-ooo-
Какие бы точки варпа ни были открыты Ансемом и его учениками между Лучезарным садом и новым миром, к этому моменту они давным-давно исчезли, что означало долгий полёт. Ориентирами в пустоте между мирами служили лишь наброски на стенах военного кабинета да набор координат, найденный на плоском хрупком фрагменте нави-гамми в файлах Ансема. В пустоте не было ничего, что соблазнило бы Бессердечных, и потому долгих полёт не ознаменовался ничем, кроме каменных обломков, лениво вращавшихся в пространстве — последних свидетельств поражения одного из их бесчисленных предшественников. Обломки погибших миров были столь стары, что ни словечка их истории не осталось в памяти, как не осталось и имени того Мастера Киблейда, что погиб, защищая их. Во время таких тихих долгих путешествий они наиболее остро чувствовали всю глубину своего неведения. Никто не знал, как велика была мультивселенная, даже Король. Каждый мир открывал всё новые дороги в неизведанное, Такова была печальная действительность для Мастеров Киблейда — они едва ли могли найти хоть один здоровый целый мир, казалось, Бессердечные успели добраться всюду, куда бы они ни отправились. Иногда казалось, что они размножаются быстрее, чем их уничтожали, упрямее и живучее тараканов в стенах древних домов, и точно также разбегались по щелям и трещинам, когда сияние света обжигало их глаза. Когда корабль достиг пункта назначения, хрупкое ожидание сложной битвы и сильное любопытство к новому миру, мельком увиденному на фотографиях, взметнулось и слилось воедино. Оставались считанные часы до приземления, а они уже успели сменить свою привычную одежду на что-нибудь более подходящее местной моде — Дональд научил их чарам «Незаметки», заставлявших местных жителей не обращать внимания на то, что он был здоровенной говорящей уткой, но когда основным населением были всё-таки люди, переодеться было куда проще. Сиреневое платье до лодыжек шло Кайри, но ей было в нём неудобно, и она громко жаловалась на нечестное преимущество в отсутствии необходимости носить подъюбники. Сора с Рику обошлись обычными рубашками и тёмными штанами, хотя и тут было много вздохов, что в этом мире ещё не изобрели застёжку-молнию. Телепорт гамми-корабля перенёс их вниз к тропинке, протоптанной у подножия великолепной горной гряды, на чьих вершинах ещё стыли остатки зимы. Прохладный бриз сносил в долину слабый запах снега с вершин, но в солнечном свете воздух сквозил приятной свежестью. Тропа лениво вилась в траве и ранних диких цветах, пока не упиралась в большой город, раскинувшийся в долине, разбитый надвое серебряной лентой реки, усыпанной тёмными точками снующих туда-сюда лодок. Живописная картина, открывшаяся им, была безупречной, ландшафт, достойный кисти художника, без единого знака, что Тьма вообще коснулась этого мира — но это практически ничего не значило. Годы сражений с их непримиримым врагом отточили их чувства до остроты бритвы, и далеко-далеко отсюда они чуяли болезненное давление Тьмы, рвущейся в границы мира, ждущей, когда же надежда и отвага сдадут и откроют ей двери. Это было до боли знакомое неприятное чувство — этот диссонанс между красотой перед глазами и ужасом, скрывавшимся из виду. Кайри первая нарушила тишину, возникшую, когда они закончили упиваться красотой пейзажа. — Здесь идеально. Наверное, таким же раньше был Сад, — мягко сказала она. — Нам стоит вытащить сюда Леона и остальных на пикник, когда всё минует. — Леона? На пикник? — Рику фыркнул в притворной насмешке. — Какая ты жестокая женщина, Кайри. Кто знает, что все эти цветочки, солнышко и маленькие бутербродики с ним сделают. Его же удар хватит. — Я всё-таки рискну, — лукаво ответила она, но разговор на этом затих так же быстро, как и появился — он звучал навязанным, как слишком громкий смех в темноте. Кайри отступила и обхватила себя за руки, как будто прохладный ветер — или куда более зловещая дрожь — пробилась сквозь ткань рукавов. — Ты тоже их чувствуешь, так ведь? — Всегда их чую, — отозвался Сора — как закалённый боем ветеран ободряет своих молодых товарищей. — Но стараюсь не думать о них, пока это не абсолютно необходимо. Он наклонился и сорвал один из безымянных полевых цветов — голубой с мелкими узкими лепестками и тёмной сердцевинкой — и заправил его ей за ухо. — Не волнуйся, Кайри. Мы выясним, что нам нужно делать, сделаем это, а потом вернёмся сюда через месяц-два с запасом сэндвичей. Проще простого. Рику искоса глянул на Сору. — Когда это спасение миров было простым делом? — недоверчиво спросил он. — Ну, если уж такой простачок, как я, справился с этим уже как минимум дюжину раз, значит, не так всё и сложно, — ответил Сора, пожимая плечами, и зашагал по тропинке, сунув руки в карманы тоненького костюма. Рику с Кайри переглянулись. — Он ведь не шутил? — спросила она. Рику пожал плечами и последовал за Сорой, задавая себе такой же вопрос. Сора был прозрачен, как вода в горном озере, но… иногда эта самая прозрачность скрывала, насколько глубоко было это озеро.-ooo-
Где-то через два часа прогулки по тропе мимо покрытых мхом каменных стен и овечьих стад они наконец вышли на настоящую дорогу. Раскрашенный знак на вбитом в землю столбике гласил:Добро пожаловать в Маркет-Чиппинг — попробуйте наши эклеры!
