Нулевой потенциал

— Провожу тебя до машины, — говорит Наомаса, подхватывая свой плащ с офисного кресла. — Теперь тебе сложнее прятаться от фанатов. — Да, теперь просто так не встретиться, — вздыхает Всемогущая. Они спускаются по лестнице перед участком и говорят о каких-то будничных вещах. Яги скучала по простым встречам, никак не относящимся к геройству, спасению мира и этому всему прочему. Мимо кто-то проходит и она замечает его боковым зрением и на секунду замирает. Холод облизывает позвоночник. Тошинори запоздало оглядывается, но в закрывающихся дверях успевает увидеть только спину и беловолосый затылок. — Что-то не так? — детектив уже открыл дверь машины и теперь обеспокоенно пытался заглянуть Яги в лицо. — А, нет, ничего такого, — дежурно улыбается она. — Просто показалось. Этот же знакомый затылок она видит чуть позже на территории UA. Незнакомый человек несет директора на руках и тот о чем-то ему активно рассказывает. — У Накамуры-сенсей сегодня много дел, — Мидория прослеживает взгляд Всемогущей. — Что? — Тошинори рассеянно смотрит на Изуку. — Я видел ее только что в другом здании… — Это не она. — Э? — Мидория непонимающе вглядывается в удаляющуюся спину. — Но это же явно… — Прости, мой мальчик, встретимся позже, — Яги дежурно улыбается растерянному Изуку и пытается догнать этих двоих. Они останавливаются у роботов переставляющих коробки и человек опускает Незу на землю. Тошинори слышит только часть диалога, когда приближается к ним со спины. — Глупые мясные мешки не могут справиться с такими простыми мелочами, — насмешливо говорит один из роботов. — Мясные мешки сделали вас, чтобы не заниматься такими мелочами, — замечает человек. Его голос спокойный и негромкий. Всемогущая хмурится, пытается вспомнить, но никак не может. Где-то глубоко внутри ей не по себе и от этого только нарастает раздражение. — Потому что сами не могут, — отвечает ему другой робот. — Слишком слабые, — дополняет проезжающий мимо с большой коробкой. — Люди запрограммировали вас так думать, — продолжает человек. — А знаешь что? — первый робот отпускает коробку, которую только поднял, и она глухо падает на землю. — Сам все делай, раз такой умный. Он разворачивается и едет прочь. Остальные роботы после небольшой паузы следом за ним бросают коробки и шумно обсуждая что-то про профсоюзы и несправедливость, удаляются, поднимая клубы пыли. — Не стоит оставлять такую заметную брешь… — выдыхает беловолосый, смотря им вслед. Незу немного смеется со свойственной ему безмятежностью. — Добрый вечер, Всемогущая, — обращается он к ней, запрокидывая голову. Незнакомец вздрагивает, оборачивается и вздрагивает еще раз, встретившись с ней взглядом. — Это Накамура Николас, — не обращая никакого внимания на атмосферу, продолжает директор. — Брат Накамуры-сэнсей. — Здравствуйте, — молодой человек вежливо кивает. Узнавание моментально подкатывает склизким комом к горлу Тошинори. — Мы знакомы, — говорит она без всяких вежливых ноток. — Да? — довольно протягивает Незу. — Тогда я оставлю вас. Хорошего вам вечера! Он спокойно разворачивается и уходит по своим делам. Довольно быстрым легким шагом для своих размеров. Тем временем, Накамура хмурится, старается делать вид, что нет никакого дискомфорта в этой ситуации. — Прошу прощения за тот раз, — его голос звучит немного сипло, но спокойно и ровно. — У меня не было выбора. В голове у Всемогущей все встает на свои места. Она едва шла, опираясь на больничную стену, совсем не обращая внимания, что оставляет за собой размазанный кровавый след. Ей казалось, что она двигается на чистой злости. Крики Ночноглаза давно остались позади, но все еще звучали в ее голове. Она зажмуривалась, но они не исчезали. После очередного