***
В баре пришлось повозиться. Томас работал, а Пол опять оказался выходным. Взяв его адрес, Джон поехал к официанту, чем вызвал у парня приступ паники из-за бардака в доме. Набегавшись по квартирке в попытках рассовать вещи, куда придется, Пол успокоился, наконец, и Джон объяснил ему, зачем он пришел. Пол сходу указал на Золана в ряду фотографий, которые ему выложили. Вернувшись на Бейкер-стрит, Джон послал Шерлоку сообщение: «Золан. Я дома». «Жди, я скоро». Джон враждебно посмотрел на ноут, но потом все же уселся с ним в кресло и полез изучать кулинарные сайты. Шерлок приехал через час. Он опять был рыжим и в давешнем костюме. — Вылей на меня ведро воды! — потребовал он с порога. — Зачем?! — обалдел Джон и чуть не уронил ноут, пытаясь быстро закрыть браузер с компроматом. — Чтобы этот костюм оказался навсегда испорченным, и мне больше не пришлось его надевать. И вообще — жалко тебе что ли? Мне жарко. — И он плюхнулся на диван. — Жарко? — переспросил Джон, успокоившись. — Иди в душ, а костюм выброси. Если я вылью на тебя ведро воды, то мы зальем кафе миссис Хадсон внизу. Хватит уже и смайлика на стене. — У меня нет сил встать с дивана. Надеюсь, лошадь устала не меньше. — О, так ты совместил приятное с полезным? — Джон закрыл ноут, встал и подошел к Шерлоку. — Тебе помочь раздеться? — Пока было только неприятное с полезным. Но если ты настаиваешь на приятном, то можешь и помочь раздеться... Первым делом Джон стащил с головы Шерлока парик. — Баки сам отклеишь. — Он наклонился, чтобы снять с него пиджак. — Ну, и прет от тебя конюшней! Значит, проехаться верхом для тебя — неприятное? — То ли я стал сильно тяжелее с того момента, как последний раз садился на лошадь, то ли лошади теперь более твердые, чем в моем детстве... — признался Шерлок. — Только не рассказывай Майкрофту, он меня засмеет. — Ох… — до Уотсона дошло. — Да бедный ты мой! Он обхватил Шерлока за шею и поцеловал. — Давай раздеваться. Тебе не душ надо, а, пожалуй, ванну. — Самое обидное, что ничего там нет, в этой соседской конюшне. Пустой номер, можно не тратить на них время. — За такую трагическую мину Шерлоку следовало выдать театральную премию. — Пострадал, можно сказать, ни за что? — посочувствовал Джон, расстегивая на нем рубашку. — Бармены точно опознали Золана? А, черт с ним. Отложим его на завтра? — Только до вечера. Сиди пока, я пошел ванну набирать. — Сиди... издевается еще... — Ну, ляг, — засмеялся Джон. — Так с тебя удобнее будет штаны стягивать. Зато я все-таки отомщен! Как хоть звали кобылку? — Ола Чу, — буркнул Шерлок и растянулся на диване. — Вау! Она еще и китаянка! — покатываясь со смеху, Джон все-таки ушел набирать воду. Когда он вернулся, Шерлок так и продолжал лежать с видом страдальца. У Джона закралось маленькое сомнение, а стоит ли, правда, куда-то ехать вечером, когда он начал расстегивать клетчатые брюки; дальше сомнение еще больше… укрепилось. Но потом все поползновения как-то отошли на второй план, когда Джон увидел результаты конных упражнений и присвистнул. — Живо в ванную! Намыливая эротично постанывающему Шерлоку спину, Джон наставлял: — Я читал на сайте одного американского актера, как тот учил нашего Патрика Стюарта надевать на съемки, где придется ездить верхом, под брюки обычные женские колготки, чтобы не натирать, где не надо. Что ты так на меня смотришь? Я тебе даже сайт покажу. — Я просто представил тебя в колготках, — признался Шерлок и получил мочалкой по маковке. Он не обиделся, а полез целоваться, ненавязчиво притягивая Джона все ближе к краю ванны. — Двоечник! Неуч! — бормотал Уотсон, отбиваясь для вида. — Коперника не знаешь, Архимеда тоже… … Миссис Хадсон как раз заканчивала варить очередную порцию кофе для посетителя, когда услышала, как что-то капнуло с потолка. В самом углу кухни образовалось небольшое пятно — и еще одна капля сорвалась вниз и со звоном стукнулась о дно миски для замешивания теста. Позвав помощницу, миссис Хадсон заторопилась наверх. — Мальчики! — закричала она на лестнице. — Вы меня заливаете! Но дойдя до двери, она прислушалась, потом вообще прислонила к ней ухо. Видимо, доносившиеся из квартиры звуки заставили ее махнуть рукой на потоп и, когда она спускалась вниз, она думала, что на кухне уже давно пора бы побелить весь потолок, а у Шерлока вскоре намечается гонорар. Прихватив из своей квартиры таз, она вернулась в кафе.***
Вообще-то Майкрофт просил его не встречать больше, но у Грега после работы было паршивое настроение — и хотя дело по горячим следам раскрывалось быстро, но он насмотрелся, наслушался и даже нанюхался. Чем только в этой квартире не пахло: табаком, грязным бельем, сладковато пахло какими-то цветами — это был запах плохо очищенного фенамина. Пометавшись по квартире, Грег не выдержал и отправился, как на свидание, под окна к доктору. Майкрофт вышел на улицу и тут же достал телефон, но заметил Лестрейда, нахмурился и убрал телефон в карман. — Извини… — сказал Грег, подходя. — Что-то случилось? — спросил Майкрофт. — С Майклом? — Нет, — Лестрейд пожал плечами. — Он мне днем звонил даже. У него все отлично, обещал выйти в скайп, как всегда. — Тогда почему ты здесь? Я в твоем представлении уже инвалид? — Майкрофт недовольно поджал губы. — Не могу сам до дому доехать? — Нет… Я так, просто… — пробормотал Лестрейд, чувствуя, что нельзя было приезжать, и вообще — что он, умирал там дома? Мог бы и дождаться. — Извини. Сказать бы — «извини, мне