Family...?

Прошло три месяца… — Я не собираюсь просто так оставлять эту мразь в живых! — кипел Фостер, замахиваясь своей неизменной косой, и отрубая голову очередному, встретившемуся ему на пути парню. — Но, босс, он владеет важной информацией! Его нужно раскусить! Надо поговорить с ним… — Поговорить? Черт… Жаль, Рей сейчас с нами нет, а еще лучше — рыжей… Хотя им нехер тут делать — Зак толкнул дверь, и вошел в просторный кабинет. В кресле сидел полный мужчина, с усами, как у моржа. Мужчина трясся в агонии, с ужасом глядя на сейф, который был настежь открыт. — Не убивай меня! — вскричал он, замечая в дверях Зака с Ларсом и Кевином. — С какой стати? — одновременно произнесли Зак и женский голос из — за сейфа. — Что за… — начал Фостер, а из — за двери сейфа показалась знакомая красная макушка — Шварц! Сказал же тебе, дома сидеть! На кой-хрен ты приперлась сюда? — Я тебя ждала, забинтованный. Его надо было разговорить, потолковать… Ты сразу башку срубаешь, а тут подход нужен — ответила девушка, вставая и взмахом руки подзывая Кевина и Ларса к себе — забирайте отсюда все — в этот момент, в комнату ворвался десяток вооруженных до зубов охранников. — Ага! Вам не уйти! — радостно захлопал в ладоши мужчина. Мел и Зак переглянулись. — А если уйдем, то что тогда? — усмехнулся Фостер, ловко уворачиваясь от пуль одного из охранников и протыкая его насквозь косой. Шварц перезарядила пистолет и встала рядом с Фостером. Кивнув друг другу, они начали беспощадно рубить и убивать охранников «моржа». Когда Зак добрался до самого мужчины, один из охраны метнул в Зака нож. Мел, увидев это, без колебаний закрыла собой Фостера, так, что нож попал ей в живот, к сожалению, не прикрытый неизменными доспехами. Шварц выстрелила последним патроном в мужчину. Зак как раз отрубил голову «моржу», а Ларс и Кевин уже давно убежали со всем содержимым сейфа. — Эй, рыжая… — Фостер повернулся и увидел лежащую на полу Мелиссу, из живота которой торчал нож. Парень, чутка поумневший за эти три месяца, понял, что Шварц закрыла его собой, и, по сути, данный нож предназначался ему. — Ты что… Подыхать собралась? — воскликнул он, вытаскивая нож из живота девушки. — Не дождешься, забинтованный — ответила Шварц, пытаясь встать, но ее попытка не увенчалась успехом, и, выплюнув кровь изо рта, девушка упала обратно. — Идиотка. Дура набитая! — в этот момент в комнату забежал Ларс. И как раз вовремя. Без лишних слов, поняв, в чем дело, Ларс поймал брошенную ему Заком косу. Сам же Фостер поднял на руки Мелиссу, и, чуть ли не бегом, побежал к машине. Благо, они перебили всех этих гадов и добраться до транспорта им никто не помешал. — Я же сказал тебе! Дома сиди! — процедил Фостер, когда они уже ехали обратно, нарушая все возможные и невозможные правила дорожного движения. — Ты бы сам нихера б от него не добился! — фыркнула Шварц — Это просто царапина. — Ну да, царапина — снова процедил Фостер, уже вытаскивая Мел из остановившейся возле дома машины. Парень ногой открыл дверь и положил Мелиссу на диван. — Что с ней? — спросила выбежавшая из кухни Рейчел. За ней по пятам — Никки. — Меня защищала. Идиотка — выплюнул Зак. Коул, тоже находившийся здесь, позвал Кристиана — парня, который шарил в медицине. Кристиан промыл девушке рану, и зашил ее. Ларс и Кевин передали содержимое сейфа на изучение Коулу, Рейчел и Никки. Мужчина кивнув им, отправил всю банду, которая была на операции отдыхать. Тоже самое он сказал и Крису, когда тот закончил с Мелиссой. Фостер же все