поворота коридора, чувство направления окончательно сбилось, если оно вообще было. Позади все было одинаковым и впереди тоже. Она прошла еще несколько шагов, как впереди из ниоткуда появился высокий, но тощий и бледный мальчишка. Он раскидывает руки в стороны, пытаясь перекрыть ей путь. — Пожалуйста, остановитесь, — тогда он пытался звучать уверенно, но выходило всего процентов на шестьдесят. Она сделала шаг вперед, игнорируя его слова и не считая его значимой преградой, даже в нынешнем ее состоянии. Он испуганно отступил, чуть не запнувшись, и теперь выставил руки перед собой. Он держал телефон и тот едва слышно повторял, что сеть недоступна. — Пожалуйста, остановитесь, — мальчишка был растерян и испуган, но отставать не собирался. — Куда вы пытаетесь идти в таком состоянии? Вы делаете себе только хуже! Она недобро усмехнулась, но все равно продолжила двигаться вперед. Сама не знала куда. Лишь бы не оставаться здесь. Не слушать все эти бесполезные уговоры и нравоучения. В голове мутнело. Чужой голос пробивался сквозь неприятный звон в ушах. — Остановитесь уже! Всемогущая собиралась отодвинуть его рукой, на это у нее бы вполне хватило сил, но в этот момент почувствовала, как ее коснулись чужие пальцы. Несмотря на большую потерю крови, в контраст коже это касание казалось просто ледяным. Когда она подняла голову, чтобы уж точно сказать ему убираться, то увидела перед собой испуганные серые глаза. А дальше был один сплошной страх, обрушившийся тяжелой стеной. Он выдавил весь воздух из травмированных легких, скрутил удушьем. Полностью обездвижил. Ей казалось, что она умрет здесь и сейчас, и ничто не сможет этому помешать. Никто не сможет. Прежде чем потерять сознания, в голове настойчиво звучал голос Сэра. И она подумала, что вот оно. То, про что он ей говорил: мучительная страшная смерть. Мир схлопнулся в тишину и темноту. Позже она очнулась в своей палате и ей показалось это чертовым чудом. А теперь этот мальчишка опять стоит здесь. Прямо перед ней. Накамура Николас. Теперь знакомы. — Что это была за причуда? — холодно спрашивает она, игнорируя извинения. — Я могу изменять некоторые химические процессы протекающие в чужом мозге, — он смотрит на нее спокойно, совсем не тот дрожащий лист, как был раньше. — Вы вредили себе, а я бы не смог остановить вас физически. Ей никогда не было так страшно, как тогда. Никогда не было такого чувства безвыходности и собственного бессилия. Это было отвратительно и это добиралось до нее отдаленным холодом даже сейчас. Всемогушая молчаливо смотрит, как он показывает ей, что его руки сейчас в перчатках. Значит его причуда работает также, как и у сестры. Накамура стоит и послушно ждет. Он действительно не представляет для нее никакой физической угрозы, тем более, когда она знает, чего ждать. И директор, судя по всему, ему доверяет. Доверяет. — Получается, — она распрямляется, когда понимает, что все это время угрожающе нависала над ним. — Ты знал мой секрет? Он кивает и она обреченно закрывает глаза. Что это за секрет такой, который знает так много людей. Хотя это уже давно не важно. — Место, где вы были, — он немного замялся, подбирая следующее слово, — сотрудничает с Департаментом безопасности. Поэтому вас никогда не отправили бы в другую больницу. Секреты здесь остаются секретами. — Очень благородно, — Всемогущая устало запускает руку в свои соломенные волосы. Накамура заметно кривится от этих слов, ловит ее вопросительный взгляд, но отвечает не сразу. Что-то взвешивает в голове, а затем как будто бы немного расслабляется. Он отводит взгляд на брошенные коробки и касается самой легкой на вид. — Департамент безопасности это не о благородстве, а о эффективности. Всемогущая отчасти