омежка Чуечка

Выходные настали быстро, даже слишком, по мнению Накахары. Честно сказать, Чуя бы ни за что не стал знакомить своего избранника со своей семьей из-за вредности и гордости, но ничего уже не поделать. Осаму старался не давить на рыжика и отлично понимал его тревогу, его самого тоже охватывала нервная дрожь при одной только мысли о знакомстве омеги с дядей Мори. Что, если Огай не примет его выбор? Субботнее утро обычно не было тихим в университете, особенно ближе к полудню, когда шумные студенты выползали из своих комнат после пятницы и шли остужать буйные головы посредством чая и минералки. Но в этот раз все было иначе. Большинство студентов уехали еще в пятницу вечером, еще часть - утренними автобусами, которые шли в город. Даже Тачихара уже успел уехать. Около обеда начался сильный ливень, разбудивший пару. По утрам Чуе нравилось наблюдать, как тонкие струйки скользят по стеклу его получердачного маленького помещеньца, а сейчас это было особенно приятно, когда плед мягко грел, а теплые руки на талии и тихое сопение в шею добавляли уюта. Спящий Осаму выглядел умиротворенно, когда красивые брови взлетали вверх, а сжатые в полоску губы приоткрывали, чуть розовые от горячего сонного дыхания. Чуе безумно нравился вот такой шатен, беззащитный и почти что слабый, расслабленный. Чуе порой казалось, что он слышит тихий голосок в своей голове, который говорил ему, как вести себя и что делать, чтобы завоевать расположение мирно сопящего сейчас шатена. Запрокинув голову и с легким прищуром рассматривая рисунок из капель, сквозь который были видны расплывчатые очертания серо-сизых тучек. И пропустил момент, когда вместо теплого умиротворяющего дыхания кожу слегка обжег поцелуй горячих сухих губ, медленно заскользивших от покрасневшего от смущения ушка до ключицы. Осаму просыпался всегда на пару минут позже Чуи, и поймать момент, когда сам рыжик спал и видел свои сны, было весьма непросто. Хотя и пару раз удавалось. Но сейчас снова был момент, когда шатен опоздал проснуться, и теперь была просыпаться его очередь. Почти бессознательно парень прижался немного ближе к своей пассии и нежно и в то же время ласково поцеловал за ушком, едва касаясь, а потом, подтянув рыжего к себе и слегка подминая под себя, нежно поцеловал в кончик носа, стараясь не разбудить еще не проснувшегося до конца альфу внутри, уже почуявшего близость омеги. Парни мягко и осторожно улыбнулись друг другу, обнимая чуть крепче, и вставая уже через пару минут, с тихим вздохом сожаления отрываясь от тепла другого тела. Удивительно приятное ощущение умиротворения захлестывало обоих, и ливень за окном только добавлял легкую нотку нежной меланхоличной грусти, такой уместной, что она не портила нежности момента. Чуя уже шмыгнул в ванную, и шатен понемногу стал собираться. Дядя обещал, что ехать они будут около двух часов дня, так что у него было около четырех часов на сборы, которые не могли затянуться долго. Гораздо большее время займет моральная подготовка к тому, какое испытание воли и духа предстоит им с Чуей. Собирая свои вещи и аккуратно складывая их в рюкзак, Осаму мысленно прокручивал возможные варианты событий, вопросы и ответы на них. Дядя не всегда приезжал вовремя, задерживаясь по любой причине по работе в Порту, но в этот раз получилось совсем наоборот - на полчаса даже раньше, благо, Осаму уговорил Чую собраться пораньше, так что парни уже сидели в холле, когда в огромный зал зашел высокий и стройный телосложением мужчина с темными волосами, зачесаными назад, оставляя только две пряди по обе стороны от лица, а глаза были красного отенка, взгляд слегка усталый, но на лице красовалась улыбка. Глядя на него, можно было сказать, что этот человек является одним из главных людей Йокогамы. На самом деле так и было. Одевался этот уважаемый мужчина соответствующе: длинная чёрная пальто с красным шарфом, на тёмном костюме