Тьма сильнее тени

- Женя, ангел мой, - тяжело вздохнув, сказал Алексей, - Почему ты прогуливаешь историю? Преподаватель тебя так хвалил! Ты же лучший в классе! Десятилетий Евгений молчал, сидя на скамейке у дома и болтая ногами. - Женечка, что я тебе говорил?! - возмутился вожак, - Не зная прошлого, не поймешь и настоящего! История учит нас не делать ошибок! Наша жизнь - спираль. Мы еще вернемся к тому, что было раньше... Пусть и в ином виде.. - А Шарль Луи Монтескье говорил, что история - это не наука, а ряд выдуманных историй по поводу случившегося! - сквозь зубы прошипел волчонок, - Я не буду ходить на этот бесполезный предмет! Алексей не знал, гордиться ему сыном или в с страхе за него рвать на своей голове волосы. Все учителя хором твердили, что в развитии его мальчишка опережает своих сверстников, да и он сам знал, что его Женя - самый умный, но чтобы настолько... Алексей опустился перед сыном на колени, не замечая, что измазался в песке. - Что произошло? - мягко поинтересовался он, - Что там сказали, что тебя так расстроило? Женя хранил тишину пару минут, а потом его будто прорвало: - Мы изучали татаро-монгольское нашествие! В наших школах говорят, что оборотни были на стороне русских, что мы защищали нашу землю, а в людских школах, наоборот, что оборотни участвовали в карательных экспедициях! Что мы мучили людей и обирали их! Выколачивали дань! Что из этого правда?! Я не понимаю! Неужели мы были такими злыми?! - Зайчик мой, а ты не думал, что истина где-то посередине? - ласково улыбнулся Алексей. Женя вопросительно и внимательно посмотрел на него. - Возможно, и люди, и оборотни правы. Возможно, были и те, кто защищал, и те, кто отбирал, - объяснил вожак, - Мы такие же, как и люди, сердце мое! Мы бываем и хорошими, и плохими. Мы сами выбираем, кем нам стать. Ты можешь даровать и лечить, а можешь забирать и убивать... - Я не хочу убивать, - пробормотал Женя, - Но меня все равно боятся... - Пусть боятся, - фыркнул Алексей, - Ни твой, ни чужой страх не должны влиять на твои чувства. Просто делай свою работу, не ищи благодарности. Ты сильный. Ты будешь отличным вожаком, ангел мой. - Но вожаком будет Вова! - удивился Женя. - Да, но и ты будешь всегда на первом плане. Община будет на тебя равняться, - погладил его по голове Алексей, - Ты мой сын. Моя кровь. - Да, и я защищу всех! - победно вскинул кулак Женя. - Всех-всех? - ласково и насмешливо поинтересовался у него Алексей. - Да, и даже людей! - важно кивнул волчонок, - Человечки такие хрупкие! Даже пальцем тронуть страшно! Вожак рассмеялся. - Я буду сильнее тьмы, чтобы спасать жизни! - с воодушевлением добавил Женя. - Тьмы? - вновь позабавился Алексей, - Ты хочешь сказать, что будешь светом? - Папа, ты такой глупый! - возмутился Женя, - Тьма - это десять тысяч татаро-монгольских воинов! Я буду сильнее всех их туменов*! - Эк как тебя разобрало-то! - уже откровенно хохотал вожак, - Не переучил ли ты историю? Все монголы да монголы... Значит, будешь сильнее десяти тысяч человек? Могуч-могуч... - Ладно, переборщил, - насупившись, сознался волчонок, - Хорошо, тогда я не буду сильнее тьмы... Я просто буду самой тьмой! *** Рюрика запихали в какой-то то ли гараж, то ли сарай... Стены вроде были металлическими. Наверное, гараж. - А обещали камеру! - истерично хмыкнул Рюрик. С двумя оборотнями голыми руками, разумеется, Палач не совладал, и жизнь заиграла радужными красками - впереди его ничего хорошего не ждало. Спасибо, что хоть сразу не пристукнули! Может быть, еще будет возможность выбраться. Рассчитывать на помощь не приходилось. Если только Ольга догадается за ним проследить. Но телефон-то он, дурак, выбросил! В гараже стояла полутьма. На потолке тускло и вяло поблескивала лампочка. Рюрик походил туда-сюда по помещению, что ни капли не помогло. Даже глазу было не за что зацепиться. Палач робко постучал по металлической стене (вдруг можно пробить) и получил с той стороны такой удар в ответ, что его чуть не отбросило