понимает, что он имеет ввиду под эффективностью и решает, что лишние вопросы об этом задаст кому-нибудь другому. Она наблюдает, как коробка оказывается для него неожиданно тяжелой. Он сразу же ставит ее обратно и теперь выглядит уже не таким серьезным. — Наверное, нужно сказать Хайке, что все это не принесут в кабинет. Почему-то Всемогущая смеется. Она смотрит на его растерянное от такой неожиданности лицо и окончательно расслабляется. Накамура Николас кажется ей хорошим человеком, пусть и с пугающей причудой. — Я передам. — Спасибо, — он неловко поправляет лямку неприметного рюкзака. — Буду ждать ее в лаборатории. Хорошего вам вечера. Накамура отходит совсем недалеко, когда Всемогущая смешливо говорит ему следом: — И все же, вырубить героя номер один это неплохое достижение, Николас! Молодой человек не оборачивает, но недовольно дергает плечами. — Нико, — негромко говорит он, продолжая идти. — Зовите меня Нико. Она встречает Хайке в коридоре у ее лаборатории. Та выглядит сосредоточенной на каких-то своих мыслях. Она не доходит до двери и разворачивается обратно, вспомнив о чем-то. Даже не сразу замечает Всемогущую, почти врезается в нее, опасно покачивается опираясь на трость. Яги аккуратно ловит ее за плечи, возвращая в устойчивое положение. После знакомства с Нико, навязчивое чувство неприятия и тревоги от Хайке проходит. В некоторой степени, замещается виной за эту подозрительность. Теперь понятно, откуда это все. — Ох, здравствуйте, Тошинори-сан, — немного рассеянно говорит Накамура, запрокидывая голову. — Извините. Позади нее Айзава небрежно толкает дверь ногой, чтобы занести коробку, но Хайке этого не замечает. — Здравствуй, — кивает Всемогущая. — Я тут недавно встретила твоего брата… Хайке замирает, как человек осознавший свою обреченность. — Вот черт, — ее лицо остается таким же каменным. — Меня будут отчитывать. — За что? — Всегда есть за что, — она выдыхает, опускает плечи и проводит рукой по волосам, а затем неожиданно удивляется. Следующий вопрос звучит неуверенно и осторожно. — Он извинился перед вами? Значит Хайке тоже знала. Возможно, вся Япония знала, но вежливо не разговаривала об этом друг с другом. — Да, — устало тянет она. — Спасибо, что сохранили все в секрете. — Нет, не надо этого, — Накамура машет рукой, — Не то чтобы хранение секретов было нашей свободной волей… Дверь позади резко распахивается, стукается дверной ручкой о стену и Хайке оборачивается встречаясь с Нико взглядами. Он молча подходит к сестре, тыкает ее пальцем в щеку и резко выдыхает. — Я опять это сделал.

***

Хайке сильно хмурится, пока читает и подписывает бумаги. Прикусывает костяшку пальца. Что-то спрашивает у Макото. Стучит ручкой себе по лбу. Раз за разом ставит свою печать. Айзава просто смотрит и ни о чем не думает. Ждет, когда кипа бумаг подойдет к концу и Накамура повернется к ней. В комнате нет окна и нет часов. Совсем непонятно, как тянется время. В коридоре тоже не было окон. И ни одной заметной камеры наблюдения. Просто ничего. Чисто, стерильно, безлико и изолированно. — Это все? — прерывает безмолвие Хайке. Макото кивает, стучит папками бумаг о стол, ровняя их в идеальную стопку. — Если что-то понадобится, я найду вас, — она внимательно смотрит сверху вниз. — В любом случае. — Не сомневаюсь, — криво улыбается ей Накамура. Она расслабляется в кресле, как только за Макото с глухим щелчком захлопывается дверь. Закрывает глаза, свешивает руки по сторонам, по тонкому запястью сползают часы. Пара глубоких усталых вдохов-выдохов и Хайке наконец-то встречается с Шотой взглядом. — Извини, — тихо говорит она. — У тебя, наверное, много вопросов. — Нет, — Айзава наклоняется в кресле вперед, упираясь локтями в колени. — Мы