с белой рубашкой, чёрных брюк и такого же цвета ботинок, а на руках были белые перчатки. Дазай, и Мори были весьма похожи. Например, оба были альфами и умны. - Готовы, юноши? - не сильно громким голосом спросил через весь зал Огай. Шатен лишь подхватил сумки на плечо, натянув улыбку на лице, и кивнул Чуе, чтобы и тот отходил от легкого шока. Надо отдать должное и самому парню, сориентировался он достаточно шустро, чтобы почти сразу схватить свою сумку и побежать следом за альфой. Мори лишь окинул взглядом хрупкого омежку, одобрительно хмыкнул, и снова вышел под дождь, направляясь к машине как раз на троих-четверых человек. - А ты почему не приехал со своим... другом? - вполголоса спросил Огай, на мгновение взглянул на Чую. - Мы хотели просто побыть вдвоем, - пожав плечами, откликнулся юноша. К дому они приехали, когда уже стемнело. Накахара рассеянно наблюдал за скатывающимися по стеклу капельками уже поутихшего ливня. И понемногу омега начинал дремать, удобней прислонившись к плечу альфы и держа обеими руками ладонь юноши, почти инстинктивно, не осознавая своих действий. Проснулся юноша уже в доме, лежа на кровати. Судя по обстановке, это была комната Осаму. Одноместная узкая кровать, жесткая и в то же время удобная, невысокая подушка, идеальная для сохранения правильного положения головы относительно тела, тонкое летнее одеяло из шерсти. Над кроватью - полка с всякой мелочью. Позади кровати - широкий письменный стол, тоже с полками, расположенными подобно широкому дереву, которого расположены были тома с книгами. На столе - несколько книг, сложенных стопкой, черный блокнот в кожаной обложке. Возле стола - жесткий высокий стул. Чуть дальше - большое окно с легкими занавесками, прикрывавшими тонкое стекло. Чуя, не сдержав своего любопытства, поднялся, кутаясь в тонкое одеяло, и подошел к стене, рассматривая рисунки. В большинстве набросков он узнавал их общих друзей. Тачихара, в свободной одежде, улыбчивый. Куникида и Юкичи, сам Мори, госпожа.. Коё. Она же была матерью Чуи. То есть они с Мори знакомы? А еще какой-то симпатичный парень с рыжеватыми каштановыми волосами и красно-карими глазами. Наверное, бывший любимый, как подумал Чуя. Ходили слухи о каком-то парне, который когда-то попал под машину, из-за чего Осаму и замкнулся в своей ледяной броне. Дверь почти бесшумно отворилась, и Чуя почувствовал, как его осторожно обнимают со спины, утыкаясь носом в рыжие пряди. Чуя едва заметно улыбнулся, прикрыв глаза и прижимаясь спиной к альфе, вдохнув глубже приятный аромат шоколада и клубники. - Как тебе? - чуть слышно спросил хозяин комнаты, чуть заметно улыбаясь куда-то в волосы рыжика, вдыхая легкий запах персика, и частичку мяты. - Красиво... - так же, почти на грани слышимости, ответил рыжий, нежась в тепле, которое исходило от молодого альфы, стараясь придвинуться еще ближе. Однако Осаму лишь отстранился и чуть улыбнулся, словно извиняясь за такую поспешность. - Мори зовет обедать, - откликнулся юноша и снова выскользнул из комнаты, словно тень. Накахара лишь проводил его взглядом и принялся одеваться, слегка зябко ежась: после дождя было довольно прохладно, и легкий сквознячок скользил по комнате из-за чуть приоткрытого окна, касаясь прохладными пальцами плеч и шеи, вызывая дрожь вдоль позвоночника. Было уже довольно поздно, за окном смеркалось, гроза полыхала где-то вдалеке яркими проблесками, из-за окна доносился неясный шум. Но рассмотреть ничего не получалось. Спустился Чуя спустя несколько минут, челка была еще немного влажной после умывания, а теплая кофта Осаму, найденная в комнате, доходила до кончиков пальцев и спускалась почти до колена, придавая образу мальчишки дополнительную хрупкость. Семья находилась в небольшой уютной гостиной за большим столом. Во главе сидел, собственно, сам глава семьи Мори Огай. Справа от него сидела какая-то маленькая девочка с светлыми и волнистыми