оглядываясь на происходящее. Рядом с Каном Нико смотрится тонким подростком, как и Хайке. Только вот смотрит он Секеджиро в лицо так холодно, что кажется хочет вынуть все его мысли наружу и аккуратно разложить на хирургическом столе. Как змея смотрит на добычу. Эта сцена тянется в неловкую бесконечность, но наконец-то Накамура прищуривается. — Значит, к сестре моей кле… — холодно начинает Нико, но его прерывают легким шлепком конвертом о плечо. — Я заполнила все эти дурацкие бланки, — зевает Хайке, подходя к брату вплотную. — Доброе утро. Он не глядя принимает конверт, так и продолжая вызывающе смотреть на замершего учителя. — Хорошо, — коротко говорит он и медленно отворачивается к сестре. Кан, с широко открытыми глазами, осторожно кивает Хайке и молчаливо и задумчиво возвращается за свой компьютер, хотя изначально хотел налить себе воды из кулера. Шота поджимает губы, чтобы совсем уж явно от этого не улыбаться. — Злой близнец, — запоздало отвечает она Хизаши. — Какой интересный, — хмыкает Немури. — Тринадцать сегодня в USJ, так что ты опять пришел зря, — Хайке ставит стаканчик с кофе рядом с Айзавой и падает в свое кресло. — Я пришел за бланками и поговорить с младшим Тодороки. Сестра прерывается посреди глотка, обжигаясь о кофе и немного шипит. — Там хорошие новости? — спрашивает она дергая рукой. — Не плохие, — коротко отвечает ей брат и переводит взгляд на Шоту и невольных слушателей. — Я могу попросить вас отправить Тодороки Шото в лабораторию Хайке после занятий, Айзава-сан? Шота молча кивает. Она позже обсудит, чего касается этот разговор. Не при всех. — А вы до конца занятий будете здесь? — заинтересованно улыбается Каяма. — Да, — Нико начинает на весу перепроверять документы в конверте и даже не смотрит на нее. — Может хотите выпить с нами кофе на обеде? — Нет. — Воу, ни минуты раздумий, — присвистывает Ямада с усмешкой. — Совсем не интересуют новые социальные связи? — Меня интересуют только нейронные, — безэмоционально парирует Нико и аккуратно встряхивает конверт, чтобы уложить в нем листы. Хайке смешно фыркает в стакан, не отвлекаясь от монитора. — Хорошего вам дня, — невозмутимо говорит ее брат, делая небольшой вежливый кивок головой. — Буду ждать в лаборатории. Все молчаливо провожаю его спину взглядами. — Характер у него такой себе, но он все равно красавчик, — задумчиво говорит Немури и даже немного вздыхает. Хизаши вопросительно дергает бровью, оглядываясь на нее. — Что? Разве нет? Хайке чуть громче необходимого нажимает какую-то кнопку на клавиатуре несколько раз. — Почему всегда он красавчик? — негодующе, но тихо ворчит она себе под нос. — Мы же одинаковые. — Ты же говорила, что вы не так уж похожи, — спокойно напоминает Айзава, не отвлекаясь от изучения своего расписания. Она слышит, как Накамура в ответ шумно отпивает кофе и неразборчиво передразнивает ее передразнивание. — Ты красивая, — негромко говорит ей Шота, наклоняясь в ее сторону. — Так не честно, — недовольным шепотом тянет Хайке, — Ты необъективна. Нужна более репрезентативная выборка… Айзава тихо посмеивается, поднеся стаканчик ко рту, пар от кофе щекочет нос и заставляет немного зажмуриться. Не такое уж плохое начало дня. Сам день тоже проходит хорошо. Удивительно хорошо.---
— Выглядите как семья! — бодро замечает Мирио, едва переступив порог лаборатории вместе с Айзавой. Столкнулись в коридоре. Голова Хайке поворачивается как механическая, только скрипа в шее не хватает. Шота даже не скрывает, что ей от этого смешно, из-за чего получает осуждающий взгляд. — Вот так совпадение, — равнодушно говорит Нико, кидая беглый усталый взгляд на Тогату через стол, за которым сидит. — Почему совпадение? — младший Тодороки непонимающе поднимает голову, отвлекаясь от чтения какой-то распечатки. — Не важно, — мужчина на удивление мягко улыбается, когда закрывает тонкую папку и протягивает ее ребенку. — Хайке отвезёт тебя завтра. Я уже сообщил твоей сестре. — У меня для вас записка от Сэра, — игнорируя всех, Мирио направляется сразу к Хайке, скучающе пьющей чай на своей импровизированной кухне. — Лично в руки. Айзава не вмешивается, прислоняется к все еще нераспакованным коробкам и наблюдает как Тогата что-то негромко говорит, когда передает Хайке бумажку и та сильно хмурится, как только ее разворачивает. Беловолосая кивает, не глядя отставляет кружку в сторону и запускает руку в свои волосы. Шота видит, как она в секунду становится мрачнее, чем небо во время тайфуна. — Тодороки, мы поедем сегодня, — резко говорит она и все удивлённо на нее смотрят. — Тебе нужно время чтобы собраться? Шото немного зависает и растерянно моргает, даже готовиться что-то ответить, но она продолжает говорить: — Через полчаса у главных ворот, — она его не дожидается и оборачивается к Мирио, сминая бумагу в руке. — Спасибо. Можешь идти, я сама свяжусь с Сэром. Нико встает и вежливо касается плеча Тодороки, от чего Шото выходит из растерянности и кивает, перед тем как спешно уйти вместе с Тогатой. Как только дверь закрывается взгляд Хайке упирается в Айзаву. — Ты тоже едешь с нами. — Я могу задавать вопросы? — Шота нервно выгибает бровь. Накамура пропускает это мимо ушей, торопливо набирая что-то на телефоне, параллельно отдавая приказы брату. — Нико, организуй машину и предупреди клинику. Нужна расшифровка ДНК и забор крови. Брат послушно кивает, достает свой телефон и никак не комментирует, даже не кривится, от этого Айзаве становится тревожно. — Я попрошу пропуск для Тодороки у директора, — продолжает Хайке и поджимает губы. — Что происходит? — Я буду ждать в машине, — коротко кидает Нико и оставляет их одних. Накамура открывается от телефона и смотрит на Шоту. Смотрит слишком серьезно и холодно. Шота предпочитает счесть это за беспокойство. — У злодеев была возможность взять образец твоей крови? Тканей? Ты теряла сознание? Этим могли воспользоваться? Не чувствовала за собой никакой слежки? — быстро говорит она, пересекая комнату. — Только во время нападения на USJ и в летнем лагере. Слежки не замечала, — отвечает Шота и Хайке, коротко кивнув, принимается упаковывать свой ноутбук и какие-то бумаги. — Может ты объяснишь мне, что происходит? — Позже. Она суетливо закрывает рюкзак и как-то очень бережно берет раздраженную происходящим Айзаву за запястье. Тянет ее за собой на выход и Шота не сопротивляется. — Почему не сейчас? — не успокаивается она. Трость звонко отстукивает спешные шаги, а Накамура все такая же серьёзная и мрачная. — Потому что сейчас ты подозреваемая, — отвечает она, не оглядываясь и не отпуская ее руки.