все узнаем утром. В ответ ей молчаливо кивают. Только через некоторое время Накамура поднимается и протягивает ей руку. — Ты не против ночевать на диване? Они идут по пустым коридорам, сворачивают на площадку между этажами, где Хайке открывает дверь, запертую на кодовый замок. Небольшая комната с двумя рабочими столами, заполненным папками стеллажом и диваном. Через большое окно видно как светятся больничные окна на другой стороне внутреннего двора. Накамура щелкает лампой на одном из столов и хмуро смотрит на оставленные кем-то записки. Осторожно двигает их кончиками пальцев по поверхности. — Мне придется еще немного посидеть за бумажками, а ты… — Хайке оборачивается на шуршание спального мешка. — Эй. У нас есть одеяло и подушка. — Не утруждайся. — Одеяло и подушка! — она резко выхватывает откуда-то сверху стеллажа большой запаянный пакет и толкает им Айзаву в грудь. — Я заперла тебя здесь и я сделаю это хотя бы с минимальным комфортом. Следом на пакет она кидает полотенце и зубную щетку. Легко узнается больничный комплект, что неудивительно. — Это место раньше было палатой, так что тут есть свой душ и туалет, — она кивает в сторону неприметной двери. — Ни в чем себе не отказывай. В просторной безликой ванной комнате взгляд цепляется только за одинокую зубную щетку. Точно такую же щетку, как и та, что много лет назад стояла в стаканчике в квартире Накамуры. Шота зачем-то это помнит. — Я нашла чистую одежду, — Хайке заходит следом, не успевает Айзава даже включить воду. — Надеюсь она не будет тебе мала. — Потрясающий сервис, — ухмыляется ей Шота, — У вас принято оставлять чаевые? Ей фыркают в ответ и закрывают за собой дверь. Гель для душа, шампунь, полотенце — все пахнет больничной стерильностью. Только серая футболка и мягкие штаны пахнут иначе, немного по-домашнему. Одежда оказывается чуть тесной, но это не критично. Когда Айзава возвращается в комнату, диван оказывается уже застелен. — А где будешь спать ты? — С тобой, — Накамура на мгновение отрывает взгляд от монитора. — Мы поместимся. В очередной раз Шота рада своей способности легко засыпать. Диван оказывается на удивление удобным и широким. Она закрывает глаза под приглушенный стук клавиш и открывает, когда Хайке пытается осторожно забраться под одеяло. — Извини, — шепчет она. — Не хотела тебя будить. Айзава обнимает тощие плечи, прижимает ее к себе. Больничный запах перебивается приятной знакомой свежестью. Лицо щекочут чуть влажные волосы, холодная кожа чувствуются сквозь футболку. Они действительно легко помещаются тут вдвоем. Шота вздыхает. — И все-таки, почему я ночую не в участке? — Я спрячу тебя, пока все не закончиться, — Хайке обнимает ее в ответ сильней, упирается щекой куда-то в плечо. Ее дыхание немного щекочет через ткань. — Не важно, злодейка ты или нет. — У тебя все не очень хорошо с геройской моралью. — Зависит от ситуации. Там, где я училась, было свое особое отношение к морализаторству. — Я не злодейка, — опять вздыхает Айзава. Накамура тихо смеется, подтягивая одеяло и мягко улыбается, ловя в темноте вопросительный взгляд. — Злодей бы тоже так сказал. — Тогда ты нарушаешь закон. — Ничего не могу с собой поделать. — Хайке зарывается лицом в воротник футболки. — Все неизбежно возвращает меня к тебе. Холодные пальцы греются на ребрах, а Шота сверлит взглядом ползущую по стене полосу лунного света. Последние совсем тихие слова почему-то звучат как проклятие, но Айзава не против. Она целует ее куда-то в лоб, касаясь носом мягких белых прядей и легко засыпает опять. Глаза открываются резко, словно она и не спала. В дверь повторно стучат, отбивая костяшками пальцев странный ритм. Хайке под ухом ворочается и недовольно мычит, прежде чем