это время матерился, и ругал Шварц на чем свет стоит. Девушка отвечала ему тем же, в конце концов, кое — как поднявшись с дивана, и, швырнув в Зака подушкой, она ушла к себе. — Любовь — она такая — мечтательно пропел Никки, глядя на концерт, устроенный Заком и Мел. — Че сказал, малявка? — Тебе показалось — хохотнул мальчик, снова утыкаясь в бумаги, продолжая гаденько ухмыляться, под своим протезом. — Да пошли вы все к черту! — фыркнул Фостер, отправляясь к себе в комнату. Парень яростно стянул с себя перепачканную кровью одежду и скинул ее через балкон — в специальный бак для грязного белья. У них была своя прачка, которая занималась стиркой. Сам парень вошел в душ, на ходу стаскивая с себя старые бинты. Холодная вода остывала пыл молодого мафиози, и, выйдя из него, он уже был не так зол на Шварц за ее опрометчивый поступок. В конце концов, переговоры вести — он был не силен, а Шварц это умела, как две руки прострелить. Пока парень заново бинтовался, в нем проснулось гребанное чувство вины, которое он так ненавидел и всячески пытался заглушить. Чертыхаясь, парень накинул толстовку, не застегивая ее, штаны и босиком отправился в комнату девушки, без стука заходя в нее. Мелисса сидела на кровати, укрытой синим покрывалом, в черных спортивных штанах, но все так же в доспехах. В руках у нее был какой — то конверт, который она разорвала и швырнула в стоящий напротив кровати камин. — Какого хера приперся, Фостер? — фыркнула она, вставая. — Блин, рыжая! — снова завелся Зак — я тебе спасибо сказать хотел, за то, что прикрыла. — Сказал? Молодец. А теперь проваливай! — резко сказала она. — А еще… — он скривился — Извиниться. Ты меня спасла по сути. — Какой ты догадливый! — съязвила Мел — Все сказал? Уходи отсюда нахер. Я поняла и приняла твои слова и извинения. Доволен? — Какого хера ты еще в доспехах? — А какого хера ты еще в бинтах? — Сними доспехи! — А ты снимай свои гребанные бинты! Задолбал ходить как мумия! — Кто бы говорил! Сама как рыцарь ходишь! И твои доспехи ни дыры не помогают, как видишь! — А не пойти бы тебе нахер? — девушка и не заметила, как Фостер оказался прямо перед ней. Его гетерохромные глаза смотрели прямо в ее — ярко — зеленые. — Сама иди! — Нового ничего придумать не можешь? — Могу! — Так чего не придумаешь никак? Только матом орать и в бинтах ходить можешь! — А ты в доспехах! — Я-то их сниму! — с этими словами, Мел легким движением руки сняла с себя доспехи и отшвырнула их в стенку, куда они врезались с громким и смачным грохотом. — Я их тоже могу снять! — Зак скинул кофту, и быстро развязал на себе уже свежие бинты. Они так и стояли посередине комнаты, злобно смотря друг другу в глаза. Хотя, чего греха таить, взгляд парня блуждал по идеальному телу девушки, на котором виднелось приличное количество шрамов и след от временной татуировки на весь бок, сделанный хной. Руки так и не зажили, а татуировка на правой — казалась зловещей. Глаза метали молнии, пухлые губы были немного приоткрыты, а шрам на левой стороне, добавлял девушке шарма и таинственности, нисколько не портя ее. Парень не был силен в вопросах о романтических отношениях, но, наверно, она была довольно красивой. Шварц тоже не отставала, разглядывая темное от ожогов тело парня, которые делали Зака — Заком. Она отчетливо видела каждую мышцу его в меру накачанного тела, его сильные, мозолистые от тяжелой железной косы руки, мышцы на груди перекатывались от напряжения Фостера, а кубики пресса стали такими явными, что Мел невольно подумала