омежка Чуечка

- Чуя, ты как-то неожиданно, - пробормотал Тачи, потирая глаза и слегка жмурясь от непривычного сейчас солнечного света. В библиотеке, где сидел юноша, всегда была приятная атмосфера и тишина. - Мне нужна твоя помощь. -Накахара нервно улыбнулся и осторожно сел на скрипучую лавочку, слегка вздрогнув от громкого скрипа, разнесшегося по тихому помещению. - И что же тебя интересует? - Мичизу сел рядом, с трудом убедив себя не положить ладонь на бедро рыжего. Дазай явно оторвет за это руки, и остальные немаловажные конечности. Да и сам голубоглазый вряд ли бы обрадовался такому жесту со стороны того, в ком привык видеть друга. - Меня интересует Осаму... - Чуя посмотрел своими внимательными голубыми глазами, от серьезности снова начиная пахнуть чистой бетой. - Ты же почти ему как друг... Можешь что-нибудь рассказать о Осаму? - Что-нибудь.. А что именно тебя интересует? - альфа пододвинулся ближе и прикрыл глаза, внутренне сжимаясь. - Его прошлое.- Чуя пожал плечами, словно не замечая чересчур пристального внимания своего соседа по комнате. - Его прошлые связи, его личная жизнь, его интересы, пристрастия.. Я хочу все о нем узнать, если мы все-таки.. - рыжий выдохнул, прикрыв глаза, словно собравшись с духом. - Если мы все-таки пара. - Вы все-таки пара? - Тачихара приподнял брови в удивлении, слегка наклонив голову набок, но тут же опомнился, стараясь не обращать слишком много внимания. - Ну, у Дазая был парень, омега Одасаку, так его звали. Скажем так, первый и последний, - Тачи пытается вспомнить те годы, когда его друг был... другим. - Одасаку- бывший одноклассник Осаму, они встречались еще в школе. Собственно, с ним Дазай и узнал все фокусы, которые может проделать альфа с омегой. Осаму же не помнил, кто его родители, они погибли в ДТП, его забрал к себе Огай Мори - его дядя. Мальчик-суицидник, джентльмен, юноша с репутацией и манерами истинного наследника Огая. И Одасаку - парень добрый душой, всегда кому нужна была помощь-помогал, любил почитать и сам иногда что-то писал. Осаму не нравится доступность, терпеть ее не может, а Ода сам выбирал себе партнера, других отбривая так, что больше не подходили. - Тачи чуть слышно выдохнул, прикрывая глаза и слегка откидываясь назад. - Ода стал первой любовью нашего Осаму. Причем настолько сильная, что после случайной смерти Оды, Дазай оправился с огромнейшим трудом. Наверное, ты помнишь, каким ходил Осаму. - Да помню... - усмехнулся слегка нервно Чуя. В первую встречу альфа часто приходил на учебу с опозданием с похмелья, сонный и весь в бинтах. - Ода всегда был дружелюбным с Дазаем, а тот только в рот ему заглядывал преданными глазами, как у собаки, и бежал выполнять любой его приказ, словно забыв о своей феноменальной гордости, - тем временем продолжал Тачихара посерьезнев настолько, что в нем почти было не узнать шута, каким он обычно представал. - До поры до времени. А потом случилась авария.. Дазай не успел вовремя спасти его и тот скончался на месте.. - Тачихары выдохнул, припомнив грусть шатена в то время. - А после, когда прошло пару лет, вместе с смертью Одасаку, пропал прежний характер Дазая. До того он был весьма вежливым и приятным, чаще улыбался и не избегал школьных посиделок, хотя и не часто говорил и участвовал в разных забавах, был не дурак сыграть на гитаре или нарисовать кого-нибудь из друзей, он ведь замечательно рисовал. А потом он стал еще более необщительным, неразговорчивым и замкнутым. Забросил гитару и карандаши. Его улыбку смог вызвать только ты, когда впервые увидел тебя, а остальные могли бы получить лишь оскал. И знаешь, я даже немного рад, что вы встречаетесь теперь, - несмотря на то, что сам Мичизу был бы не против замутить с Чуей, он все же понимал, что не та пташка, которая бы стерпела приставания молодого альфы. Не тот характер. - Чуя, если ты на самом деле хочешь сблизиться с Дазаем, то он не потерпит неверности, но и за тебя он будет стоять горой, защищая ценой своей жизни. Таков его характер, - максимально серьезно дополнил свой рассказ Тачи, видя дымку задумчивости на лице омеги. Хотелось обнять покрепче этого невозможного юношу и уже не отпускать, защитить от всех, и отлично понимал, почему Дазай так запал на этого рыжего. Злое и милое личико, идеальная фигурка, выразительные