назад. О! Это, что, вмятина? Рюрик помотал головой. Отлично, его еще и охраняли. Может, следовало устроить подкоп? Пол в гараже был... Глиняным? В общем, это был точно не металл. Но глина не поддавалась. Она была твердой, как камень. Палачу ничего не оставалось, кроме как ждать, когда откроют дверь, и попытаться вырваться. К нему не заходили достаточно долго. Рюрик успел изгрызть ногти, психануть, потом успокоиться, затем вновь психануть и на нервах заснуть. Да, был за ним такой грех... Отключаться в трудную секунду. Когда к нему зашли, Палач дремал. Пара оборотней в неизменной невыразительной одежде схватили его за шкирку и вытащили наружу. О Боже, Рюрик проспал все на свете! Правда, ему обещали казнь на следующий день. Но либо он просто отключился, либо следующий день у оборотней наступал примерно в двенадцать ночи. Палач ошибся. Похоже следующий день для оборотней - это раннее утро. Снаружи едва-едва забрезжил рассвет. Активно сопротивляющегося Рюрика проволокли пару кварталов и завели на небольшую и аккуратную, мощенную булыжниками, площадь. В ее центре стояла... Господи спаси, это, что, гильотина? Рюрик начал резко вырываться. Вот что-то, а видеть свою голову в корзине, отдельно от тела, он точно не хотел. А! Так Палач и не увидит! Потому что будет мертв. - А что не по-старинке? Не на виселице? - нервно прошипел Рюрик, пытаясь ударить оборотня локтем под дых. Нет, на виселице хоть какой-то шанс выжить был! А тут голову отхерачат, и прощай, Рюрик! Да и родителям вряд ли приятно будет на эту расчлененку смотреть. Хотя им в любом случае будет не очень хорошо при виде его бездыханного тела. Да и о чем он? Его труп, наверное, или тайно прикопают, или скормят диким животным! Полностью игнорируя агрессивные вопли Рюрика, оборотни подтолкнули его ближе к гильотине, и на площадь тут же важно вплыл Владимир. Явился не запылился, душегуб! За вожаком гуськом шли оборотни: волки, волчицы, волчата... На площади собиралась целая толпа. Видимо, предполагалось, что Рюрик доставит им хлеба и зрелищ. Но ему как-то не очень хотелось быть кровавым развлечением, и Палач под шумок попытался сбежать. Но не тут-то было! Оборотни, притащившие его, тут же возникли по бокам от Рюрика живой стеной. - Дети Анубиса! - торжественно провозгласил Владимир, становясь недалеко от Палача, - Мы собрались здесь, чтобы покарать неверного. Чтобы восстановить справедливость. Этот Палач хочет только крови. Жаждет нашей смерти. Он пришел убивать и клеветать. Так пусть кровью он и умоется! Рюрик лихорадочно оглядел толпу. Что делать? Что делать? Нужно было хоть что-то делать! И вдруг Палач заметил странность - оборотни, стоящие на площади, прятали глаза, стараясь не смотреть на Рюрика. Лица волков были не предвкушающими, а скорее испуганными. Кажется, им не слишком нравилось происходящее. Волчицы даже пытались спрятать за своими спинами детей. Ну да, Рюрику бы тоже не хотелось, чтобы его ребенок видел, как кому-то отсекают голову. Увидев неприятие на лице оборотней, Палач решился. - Уважаемые жители общины! - крикнул он, уворачиваясь от своего сторожа, пытающегося зажать ему рот, - Вам же не нравится, что происходит! Вы сами видите, что ваш вождь - ненормальный! Остановите его! Не будьте соучастниками! Зачем вам проблемы с Палачами? Ваш вождь - убийца и обманщик! Вот именно так он и отрубал своим жертвам конечности! Молодец! Придумал! Вы... Рюрик не успел договорить - его все-таки поймали, прикрывая ему рот. И Палачу ничего не оставалось, кроме как агрессивно мычать, лягаясь. Толпа перед ним будто виновато сжалась, но не сдвинулась с места. Не волки, а овцы! Позорище! - Не верьте Палачам! У них гнилая душа и отсутствует сердце! Они могут только убивать и калечить! - проникновенно вещал Владимир, - Никто не узнает об его смерти. Обещаю вам! И, обратившись к охранникам Рюрика, вожак добавил: - На гильотину его! Да исполнится воля Анубиса! Палача незамедлительно подхватили и уложили на деревянную доску под лезвие, так, чтобы его голова прочно