Дороги были почти свободны — на них находились разве что запряжённые лошадьми повозки, да изредка по мощёной мостовой проезжал один-другой угловатый автомобиль. Эскадрильи одноместных воздушных машин, похожих на огромных механических стрекоз, жужжали у них над головами плотными рядами, с развевающимися на хвостах красно-жёлтыми флагами. Чем ближе трио подбиралось к отдалённым домам, тем плотнее становилась толпа. Сора взял Кайри за руку, и они зашагали вперед, изображая из себя изумленную деревенскую парочку, пока Рику шёл позади и внимательно смотрел по сторонам. Почти за пределами их слышимости, дальше в городе, в городской гул вплетались бравурный марш духового оркестра и крики ликующей толпы. Город был переполнен солдатами — знак опасности при обычных обстоятельствах, но на лицах людей было ни следа паранойи или поражения, отмечавшего города, заполонённые Бессердечными. Напротив, тон подслушанных разговоров был лёгким, как перышко, а смех — настоящим, не вымученным. Солдаты на улицах носили безупречные небесно-синие униформы и галантные улыбки — последние предназначались восторженным дамам. Сора решил, что их первой целью будет собрать информацию об уровне заражения Бессердечными, да и пообедать заодно — солнце к тому времени успело перевалить за зенит, а корабельная еда, больше похожая по вкусу на консервированный мусор, успела им основательно надоесть. Они втиснулись в переполненное шумное кафе на окраине городской площади и пока Рику ушёл заказывать еду, Сора принялся за работу. Он любил слушать и любил разговаривать, и уже в считанные минуты проложил улыбкой дорогу в самый центр местных сплетен. Сила сердца проявлялась у каждого Мастера Киблейда по-своему, и тут Сора был в своей стихии. Его невинная улыбка и простодушные беседы заводили друзей за простым распитием кофе. Вскоре Сора был загружен советами, где можно найти лучшие комнаты, самые интересные зрелища и вкуснейшую еду. В это время Рику листал газету, кем-то оставленную на его стуле, и пытался игнорировать большую часть гомона. Это был только разогрев — гулять по городу они не планировали. Заголовки газеты пестрели словом ВОЙНА крупным угловатым шрифтом. «Вестник Ингарии» оказался цветистым сборником побед, одержанных страной над «скотами, посягнувших на наши границы», и хотя имена и места ничего для него не значили, это хотя бы объяснило изобилие солдат. Маркет-Чиппинг собирал юношей на войну. Сражения шли не столь долго, если верить газетным заметкам, и это было уже хорошо. Бессердечные процветали во время войн, не важно, они ли были им причиной или нет — просто войны обнажали самое худшее в сердцах тех, кого они касались, и распространяла толстую оболочку смятения и страданий по краю, скрывавшему следы их пира. Только лишь после того, как новые друзья Соры добрались до обсуждения других вещей, принесённых войной — загадочных теней, скрывавшихся в переулках большого города, в диких Болотах за пределами самых дальних ферм и в окопах и траншеях отдалённых боевых фронтов — только после этого Рику встрепенулся и прислушался. — Говорят ещё… — сказал пожилой мужчина с жёсткими усами, когда Сора с Кайри склонились к нему, чтобы расслышать его драматично заниженный голос в шумном кафе, — что эти дальнийцы, кого наши мальчишки бьют, никакие не люди вовсе. Отряд лучшего друга моего племянника однажды столкнулся с одних из них, на южных фронтах. Выглядел этот солдат, как будто из смолы слеплен — а может, так все и было, этому чёрту пули и штыки были что камушки да иглы, богом клянусь. Только офицерским напалмом и сожгли его. Кайри ахнула и прижала ладонь в перчатке ко рту. — Как это ужасно, — пролепетала она тоном, просто умолявшем рассказать ещё. Для пущего эффекта она похлопала ресничками, и Рику пришлось спрятаться обратно за газету, чтобы не расхохотаться в голос. Или их собеседник не заметил посредственных актёрских навыков Кайри, или же ему было на них плевать, но он радостью продолжил: — Болотная Ведьма и того хуже — она куда