волосами, она все время улыбалась. На ней было красивое розовое платье, а на волосах такого же цвета бант. Рядом сидел и Осаму, стараясь сохранить свое самообладание, правда, как отметил про себя Чуя, получалось у него с трудом. - Чуя! Присаживайся! - Мори быстрее детей отреагировал на появление омеги, любезно приглашая застопорившегося подростка к столу. Девочка оценивающе окинула взглядом новоприбывшего, абсолютно не стесняясь испепеляющего взора своего "брата", и широко улыбнулась. Чуя, естественно, выбрал сесть рядом с Осаму, под столом сжимая руку своего альфы и получая ободряющее рукопожатие от него. - Так это ты охмурил нашего Дазая? - тут же отклонилась на стол и выглянула из-за шатена, слегка щурясь и показывая ровные белые зубы в улыбке. - Элис, прекрати смущать нашего гостя! - мягко осадил дочь Огай, и Накахара благодарно улыбнулся Мори. Ему отчего-то не слишком хотелось отвечать на вопросы. - Это моя дочь - Элис Огай. Она, как и Дазай, моя приемная дочь. Но Осаму больше для меня считается племянником. А ты ведь Чуя Накахара, верно? - Да, - откликнулся юноша, кивнув, - не знал, что у Дазай есть еще сестра.. - А Осаму тебе не говорил, - Мори усмехнулся, издая тихий смешок. - Ох, какой же он скрытный и скромный мальчик! Чуя рассмеялся, слыша со стороны не то шипение, не то рычание своего альфы. - Кстати, я бы хотел спросить у вас, Мори. - рыжий слегка замялся, но смотрит на мужчину. - Вы знакомы с Коё Озаки? - Да. - сразу ответил тот. - Она же работает в моём бизнесе, иногда даже помогает личными делами.. - и тут буд-то Огай что-то вспомнил и внимательно осмотрел Накахару. - о, точно! Как я мог не заметить раньше! Ты же так похож на неё, должно быть ты и есть её сын, она рассказала о тебе много. - Что же?.. - Чуя слегка уже начинает смущаться. - То что мальчик красивый, ухоженный, но часто в детстве со всеми ругался, кроме, наверное друга с детства. - на это Чуя лишь кивнул. - А ещё хвалила, что сын часто играл ей на гитаре раньше и получалось довольно неплохо. Сыграешь? У Дазая как раз где-то тоже лежала гитара. - Как нибудь в другой раз. - смущенно улыбнулся рыжий. А Осаму всё в это время слушал и даже ахуевал слегка. Посиделки закончились почти что в полночь, и тогда встал вопрос о том, где будет жить молодой омега. - Наверное, лучше в комнате Дазая, так как Чуя все-таки его пара, - мягко улыбнулся Огай, слегка щуря свои чуть алые глаза. - У братика только одна кровать, - напомнила Элис, догрызая маковую соломку, в обилии лежавшую на большом блюде в центре стола. - У нас есть гостевая комната, так что, пока не перетянем широкую кровать к Дазаю, то лучше поселить рыжика в ту комнату. - внесла свое предложение девочка, слегка наклоняя голову набок, словно прислушиваясь. И Чуя признал, что в словах Элис есть наибольшая доля истины. На том и порешили. Сегодня омега ночевал в гостевой комнате, а дальше слуги Огая перетаскивали в комнату Дазая двуспальную кровать, чтобы пара была вместе. Правда, напоследок шатен успел шепнуть рыжему, чтобы тот не слишком крепко засыпал, у него еще есть сюрприз для своего омеги. Осаму пришел к Чуе, когда уже светало, осторожно постучав, и сел рядом на кровать - Чу-чу... Я хочу показать тебе кое-что - сообщил шатен. Парень приподнялся на локтях и потер глаза, явно недоумевая, что же понадобилось альфе в такое время, поздновато как-то для демонстраций. На часах было уже три ночи, и мало ли что могло ему понадобиться. Шатен жестами показал рыжику одеться во что-то и идти за ним, желательно, без шума и лишних вопросов. Стояла середина осени, и в парке неподалеку было даже слегка промозгло, прохладный осенний ветерок забирался под рубашку и легкую куртку, и Чуя чувствовал себя малость неуютно в темном парке, и даже горячая ладонь Осаму никак не могла спасти Накахару от ощущения непринятия этой атмосферы, опасности и смутной тревоги. Однако стоило юноше