было хреново», но момент не подходящий. — Грегори, мне не нужна нянька. — Майкрофт разозлился еще больше, когда осознал, что вообще-то нянька ему нужна. — Я взрослый человек и должен справляться сам. Ты без машины? Сегодня я не пойду пешком, у меня еще много дел. Лестрейд кивнул и подошел к обочине. Такси попалось не сразу. Когда Майкрофт сел в машину, то Грег наклонился к открытой дверце и сказал: — Поезжай, а я пройдусь немного. Увидимся дома. При водителе Майкрофт не стал выяснять отношения, а только приподнял брови. Когда такси уехало, Грег направился домой пешком. Впору самому проситься к доку — чего он так психанул? Кто бы объяснил? Когда он налетел на прохожего, извинился и выслушал что-то нелицеприятное в свой адрес, мироздание подбросило ему спасательный круг в виде вывески бара. Грег зашел, пропустил стаканчик виски, потом еще стаканчик, посмотрел на часы и заторопился домой. Первое, что он услышал в прихожей, было: — Наконец-то. И что это за демарш? — Майкрофт стоял в дверях гостиной, засунув руки в карманы джинсов. — О чем ты? — спросил Грег, садясь в пижонское, по иронии судьбы обитое красным, кресло, доставшееся им вместе с меблировкой, и стал разуваться. — Обо всем. Что за странная идея с такси? И почему по всему дому раскиданы вещи? Это что — назло? Что, черт возьми, ты всем этим хочешь сказать? Если ты собрался со мной развестись, то ты выбрал не самое удачное время. Грег так и застыл с ботинком в руке. — Майкрофт, ты рехнулся? — вырвалось у него то, что в девяти из десяти случаев скажет любой в его положении. — Очень вероятно. И если тебе надоело жить с сумасшедшим, да еще к тому же не всегда теперь состоятельным в постели, то я ничего не могу изменить. Но время действительно выбрано неудачно. Ну, что за гадство-то? Не одно, так другое. Ну, не получилось вчера, но вроде бы никто и не дергался по этому поводу — все тихо и мирно устаканилось. И первый раз, разве? У Грега у самого иногда случались проколы, когда он уставал на работе, но что-то его никто не упрекал в этом, да и сам он не лез на стенку по поводу возможного развода. Лестрейд закрыл глаза и сосчитал до десяти. Потом, на всякий случай, еще до десяти. — У меня сегодня… — начал он и осекся. — Майкрофт, я полдня проторчал в квартире, где наркоман исполосовал свою девчонку. Уж на что Андерсон привыкший, а его и то вывернуло на месте. От меня потом от самого «феном» перло, так что в офисе принюхивались. Какой развод, на хрен? О чем ты вообще говоришь? По привычке Лестрейд не повышал голоса, хотя ребенка дома не было. Он аккуратно поставил ботинки на место, и тут за его спиной послышался странный звук, как будто кто-то елозил ладонями по обоям. Грег обернулся и сам чуть не рухнул на месте, кинулся к Майкрофту, который уже оседал на пол, обхватил его поперек груди и потащил к дивану. Майкрофт и так цветом лица не отличался, а тут совсем побелел и покрылся холодным потом. В старых добрых романах джентльмен в таких случаях вливал другому джентльмену в рот немного бренди, но Грег, ругая себя последними словами, кинулся на кухню, достал из аптечки нашатырь и прихватил графин с водой, нахлобучив на горлышко стакан. Нашатырь возымел действие, и когда Майкрофт немного пришел в себя, Грег напоил его, приподнял и, прижав к себе, стал укачивать, как ребенка. — О, господи... — с трудом выдавил Майкрофт, — связался ты... с истеричкой. — И заплакал. — Ну, что ты… — Грег стиснул зубы, чтобы самому не расплакаться. — Ты мой хороший… Сейчас все пройдет. Развод… — пробурчал он. — Тоже выдумал. Глупости какие. Я за ним, как последний чокнутый, притопал — под окнами стоять, а он мне тут про развод. — Я идиот. Хуже. Я эгоистичный идиот. Дай бог тебе терпения. Я не знаю, как с этим справиться. Что со мной творится — я не чувствую ни что с мальчиком, ни что с тобой... только я — и эти непонятные, глупые сны... я так останусь один — и поделом мне. — Угу, — кивнул Грег. — А я не только идиот, но еще и озабоченный кобель. — Он выругался про себя, сообразив, что сострил не по делу. — Но вообще ты прав — ты идиот, Майкрофт Холмс, если думаешь, что я тебя смогу когда-нибудь бросить. Я же в тебе души не чаю. — От волнения у Грега выскочил родной и уже практически позабытый выговор. Майкрофт немного обмяк в его объятиях, начиная успокаиваться. — Я перед тобой виноват, — сказал он тихо. — Когда я выходил от дока, я хотел позвонить Шерлоку. Увидел тебя, решил, что тебе будет неприятно, если я стану ему звонить, убрал телефон... и завелся. На пустом месте. — Ну, и позвонил бы, — Грег немного ослабил хватку и поцеловал Майкрофта в мокрый уголок глаза. — Почему мне стало бы неприятно? — Я не знаю... в нашей жизни очень много Шерлока. Я это понимаю. Но не могу с этим ничего поделать. Если бы ты уделял столько времени и... и любви кому-то, я наверняка не был бы в восторге. Но я не могу это изменить. Получается, что я должен скрывать... а это нелепо... и раздражает меня. Сама необходимость что-то скрывать от тебя. — Шерлока в нашей жизни столько, сколько нужно. И прежде всего — тебе, — сказал Грег. — Если я и завидую ему немного — по-хорошему, то это потому, что у меня не было такого старшего брата, да и младшего тоже. И в семье меня никогда так не любили — так сильно, я имею в виду. Я же давно знаю Шерлока. И всегда знал, как ты к нему относишься. Я только рад, что он разобрался с собой, наконец, и вспомнил, что любит старшего брата. И