***
На следующий день, раннее утро. Мы все собрались у меня дома, при том еле поместились. Мистер Купер тоже вызвался нам помочь. Он сказал, что с ним ещё его телохранители — Вилфорд и Александр. Они ждут нас снаружи. Кстати, мы уже перевезли УБСП Агаты на дачу мистера Купера. При том она ещё и прикупила дополнительное оборудование — ПЗРК, очки ночного видения и т.д. Даже переносной защитный экран, который стоит никак не меньше двухсот пятидесяти тысяч кредитов. Говорит, он сможет выдержать массированный обстрел из пяти плазменных пушек и взрыв десяти гранат одновременно. В общем, арсенал у нас более чем внушительный — УБСП Агаты (которая включает в себя ПЗРК, ракетницу, мини-турель, манипуляторы, защитный экран и кучу остального), Джельдтир, Мифрил, Топаз, маска Апаты, несколько бластеров, две лазерные винтовки, 4 фазовых деструктора, 10 программируемых гранат, моя флейта, 3 фотонных направителя, один меч и 3 армейских ножа. И это не считая целой горы зелий. Короче говоря, вооружены мы до зубов. Самая опасная ОПГ в истории Хрустальной Федерации, их боялась даже мафия! Кстати о маске Апаты. Себастьян объяснил нам, что работает она следующим образом: она искажает восприятие врага, заставляя его слышать и видеть то, чего на самом деле нет. И наоборот, враг не видит и не слышит то, что существует в действительности. Все мы приложили маску Апаты к своему лицу, чтобы изменить внешность и голос. Ощущение не из приятных — как будто плоть под кожей начинает бурлить и дрожать, хотя на самом деле ничего не меняется. Это враги будут видеть нас по-другому. Когда все приготовления были закончены, я прочистил горло, решив задвинуть воодушевляющую речь. — Друзья. Мы долго готовились к этому дню и он наконец настал. У нас отняли наших друзей, родных и любимых… И заставили их обратиться против нас. Как вам всем известно, Джонасон предал идеалы Света и обратился ко злу. Он не гнушается абсолютно ничего, чтобы добиться своих целей! Но сегодня мы остановим его! Мы спасём тех, кого у нас отняли. Враг силён, хитёр и коварен — помните это и ни на секунду не расслабляйтесь. Но и мы не лыком шиты! Мы стали гораздо сильнее и сможем надрать зад хоть самому Завершителю Миров! Помните, за что сражаетесь и мы обязательно победим! На глаза Рэнвии навернулись слёзы, но она быстро вытерла их с улыбкой на лице. — Отлично сказано, Рэнван! — Хорошая речь. — Да. — Неплохо, Рэнван, — даже Себастьян проникся и похлопал меня по спине. На лицах моих друзей заиграли задорные улыбки. У нас есть необходимый для тяжёлой битвы боевой дух. А теперь… Пришла пора воздать Джонасону по заслугам!***
Дело было где-то неделю тому назад. Сейчас раннее утро, почти девять. Я привычно шагаю в направлении частной клиники, где прохожу учебную практику. Хоть я и договорился с руководителем практики за бутылку коньяка, иногда там всё-таки нужно появляться. Рэнвия ещё дрыхла. Она вообще любит дрыхнуть чуть ли не до обеда, поэтому на учёбу мне приходится вставать рано — ещё в семь утра, чтобы успеть приготовить завтрак. Наушники?.. Нет, я их не взял. Надоело постоянно слушать музыку. Вон, щас птички поют, трелями так красиво заливаются. Это куда лучше. В клинике меня уже ждали. Мой руководитель — старший врач-целитель Джордж Гловер. Умудрённый опытом пожилой доктор, который действительно любит свою профессию. — Здравствуй, Рэнван. Майк вообще придёт, не знаешь? — спросил Джордж, когда я зашёл в его кабинет. На эту практику я хожу не один, со мной одногруппник Майк. Мы не особо часто