Я вытащу тебя из тьмы

Стив Роджерс уже почти переступил порог комнаты, где прошло их объяснение со Старком, как в дверях появился… Локи. Он, как ни в чем не бывало кивнул Барнсу на дверь за своей спиной и попросил: — Пригляди за ним, я сейчас, — речь явно шла о Тони. Асгардец успокаивал гения после встречи со Стивом, но сейчас оставил его на вернувшегося в Башню Роудса и для верности отправлял к ним еще и Баки. — Локи, ты же не… — начал Барнс, глядя в разгневанные глаза бога, что контрастировали с его улыбающимся лицом, делая его поистине жутким. Баки понимал, что если тот действительно решит убить Роджерса, как они когда-то обсуждали с Зимним, то его не сможет остановить никто, кроме Тони, а тот сейчас не в той форме, чтобы останавливать разгневанного йотуна. — Нет, он выживет, — пообещал Локи таким тоном, что сразу становилось ясно — о том, что он выживет, Кэп еще пожалеет. — Думаю, я осознал то, что тогда говорили ты и полковник. Вы оказались правы — это действительно хуже чем смерть, — проговорил трикстер, буквально ощущая ядовитое чувство вины, исходящее от Роджерса. Стив все еще молча смотрел, как его враг, который по уверениям Тора был мертв, и его друг спокойно общаются, словно это тут в порядке вещей. — Ты! — наконец, отмер Кэп. Больше сделать и сказать он ничего не успел — одним движением руки, Локи опутал его магическими веревками. — Нет, Капитан, — злым голосом сказал Локи, — не дергайтесь. Вы же, кажется, интересовались, как же выжил Старк, учитывая, что вы разбили его механическое сердце и открыли путь шрапнели к настоящему. Не говоря уже о такой мелочи, как разбитый костюм, ставший металлическим гробом и потеря связи с Пятницей. А потом вы так торжественно удалились в закат, не думая, что оставляете бывшего друга на медленную мучительную смерть. Пусть вы не знали о шрапнели, но подумать об остальном было не судьба? Стив ничего на это не ответил, как и Баки. Тот стоял не двигаясь и почти не дыша, радуясь, что Локи больше не просит его уйти, и готовый проследить чтобы с Роджерсом не сотворили чего похуже связывания. — Каким же чудом он выжил, спрашивали вы. Так вот, оно перед вами, великий герой нации, Капитан Америка. Это я, — я! — то чудо, благодаря которому тот, кого вы называли другом, выжил. Это ко мне он обратился, когда все вы, его друзья оставили и предали его! Каждое слово бога будто острый нож вонзалось в грудь капитана. Теперь он понимал, что Баки был с ним мягок, а вот разгневанный Локи смягчать своих слов не собирался. — Он молился, чтобы выжить, мне — своему врагу, обманщику! И он мне доверился, когда я пришел на его зов. Я нашел его в таком виде, в котором он не был даже после того, как я спустил на ваш город армию читаури. Я не стал тогда спрашивать, залечивая его раны, но потом он рассказал мне все. О том, как вы, «доблестный» Капитан, — обращение было сродни ругательству, — били его своими кулаками и щитом. Против вас двоих у Старка, как у обычного человека, не было шансов. Его костюм не мог защитить его. Тони мог поджарить вас обоих, но он щадил вас. А вы его — нет. Это я магией извлек осколки, которые к моему появлению уже разрывали сердце того, кто считал вас другом. Стив молчал, больше не пытаясь вырваться из пут, он чувствовал, что Бог не врет, да и слова Баки подтверждали его правоту. А живой Старк был самым явным доказательством, что Локи не враг. Да и не был он сейчас похож на того безумца, что твердил о покорении Земли. Перед Роджерсом стоял настоящий Бог Хаоса и этот бог был зол именно на Капитана. И как бы это ни было удивительно — Локи злился на Стива из-за… Тони?! Роджерс никак не мог понять почему? Локи был их врагом, был врагом Тони! Сначала мелькнула мысль о контроле разума, но она быстро пропала — у Старка были карие глаза, четко и осмысленно смотревшие на Кэпа при встрече. Да и у Баки глаза не изменились на колдовской голубой. Локи медленно, с каким-то садистским наслаждением рассказывал, как лечил переломанные ребра Тони, как по одному растворял острые осколки металла в его груди, как залечивал гематомы по всему телу, внутренние разрывы и кровотечения. Потом поведал о панических атаках и кошмарах, о срыве в