тебе ничего не нужно скрывать — тем более от меня. — Мне снилось на днях, что он покончил с собой, — признался Майкрофт. — Я и так просыпался постоянно от этой чашки... а теперь я просто боюсь засыпать. Боюсь, что это опять приснится. Ложусь и думаю — только не заснуть бы. — Вот почему ты кричал тогда… Все-таки Грегу подумалось, невольно, что от него толку мало. Ему самому когда-то снились кошмары почти каждую ночь. Но присутствие Майкрофта рядом всегда успокаивало. — Пожалуйста, не скрывай от меня, что с тобой происходит, — попросил он. — И выброси из головы «истеричек» и прочее. — Истеричка и есть, — упорствовал Майкрофт. — Мне стыдно, что я не могу справиться с собой. Ведь объективно ничего как раз не происходит. Это просто сны... и чаще всего в них нет смысла. А я из-за них и сам извелся, и тебя скоро доведу... но я все-таки еще помню, что у тебя опасная работа. Заколдованный круг какой-то... Грег уложил супруга на подушку, чтобы видеть лицо, и подвинулся поближе. — Послушай меня… — сказал он, беря его за руку. — Я, конечно, знаю, что ты склонен преуменьшать свои заслуги и преувеличивать свои слабости. Так что придется втолковывать. Давай оценивать ситуацию объективно. У тебя есть определенные проблемы, и ты ходишь к Леону, чтобы с ними разобраться. При этом ты работаешь, как проклятый, но работаешь. И с твоей точки зрения, у меня должно кончиться терпение? Майкрофт, ответь мне на один вопрос: почему ты считаешь меня неблагодарной сволочью? — Это я тебе должен быть благодарен, Грегори, а не ты мне. А ты все терпишь... даже то, что сын тебя отцом не называет. — Майкрофт старательно отводил глаза. — Да, это тяжелый случай, — скорбно констатировал Лестрейд. — Тогда я тебе напомню, при каких обстоятельствах мы с тобой сошлись. Когда ты вытаскивал меня из дерьма и вытирал мне сопли, то почему-то мной не брезговал. А я, значит, из-за… непонятно из-за чего, правда… должен идти вещи паковать? — Ну, вообще-то в здравом уме я не верю, что ты пойдешь вещи паковать. Просто ты... долго шел... оттуда. Майкл звонил — он сегодня не выйдет в скайп — спросил, где ты. Я сказал — задерживаешься на службе... и представил себе, что по пути тебя сбила машина или подстрелил кто-то... так испугался, что решил — нет, лучше пусть будет — ты решил меня бросить и снял номер в отеле. Дальше я не успел представить — ты пришел. — А СМС чиркнуть не догадался? — нервно усмехнулся Грег. — Я тоже хорош. Я только недавно перестал задергивать занавески по всему дому, когда ты уезжаешь куда-то на пару дней. Слушай меня внимательно, и укладывай там — в твоем жестком диске… нет, это у Шерлока диск… в общем, запоминай: ты самый дорогой для меня человек, единственный мужчина, которого я люблю. То, что мы вместе, — это самое прекрасное, и оно происходит со мной каждый день. Вообще, конечно, это не в моем стиле — так объясняться в любви. Мне проще сказать, что от тебя у меня постоянно сносит крышу. Ты потрясающий — ты знаешь об этом? Майкрофт молчал, и Лестрейд чуть подвинул его на диване и лег рядом. Наверное, стоило подождать. — Я никуда не денусь, что ты? — пробормотал Грег, когда Майкрофт не то, что обнял, а почти вцепился в него, насколько хватило сил после обморока. Лестрейд выдержал молчание минут пятнадцать, потом он понемногу вытянул из Майкрофта ответ, что тот с полудня ничего не ел. Грег долго уговаривал его перейти в спальню, а когда уложил, наконец, то оставил дверь открытой, когда ушел на кухню, заваривать чай с лимоном. Чай Майкрофт выпил и съел два с половиной печенья. — Раньше ты ужинал всегда в семь, а теперь откладываешь на потом. Вели своей куколке, чтобы она тебе обеспечивала питание — как раз до сеанса у доктора, — наставлял Грег. — Все равно ты по ночам стал возиться с документами, так что страна не умрет, если ты вовремя поешь. Если ты не будешь соблюдать хоть какой-то режим, ты не сможешь работать. Обещай, что не будешь забывать поесть. Майкрофт кивнул. — Заканчивалось бы все пораньше, мы бы успели куда-нибудь сходить, а так… А может, взять и посмотреть сериал? Из старого. — Сериал? — Майкрофт наконец-то заговорил. — А что? — удивился Грег. — Есть же классические, вроде «Дживса и Вустера». По Кристи или что-то в этом роде. — А… Это еще куда ни шло. — Пока ты будешь у доктора, я забегу в магазин и посмотрю, что там есть. Парочка серий вечером, чтобы разгрузить мозги. Уж лучше это, чем магазин на диване. Майкрофт внимательно посмотрел на сидящего на краю кровати Грега. — Получается, ты тоже не спишь из-за меня? — Иногда… иной раз боюсь к тебе выходить, чтобы ты не подумал, что я тебя пасу. И я даже не знаю, как лучше: посидеть с тобой или сделать вид, что не замечаю, как ты тут по квартире мечешься. Я всегда чувствую, когда ты просыпаешься. Мне можно к тебе выйти ночью? — О, господи… — пробормотал Майкрофт. — Дожил я. Ты уже у меня на это разрешения спрашиваешь! Иди ко мне! Грег подвинулся ближе, и Майкрофт второй раз за вечер обнял его первым. — Ты знаешь, как я тебя люблю? — шепнул он. — Знаю, — серьезно ответил Грег, и Майкрофт облегченно вздохнул. 