Безумие с привкусом крови

Он шел, нет бежал, по ужасно страшному и темному лесу. Ноги постоянно путались и цеплялись за корни старых и скрипучих деревьев. Влажный запах гнили разъедал легкие, пропитывая их насквозь этим зловонным духом. В лицо хлестали влажные сучья, оставляя на коже красные взбухшие ссадины. Ноги ужасно болели, легкие, казалось, сжигает безумное пламя. Глаза лихорадочно искали путь к спасению. Но вдруг: тишина… Настолько пугающая и пустая, что было слышно как кровь переливается в теле. Неприятный, режущий слух, звук прорвался в сознание. Словно мотор самолета он устремился в самые глубокие уголки разума, разрывая и сжигая за собой пространство. Он в космосе, точнее в том, что его определяет. Окружающая темная материя сильно давила на психику. Здесь нет воздуха. Давление в жилах резко повышается. Темно-багровая жидкость стремится вырваться наружу. И ей это удается. Черепная коробка взрывается. И все, что находилось в ней моментально распространилось по пространству. Странно видеть свою смерть. Не так ли? А Фишер видит различные её вариации каждую ночь, и это отнюдь не увлекательно. И вновь он просыпается в холодном поту и с мокрым от слез лицом. Прерывистое дыхание, бешенный стук сердца, ногти, прорезающие руки и пятна крови на кровати. Его уже никогда не выпустят отсюда, это было ясно с самого начала. Самое ужасное — это быть живым снаружи, но мертвым внутри. Это банальная столетняя фразочка, верно? Но всё гениальное — просто. Сала качают «лекарствами» лишь для того, чтобы придать ему вид человека, но внутри, с каждым разом, его уничтожают, сжигая до тла. И он день за днем сидит в уже привычном углу, не обращая внимание ни на кого. В голове прокручиваются события последних дней. Знакомство с Ларри, сказки Мейл. Да-да, девушка рассказывала парню сказки на ночь. Может быть они были своенравны и чудны, но Фишер внимательно слушал весь бред, который ему доверяли. А Ларри, Ларри… он остался в памяти голубоглазого надолго. Они виделись всего пару раз за рисованием, но парень, он хотел больше видеть его. Сал еще не мог объяснить себе причину такого влечения, но с уверенностью мог заявить, что со стороны шатена было такое же поведение. И любая мысль об этом сладко обволакивала сердце в своих теплых объятьях. Снова скрипнула холодная дверь, и в неё вошли врачи. Что им ещё нужно? Он и так делает все как они хотят. Просто оставьте в покое человека. Но к сожалению санитары не могли слышать весь внутренний монолог Фишера. И снова «полечив» парня, все по-быстрому свалили. А Сал ждал психолога, сегодня он должен пойти рисовать. Откин не заставил себя ждать, и забрав подопечного, отправился в столовую, которая иногда превращалась в комнату рисования. К своему большому разочарованию Салливан не увидел там Джонсона и все отведенное ему время просто сидел, пялясь в одну точку. Прошел час и Сал собирался уходить, но вдруг его кто-то дернул за рукав и утащил за собой. Они оказались в длинном темном коридоре. Как вы догадались они — это Ларри и Салли.  — Привет, — Джонсон по-своему приветливо улыбнулся. — Скучал? Фишер еще не отошел от столь быстрого перемещения в пространстве, поэтому не ответил и осмотрелся вокруг.  — Это единственная часть здания, которая находится не под видеонаблюдением, — ответил на немой вопрос шатен. — Я здесь часто бываю.  — И как ты здесь появился?  — Через дверь, — Ларри глупо моргнул, явно не понимая смысл вопроса.  — Нет. Вообще в дурке. Джонсона на миг пошатнуло и в глазах потемнело. Какая-то непонятная злость закипела внутри парня.  — Не твоё дело, Фишер. Салу явно не понравился тон собеседника, тем более он так раньше не отвечал.  — Я тебе рассказал свою причину, почему ты мне не отвечаешь?  — Заткнись! — огрызнулся Ларри.  — Сам заглохни! — теперь Салли окончательно вышел из себя. Вдруг чужие руки резко прибили парня к стене. Глухой удар тела по холодной поверхности разнесся по коридору. Было тяжело дышать, неимоверно болела голова. Его еще раз приложили к стене головой. В глазах потемнело. Взглянув на Джонсона, в его яростные глаза, Фишер испугался. Видеть его таким было страшно, в глазах предательски защипало. Ларри заметил в чужих глазах слезы и остановился. Он понял, что нельзя делать больно, тем кто тебе дорог. Сал уже ничего не видел из-за белой пелены слез, он тихо всхлипывал, коря себя за то, что привязался к нему. Вдруг нежными касаниями Джонсон вытирает слезы с его лица, а в следующую секунду накрывает его губы своими. У Фишера глаза на лоб полезли, но он ответил на поцелуй. Хоть это и неправильно, но зато приятно и нужно им обоим. Запуская руку в чужие волосы, голубоглазый ещё всхлипывал от произошедшего. Приятные мурашки пробежали по телу, когда Ларри осторожно коснулся горячей сухой рукой шеи, нежно поглаживая её. Салу на миг показалось, что все хорошо, он может быть счастливым, но ничего не вечно. Где-то во тьме послышались шаги, Джонсон резко оторвался от Фишера, и бросив на него взгляд, буркнул смущенное «прости» и скрылся из виду.