о том, что Фостер был очень даже ничего. Очень даже. Его разноцветные глаза смотрели ей прямо в душу, а животный оскал не предвещал ничего хорошего. — Теперь ты доволен? Я сняла доспехи! — сказала, наконец, рыжая, пытаясь изо всех сил себя контролировать, но, если у нее это получалось, то Зак абсолютно не умел этого делать. — Нет! — процедил он. — Что опять тебя не устраивает? — Что ты слишком много болтаешь! — с этими словами, он, абсолютно себя не контролируя, впивается в губы девушки своими. Он видел, как мужчина, хотевший его поджечь делал так женщине, которая его родила, он видел такое в фильмах, которые иногда украдкой смотрел через окно в том проклятом детском доме. Зак всегда считал это чем — то мерзким, но данный стереотип разрушился, как карточный домик. Губы девушки были сладкими, и отдавали мятой, по его мнению, это была именно она. Парень даже и подумать не мог, что он сделает в своей жизни что — то подобное, ибо кому он был нужен, до встречи с Рейчел и Мел? Такой монстр, со шрамами по всему телу, но сейчас девушка, стоявшая перед ним, словно подтверждая его мысль о Рейчел и самой себе, и не думала убегать, не думала орать во все горло, что он — ненормальный маньяк, урод и убийца. Она только до боли мягко приложила шершавую от оружия, но в то же время, такую нежную ладонь к его обожженной груди, и приоткрыла от удивления рот. Зак, полагаясь больше на инстинкты, чем на собственный опыт, грубо ворвался в рот девушки, углубляя то, что люди называли поцелуем. Он опешил, когда понял, что девушка ему ответила. Парень искренне не понимал, почему она это делает. С другой стороны, сколько раз она ради него и Рей кидалась под ножи и пули. Даже сейчас. Значит, он не был ей противен. Да, она язвила, материла его на чем свет стоит, но всегда была на их с Гарднер стороне. От одной мысли об этом, внутри парня взрывался целый шквал неизвестных ему чувств и эмоций. Но, когда Мел осторожно обняла его за шею одной рукой, а второй зарылась в его влажные после душа волосы, Фостеру окончательно сорвало башню. Он, абсолютно потеряв над собой власть, прижал рыжую к стене, с трудом отрываясь от ее губ, переходя к шее. — Я в душе не ебу, что делаю — прошептал Фостер, осторожно погладив свежий шов на ее животе — Но хер ты меня остановишь, поняла? — Я и не собиралась этого делать, забинтованный — также прошептала она и от ее голоса — низкого, грудного и хриплого, кровь внутри парня закипела еще больше. Он опять поверхностно понимал, к чему идет дело, опять — таки полагаясь на инстинкты, воспоминания о женщине с мужчиной, в его родном доме, которые делали это, не стесняясь маленького мальчика, фильмы, он опять не понимал, почему он до одури хочет этого. Ведь до сих пор, в голове была одна мысль — убивать. Но Шварц он убивать не хотел. Наоборот, хотел чувствовать ее дыхание на своем лице, чувствовать ее нежную кожу под своими руками, слышать ее гортанные стоны, против воли срывающиеся с ее припухлых от поцелуя губ. Он рывком поднял ее, заставляя обхватить себя ногами и уложил рыжую на кровать. Ее кроваво — красные волосы раскинулись по покрывалу, а он быстро, чтобы не сравнивать с их с кровью припал к ее губам, инстинктивно поглаживая ее тело, заставляя девушку выгибаться навстречу его рукам. Зак рывком стащил с себя и Мелиссы штаны, оставляя обоих в одном нижнем белье. Хищно облизнувшись, Фостер буквально разорвал на ней бюстгальтер, открывая себе вид на охрененную грудь. Он до сих пор не понимал, как женская грудь может