Accendimi

Полумрак подземных коридоров — не самое дружественное место. Для кого-то тьма становится спасением, для кого-то — погибелью, а кому-то служит лучшей маскировкой. Уже несколько лет их встречи проходят здесь. Тысячи жителей столицы ежедневно прохаживаются на поверхности, несутся по своим делам, или наоборот, неспешно гуляют по парковым тротуарам, проезжают на машинах и велосипедах, и даже не подозревают, что творится прямо у них под ногами. На несколько десятков метров вниз. Смогли бы они жить так же беззаботно, знай всё, что в этот момент происходит в катакомбах? Кинг Брэдли обводит строгим взглядом троицу и хмурится. С ними можно не скрывать печать на глазу, поэтому в компании себе подобных он всегда снимает повязку. Но сегодня общество названных родственников его отнюдь не радует. Он вызвал их на нейтральную территорию несколько часов назад, отозвались практически сразу же. Что и говорить, идеальная исполнительность, но отнюдь не там, где действительно нужно.  — Его хватятся, — процеживает он сквозь зубы. — Вы чем вообще думали?  — Я съел Хьюза, — радостно повторяет Глаттони, вроде как и не осознавая серьёзности ситуации. Ласт одёргивает его за майку на плече.  — Мальчик заигрался, — улыбается она, но Брэдли только ещё больше свирепеет.  — А ты здесь на что? Тебя приставили к нему, чтобы он не поглотил весь город, и что делаешь ты? Приносишь ему армейцев на блюдечке? Твои штучки здесь не работают, Ласт. Перед Отцом ресничками похлопаешь.  — Хьюз уже был мёртв, когда Глаттони его окончательно убрал, — Ласт переходит на серьёзный тон. — Я его убила собственными руками. Он начал догадываться. Доложил бы своему дружку Мустангу, стали бы копать вместе, а нам рано выходить из тени. До Начертанного дня ещё много времени.  — Вообще-то, я должен был убить его, — вклинивается Энви. — По оговорённому заранее плану, между прочим. И тут выскакивает эта полоумная…  — Мог бы и посвятить в этот план, — щурится Ласт.  — Могла бы выполнять свою работу лучше, — скалится в ответ Энви. — Это был запасной вариант на случай, если ты промажешь в библиотеке. И кто бы сомневался, ты промазала! Провалилась с треском!  — Закройте рты! — командным тоном обрывает перепалку Брэдли. — Вы втроём провалились с треском. Кто просил ликвидировать тело? Этот Хьюз много значил в штабе, его начнут искать. Ты переживала, чтобы под нас не начали копать, Ласт? Поздравляю, ты только ускорила процесс.  — Я убрала угрозу, — стоит на своём женщина. — Остальное за тобой. Ты же фюрер, наплети им что-нибудь. Тебе поверят. Объяви без вести пропавшим. Через две недели скажи, что тело выловили в канаве с пулей в башке, но провалялось оно там слишком долго. Уже рыбы объедать начали. Поэтому хоронить будете в закрытом гробу. Какого чёрта я должна выдумывать эти варианты вместо тебя?!  — Если бы ты нормально его контролировала, ничего бы не пришлось выдумывать, — Брэдли сердито смотрит на Глаттони, который уже уловил напряжённый тон разговора и теперь виновато пятится за спину Ласт. — Чтобы я его больше не видел в Центральном штабе. А ты поменьше ведись на провокации, — сверкает он глазами в сторону Энви. Зависть хватает ртом воздух, чтобы возразить, но в последний момент удерживается от ответа. Какое-то время четвёрка просто стоит в тишине, меряя друг друга взглядами. Если прислушаться, можно услышать плеск воды за одним из поворотов или тяжёлое дыхание. Результаты этой беседы до Отца не дойдут. Каждый прекрасно осознаёт, что ситуация скользкая, и даже при обнаружении выхода о последствиях лучше не говорить. Не самые лучшие строчки в резюме каждого из них. Кинг Брэдли держит субординацию, ведь здесь, в подземелье, его должность ничего не значит, а по старшинству он самый молодой гомункул из всех. Ласт прикусывает язык, даже будучи старше всех присутствующих, ведь на поверхности она — никто, а Рас — публичное лицо и решает проблемы намного эффективнее остальных. Роли не являются однозначными ни для кого из четвёрки. И на этом она и надеется сыграть. *** Зажигание произойдёт через две недели. Первые пару раз Хьюз напрягался, когда слышал шаги в подземных коридорах, и пытался спрятаться, насколько это вообще возможно среди практически ровных стен без выступов. Но потом научился распознавать походку Ласт. Собственно говоря, кроме неё, тут практически никто не бывает.  — Соскучился? — в сторону офицера летит завязанный пакет, он с ловкостью его перехватывает.  — Ты сегодня позже, чем обычно, — замечает Хьюз, с жадностью распутывая узел из ручек. Армейская подготовка и выдержка само собой, но голод в катакомбах ощущался особенно явно.  — Была на твоих похоронах, — коротко отвечает Ласт, и Хьюз давится протеиновым батончиком, который уже успел развернуть и с поразительной скоростью засунуть в рот.  — Что ты сказала?  — А, я не сообщила вчера? Тебя сегодня хоронили. Чуть ли не весь Централ собрался, — Ласт говорит непринуждённо, будто речь идёт о чём-то совершенно заурядном и обыденном. — Вообще-то, в пункте выдачи сухпайков сегодня перекатиполе катается. Все сбежались на кладбище. Могла бы вырваться пораньше без очередей, но… Пропустить такое зрелище! Не каждый день людей хоронят заживо и заблаговременно. У Хьюза путаются мысли, так много сразу полезло в голову. Ему практически ничего не понятно, но как только пытается выдавить из себя хоть один вопрос — воздух спирает.  — Да, кстати! Ты теперь генерал-майор. Посмертно. Забавно, да? В жизни никогда бы не дослужился. Твой дружок вряд ли позволил бы себя перепрыгнуть, — щебечет она так беззаботно, что становится тошно.  — Тебе весело? — стиснув зубы, процеживает Хьюз. Лицо Ласт моментально становится самой серьёзностью, и даже немного враждебным.  — Нет. Маэс молчит, пытаясь переварить полученную информацию, и понимает, что новое звание удивило его, но смогло завладеть мыслями только на момент оглашения. Куда больше его продолжало волновать совсем другое…  — Грейсия и Алисия. Ты видела их? — слова буквально выкашливаются из горла сдавленным, чужим голосом.  — Знала, что спросишь. Обе само совершенство, признаю что угодно, только не начинай свои дифирамбы, — Ласт присаживается на каменную кладку рядом с Хьюзом. — Не думаю, что стоит сейчас о них говорить.  — Но почему? — округляет глаза новоиспеченный генерал-майор.  — Чтобы ты не выскочил из-под земли в приступе любовной тоски. Хьюз опускает голову. Говорить дальше о таком с гомункулом нет смысла, она не поймёт. Да и наверное, стоит признать её правоту. Глупо спрашивать, каково им было, потому что как вообще может быть в такой ситуации? Разве что узнать, как они держались. Но хочет ли он об этом знать, понимая, что в ближайшее время встреча им не светит? Он и не замечает, как протеиновый батончик превращается в месиво в нервно сжатых кулаках.  — Твой босс плакал, — нарушает тишину Ласт, снова возвращаясь к неуместному задорному тону.  — Рой? — вполне успешно выдёргивается из раздумий Хьюз, и только потом понимает интонацию, с которой эта информация была донесена. — Да что с тобой такое? Тебе чуждо всё человеческое, что ли?! Хотя о чём я, ты же искусственная…  — Ещё одна подобная фраза, и я совсем не искусственно проткну тебе плечо, — угрожающе обрывает его Ласт. — Я понимаю, твоё положение сейчас не из лучших, но если будешь постоянно хандрить, окончательно поедешь крышей. А я не собираюсь сидеть тут с сумасшедшим. Имей уважение, я всего лишь хрупкая женщина! Хьюз, очевидно, хочет ещё что-то возразить, но удерживается и далее ест в тишине. Ласт благодарна ему за паузу в этом нелёгком разговоре. Она носит ему еду уже две недели. Отдавая свой мундир, Маэс предусмотрительно вытащил из внутреннего кармана пачку талонов на еду. Всем офицерам такие выдают, как позже объяснил он. Долго сомневался, отдавать ли их Ласт, но по итогу осмыслил перспективу ловить крыс как единственный источник пищи и передумал. «Большая удача,» — думала впоследствии Ласт, так как настолько далеко её план не заходил, и очень скоро бы упёрся в необходимость чем-то кормить спасённого. Деньги у гомункулов не водились, ограбление привлекло бы ненужное внимание… Завести роман с владельцем продуктовой лавки? Ну, это уже слишком даже для неё. Получать сухпайки полагалось в специальных пунктах, одну позицию в руки и только день-в-день. Это значительно усложняло задачу. Ласт старалась менять места дислокации и не светиться в одном и том же пункте несколько дней подряд, но ограниченное их количество по столице означало, что рано или поздно непосещённые точки закончатся. Что тогда? Идти по второму кругу? Гримироваться и играть в переодевание? Подсылать местных бродяжек, мотивируя поцелуем прекрасной леди? Каждый вариант казался глупее предыдущего. Да и талоны не бесконечные, хватит ещё максимум на неделю. Но оставалось ещё кое-что, на что можно было сделать ставку. Катакомбы были не такими уж и