7 июля, суббота, утро Реджинальд явился с рапортом после завтрака. — Что-нибудь узнал? — сходу спросил Шерлок. — «Здравствуй, Редж. Как поживаешь? Садись, чувствуй себя, как дома», — съязвил Месгрейв. — Выпьешь? — рассмеялся Джон, глядя на покрасневшие белки его глаз. — Он, между прочим, на меня покушался, если ты помнишь, — пробурчал Шерлок, — а ты его тут… прикармливаешь. — Сразу видно трезвенника, — заметил Редж, принимая у Джона стакан с виски. — Мне вчера пришлось попотеть и напоить Стива, чтобы тот начал сплетничать. — А сам ты что-нибудь помнишь? — спросил Шерлок. — Представь себе. Я всегда помню, что сам говорил в подпитии и что мне говорили. А вот Стиви ничего не запомнил. — Рассказывай. — В общем, если вкратце… У Ральфа появилась относительно постоянная. Во всяком случае, с весны он периодически встречался с ней. Зовут Джессика Невилл. Работает в «Меридиан» старшим менеджером. Не тусовщица, не дура. Ах, да… Джон, покажи мне еще раз снимки. — А тебе Стив фотографию показывал? — съязвил Шерлок. — Нет, он мне примету назвал, — ответил Редж. Джон открыл в ноуте папку с фотографиями. — Вот точно, это она. Единственная тут с формами. — Оу! — пробормотал Джон. — А ничего так… формы… Шерлок вскочил с кресла и отобрал ноут. — На что ты тут уставился? — спросил он и посмотрел на фотографию. — Ужас какой. — Почему? — не понял Джон. Девушка была очень симпатичная, красивая, можно сказать. — Да он же ей по плечо! А у нее еще… формы. — Вот Джон не даст соврать… — начал Редж. — То есть, Джон, у тебя, ну, с женщинами… было вообще? — Угу… — Некоторые мужики тащатся от высоких. Особенно с формами. Это придает им значимости. Все сразу начинают задаваться вопросом: а что она в нем нашла? Значит, что-то в нем есть. — Что за логика? — хмыкнул Шерлок. — Нормальная логика, — возразил Джон. — Взять хотя бы Круза и Кидман. — Вообще не знаю, кто это. — Николь каблуки не носила, — поправил Редж. — Когда с этим саентологом жила. — Может, хватит уже? — прервал их дискуссию Шерлок. — Редж, переходи к делу. — Так вот… Теперь сядьте, а то упадете. Эта Джессика сначала крутила с Золаном. Помните, Боб говорил, что он видел парня зимой с какой-то девчонкой, а потом тот ходил весь кислый. Так она как раз переметнулась к Ральфу. А потом вроде бы вернулась к Золану. — И оба коротышки, — усмехнулся Шерлок. — О… извини, Джон. — Да ничего, дорогой, — ответил Уотсон с видом «я тебе это припомню». — В общем, как я понял, девчонка какое-то время колебалась между ними. Но кто такой Золан? Так, мелочь. А Ральф все-таки знаменитость. С другой стороны, Золан в нее по уши втрескался, а у Ральфа юбки менялись со скоростью звука. — И на ком же она остановилась, в конце концов? — спросил Шерлок. — Так я ж сказал уже: у Ральфа с весны появилась постоянная. — Погоди. Тут есть весенние и летние фотографии, где он с разными девицами. — Шерлок, ну ты и наивный! — рассмеялся Месгрейв. — Оставим мою наивность в покое. Стив что-нибудь знает о ее семье, например? — Да откуда? За каким... она ему сдалась? Он про нее знает, собственно, потому что общался с обоими парнями, а с Золаном у него общий интерес был — жеребец Ральфа. Стив мне вчера сказал: Серебряный достается ему, представляете? Мы с ним это и отмечали. Стив вообще на седьмом небе от счастья. Выступать на Играх он, правда, будет на своем жеребце. Стив неплохо общался с Ральфом, а Золан постоянно крутился поблизости — он тоже мечтал заполучить жеребца. В смысле, чтобы ему Серебряного доверили. А так конь принадлежит Стэкеру. Да, Ральф Стива в тот день в бар не приглашал. А вот насчет того, был ли кто из посторонних в тот день на конюшне, я даже не знал, как спросить, чтобы не вызвать ответных вопросов. — Так, что же… — промолвил Шерлок. — Ты честно заработал еще одну тысячу. Чеком возьмешь? — Погоди. — Что? Мало? — Нет-нет… даже более чем щедро. Погоди расплачиваться. Может, я еще понадоблюсь? Возьму за все сразу. — Как угодно. — И вообще, парни, если нужно что будет — обращайтесь. Редж встал, опять ограничился кивком в адрес Шерлока, а Джону пожал руку. — Счастливо, дорогуши, — бросил он у порога. — Не ссорьтесь тут без меня. — Вот… — Шерлок от возмущения даже не смог подобрать для Месгрейва нужное название. — А мне он нравится, — сказал Джон. — Тебе и формы всякие нравятся. — Шерлок, я к тому веду, что он тебе и дальше может оказаться полезным. Как источник информации. Во всяком случае, у него есть свои понятия о порядочности. Джон ушел на кухню споласкивать стакан. — А что же он меня не спросил насчет женщин?! — продолжал возмущаться Шерлок. — С тобой все ясно и без вопросов, — отозвался Уотсон сквозь шум воды. — Почему? — Ну, ты же у нас гений дедукции, — улыбнулся Джон, выходя в гостиную. — Делай выводы. — Ты сразу посмотрел на... формы, — выдал Шерлок через пару секунд, — а я смотрел на… — Рост мужчин, ага. На будущее, кстати, если захочешь сойти за натурала, имей в виду, на что смотреть. У Шерлока сначала дернулись губы, он еще пытался сдерживаться, но не выдержал и рассмеялся, а Джон за ним. — И вообще, ты меня сам упрекал, что я ворчал по поводу посещения Майклом варьете, — сказал Джон, успокоившись. — Уж не знаю… На бюсты ты смотришь — это мне не нравится, но зато не оцениваешь мужчин, — Шерлок пожал плечами. — Конечно. Зачем они мне сдались все, если у меня есть ты? — Хм… — Шерлок довольно усмехнулся. — Логично. — Не отвлекайся от дела. Совсем от рук отбиваешься. — Дело… Давай, Джон, излагай, а я послушаю, — Шерлок уселся в кресло и сложил вместе кончики пальцев. — Ну, у нас появилось двое, у которых есть мотив, причем личный. Джессика и Золан. — Да, и значит, у нас повисает пауза. Потому что о девушке нам нужна более полная информация. — Попросишь Грега? — спросил Джон. — А какая может быть информация