общаемся, так как у него в группе свои кореша, у меня — свои. Вообще, этот Майк тот ещё раздолбай — часто прогуливает семинары и практические занятия, на лекциях вообще не появляется. Зато успевает закрывать сессию на одни четвёрки и пятёрки. Я слышал, у него родители богатенькие. Наверняка ему преподы рисуют хорошие отметки на взятки. Однако я-то подкупил Джорджа не чтобы просто отлынивать и развлекаться, у меня действительно уважительная причина. Это всё же другое, тут понимать надо. — Едва ли… Он в универе-то редко бывает. Давайте начнём без него. — Кхм, понятно. Что ж, ладно. Рэнван, у меня есть к тебе одна серьёзная просьба, — вдруг заявил Джордж и вся улыбка с его лица тут же улетучилась. — Что?.. Какая просьба? — Понимаешь, у нас тут появился один пациент с крайне редким заболеванием крови. Оно называется мастоцитоз. — Что это? Звучит страшно. — При мастоцитозе в тканях организма копятся и разрастаются тучные клетки. Это чревато инфильтрацией внутренних органов, что может привести к летальному исходу. Мы назначили ему терапию, которая облегчит симптомы, но увы, вылечить это заболевание полностью не представляется возможным. Хотя не скажу, что мы не пытались. Я много чего перепробовал и всё без толку. — Эээ… Вы хотите, чтобы я попробовал? — Рэнван, я не буду требовать от тебя чуда. Никто тебя не осудит, если ничего не получится. В конце концов, у меня тоже не вышло. Но буду очень признателен, если ты хотя бы попробуешь. А уж если ты каким-то образом всё же сможешь найти ключ к излечению — я поставлю в твой дневник практики «отлично» и напишу рекомендацию твоему научному руководителю по дипломной работе. Кто знает, может у меня не вышло, потому что я уже старый хрыч и растерял всю сноровку?.. Вы, молодёжь наше будущее. А ты, не буду лукавить, подаёшь особенные надежды. Из тебя наверняка выйдет отличный целитель, Рэнван. — Ох, ну… Ладно, я попробую. Но не могу ничего обещать. — Хорошо, я понимаю. Тогда иди за мной, я провожу к пациенту. Джордж повёл меня по коридорам клиники к стационарному отделению. Несмотря на раннее утро, коридоры уже чуть ли не под завязку забиты пациентами, преимущественно это всякие бабки жалующиеся друг дружке на свои болячки. Кстати, в отличие от государственных больниц тут практически нет этого характерного «стерильного» запаха, который я очень не люблю. И как я тогда вообще собрался работать целителем? Хотя едва ли я буду работать в больнице — скорее пойду целителем в армию или хрустальную стражу. — Что ж, он лежит в этой палате. Я посижу в сторонке, понаблюдаю. Морально приготовившись, я медленно открыл дверь… — Здравствуйте. Я студент, прохожу здесь пра… На койке лежал Джек. У меня аж сердце защемило. Видок у него бледный, к рукам и ногам подключен электрокардиограф, а практически вся верхняя часть тела включая шею усыпана мелкими красными пятнами. Это тот самый, мой друг Джек, с которым мы играли в одну ММОРПГ. Недавно он куда-то пропал и теперь я понял, почему… — Рэнван?.. — Джек? — Вы знакомы, что ли? — спросил Джордж, усевшись на стульчике в углу палаты. — Да, мы друзья. Джек, как это вообще произошло с тобой? По его виду было понятно, что он не особо хочет отвечать. Джек отвёл взгляд и попытался улыбнуться, но вышла скорее какая-то гримаса. — Я… расскажу тебе позже. Прости, сейчас я не в настроении. Значит, ты пришёл попытаться меня вылечить, да? Постарайся хотя бы не добить, хе-хе, — кисло пошутил он. — Ладно, я приступаю, — сообщил я Джорджу, тот кивнул. Затем достал из своей барсетки