открыть рот, чтобы задать вопрос, как горячий палец прижался к его губам, призывая молчать, а блестящие карие глаза словно умоляли его помолчать и что-то не нарушать, какую-то особенную хрупкость, растворенную в воздухе. Повинуясь своему внутреннему чувству, рыжий просто кивнул, принимая правила, которые попросил его соблюдать шатен. Их путешествие продолжилось. Когда ноги омеги почти перестали ощущать холодные камни сквозь тонкие-тонкие чешки, которые он все-таки сумел найти в темноте коридора, альфа свернул куда-то вглубь парка, утягивая Чую за собой. На мгновение тот подумал, что в голове шатена что-то слегка сдвинулось, но Чуя уговорил себя почти силком, что это же мать-его-Дазай. Он не причинит вред, не обидит, не станет применять силу. Это же Дазай... человек, надежнее которого просто не найти. В каком-то плане это была проверка для самого рыжего, на его смелость, выносливость и доверие своему любимому - без сомнения! - человеку. В какой-то момент он уловил, что Осаму кинул взгляд назад, на своего партнера, и он, казалось, уловил в этом мимолетном взгляде облегчение и благодарность, которой никогда не услышит от этого красивого юноши. И правда, проверял... Зачем? Кто знает, что творилось в голове этого человека. Когда шатен таки вывел из этого пролеска своего спутника, в первую секунду Чуя ничего не увидел и не услышал. Только тихий плеск где-то неподалеку, словно море... "А ведь и правда, тут поблизости море..." - пронеслось в голове рыжего. Осаму приостановился, подводя парня к самому краю обрыва, крепче сжимая руку, почти до боли, но в то же время невесомо бережно, словно чего-то опасаясь. И лишь когда Чуя встал рядом, он отпустил ладонь и стал позади, придерживая его за плечи, чтобы тот не упал и чувствовал его присутствие. - Скоро... - тихий шепот обжег ухо, и Чуя едва сдержал легкую нервную дрожь от неожиданности. Мурашки прошлись по спине от копчика до затылка, где волосы ерошило горячее дыхание Осаму. Зачем же он привел сюда? Постепенно глаза Накахары начали различать более мелкие детали. У самого горизонта он видел тонкую кромку моря, чуть более синего и темного, чем огромное бесконечное небо. Он начал различать, как постепенно светлело небо, которое поначалу было чернильно темным, почти неприятным. Тонкий пробный лучик осторожно пробился на светлеющее небо, и корона из длинных красивых лучей окрасила небосвод золотом, перебегавшим в глубокую нежную лазурь и искрящуюся синеву. Море слегка рябило от утреннего бриза, светлея из своего темного бархатного оттенка к более яркой бирюзе, от которой начинало захватывать дух. Где-то чуть выше моря оглашали тишину своими пронзительными криками наглые чайки, раскинув широкие мощные крылья. На горизонте уже вспыхнул белым золотом солнечный диск, заставляя парня слегка прикрыть глаза, чтобы спасти сетчатку от обжигающего света. Море вспыхнуло обжигающей бирюзой, глубоким синим цветом, и бархатной чернотой отмечены провалы в глубину, словно огромные крылья невидимой птицы раскинулись под водой. Пронзительно вскрикнули чайки, взлетая выше, и Чуе даже показалось, что он слышит, как шумит воздух, разбиваясь о тяжелые крепкие перья, поднимая огромную птицу выше и выше. На мгновение рыжий даже забыл, как дышать, замирая в восхищении. Целый мир раскинулся перед ним, у его ног, и казалось, что стоит сделать всего шаг, чтобы утонуть в этом прекрасном мире, раствориться и погрузиться, чтобы вечно видеть это великолепие. Осаму стоял позади Чуи, безмолвно приветствуя новый рассвет, слегка щуря карие глаза от света и украдкой наблюдая, как на рыжих волосах играет золотой свет от только что взошедшего солнца. Понемногу, потихоньку, разрабатывая непослушные пальцы... И еще Осаму был рад, что Накахара не видел некоторые его рисунки, относящиеся уже к самому Чуе. За некоторые из них он вполне мог получить если не статью, то нехилый нагоняй от него..