глаза, редкий характер и удивительная стойкость, в нем читались редкостный ум и тонкая натура. Тачихара завороженно смотрел, как Чуя изящным движением тонкой узкой кисти завел за ушко рыжую прядь, при этом слегка прищурив голубые глаза, как хрупкий кот, требующий ласки, но способный острыми когтями оставить незаживающие раны на теле неугодного. И из транса его вывело только деликатное покашливание Чуи, заметившего странное поведение друга. Наваждение рассеялось, стоило парню моргнуть. Перед ним снова сидел молодой и привлекательный омега, один из многих, в меру красивый, умный, но частично агрессивный. - Ладно, спасибо тебе, Тачи, - Чуя слегка прикрыв глаза и чуток снова возвращая замершего друга в то состояние, которое он испытывал буквально пару мгновений назад. Не дождавшись ответа от притихшего Мичизу, он поднялся и ускользнул из библиотеки. Когда Тачихара вечером собирался к Осаму, ему отчего-то сложнее было нацепить улыбку. Из мыслей все не уходил образ Накахары, словно зацепившись за что-то в мозгах и застряв. Даже вечные ветра, гулявшие в голове, не могли никак выдуть то, что он видел. - Ты сегодня какой-то не такой, - задумчиво отметил шатен. - Ничего страшного. Видел интересную особу, которая запала в душу, - юноша искусственно улыбнулся, отлично зная, что шатен раскусит его довольно быстро. В этом баре, пропитанном запахами альф и омег, с примесью бет, эротики и развязности, чисто студенческой бесшабашности и азарта, казалось, никогда не останавливалась жизнь, и в то же время остановилась в какое-то сумасшедшее мгновение. Оно висело в шальном полете стрелой, как бы это ни звучало фантастично и невозможно. В висках пульсом бился ритм музыки, в такт с дыханием гудел зал позади, а симпатичная бета-бармен протирала бокалы в ожидании заказов от хмельной студенческой братии, и многие не могли оторвать взгляд от роскошных черных кудрей и колдовских зеленых глаз женщины, как и от слишком глубокого и чувственного выреза на немаленькой груди с бархатной кожей, на которой так красиво и гипнотизирующе играла цветомузыка роскошными бликами. Осаму предпочел не акцентировать внимание на маленькой лжи Тачи. Его даже не интересовало то, какая эта особа. - Так о чем ты поговорить хотел? - отвлекся на свой коктейль Тачихара, принюхиваясь к нему. Пахло вполне вкусно, джином, виски, абсентом и слегка ананасом в качестве гарнира. Называлось это алкогольное самоубийство весьма лаконично - "Искушение". В голове снова возникал образ рыжего омеги, против воли, почти невыносимо. Мучение. - Я собрался представить Чую семье как свою пару, - и Мичизу на мгновение показалось, что его сердечко дрогнуло и упало к ногам со звоном хрустального бокала. Но ничего не произошло, и Дазай все так же смотрел в свой стакан с тоской и задумчивостью. - Это очень серьезный шаг, Дазай. - серьезно заметил юноша, очень осторожно, словно шел по тонкому льду. - Ты уверен, что хочешь это сделать? Даже Оду ты не представлял, хотя вас считали Истинными Партнерами. Это свяжет вас, абсолютно официально. Дазай, ты хорошо подумал? - Тачи, я не могу сказать, что подумал, не могу сказать, что это было решение головы. - с тихой горечью и грустью откликнулся шатен, глотнув "Зиму". - Это мне продиктовало сердце, совершенно немое сердце, которое молчало, но вдруг решило заговорить. Это настолько спонтанно, что пугает, но я понимаю, что это правильно. - Ты сам меня сейчас пугаешь, Дазай, - отшутился Тачихара, стараясь не замечать невидимых осколков у самых ног, острых до невозможности, режущих сразу до кости. С тихим красивым смехом откликнулся Осаму, отпивая еще глоток. А упрямая надежда все равно не хотела умирать в несчастном сердце Мичизу, подпитываемая каким-то странным и неожиданным теплом внутри, рождавшимся при мысли о юной и уже занятой недоомеге. - Знаешь, Дазай, тебе чертовски повезло с Чуей, - уже пьяно втирал Тачихара, еле переставляя ноги честно повиснув на плече чуть менее пьяного Осаму, кряхтящего под весом немаленькой тушки. - Он золотой... нет, рыжий, как лев! И если ты его обидишь, я тебя в тушенку закатаю! - Да, да, я сам тебя утром закатаю в тушенку. - пробормотал шатен, осторожно открывая дверь в комнату. Скорее всего, рыжий уже спал и видел сто пятый сон, так как времени было хорошо