То, что остаётся

      По тому, как Кобра с лаем бросилась на крыльцо, Зак сделал вывод, что Старлесс до сих пор в доме. Пришлось, скрепя сердце, снова запереть собаку в гараже.       — Ну, тебе не впервой же? — Зак ласково потрепал овчарку за ухом. — Сейчас подкрепимся, станет лучше…       Накормив собаку, Зак поймал себя на том, что приглядывается к инструментам на рабочих столах и своему мотоциклу — не надо ли что подкрутить-поправить? Но поправлять было решительно нечего.       «Значит, придётся всё-таки вернуться в дом», — вздохнул Зак. Погладил Кобру ещё раз и вышел.              Карл и Леон Старлесс расположились на ковре в гостиной, по-турецки, один напротив другого. Когда Зак вошёл, Карл, приоткрыв глаз, покосился в его сторону и кивнул, а Старлесс так и оставался недвижным изваянием. Только лицо его было совсем уж странным, непохожим на человеческое. Зак поскорее отвернулся.       — Есть… прогресс? — почему-то шёпотом поинтересовался он у Карла. Тот в ответ только покачал головой, дескать, и да, и нет.       Зак прошёл в кухню, распахнул холодильник и недовольно хмыкнул. А чего он, собственно, ожидал увидеть, когда Мардж где-то в Нью-Йорке?.. Пришлось снова заказывать доставку. Он как раз закончил звонок, как вдруг ощутил, что что-то переменилось. Это чувство было похоже на кратковременную дезориентацию в пространстве. Словно он на мгновение потерял сознание и пришёл в себя, только постфактум осознав, что произошло. Стены качнулись. На долю секунды ему почудилось, будто возле окна возник знакомый высокий силуэт — хоть против света, но узнаваемый — возник и тут же пропал, рассеялся. Зак запоздало протянул к нему руку, но оборвал сам себя:       — Раз «нет», так «нет», — зло прошипел он сквозь стиснутые зубы.       Слабый аромат роз проник в ноздри, заставив сердце забиться чаще — и тоже исчез.