нравиться, но сейчас он начал осознавать, как же она возбуждала. Мать его так. Он жадно начал целовать ее грудь, одной рукой лаская вторую, затем он сменил руку на губы, а сам дотронулся до намокших трусиков девушки. Мелисса ахнула, понимая, что просто сгорает до тла от его прикосновений. Она и подумать не могла, что дело дойдет до этого, ведь Фостер не особо ее привлекал, как мужчина, но сейчас, Шварц не могла себе представить на его месте кого-то другого. Она готова была потерять сознание от того, как этот парень целовался для человека, который никогда этого не делал и как сводил ее с ума одними прикосновениями. Она резко выдохнула, когда он ввел в нее сразу два пальца. — Твою мать… Фостер… Ты точно этого никогда не делал? Я в этом сильно сомневаюсь… — Спасибо за комплимент, рыжая — ухмыльнулся Зак, опускаясь и прижимаясь губами к тому самому месту. Девушка готова была взорваться от нахлынувших ее чувств и от осознания того, что сам Айзек Фостер ласкал ее там. Апогеем стало то, что, когда он вынул из девушки пальцы, он облизнул их и хищно улыбнулся. — Даже здесь мятой отдаешь, рыжая — заметил он, разрывая на ней трусики, и снимая с себя боксеры. — Впервые я жалею, что ты ничего не делаешь! А только болтаешь! — проговорила она. — Да что ты? — он усмехнулся и поцеловал ее снова — Больно не будет. Я слышал, что вам бывает больно в первый раз. — Мне уже не будет, Фостер. Я четыре года на улице жила и чего только не было за все это время. — А, ну, тогда я могу сделать так — он резко вошел в нее, а Шварц вскрикнула и вцепилась ногтями в его кожу на спине. — Сукин ты сын. — Ты абсолютно права — проговорил Фостер, начиная двигаться и постепенно дуреть от того, какая она была горячая и все равно узкая. От ее рук, блуждающих по его телу, ногтей, впивающихся в его спину, стонов, которые он и только он срывал с ее губ, то и дело целуя ее в них. — Как же охрененно то, блин — прошипел он. — Не думала, что скажу такое, но я согласна с тобой, забинтованный — он толкнулся в нее последний раз и вовремя выйдя из нее, кончил ей на живот, чуть выше раны, обессиленно упав рядом с девушкой. — Пошли в душ, забинтованный — ухмыльнулась она, все еще тяжело дыша — Мы не закончили — Зак фыркнул и отправился за девушкой в душ, где они и продолжили начатое. Спать они пришли абсолютно обессиленные, но впервые за столько лет, по-настоящему счастливые. — Шварц, а че потом бывает? — спросил парень, притягивая Мелиссу к себе. — Как ты сказал, в душе не ебу — ответила рыжая, утыкаясь носом в его обожженную грудь. — Ты не сбежала от меня — заметил он — Честно, я бы хотел, чтобы ты осталась рядом. — После такого, Фостер, я хера с два от тебя убегу — засмеялась Мел. — И тебя не пугает мое тело? — А ты на меня посмотри. У меня шрамов нет? Я наоборот считаю, что шрамы украшают людей. — Странные у тебя вкусы. — А у тебя типо нет? — Согласен. Черт. Тебе же было нельзя! Тебе ж только швы наложили. — Ну они ж не разошлись. Все нормально. Авось, быстрей заживет. — А тебе все смешно… — Честно, поверить не могу, что мы до этого дошли. — Я тоже. Надо будет повторить. — Определенно. — Слушай, а мелисса — это же какая — то трава? Мне Рей говорила, когда свои дурацкие книжки читала. — Ну, вроде есть такая — подтвердила Шварц. — Хм… А ты мятой отдаешь… Мелисса, значит, мятная? — Да будет так — хохотнула Шварц. — Мятная моя девочка — прошептал Фостер, целуя ее в макушку и проваливаясь в мир снов, после такого тяжелого, но окончившегося довольно приятно, дня.