мини-флейту и проиграл на ней заклинание анализа организма. Ага, вижу… Помимо кожи, значительно поражены ЖКТ и печень. Чёрт, это может закончиться очень плохо… Но это ещё не всё. Нужно проверить всё как можно тщательнее. Следует также осмотреть и ауру. — Ну, Рэнван? Что скажешь? — спросил Джордж через десять минут. — Принесите, пожалуйста, снимки его ауры. Я всё покажу наглядно. — Хорошо… — удивлённо пробормотал док и ушёл за снимками. Мы с Джеком остались наедине. — Ну и что стряслось? Почему у тебя такой пиздец с аурой? — спросил я у него. — Ха… Значит, ты всё понял? И что там? На меня кто-то наложил проклятие или я попал под демоническое влияние? — Сейчас придёт док и я вам обоим всё покажу. Как раз в этот момент пришёл Джордж со снимками и я начал объяснять им обоим причину недуга Джека. Ну, по крайней мере как я это вижу. — Видите вот это ярко-жёлтое пятно, с багровыми разводами? Вам не кажется, что это очень напоминает распределение Морисоли? — Но распределение Морисоли больше похоже на градиент, а здесь лишь беспорядочная мешанина из двух цветов. — Тем не менее, здесь соблюдаются все косвенные признаки. Например, вот этот участок, граничащий с превалирующим цветом ауры… Примерно минут через десять нашего обсуждения диагноза, док поблагодарил меня и ушёл советоваться с коллегами в крайней задумчивости. Мы с Джеком остались наедине. Тот почему-то избегает смотреть на меня и вместо этого любуется видом в окне. Честно говоря, я несколько растерялся. О чём нам говорить? Только сейчас я понял, что мы не разговаривали ни о чём, кроме игр, в которые вместе играли. Я практически ничего не знаю о Джеке! Не знаю, какая музыка ему нравится. Не знаю, что из еды любит. Не знаю чем кроме игр увлекается. Не знаю, на кого он учится и учится ли вообще. Может, он уже работает? Есть ли у него девушка? Или даже парень, чем чёрт не шутит. Я не знаю о нём НИ-ЧЕ-ГО. Как-то мне неловко. — Я и не знал, что ты у нас целитель, — наконец произнёс Джек, всё так же не отрывая взгляда от окна. — Да уж. А я не знал, что у тебя такая болячка приключилась. — Мда… — немного помолчали. Каждый думал о чём-то своём. Я чувствовал себя немного не в своей тарелке. Как-то странно, спустя несколько лет наконец встретить своего давнего интернет-друга в реале и даже не знать, о чём с ним поговорить… Да ещё и встреча далеко не при самых приятных обстоятельствах, — Рэнван, да зачилься ты. Всё в порядке. Это нормально, что ты не знаешь о чём со мной поговорить. Не нужно из себя что-то выдавливать. Я понимаю. Лучше скажи наконец, какой там у меня диагноз? — Я правильно понимаю, что ты очень сильно винил себя в чём-то? Похоже, я попал прямо в точку. Джек вздрогнул и плотно сжал губы. — Всё правильно ты понял. Я… предал кое-кого. — Предал? Кого? — Свою младшую сестру. Месяц назад я случайно разбил любимую вазу мамы. У нас в семье магией никто особо не владеет — восстановить не смогли. Мама очень сильно любила эту вазу. Наверное, даже больше чем своих детей, хе-хе… Она работает в полиции и увлекается цветами. Однажды она спасла от верной смерти во время перестрелки бандитов случайную прохожую. Эта женщина была очень благодарна маме. Узнала от её коллег, что она очень любит цветы и решила подарить вазу. Очень дорогую и красивую. Со сложными узорами, нарисованными мастером вручную. Джек тоскливо замолчал, не отводя взгляда от окна. Он боялся смотреть на меня, боялся увидеть укор в моих глазах. А я лишь молчал и ждал, когда он соберётся с силами и продолжит. — …и я её