у него? Попрошу брата. Да, Джон, помню насчет того, чтобы не привлекать его к работе, так он не сам будет собирать сведения, а поручит кому-нибудь. — Но Золана расспросить надо… — Конечно. Он сейчас в конюшнях, наверняка, но лучше поехать туда попозже… — у Шерлока зазвонил сотовый. — Лестрейд… Да! — почти крикнул он в трубку. — Где? Нет, я, как всегда, на такси. Ты уже на месте? Хорошо, я собираюсь и выезжаю, жди. — Он посмотрел на Джона. — Вызывает на убийство. Джон, ты не мог бы остаться и позвонить Майкрофту? Позови его к нам. — После сеанса? Конечно, — охотно согласился Уотсон. — Кто знает, сколько вы там пробудете. — Вот и хорошо. — Шерлок вскочил на ноги. — А мы тогда приедем сюда. — Он чмокнул Джона в щеку. — Я пошел. — Аккуратней там! — крикнул Джон ему вслед. — Буду аккуратным, — неожиданно серьезно ответил Шерлок, уходя. 7 июля, суббота, вечер Грегори позвонил в час, предупредив, что уехал на срочный вызов и прихватил с собой Шерлока. Джон позвонил практически через полчаса и пригласил заехать на Бейкер-стрит после сеанса у доктора, и поужинать с ним за компанию. Майкрофт согласился — по большей части из-за нежелания оставаться дома одному. Из слов Грегори он понял, что дело грозит затянуться. Раз уж его ждал ужин, и, скорее всего, совершенно не тот, к какому он привык, Майкрофт велел Антее сегодня не заказывать ему еду на семь вечера, и, выйдя от Леона, чувствовал, как предательски урчит желудок. Как только Майкрофт выбрал место, чтобы поймать такси, неожиданно хлынул ливень, и с улиц смыло не только прохожих, но и таксистов. Летний дождь не так уж и страшен, если не случилось другой катастрофы — зонт остался дома. В течение всего дня Майкрофт вспоминал о нем, но послать за ним Антею означало признаться в такой вопиющей забывчивости. Наконец ему удалось поймать кэб — нельзя сказать, что вода стекала с него в три ручья, но пиджак промок насквозь, и ноги замерзли. — Господи! — воскликнул Джон, когда его увидел. — Вы же так простудитесь! Он чуть ли не силой заставил его снять пиджак, рубашку, разуться и облачиться в халат Шерлока и его тапочки. Майкрофт еле удержал Джона от попытки растопить камин посреди лета, но в итоге оказался в кресле, закутанным в плед и попивающим чай с коньяком, пока фактически родственник накрывал на стол. — У нас пирог с почками и говядиной, — сообщил Джон. — Вы печете пироги? — брови Майкрофта поползли вверх. — Пришлось учиться — под руководством миссис Хадсон. Я сначала пытался соблазнить Шерлока на начинку из малины, но он признался, что ненавидит ее с детства, потому что однажды обнаружил на ягоде червяка. — Правда, было такое, — усмехнулся Майкрофт. — Я по почти той же причине не люблю клубнику — только на ней встречаются слизни. — А Майкл как-то хвастался, что папа может съесть все — даже змей и личинок, — рассмеялся Джон. — Чего мне только стоило поддерживать тот разговор, — хмыкнул Майкрофт. — Пытался изобразить джентльмена старой закалки. — Это как? — Да у Голсуорси… одна героиня рассказывает. В купе ехали две девочки с гувернанткой и ели вишни из кулька. И когда они съели несколько штук, то обнаружили, что вишни червивые. Сидящий напротив джентльмен, видя, как они расстроились, забрал у них кулек и съел все вишни вместе с червяками и косточками. — Ужас, — рассмеялся Джон. — Садитесь за стол, Майкрофт. Попробуем, что у меня получилось. — Пахнет вкусно, во всяком случае. — Оставив плед на кресле, Майкрофт сел за стол, и Джон положил ему на тарелку кусок пирога. Изображать британскую стойкость не пришлось — пирог удался. Вначале Майкрофт ел, несмотря на голод, скорее из вежливости — все-таки он нарушал диету, но потом втянулся. — Как там Майкл в Париже? — спросил Джон. — Мне с ним удается лишь парой слов перекинуться в скайпе. Майкрофт тут же посмотрел на часы. — Не волнуйтесь, я слежу, — успокоил его Джон. — Майки вами так гордится… — У них там обширная культурная программа. Я не думаю, что Майкл сегодня много проговорит — завтра они едут в Версаль на экскурсию, и ему надо выспаться. Они еще собирались в Фонтенбло съездить. И чем же Майкл так гордится? — Да ладно, не скромничайте. Таким отцом грех не гордиться. Все знаете, все умеете, а главное — все понимаете. Они оба гордятся вами вовсю. — Определенно не все — я вот не умею печь такие пироги, — улыбнулся Майкрофт. — Спасибо, Джон, очень вкусно. То-то Шерлок мечтал, чтобы вы уволились. Но почему вы не с ним сегодня? — Да вот, — Джон развел руками, — не взяли. Наверное, Шерлок еще дуется за конюшню. Не говорить же Майкрофту об истинной причине, почему он остался дома? — Да, с Месгрейвом получилось нехорошо. Шерлок хоть передал вам мои извинения? — Нет. А за что вы передо мной извинялись? Майкрофт, бог с вами, это недоразумение не стоит того, чтобы вы переживали. Я тоже хорош оказался, но когда увидел, как мое сокровище кто-то тискает, не выдержал. — Надо же, — промолвил Майкрофт. — Сокровище. Жаль, что Шерлок не слышит. — Нечего его баловать. Однако нам пора выходить на связь. У Майкрофта в кейсе был нетбук — он предпочел взять его, а не пользоваться ноутом Шерлока. Майкл был в сети совсем недолго — Дебора настаивала, чтобы он пораньше лег спать, зато он послал на домашний почтовый ящик архивы с фотографиями. Закончив разговор с мальчиком, Майкрофт открыл почту и распаковал их. Виды Парижа, Лувр, Мулен Руж, — конечно, с фасада и в огнях. На некоторых фотографиях стояла Дебора