приподняться на локте. Она похожа на злую взъерошенную птицу. — Да! Дверь распахивается сразу же, Айзава даже не успевает сесть, а Накамура и не собирается. — Доброе утро, — негромко говорит Нико, старательно смотря куда угодно, кроме как на них. Запах выпечки добирается даже раньше, чем приветствие и Шота невольно касается живота, перед тем как вытащить руку Хайке из-под одеяла и посмотреть на часы. 6 утра. — А не слишком ли ты рано? — кряхтит сестра, потирая нахмуренную переносицу. — Нельзя прийти рано, если ты не уходил, — Нико ставит на стол два стаканчика с кофе, тарелку с аккуратными блинчиками и даже бутерброды. Он поднимает на них усталый, но, кажется, расслабленный взгляд. — ДНК Айзавы-сан не совпало с образцом. — Кто бы сомневался, — Хайке зевает и роняет лоб все еще сидящей Шоте на плечо. Ее слова все равно сквозят заметным облегчением. Завтрак оказывается удивительно вкусным. Айзава жует свой бутерброд и наблюдает за братом и сестрой. — Ты совсем не спал? — обеспокоенно спрашивает Хайке. Нико недовольно шикает в ответ, попутно пододвигая блинчики ближе к ним. Сам он не ест. — Ты прекрасно знаешь, что у меня есть лимит на сомнительные тайны. — Извини, — девушка складывает руки в молящем жесте и делает поклон. — Я больше не буду втягивать тебя в сомнительные тайны. — Да неужели, — ее брат холодно щурится и Хайке нервно взъерошивает пальцами свой затылок. — Ты сама в это веришь? — Как всегда, еда очень вкусная, — абсолютно неумело меняет она тему. — Тебе тоже стоит поесть. Ты ведь ничего не ел? Нико смиренно и устало вздыхает. — Все еще тошнит, — он наклоняется к сестре через стол и замирает, указывая на нее пальцем. — Откалибруюсь? Она кивает и он тыкает пальцем ей в щеку. Шота ничего не понимает, но с интересом следит за происходящим. Что еще ей остается? Через несколько секунд, Нико неторопливо встает из-за стола и прежде чем уйти, оборачивается к ним: — Я рад, что ваше ДНК не совпало, Айзава-сан. Дверь плавно закрывается и Хайке еще немного продолжает смотреть вслед. — У Нико проблемы с тем, чтобы хранить больше одного секрета, если он считает их морально неприемлемыми, — отвечает она на вопрос, который Шота сомневалась задавать. — Он из-за этого перестает нормально спать и есть. — Не самое плохое качество. Накамура усмехается, допивая остатки кофе. — Да, но ему не повезло с сестрой. Хайке отправляет Сэру результаты, в ответ приходит скудная информация на сегодня: место и время встречи, списки тех, кто будет. Накамура хмурится пробегаясь по именам. — Твои дети там тоже будут. Шота пропускает раздражающее «твои дети» и недовольно отпивает кофе. Беспокойный класс. Ну конечно. Они выходят из здания через черный ход и встречают ту женщину, разбиравшуюся с ДНК. Она сидит на ступеньках и крутит в руках незажженную сигарету. Рядом с ней две кружки и хромированный термос, который неприятно бликует утренним солнцем прямо Айзаве в глаза. — Доброе утро, — улыбается она им. — Доброе, — отвечает ей Накамура, спускаясь ближе. Шота просто кивает, изучает женщину, которая выглядит свежо и через чур бодро для человека работавшего всю ночь. Память послушно подкидывать, что ее зовут Эдда. — Вы не против, если я украду у вас Хайке, на некоторое время? — спрашивает она, оборачиваясь сильней, чтобы посмотреть на Айзаву, немного запрокинув голову. — Нужно обсудить некоторые вопросы. — Делайте, что хотите, — ответ звучит немного сухо. Накамура ерошит свои волосы и вздыхает, устало смотря на Шоту. — Встретимся на месте? Они кивают друг другу и Айзава неторопливо уходит, но останавливается, едва шагнув на последнюю ступеньку, и тут же оглядывается. — Что делать, если в тебя попала эта пуля? Эдда с легким удивлением перестает