Друг для Эннарда

      В комнате было слишком много красного. Он повсюду: на стенах, полу, даже потолке. Пол склизкий и мокрый от такого количества влаги, он полностью окрашен в красный цвет. Эннард, кажется, даже пару раз подскользнулся, на что ему было глубоко плевать. Его не волновало то, что ходить тут невозможно, его волновала Бэйби. Та самая милая девушка аниматроник с рыжими хвостиками и очаровательной улыбкой, что так была похожа на Элизабет. Хотя, так оно и было, Уильям спроектировал Бэйби как точную копию своей дочери. И в данный момент она держит тело ребенка, у которого неестественно вывернута шея и ноги, живот вскрыт, из-за чего внутренности вывались наружу, а в глазах застыл испуг.       Эннард мотает головой. Этого же может быть, да? Ему кажется, малышка Элизабет жива и здорова, а это всего лишь кукла. Как странно… Эннард — бездушная машина, тогда какого черта он беспокоится за человеческого ребенка? Почему, почему он привязался к ней?! — Что такое, Эннард? — холодно спрашивает Бэйби, крепче сжимая тельце в руках. — Ты же знаешь правила, детям запрещено близко подходить к аниматроникам. Увы, детей создателя это тоже касается.       «Ты же сама заманила ее к себе!» — так и хочется сказать ей это в лицо, убрать эту тупую насмешливую ухмылку. Но нельзя. Нельзя говорить такое «боссу». Эннард крепко стискивает кулаки, проглотив ком, застрявший в горле. Нельзя выдавать свои эмоции, нельзя-нельзя.       Бэйби криво улыбается и, взяв ребенка под подмышки, поднимает его. Она внимательно рассматривает проделанную работу и поправляет бантик на голове девочки. Как жаль, что она так быстро сломалась, Бэйби даже не успела поиграть с ней. Через какое-то время ей это надоедает и она отпускает тело, которое с глухим стуком шлепается о пол. — Прости, но таковы правила, — бросает через плечо Эннарду и обходит его. — Рано или поздно она должна была умереть.       Тот молчит и провожает Бэйби ничем не выражающим взглядом. Впервые он чувствует пустоту внутри, там, где у обычных людей находится сердце. Раньше Эннард как-то не задумывался об этом. А сейчас, когда его единственный друг мертв… Впрочем и жалости он не чувствует. Роботы не могут чувствовать, у них нет такой функции. У них нет сердца, только куча шестеренок и проводов. «Ты хороший, значит, у тебя есть душа!» — Эннард криво улыбается своим мыслям и садится на колени перед мертвым ребенком. Он убирает липкие пряди со лба и смотрит в глаза, в которых некогда плясали счастливые искорки… но сейчас он видел лишь непонимание и легкий испуг. Видимо малышка даже не успела понять, что произошло. Впрочем это даже к лучшему, она хотя бы не мучалась.       Эннард поднимается с колен и оборачивается на шум. Скоро сюда явится отец ребенка, стоит поскорее уходить отсюда. Бросив последний взгляд на подругу, робот быстрым шагом покидает комнату через другой ход.       Он вжимает голову в плечи, как только слышит вопль ужаса и отчаяния, и спешит поскорее уйти дальше, в темноту.