ближе, а я слышал, у неё своя армия этой погани. Заманивает фермерских сынков к себе и… бац! Вырывает у них сердца и превращает их в чудищ! — Ларс, думай, что мелешь! — окрикнул его другой мужчина из-за столика в углу, где он делил киш с двумя девочками, похожими на него тёплыми карими глазами и светлыми кудряшками. — Дамы же за столом. Да и к тому же, чародей Хоул куда зловреднее её, особенно если тебе за прелестными дочурками присматривать. Или за девушкой с такой чудной улыбкой. — Он кивнул со знающим видом, поймав взгляд Соры. — Сора, так? Имечко не местное, но не дальнийское точно, да и парень ты неплохой, так что слушай и мотай на ус: смотри за своей дамой в оба глаза после заката, особенно здесь, в двух шагах от Болот. — Почему? Что он делает? — спросил Сора с неподдельным беспокойством, и Рику чуть выпрямился, вслушиваясь. Силы и умения Кайри расцвели за годы тренировок и практики с киблейдом, так что сейчас она была далеко не настолько беззащитна, как когда Малефисент подтянула четырнадцатилетнюю её в коме с пляжа, но всё же привычка — вторая натура. — Он живет в ходячем замке в горах — замок иногда видно, когда туман расходится, бродит туда-сюда на своих тонких ножках. Но иногда приходит Хоул в город под личиной, когда взбредёт ему блажь поохотиться. Находит он себе красивую девчушку, усыпет комплиментами, ужином угостит, безделушку-другую купит, галантен, как чёрт. А под вечер заведёт он её в темный переулок и… — Он выдержал драматическую паузу, а потом прервал её громким хлоп! ладонью по столу, отчего младшая из его дочерей подпрыгнула и чуть не сбила стакан с водой. — Сердца им выдирает напрочь! И тел никто не находит, что странно. А уж что он потом с ними делает… такой разговор уж точно не для юных ушей или приятной компании. Трио друзей обменялось многозначительными взглядами, и Рику впервые присоединился к разговору, откладывая газету в сторону. — Если никто никогда не находил девушек, откуда вам известно, что он их убил? Может, они просто решили сбежать из дома с кем-то, кого не одобрили их матушки. Завсегдатаи подняли в ответ нестройный негромкий гомон — одни соглашались с логикой Рику, другие же намертво стояли за рассказчика. Рику же был практически уверен, что ему говорили какую-то толику правды — описание хищничества этого волшебника один в один совпадало с примерным описанием человека, одной ногой стоящего во Тьме — но слухи и сплетни всё же были не слишком точными фактами, да и сам он в детстве не раз и не два подшучивал подобным образом над туристами на Островах. Факт оставался фактом: это мрачное ликование, пронизывающее истории, выдавало с головой, что никто из говорящих на самом деле не видел своими глазами ни этих злодеев, ни монстров. Эти слухи были скорее рассчитаны на то, чтобы напугать особо впечатлительных приезжих забавы ради, заставить их шарахаться от собственной тени несколько дней, пока образы чудовищ не выветрятся у них из памяти. — Не верите мне? Хмф, — проворчал рассказчик. — Чародей Хоул ещё какой настоящий. Вон, повсюду развешаны плакаты с его лицом. — Я вам верю, — успокоила его Кайри. — Мы, пожалуй, пойдём, но спасибо вам… хотя я вряд ли когда-либо буду искать себе другого мужчину. — Она погладила пальцы Соры и наградила его долгим приторно-сладким взглядом. Рику закатил глаза и занял себя выуживанием денег на оплату их заказа, чтобы поразительная ирония в её словах его не выдала. Как только они вышли на открытый воздух, Кайри невозмутимо скользнула в переулок, с мальчиками по пятам. — Ну что ж, это была жирная наводка. А мы везунчики! И чародей Хоул может быть в городе, так что следите за словами. — Да, это я уже понял. Но почему ты решила выставить своим парнем его, а не меня? — спросил Рику. — Мне пришлось выбирать кого-то одного. Народ тут, судя по всему, не настолько открыт новым взглядам. Знаешь что, если мы закончим разведку сегодня, и я пущу тебя первым, твоей мужской гордости будет от этого лучше? — Хмммм… — протянул он лукаво. — Возможно.