разбил. Совершенно по-дурацки — убирался в комнате мамы пока она была на работе. Не заметил её на подоконнике и смахнул локтем на пол. Она тут же разлетелась на множество мелких кусочков. Представляешь, как я тогда запаниковал? Сестрёнка увидела это дело и пообещала, что не сдаст меня. Хорошая добрая девочка. Договорились сказать, что вазу уронила кошка. Но когда пришла мама и поняла, что её вазы больше нет, я… я… снова запаниковал. Почему-то подумал, что отмазка про кошку будет слишком глупой и неправдоподобной. И… свалил всё на сестру. Прямо при ней. До того дня я ещё ни разу ничего не разбивал, а вот сестра этим грешила частенько. Естественно, мама тут же мне поверила. Вышла из себя до такой степени… будто демон вселился. Она сильно выпорола сестрёнку ремнём. А я сидел в своей комнате и слушал её безутешный плач и крики матери. А потом ещё мама запретила ей целый год гулять с друзьями, отобрала все гаджеты. Я больше не приближался к своей сестре даже на километр. А ведь раньше у нас были очень хорошие отношения… Она меня любила. Весь месяц я, смотря на мрачную и грустную сестру, терзался — стоит ли признаться матери или нет? Пару раз даже почти решался, но… мне было очень страшно. И оба раза я, потоптавшись у двери в её спальню, разворачивался и уходил назад. Я мудак, Рэнван! Самый конченный мудак в мире. Ненавижу себя. Я глубоко вздохнул, когда он закончил свой рассказ. Мда… Разбитая ваза! Всего лишь, блять, дурацкая ваза! Кусок какого-нибудь фарфора или стекла! И вот эта хренотень полностью разрушила отношения между братом и сестрой, между дочерью и матерью, вызвала в сыне сильнейшее чувство вины и ненависти к себе. А вина и ненависть — очень опасную болезнь ауры, которая в теории могла даже убить Джека… — Да, Джек. Ты поступил как полный мудак, — признал я, ничуть не церемонясь с ним, — знаешь, отчего ты слёг с этой болезнью? Из-за поражённой ауры. Ненависть, особенно направленная на себя — одно из сильнейших чувств, на которые только способен человек. Тебе было невыносимо мерзко от того, как ты поступил со своей сестрой. Ты хотел, чтобы с тобой случилось нечто плохое — нечто, что накажет тебя и снимет всю ответственность, избавит от вины. И оно действительно случилось. Вот только легче тебе всё равно не стало, верно? Потому что искупить вину наказанием невозможно. Сказать, что ты должен сделать? Ты и сам упоминал, что уже почти приходил к этому. — Извиниться, — мрачно сказал Джек. — Именно. Честно, искренне признаться, что в разбитой вазе виновен ты. Извиниться. Перед матерью, перед сестрой. Раскаяться. И ни в коем случае не ждать, что тебя простят. Не пытаться искать себе оправдания. Ты должен испытать стыд такой силы, что он пересилит ненависть к себе. Лишь стыд и раскаяние снимут с тебя эту ношу… И исцелят от болезни. Врачи и целители могут сделать так, что симптомы болезни на какое-то время отступят. И в это время ты обязан успеть извиниться. — Ясно… — Джек наконец обернулся ко мне. С его щёк стекали слёзы, — спасибо, Рэнван. Я так и сделаю. — Я верю в тебя, Джек. Ещё не всё потеряно. Ведь в конце концов, будь ты на самом деле самым страшным мудаком в мире, подобные муки совести тебя бы вообще не терзали. И ты был абсолютно здоров. Своё наказание ты уже получил. Теперь пришло время раскаяться и всё исправить. Выздоравливай, — я похлопал Джека по плечу и вышел из палаты. Всего лишь ваза. Какой же мелочи иногда достаточно для счастья человеку и наоборот, какая мелочь способна его разрушить. Тот случай многому меня научил…