и далеко за полночь. Благо, сегодня, уже сегодня, было воскресение. Чуя спал на своей кровати, недовольно морщась на лунный свет, заливавший комнату и кровать, и Осаму залюбовался. Шатен осторожно лег рядышком с рыжиком, обнимая его за талию и притягивая ближе к себе. В отличие от Тачи, Осаму довольно быстро отходил от выпитого и мыслил трезво и связно. И ему все чаще казалось, что рядом с Накахарой он начал размякать. Но это было что-то настолько теплое и необычное, что сам кареглазый и не особо был против такого размякания. "И все-таки пора спать." - с этими мыслями Осаму окончательно впал в сон. - С утром, блять! - разбудил шатена громкий ор на его ухо. - И, слезь с меня нахуй! От тебя перегаром прет на милю. Осаму с трудом разлепил глаза и уставился в горящие гневом голубые глаза. Да, пах сейчас шатен совсем не как корзинка с розами, но это же не повод так орать... На соседней койке оклемывался под минералку Мичизу, что-то скуля и морщась на солнечный свет. Сейчас не помешал бы кофе и душ, о чем и сообщил осипшим голосом многострадальный шатен, с трудом шевеля ножками. Вот только омега явно не собирался облегчать им жизнь, пока неуклюже выбирался из-под потерявшего управление партнера, доступным языком описывая отношения того с разными предметами и животными, а также в красках перечисляя возможных родственников. Если бы Осаму не было так плохо, парочку сравнений он бы даже записал. Наконец, Чуя все-таки выполз и мигом шмыгнул в ванную, закрываясь там, а парни, развернувшись друг к другу, асинхронно моргали. - И что мы вчера пили? - хрипло спросил Дазай, стараясь унять головную боль и подступающую тошноту к горлу. Пил, вроде, меньше, а голова болит, как будто на спор выпили весь виски из подвала, который сторожил... кто-то очень старый и визгливый. Отошел Накахара примерно через полчаса, освобождая душ альфам, и почти сразу сбежал из комнаты, словно злясь на обоих парней. Причина, в общем-то, была не только в злости: рыжика все чаще и чаще начинало колотить в полуприпадочном состоянии, когда рядом находился альфа. Самое смешное, что это мог быть как Тачихара, так и Осаму, а другие были омеге до глубокой лампочки. Сам Чуя даже не мог предположить, в чем было дело, да и не особенно стремился разбираться в этом. Через неделю должна была состояться встреча с родителями, точнее, с дядей Осаму, и рыжего колотило так, что тот едва не истерил, хотя внешне оставался все той же злой занозой, каким его привыкли видеть все остальные. Что было делать? В этот день и последующие четыре парни не особенно контактировали. А вот на четвертый день пришла весьма любопытная весть, причем сразу от Куникиды. - Итак, дорогие мои, я знаю, что слишком рано, но у меня для вас хорошая новость! В этом году будет ежегодный рождественский бал! - мужчина хлопнул в ладоши, сияя не хуже новогодней гирлянды. - Так как вы обычно еще пару недель просто раскачиваетесь и перевариваете, я вам сообщаю эту новость за два месяца. А так как вы еще дольше будете думать, что же вам надевать, дамы, - девчонки тут же стушевались и потупили взор, - то могу добавить, что в конце этой недели будут устроены небольшие каникулы. Буквально в неделю. Так как у большинства омег как раз в это время начинается, прошу прощения, период полового влечения... М-да. Так вот, думаю, многие из вас захотят вместе провести это время, так что советую вам подготовиться! И Куникида растворился снова в коридорах, словно и не он сейчас утренним летним ветерком ворвался в кабинет. Однако эффект его кратковременного появления уже было не остановить: урок литературы был сорван. Девушки мгновенно стали обсуждать всякую ерунду, связанную с танцами, косметикой, бижутерией, платьями и всякими аксессуарами. Парни озаботились поиском половинок или пар для танцев. Это походило на какую-то странную и пугающую лихорадку, и ее было невозможно сдержать. Единственные, кто никак не принимали участие в суматохе, были Чуя и Осаму. Впрочем, первого, увы, не обошли последствия предпраздничной лихорадки. Ацуши довольно быстро отловил в коридорах своего рыжего друга и выложил ему идею, которую он, еще пара молодых парней-омег и несколько девушек того же третьего пола придумали, чтобы разыграть шатена. - Нет! Нет и еще раз нет! - мгновенно открестился