наливать кофе по кружкам и вынимает так и незажженную сигарету изо рта. — Выбор будет только если повезет и она попадет куда-нибудь в конечность, — спокойно отвечает женщина. — Тогда будет секунда, чтобы решить, что дороже: причуда или целостность организма. Но я не могу дать гарантии, что отделение заражённой части может сработать на 100%. У нас мало данных. Хайке молча хмурится и поджимает губы, но ничего не говорит. Шота кивает, ей достаточно такого ответа. Кофейный пар от кружек неспешно растворяется лёгким утренним ветром. — Хорошо, — бросает Айзава через плечо, когда уходит. — Будь осторожней, — долетает ей в спину голос Хайке. Айзава скользит взглядом по собравшимся в холле героям. С кем-то негромко здоровается, кому-то просто коротко кивает. Ее студенты тоже тут и вот это ей совсем не по душе. Мимо проходит Нико, стараясь огибать всех по дуге. Он поправляет перчатки, касается галстука, сильнее затягивая его вокруг ворота рубашки. Больше ничем не выдает, что нервничает. Хайке она находит уже в зале переговоров. Та кивает ей, легко касается руки и замечает заходящих следом студентов. — Мне не нравится, что сюда втягивают детей, — зло шепчет она и хмурится, прежде чем уйти в сторону коллег Ночнограза. Айзаве и самой не нравится. Собрание начинается. Как только затрагивают стирание причуд, все предсказуемо поворачиваются в сторону Сотриголовы. Ей приходится объяснять. Накамура все это время стоит в углу позади Сэра и смотрит в планшет, как будто совсем не интересуясь происходящим. -… но внутри этой пули оказалось воистину нечто омерзительное, — говорит Жирножвач перебивая детей, хвалящих друга. — В ней содержалась человеческая кровь и клетки. По комнате волной проходят вздохи. Информация складывается по частям в единое целое. Мирио и Изуку прошибает холодный пот, это всем заметно. «У Чисаки есть дочь.», «Пули делают из ее тела.», «Исследовать и выяснить, где основная база.» — Пока мы тут просиживаем эта девочка наверное все глаза выплакала! -…в этом деле нельзя торопиться. Шум обсуждения зацикливается, никто не может прийти к согласию. — Эм… — Айзава поднимает руку и все внимание переключается на нее. Даже Хайке отрывается от планшета и смотрит на нее настороженно. — Можно вопрос? Сэр кивает, становится тихо. — Я не в курсе тонкостей использования твоей причуды, Ночноглаз, но если ты способен увидеть будущее, то почему тебе не взглянуть в наше? Пока что… — Накамура смотрит на нее широко раскрыв глаза, словно от испуга и Шота где-то внутри теряется от этого, но договаривает. — Мы не можем прийти к согласию. — Я… не могу, — отвечает Сэр. Айзава слушает внимательно, как он объясняет работу своей причуды. Только раз в 24, только один человек и только то, что тот делает. Хайке позади него теперь смотрит куда-то в пол, опустив планшет, который до этого освещал ее лицо. — Но и этого вполне хватит, чтобы многое узнать, — полученный ответ Шоту не устраивает. — Так почему ты «не можешь»? Прежде чем Ночноглаз отвечает, повисает напряжённая тишина. Он касается очков, чтобы их поправить, но на самом деле непроизвольно хочет закрыть свое лицо. — Например если в ближайшем будущем человека его ждёт смерть. И если его ждёт лишь ужасная смерть. Что прикажете делать? — он опустил руки на стол. — Использование этой причуды лишь повышает шансы на успех к уже проработанному плану. Иначе говоря, эта причуда что-то вроде подстраховки. Не стоит смотреть в будущее, когда существует столько неизвестных переменных. — Что? — Роклок указывает на него пальцем. — Так даже смерть — это информация! Если узнаем, что кто-то умрет, мы разработаем план как это предотвратить! После его слов у Хайке перекашивается лицо. Она даже не пытается скрыть