однообразными. За годы жизни под столицей Ласт отлично их выучила, и от её внимательных глаз не смогли укрыться замаскированные входы в бункеры. Неудивительно для военного государства, коим являлся Аместрис. Обрабатывая одновременно нескольких служивцев Централа, она смогла выудить из самого юного, что его семья назначена ответственной за один из таких бункеров. Плановые проверки велись нечасто и визит смотрящих мог спровоцироваться разве что значительным изменением военной ситуации. А так как все подобные рокировки координировались Отцом, в намерения которого Ласт посвещалась регулярно, можно было уверено занимать бункер без опасений, что кто-то захочет нагрянуть в гости. Одна бурная ночь для присыпления бдительности молодого курсанта, пока родители за городом; слепок ключа от бронированной двери; первый тест-драйв дубликата — и вот оно, идеальное убежище на неопределённый срок. Неплохая кровать, запасы пищи, питьевая вода напрямую от городской скважины и даже душ — правда, рядом с последним висит табличка, предупреждающая о необходимости минимизации пользования. Сегодня она передаст Хьюзу ключ и забудет об очередях в пунктах выдачи. Прокручивая всё это в голове, Ласт в сто десятый раз повторяет себе: «Это исключительно ради моей безопасности. Если он ошалеет от голода и выскочит искать еду, его поймают и у меня будут проблемы. Себя я и страхую.» Хотя на самом деле она не имеет ни малейшего понятия, что делать с Хьюзом дальше. И сознательно откладывает это решение снова, и снова, и снова.  — Будешь? — Маэс протягивает Ласт половину. Гомункул морщится.  — Сколько можно тебе повторять? Нам необязательно есть.  — Но у вас же тогда энергия философского камня быстрее тратится, — напоминает Хьюз.  — И что с того? Её там предостаточно на несколько ваших, человеческих, поколений, — заверяет Ласт, но генерал-майор и не думает сдаваться.  — Тем не менее, с едой куда веселее и вкуснее. Зачем тратить лишние жизни зря? Вдруг тебя в подворотне шальная пуля заденет, и не хватит одной-единственной, которая истратилась, потому что ты не ела?  — Отстань от меня, — сердится Ласт. — Мы не едим, потому что так проще. Необходимость питаться тянет за собой кучу дополнительных проблем. Поиск продуктов; трата денег, которых у нас нет; сложности приготовления на кухне, которой тоже нет. Мы привыкли обходиться без этого.  — Жаль… — Хьюз грустно и неуверенно доедает вторую половину. — Грейсия отменно запекает курицу с апельсинами. Тебе бы понравилось. Знаешь, когда я выйду отсюда, надо будет вас познакомить! Ласт одаривает его красноречивым взглядом, словно кричащим о том, какую глупость только что сморозил собеседник.  — Ты в своём уме? Вряд ли ей придётся по душе тот факт, что ты столько времени прятался в подземелье с другой женщиной, предварительно инсценировав свою смерть!  — О нет, она просто золото! Она всё поймёт правильно! — щебечет Хьюз, и его лицо мгновенно светлеет. — Ты спасла меня, и это уже тянет на семейный ужин!  — Пожалей мои нервы и уши, Хьюз! Только не шарманка о святой Грейсии! — пытается прервать его Ласт, но уже слишком поздно останавливать несущийся локомотив.  — Мы накроем стол лучшей скатертью! Такой белой с серебряной вышивкой, нам её Армстронг на свадьбу подарил, — тараторит он с минимальными перерывами на вдохи. — Достанем сервиз, цветы в вазу поставим. Сначала будет курица с гарниром: обычно Грейсия подаёт к ней картошку, но ради такого можно раскошелиться и на жасминовый рис. Тёплый салат с фасолью и сухариками, м-м-м… Алисия его обожает, хотя странно, дети обычно терпеть не могут овощи. Она такая умничка, моя Алисия! А на десерт — клубничный бисквит и мороженое с фруктами. Ты понятия не имеешь, от чего отказываешься! Ещё можно позвать Роя, и Лизу, и… Ласт больше не перебивает. Хьюз так увлечённо описывает ей детали воображаемого ужина, что кажется, и эти катакомбы, и сточные воды остались где-то далеко позади. Уж точно не сейчас и не с ним. В этот момент мужчина кажется абсолютно счастливым, и Ласт не берёт на себя ответственность вырывать его из такой яркой альтернативной реальности. Просто не имеет на это прав. Ведь на самом деле она и близко не представляет, что с ним делать дальше. Выпускать на поверхность категорически нельзя. Но и держать здесь до самой старости — не выход, зачем тогда она его спасала? Возможно, Хьюз ещё очень нескоро увидит жену и дочь. Пускай побудет рядом с ними хотя бы в мыслях.