устроилась в выемке под хищно оскаленным, острым металлом. Получилось не с первого раза. Рюрик, разумеется, сопротивлялся. Да нихера он не отдаст свою жизнь, не поборовшись! Но оборотень, надавивший ему на спину и прижавший к теплому дереву, пресек все шансы Палача на освобождение. Второй волк, тем временем, подошел к веревке, намереваясь дернуть ее, чтобы лезвие обрушилось вниз - на шею Палача. Как это было забавно! Палача лишали головы! Говорят, что перед смертью у человека вся жизнь проходит перед глазами. Но у Рюрика в голове билась лишь одна мысль. - Спасите Женю! - из последних сил заорал Князь, стараясь не умереть от паники, - Пожалуйста! Спасите Евгения Волконского! Он ни в чем не виноват! Оборотни больше не стали церемониться и зажимать ему рот - один из них просто дернул за веревку. Рюрик с ужасом зажмурился, но ни через секунду, ни через несколько ничего не последовало. Не было ни удара, ни боли.. Эмм... Он уже умер? Значит то, что человек после того, как ему отрубают голову, еще несколько мгновений чувствует адскую боль - это миф? Господи, о чем он сейчас думает?! Рюрик открыл глаза и уставился на перепуганную толпу. Эм, механизм застрял на середине пути? Палач приподнял голову (ура-ура, она была на месте!) и увидел лишь голубое небо. А... А куда делась гильотина? Ее не было! Рюрик принялся вертеться, вдруг осознав, что его больше никто не держит. Верх гильотины обнаружился неподалеку. Часть деревянного остова - в одной стороне, а само лезвие - в другой. Кругом валялись палки и щепки. Каким образом эта махина оказалась не на нем? Почему не раздавила его? И как, вообще, она рухнула? - Воля Анубиса исполнилась! - внезапно прогрохотал справа от Рюрика чей-то глубокий голос. Палач даже не сразу узнал его обладателя, а когда узнал, подпрыгнул на месте. Это был Женя! Волконский неторопливо приближался к Рюрику - к центру площади. Оборотень был сам на себя не похож - все в той же черной рубашке, брюках и перчатках, но какой-то другой, величественный и холодный. Чужой. Волосы Евгения будто стояли дыбом, развеваясь на ветру. В глазах оборотня горел огонь, а его руки были раскинуты в стороны. - Анубис все видит, все понимает, все знает... - полушепотом произнес Волконский, но его услышали, - Он послал сына своего покарать неверного. Вожак - не вожак вам больше. Вожак нарушил слово. Истинный не нарушает обещания своего. Истинный верен не только другим, но и себе. Есть ли свидетели краха его? Рюрик не очень понял последнюю фразу, но оборотни, видимо, прекрасно знали, о чем говорит Евгений. Из толпы вышли несколько волков. Один из них уверенно сказал: - Вождь обещал не трогать больше ни одного Палача и пальцем. Он также поклялся Анубисом, что даже под страхом смерти не тронет одного конкретного Палача. Толпа возмущенно загудела, а Волконский мгновенно подлетел к Рюрику и сорвал с него маску. Евгений успел только провести кончиками пальцев по щеке Палача и бросить на него виноватый взгляд, прежде чем громогласно спросить: - Этого Палача?! Незнакомый оборотень кивнул, и тогда толпа просто взорвалась. Повсюду слышались ругательства и недовольные выкрики. Волконский внимательно оглядел волков, стараясь останавливаться на лице каждого из них хотя бы на несколько секунд, и объявил: - Я оставил общину. У меня другая жизнь. Мне нет дела до ваших дрязг. Но мои интересы были нарушены. Интересы моего человека были попраны. Интересы людей были ущемлены. Я вижу здесь только один выход - вызов. После этих слов Евгений опустился на колени и ударил раскрытой ладонью по земле. - Вызов! - торжественно провозгласил он, а спустя мгновение крикнул сильнее, - Вызов! Вызов! Ему вторила толпа. - Вызов, вызов, вызов! - выли оборотни. Волки будто взбесились. Даже мелкие волчата с предвкушением тявкали. Эту вакханалию прекратил резкий ответ. - Принимаю! - громко отчеканил Владимир Волконский, выступая вперед, ближе к центру площади. * Тумен - ударный корпус татаро-монгольского войска численностью 10000 воинов