Чуя, только услышав о затее своего друга и знакомых. - Дазай точно не оценит такого! - сердито добавил рыжий, щуря голубые глаза и стараясь не смотреть на этих чуть ли не горящих энтузиазмом людей. Но тех уже было не остановить. - Да ладно, чего тебе стоит! Зато представь, в каком все будут шоке! Разве не ты говорил, что каждая достойная проказа стоит любых последствий? - Ацуши улыбался своей невинной улыбкой истинного проказника. Который, к тому же, знает, что ничего ему за его проказы не будет. - Ну говорил... - Чуя терпеть не мог, когда били его же оружием, но выбора у него не было никакого. Загнанный в угол омегами, он ничего не мог поделать, кроме как согласиться. Так у него был шанс самому контролировать это рождественское безумие, а не получить на руки то, что придумают эти сорвиголовы. Честно сказать, он уже попадался на их уловки и проказы, довольным не оставался ни разу. По мнению бывалого шулера, это все было дилетантство, простое, хотя и не без налета качества. Но этого было мало, чертовски мало для хорошей проказы. - Ладно! Но все контролировать буду я! - сдался, наконец-то, Накахара, фыркнув и опуская голову, к радости этой шумной компании, тут же принявшейся обсуждать детали предстоящей шалости между собой. Однако времени было не так много, поэтому, когда послышались чьи-то шаги в коридоре, все тут же опомнились и, вытянувшись по струнке, произнесли клятву. - Мы замышляем шалость и только шалость, и ничего кроме шалости! - хором вполголоса прошептали омеги и разбежались по своим делам, а Чуя только покачал головой, сползая вдоль стены на пол. - И мозгов совсем нет, - пробормотал омега. Из-за угла выглянул малость обескураженный Осаму, и Накахара едва сдержал смех при виде его удивленного вытянутого лица и больших глаз. - Ну, и что у вас тут сейчас было? - поинтересовался альфа, садясь рядом и откуда-то выуживая сигарету, тут же ее поджигая небольшой дешевой зажигалкой из небольшого магазинчика неподалеку от университета. Красноватый огонек лизнул бумагу и табак, тут же погаснув и оставляя сушеную траву тлеть суховатым сизым туманчиком и красными искорками. - На улице покуришь. - тут же сьязвил Чуя. Осаму лишь пожал плечами и загасил сигарету. - Ничего здесь не было. Ничего такого, о чем следовало бы беспокоиться. Надеюсь, я смогу проконтролировать их, чтобы они ничего не испортили и не сорвали в канун праздника, - Чуя чуть слышно рассмеялся, припоминая прошлые каверзы своих товарищей, которые чудили так, что порой срывали масштабные праздники. А порой и улучшали, как вариант со съедобными елочными украшениями.. - Ты ведь уже в курсе, что идешь со мной на бал? - оповестил его альфа, прикрыв глаза и выдохнув остатки дыма к потолку. - А у меня что, есть выбор? - привычно и довольно вяло огрызнулся рыжик, поправив волосы и положив голову на плечо юноши, прикрывая глаза. Конечно, Осаму знал, что Чуя согласится, и это уже не подлежало даже сомнению. Да и сам рыжик спокойно относился к танцам в компании с шатена. Вот только было кое-что, что терзало пару вот уже неделю... И из-за чего Чуя невольно начинал избегать своего партнера, терзаясь подсознательно проблемами своей не самой приятной юности в компании альфы с отсутствием чувства собственного достоинства. - На этих каникулах поедем к твоей семье? - вполголоса спросил рыжий юноша, решившись, и прижавшись ближе и чуть слышно выдохнув, стараясь унять охватившую его дрожь. Осаму же осторожно положил ладонь на плечо парня, приобнимая и перебирая мягкие прядки. Удивительное ощущение умиротворения и правильности окутывало с ног до головы, и от этого ощущения шатену хотелось мурлыкать, как огромному коту, запустив пальцы-когти под одежду парнишки. Но пока что это было рановато предпринимать слишком активные действия, но альфа внутри ощущал, что осталось не так долго ждать, и это чутье подогревало терпение и давало новые силы. Порой стоило ждать, чтобы получить желаемое. Что же касается Чуи, то он начинал медленно отмораживать себе пятую точку. И поэтому начал ерзать на полу, и Осаму заметил манипуляции парня, тут же подхватывая своего вскрикнувшего от неожиданности омегу на руки и унося в комнату. Не хватало еще, чтобы этот несносный и все же такой родной и близкий себе простудил что-нибудь... С него станется.