в обнимку с Патриком. — Красивый все-таки мужчина, — сказал Джон. — Да, породистый, как раньше бы сказали. — Я очень рад за нее. — Я тоже. На всякий случай, Джон… Мама не знает, что я посещаю психотерапевта. Она знала только о Майкле, а насчет моего очень давнего знакомства с Леоном не в курсе. — Вы ей тогда ничего не рассказывали? Правда? — изумился Джон. — Ничего себе… — Я не хотел ее пугать еще больше, — пояснил Майкрофт. — Честно говоря, я вообще плохо помню, что тогда со мной было. Но потом все вроде бы наладилось, если можно так сказать. Джон сообразил, что ему бы следовало удивиться не только тому, что Дебора чего-то не знает, но и тому, что он знает слишком много. — Вы не сердитесь, что я говорил с доктором? — Нет, Джон. Шерлок бы все равно не смог бы от вас скрыть. — Все наладится, Майкрофт, вот увидите. Я вам это говорю не только как ваш родственник и друг, льщу себя надеждой, но и как врач. Майкрофт закрыл нетбук и убрал его в кейс. — Нам уже давно пора, как говорят немцы, выпить на брудершафт, — сказал он. — Иначе мы так и будем тянуть до пенсии. — Это легко устроить, — улыбнулся Джон. — Разве что чай. — Ты совсем не пьешь? — Очень мало. Но сейчас мне и мало не нужно. Меня потянет в сон. — Так в чем же дело? Спальня Шерлока свободна. Майкрофт покачал головой. — Боюсь, тебе не понравится мое пробуждение. — Это если ты сам не хочешь, чтобы я его видел. Но меня мало чем можно испугать, как ты понимаешь. Приляг на диване и отдохни. Если ты уснешь, я послежу за тобой и разбужу сразу, как ты забеспокоишься. Но я думаю, что раньше вернутся наши сыщики. Майкрофт так сосредоточенно размышлял над предложением, что Джону стало его жалко. Наконец он кивнул и улегся на диван. — Вот и правильно. — Джон укрыл его пледом. — Боишься, что я простужусь? — Конечно. Ты ведь не станешь лечиться, как все нормальные люди. Подвинув кресло поближе к дивану, Джон сел лицом к Майкрофту. — Кстати, Шерлок меня как-то в кино пригласил. Я думал, это твоя подсказка. — Нет, точно не моя. Сходили? — Один раз — попытались. Шерлок только уселся, как начал громко спрашивать, в какой момент надо начинать целоваться, когда кино начнется или чуть погодя. Моментально обернулась дама, занимающая сразу два кресла перед нами, и очень обижено так сказала, что целоваться надо дома и желательно с девушкой. Тут же вокруг начали давать советы и высказывать свое мнение практически все окружающие, кто-то нас узнал, и нам пришлось сбежать. Майкрофт весело усмехнулся. — Мне кажется, что Шерлок просто удачно спланировал побег, — хмыкнул Джон. — Ты ведь не обиделся? — спросил Майкрофт с беспокойством. — Да бог с тобой. Конечно, нет. Разве я плохо знаю Шерлока? Ты только извиняться опять за него не вздумай — уж не передо мной точно. Вообще давно заметил за тобой такую особенность — может, это и выработанная привычка, конечно, но ты очень часто извиняешься за мелочи. Перед своими же. — У каждого свои недостатки, — уклончиво ответил Майкрофт. — Брось, у тебя нет недостатков. — Есть, Джон. Недостатки, на мой взгляд, делятся на две категории — те, которые мешают жить другим, и те, которые мешают жить тебе самому. Может, я и не мешаю жить другим, но кое-что мешает мне. — Например? — Например, я плохо умею выражать свои чувства. Мне порой очень этого хочется, но всегда приходится прикладывать усилия. — Но если хочется самому, что останавливает? Ты боишься, что тебя не поймут? — Это, наверное, глупо звучит, но у меня постоянно возникает чувство, что от меня отмахнутся. — Кто от тебя может отмахнуться? Грег? Майкл? Твоя мама? Твой брат или я? Это именно что несколько глупо, но это же не может быть твоим недостатком, потому что тогда получается, что твой недостаток — глупость? А этого уж точно не может быть. — Скорее нерешительность. У меня никогда не было таких проблем с матерью. Я знаю, Джон, что никто из моей семьи не подумает «опять навязывается», но что-то такое засело в подкорке, и мешает. — Но, возвращаясь к недостаткам… это же не недостаток, это как раз что-то, что мешает тебе быть счастливым, несмотря на отсутствие недостатков. Откуда у тебя нерешительность? Будь ты нерешительным, долго бы ты продержался на своем посту? — Если бы я считал себя человеком без недостатков, вместо них я бы приобрел, как минимум один порок — гордыню, — усмехнулся Майкрофт. — О! А не иметь гордыни — не недостаток, а именно что достоинство! То есть, твоя как бы неуверенность от скромности, а это уж явно не недостаток! — улыбнулся Джон. — Я, было, хотел спросить тебя, не в претензии ли ты, что я так часто стал отрывать Шерлока…. от тебя. Но ты мне вдруг вздумал курить такой фимиам… — Кхм... ты всерьез хотел это спросить? — Вообще-то, да… — Я люблю твоего брата. А он счастлив, что может быть рядом с тобой. И ты мой друг. Я не только не в претензии, я очень хочу, чтобы так было всегда. О, я нашел у тебя недостаток, — подытожил Джон. — Ты недоверчивый. Почему ты так неудобно лег? — Я боюсь заснуть. Я и снотворное не пью, потому что боюсь не проснуться, когда мне начнет… начнут сниться кошмары. — Надо найти для себя какое-то другое успокоительное. Не фармакологическое. И применять, пока сон не нормализуется. — Например? Какое? — Кому что подходит. От примитивных теплых ванн с подобранным комплексом эфирных масел, до чисто индивидуальных... у меня вот в детстве было, когда на глазах у меня мотоцикл сбил нашу собаку — мне снилось это потом несколько