Тварь

Обед выдался превосходным. Весьма взыскательный и приученный ко всему самому лучшему вкус Алвы остался полностью удовлетворен, однако, возможно, не в еде было дело. Вернее, не только в ней. То было его первое желание — легчайший намек, даже не сформулированный в просьбу. Просто кинутый Милю вопрос: «Не хочешь перекусить?» Эмиль отказался, поспешно поднимаясь и, пряча во взгляде смущение, сославшись на срочные дела, откланялся. Ричард, проводив Савиньяка взглядом, послушно и правильно промолчал, оставив почти позорное бегство историка без комментария, зато когда за Эмилем прикрылась дверь, юноша обернулся к Рокэ: — Монсеньер голоден? Рокэ был голоден не особо, и предложение другу было сделано лишь для того, чтобы немного оживить увядшую беседу, но любопытство подтолкнуло его солгать. — Ужасно. — Вы позволите? — спросила Тварь, лишь соблюдая формальность. — Позволю, — ответил Алва, теряясь в догадках, чем это позволение может для него обернуться. Юноша кивнул, улыбнулся и не поднимаясь с кресла, взмахнул рукой. Взмах ресниц, один удар сердца, то, что люди зовут мгновением и… Отцовская библиотека исчезла, как и фамильный особняк вместе с припыленной летним вечерним зноем Олларией. Рокэ, стараясь удержать на лице спокойствие, огляделся по сторонам и обнаружил себя сидящим за столом на небольшой открытой веранде одного из прибрежных ресторанчиков Алвасете. Рокэ знал и любил это место, как и ни с чем не сравнимую паэлью, которую здесь подавали. Пахнущий морем бриз, почти опустившееся за горизонт солнце, бросающее розовые блики на бокал с вином, благоухающая паэлья… Подобного сервиса Рокэ, обладавший довольно богатым воображением представить себе не мог. — Приятного аппетита, монсеньор, — улыбнулся стоявший рядом, одетый на манер местных официантов Ричард, с бутылкой «Змеиной крови» в руке. Вот ведь шельмец! Рокэ, справившись с удивлением, не выдержал и рассмеялся, позволяя себе откинуться на спинку кресла и полной грудью вдохнуть воздух, так разительно отличавшийся от столичного. — Признаюсь, ты удивил меня, Ричард, — произнес Алва довольно и, поддавшись очарованию момента и нереальности всего происходящего, разрешил себе на время забыть о том, чем именно является стоящий рядом с ним юноша. Совсем на чуть-чуть. — Однако — у меня просьба. — Все что угодно монсеньору, — Ричард вытянулся в струнку, подобно отлично вышколенному лакею. — Оставь свой дурацкий вид и раздели со мной трапезу, раз Эмиль оказался недостаточно силен духом для дальнейшего эксперимента. Ненавижу ужинать в одиночестве, — Рокэ глянул на стоящего рядом мальчишку. Тот, не ломаясь и не говоря ни слова, взмахнул рукой, неуловимо быстро меняя вычурный костюм на одежду, которую носил в Олларии, и послушно уселся в появившееся из воздуха плетенное кресло. — Вот и умница, — улыбнулся Рокэ, делая глоток превосходного белого вина. — Надеюсь, прием человеческой пищи не слишком навредит твоему потустороннему нутру? — Нисколько не навредит, — заверил его юноша, придвигая к себе невесть откуда взявшуюся вторую тарелку, — в данный момент я имею физиологию обычного человека. — Вот как? — Рокэ отставил бокал, — уж не хочешь ли ты сказать, что сейчас ты являешься именно тем, кем кажешься? Такое возможно? — Отчего нет? — Ричард пожал плечами, поддевая вилкой крупную креветку и шустро отправляя ее в рот. — Сейчас я являюсь тем, кем был некогда до того, как стать тем, чем явился пред ваши синие очи, монсеньор. И не могу сказать, что мне это не нравится. — Значит Ричард это твое подлинное имя? — Алва не отводя взгляда от сидевшего напротив него юноши, пытался понять насколько он верит его словам. Если да, то выходило совершенно странно, и то тепло, что излучал этот странный мальчишка, могло оказаться настоящим. — Да, — просто ответил Ричард, — именно так меня звали раньше. — В таком случае у тебя и фамилия должна быть. — Окделл, — все так же спокойно, не переставая жевать и не меняясь в лице, ответил тот, чье имя вот уже Круг считалось проклятым. Диким Окделлом пугали непослушных детей и поминали его наряду с Леворуким. Рокэ сделал еще один глоток вина, куда больше, чем ему требовалось, и вкуса не почувствовал…