лаборатории, когда после прочтения письма Старк разбил руки в кровь, пытаясь заменить душевную боль — физической. Локи рассказал все, чему стал свидетелем, потому что он видел — то, что сказал Роуди — чистейшая правда. Самый страшный палач для капитана — его совесть. Когда рассказ кончился, трикстер сказал, как прошипел: — А теперь убирайтесь, великий герой и великий предатель. Я надеюсь в ближайшее время никаких опасностей этому миру не угрожает. А если и будут — постарайтесь держаться от Тони подальше. Он теперь под моей защитой и я не позволю вам, или кому-то еще навредить ему. У вас был шанс пустить историю по другим рельсам, но вы выбрали эти, и локомотив несется на всех парах. Его не остановить и не заставить повернуть обратно. Можно только убраться с его дороги. Считайте, что для вас Тони Старк мертв. Вы убили его — вот этим самым щитом, — в руках Локи неизвестно откуда возник щит Капитана. Бог кинул его на грудь лежащему связанным Стиву и сказал: — Вон отсюда, и орудие убийства прихвати. Через миг, Стив не зная как, оказался на улице рядом со входом в Башню без веревок, но со щитом, сжатым помертвевшими пальцами. Он в ужасе смотрел на заново покрашенный и отполированный щит, вспоминая, как вонзил его в грудь другу. Капитану очень не хотелось забирать это смертельное оружие с собой, но выхода не было — он не мог оставить щит на улице. И к тому же, это был его атрибут. Часть образа Капитана Америки. Оглушенный всей этой информацией, Стив не знал, куда идти. Как только суды были завершены и мятежным мстителям было позволено вновь ходить по улицам, они вернулись из Ваканды в США. Наташа испарилась, Бартон помирился со своей семьей, пообещав Лоре окончательно уйти на пенсию. Скотт исчез еще раньше — у него были свои дела: Пим, Хоуп и дочка. Сэм вернулся домой, пообещав быть на связи и занялся делами в ветеранском центре. Только Стиву не находилось места в этом мире. Была цель найти Баки и извиниться перед Тони… теперь, когда обе вроде как были выполнены, в голове, в душе, под сердцем поселилась пустота. Роджерс решил вернуться в свою бруклинскую квартиру. Она встретила его тишиной, затхлым запахом помещения, что давно не обогревалось человеческим дыханием, пылью и одиночеством. Стив так и не смог уснуть, просидев в гостиной до утра и, в который раз жалея, что не может напиться. Каждое слово Локи и Баки, что он вспоминал и прокручивал в голове снова и снова теперь разъедало его чувством вины, боли и потери. Поезд не повернуть обратно и не остановить. Но ведь можно вести его дальше. Можно сделать… ну пусть большой, ладно, огромный круг, но вернуться в исходную точку. К Тони. Что, как — не важно. Важно, что в жизни должна быть цель к которой нужно двигаться. И сейчас эта цель — Старк. Он сумел простить Баки и Локи. Может он не сумеет простить Стива… да будем честны, Стив сам никогда не сможет простить себя. Но он приложит все усилия, чтобы их жизни с Железным Человеком не разошлись навсегда. «Все хорошо, пока никто не умер», — вспомнились Капитану чьи-то слова. Как прежде уже не будет. Но от него сейчас зависит, пойдет ли поезд за горизонт, или все же начнет медленный и плавный разворот. Как-то все равно будет. И он приложит все силы, сделает все, что от него зависит, чтобы то, что получится, было лучшим из возможного. Старк это Старк. Сердце у него огромное, как океан, а душа — как целый космос. Не может быть чтобы там не нашлось места для крохотной звездочки на щите Капитана Америки. Даже очень далеко от главного светила. Даже если Локи не подпустит его ближе. Главное — остаться в этой галактике, не дать себя унести этой боли, чувству вины и необратимости. «Все хорошо, пока никто не умер». Роджерс жив и Тони, хоть и чудом, тоже. Значит, еще не все потеряно. И пусть прошлое кошмарно, настоящее неопределенно, но всегда есть надежда на будущее. А пока она есть — не дело опускать руки. Рассуждая так, или почти так, Стив встретил свой первый рассвет в мире, где был жив Локи, Роджерс знал, где скрывается Баки, и что где-то там, в такой далекой и почти недосягаемой сейчас Башне, билось сердце Тони Старка. Сердце, которое он, к великому своему счастью, не сумел остановить.