недель, и я жутко боялся спать. Сестра стала сидеть со мной, когда я засыпал, и держать меня за руку... мы очень дружили в детстве... вот, помогло тогда. А потом прошло. Майкрофт подумал, что если он попросит Шерлока таким образом его усыплять, то и у Грега, и у Джона, при всем их добром отношении к нему, терпение кончится. — И все-таки спать необходимо, ты это понимаешь, — продолжал Джон. — Эти сны пугают тебя сами по себе или тебе тяжело переносить свою реакцию на них? — Даже не реакцию — ощущение от них. Сами по себе за редким исключением эти сны вообще ничего не значат. Собственно, я вижу все время один и тот же сон, абсолютно бессмысленный, но чувство от него как от потери разом всей семьи и смысла жизни. А реакция — что реакция... особенно когда не видит никто. — То есть ты пытаешься скрыть свое состояние от Грега, от брата? — А ты бы не пытался? — Возможно, до определенного момента и пытался бы. Но понимаешь, Майкрофт, не только ты зависишь от своего здоровья, но и близкие тебе люди. Не спать при твоей нагрузке — гораздо опаснее для организма, чем если кто-то постарается тебя успокоить. Уж не знаю, для чего тут может быть опасность… — Джон, мне пока не полностью отказал мозг, и я вижу то же, что и ты. Успокоить меня может только Шерлок. Я ищу этому объяснение — и не нахожу. Как ты себе представляешь дальнейшее наше всеобщее существование, если ничего другого я так и не придумаю? Мы съедемся в одну квартиру, и Шерлок будет меня каждый вечер убаюкивать — ради блага Англии? Извини, я не на тебя злюсь, конечно... — Майкрофт, а почему ты решил, что твое нынешнее состояние продлится долго? Конечно, если бы дело не требовало в будущем решительных действий со стороны Шерлока, Джон именно такой вариант и предложил бы. Если бы речь шла об обычном нервном переутомлении или депрессии. — Потому что я уже некоторое время не вижу никаких изменений в своем состоянии. Оно не улучшается и не ухудшается. Я пытаюсь анализировать, Джон, но не нахожу ни ответа, ни другого выхода. А «подсесть» на такую помощь я не могу себе позволить. Это практически разновидность наркомании. И по этой же причине я не могу объяснить все Шерлоку. Я лучше чем кто бы то ни было знаю, что чувствует человек, когда у него на глазах загибается брат, не давая себе помочь. Опять Джону приходилось молчать. — Оно не ухудшается — это уже плюс, — сказал он. — Сколько времени вы уже работаете с доктором? Ведь совсем немного. — Несколько дней, да. Я пока еще надеюсь справиться... мне бы понять причину всего этого... — И ты поймешь, я уверен. Ляг ты, наконец, как тебе удобнее, — мы же разговариваем, и ты не уснешь. — Джон наклонился вперед и поправил конец пледа. — Иногда мне кажется, что я уже стоя могу заснуть... Я всегда гордился своими способностями к анализу, Джон. Собрать максимум разных сведений и сложить в одну цельную картину — это моя работа. А теперь — я как будто собираю пазл, и в нем не хватает кусочков. — Мы же сейчас говорим не о твоей работе, а о другой части твоей жизни… Внизу хлопнула дверь. — Кажется, наши вернулись. — У меня, Джон, много лет не было другой части жизни, я отвык... — Привыкнешь, — Джон привстал и ободряюще сжал руку Майкрофта. Грег вошел первым — он увидел Майкрофта, лежащего в халате Шерлока на диване, но лицо Джона было спокойно, и инспектор тут же сделал правильные выводы. — Главное не простудись, — сказал он, наклоняясь и целуя Майкрофта, не давая ему встать. — А чем это у вас так вкусно пахнет? Я бы мамонта съел. Привет, Джон. — Пахнет пирогом с мамонтом, которого добыл Джон. Боюсь, вам придется довольствоваться жалкими остатками, я тоже готов был съесть мамонта, когда пришел. — Не слушай его, Грег, — рассмеялся Уотсон. — Мамонтов на всех хватит. Сейчас поставлю разогреть. Шерлок, войдя в комнату следом за Лестрейдом, подошел сначала к брату. — Промок? — спросил он. Майкрофт уже сидел, хмурясь, что его застали в халате и под пледом, как какого-то больного. Шерлок чмокнул его в щеку и повернулся к Джону, но тот уже был на кухне — ставил пирог в микроволновку. — Ничего страшного. Прости, я твои тапки, кажется, позаимствовал. Они где-то тут. — А то я дома босиком не ходил. Кстати, дело мы закрыли, можешь нас поздравить. — Поздравляю. Иди, поешь тоже, Джон печет вкусных мамонтов. Они сели за стол вчетвером. Джон с Майкрофтом — просто выпить чаю (Майкрофт хотел кофе, но Джон так на него посмотрел, что он решил не спорить), а сыщики на пару уничтожали пирог. — Ночуете у нас, — заявил Уотсон. — Но, Джон, это неудобно… — начал было Майкрофт. — Ну, конечно. Завтра воскресенье, на улице дождь, а мы с Шерлоком устали, как собаки, — возразил Грег. — И потом ты на часы смотрел? Завтра вообще-то воскресенье. — Но я же все равно… — Но не с самого утра же! — тут уж и Шерлок возмутился. — И вообще… Джон, костюм уже высох? — Нет, конечно. — Вот и все. — Что — все? Не дашь мне еще одну рубашку? — упрекнул Майкрофт. — Не дам, на тебя не напасешься, — Шерлок поджал губы. — Жадина. — Совочек не поделили, — съязвил Грег. — Ты, правда, хочешь остаться, Грегори? — Конечно. Я же сказал. Но если ты категорически… — Ну, мокрую рубашку мне надевать не очень хочется... — сдался Майкрофт. — И у нас на утро есть еще один пирог, — выдвинул последний аргумент Джон. — И тебе он не повредит. Ты и так похудел. — Это заговор? — Да! — Блестящая дедукция! — Как ты догадался? — заговорили трое разом. Майкрофт поднял руки, капитулировав.***