все внезапное раздражение и злость. — Это не предсказание судьбы, — терпеливо отвечает Сэр. — Еще ни разу не получалось изменить предвиденное! — Ночноглаз! Ты не догоняешь, — продолжает напирать Роклок. — Примени ее на мне. Я смогу выкрутиться из любой ситуации, что ты предвидишь… Накамура открыто подается вперёд, чтобы ответить ему, но Сэр вытягивает руку, закрывая ей дорогу и осаждая импульсивное действие. Накамура послушно останавливается, заметно стискивает челюсти и благоразумно решает промолчать. — Я не могу. Его слова придавливают всех в комнате каменной тяжёлой плитой. Это точка. Обсуждение этого больше не будет подниматься опять. «Спасибо всем за сотрудничество» Айзава останавливает недалеко от зала совещаний, пропуская всех остальных героев мимо себя. Они переговариваются, хмурятся и не обращают на нее внимания. Мирио и Изуку идут на автомате, каждый в своих мыслях. Разбиты абсолютно и полностью. Их можно понять. Шота пока только провожает этих двоих взглядом и ловит на рукав идущего следом Тамаки, он испуганно ссутуливается и смотрит на нее в ответ. — Подождите внизу с остальными учениками, — не громко говорит она и он заторможенно кивает, а затем встревоженно спешит за остальными. Через открытую дверь видно, как Хайке о чем-то говорит с Ночноглазом и Айзава думает, что они чем-то отдаленно похожи. Заметно, что она переняла многое за время работы в его офисе. Шота отходит дальше, прислоняется спиной к стене напротив лифтов. Накамура наверняка изучила причуду Сэра настолько хорошо, насколько ей позволили. Сложно представить, что ее интерес бы что-то остановило. Неудивительно, что она так разозлилась на Роклока. «Это не предсказание судьбы.» Холодный бетон постепенно забирает тепло сквозь ткань геройского костюма. Она поднимает голову к лампам на потолке. Глаза режет ярким светом и приходится зажмуриться. Шаги Хайке тихие и неспешные, едва отдающие эхом в пустом коридоре. — Спасибо, что подождала, — устало говорит она и нажимает кнопку вызова лифта. Это почему-то звучит неожиданно, как начало серьезного разговора, который был запланирован без нее. Но разговор не наступает, Накамура просто молчит и где-то глубоко думает о чем-то своем. Лифт идёт маленькую вечность. Айзава подходит ближе и Хайке легко прислоняется плечом к ее плечу. — Я не должна была спрашивать про причуду Ночноглаза? Вопрос заставляет ее брови немного дрогнуть. — Нет, вовсе нет, — она качает головой. — Ты же не знала. Это частые вопросы, их бы поднял кто-нибудь другой. Так или иначе. Короткий звуковой сигнал и металлические двери перед ними разъезжаются. Как только они заходят во внутрь, Накамура кладет голову на плечо Шоты, касается ладони кончиками пальцев и переплетает руки. — Устала? — Да. И короткий тихий ответ и пустой лифт, и вся ситуация кажется пронизанной молчаливым доверием и редкой особой близостью. — Дети тут? — Ждут внизу. — Ты же видела их лица? — Да. — Шота смотрит как плавно сменяются цифры этажей. — Их невозможно будет отговорить. — Тебе нужно их поддержать, — Хайке говорит шепотом и совсем немного улыбается. — Не можешь запретить — возглавь и проконтролируй. — У тебя это лучше получится, — вздыхает Айзава. — Нет, — белые волосы немного блестят в тусклом свете, когда она качает головой. — Это должна быть ты. Шота хмыкает и немного молчит, пытаясь подобрать слова. Подбородок Накамуры чуть приподнимается, она тоже молчит и вежливо ждет, продолжая внимательно разглядывать лицо Айзавы. Табло оповещает о прибытии на нужный этаж и Хайке распрямляется. — Проявите показательную взрослость, сенсей, — вскользь и совсем тихо говорит она на ухо, прежде чем ее ладонь надавливает Шоте на поясницу, подталкивая вперед, прочь из лифта.