Выдержав еще один спор с братом, Шерлок все-таки пошел его укладывать, заодно обещав рассказать о расследовании. Рубашку он пожалел, а пижаму выдал, и она висела на Майкрофте практически так же, как и на нем, но он-то любил свободное. Пока Шерлок, держа брата за руку, сообщал подробности дела, а вообще-то ждал, пока тот заснет, Грег напросился помочь Джону на кухне, то есть просто посидеть с ним. — Только бы Майкрофт не простудился, — сказал Грег. — Я ему чаю с коньяком сразу налил. Но, к сожалению, может. Его знобило поначалу. — Спасибо, что побыл с ним. — И ты туда же?! — возмутился Джон. — Куда? — не понял Грег поначалу. — А! так нахватался же — не первый год вместе живем. — Ну, так и перевоспитал бы сам его. Хотя, он немного исправляется, — усмехнулся Джон. — Сегодня вспоминал, что у немцев есть традиция пить на брудершафт. — Я заметил, что вы с ним стали по-другому общаться, — ответил Грег. — Наконец-то. — Ему не на пользу скрывать свое состояние. — Я знаю, Джон. И ты знаешь, что он упрямо будет пытаться это делать. Он даже от меня пытается его скрыть. Думает, что я сплю и не знаю, что он ночами сидит то в кабинете, то в гостиной и пялится в ящик. — Он меня спросил, не против ли я, что он Шерлока от меня «уводит». Тебя еще этим не пытали? — Меня? Нет, что ты. Я тут при чем? — пожал плечами Грег. — Мне и своего хватает. Хотя нет… он спрашивал вчера, не слишком ли много в нашей жизни стало Шерлока, представляешь? — Надо было сказать, что вы с Шерлоком друзьями были еще тогда, когда он и не смотрел в твою сторону. — Я и сказал то же самое, Джон. Почти теми же словами. Ну, ты-то меня понимаешь. — Что тут непонятного. Ты же не ревнуешь его к Майки, почему ты должен ревновать его к Шерлоку? — Джон, он все прекрасно понимает в глубине души. Он понимает, что никто его не бросит, что все его любят, но вот зацикливает его. Шерлок мне намекнул, что ты общался с доктором. Наверное, надеется потом из меня что-то вытащить. — Прости, тебе я тоже не расскажу. Не потому, что ты сообщишь что-то Шерлоку. Просто лучше не надо. Док мне сразу сказал — это или разговор с родственником пациента, или разговор двух врачей. Вот как врач я считаю, что не нужно никому ничего знать. Доктор Эртон едва ли не лучший врач королевства. И он знает, что происходит, и уверен в благоприятном исходе. Я ему верю. — Не говори ничего. Я и так знаю, сколько мне нужно. Слушай, налей мне чего—нибудь. У тебя виски есть? — Угу. Сейчас. На, домой пока противень. — Давай, — засмеялся Грег, вставая к мойке. — Научишь меня печь пироги? — Запросто, учитывая, что это был третий пирог в моей жизни, у тебя даже есть все шансы меня превзойти. Держи стакан. А ты знаешь, почему Майкрофт не любит клубнику? — Ну, он сказал, что у него на клубнику аллергия. А что, у тебя другие сведения? — Грег домыл противень, вытер руки и взял стакан. — Ха! Он мне сказал по секрету, что в детстве увидел на клубнике слизняка. А Шерлок не ест малину, потому что в ней бывают противные червяки, — рассмеялся Джон, наливая и себе. — Но я тебе ничего не говорил, учти! — Слушай, они оба иногда такие дети, правда? — сказал Лестрейд, садясь за стол. — Ну, нам ведь это нравится? — Конечно. Только если бы они узнали, что мы любим в них их детскость, они оба были бы шокированы, мне кажется. Майкрофт — точно. — Зато они оба наверняка уверены в этом каждый про другого. В общем, они друг друга стоят. — Джон сел рядом с Грегом. — Ничего, старина, прорвемся. — Грег хлопнул его по плечу. — Ты главное продержись, я уверен, что скоро все наладится. — Я не сомневаюсь. Просто… ах, ладно. Ты и сам понимаешь все. Шерлок, как обычно, вошел «вовремя». — Какая идиллия. Он спит. Иди, пока я не передумал и не заснул на твоем месте. — Шерлок! — с упреком промолвил Джон. — Пошел я, спокойной ночи, — сказал Лестрейд, оставил недопитый стакан и вышел из кухни. — А что такое? — не понял Шерлок упрека. — Ничего. Нашел время для подколок. — Да что я сказал такое? — Какие места? Ты что на него напустился? — зашептал Джон. — Господи, Шерлок, ты с братом настолько чуток, а с другими — как слон в посудной лавке! — Вы что, оба идиоты, да? Между прочим, не только Майкрофт успокаивается, когда я рядом, но и я тоже. Вот я бы заснул там, и что дальше? Вы бы тут до утра виски пили? — Значит, до утра бы виски пили! Нет, Грег бы стал бегать и проверять то и дело, спит Майкрофт или нет. Мы тебя ждали. — Ну, так я и вышел. Что я сказал? Да ну тебя... — Возможно, тебя следует переводить? «Грег, Майкрофт заснул, ложись спать», — Джон завелся, хотя и не мог понять, на какой почве. — Чего ты кипятишься? Вы тут поругались без нас, что ли? — Нет! Я вообще ни разу в жизни не ругался с Лестрейдом! А, кстати, здравствуй, Шерлок. — Обалдел? — Наверное. Только часом раньше. — Часом раньше, чем что? Да что с тобой сегодня?! Утром все нормально было... — Ладно, забей. Наверное, я просто перенервничал. — Что-то не так было? Он тебе что-то сказал? — забеспокоился Шерлок. — Ничего такого, что ты уже не слышал. Но твой брат все-таки пока что не растерял свои мозги. Я себя чувствовал, как сапер на минном поле. Боялся сболтнуть лишнего. — Ну-ну... Он мне сейчас сказал, что мне очень повезло с тобой, и что если я тебя обижу, он мне вломит... Джон затрясся от нервного смеха, закрыв лицо руками. — Так и выразился? — спросил он, наконец, вытирая слезы. — Представь себе. Я даже испугался и пообещал ему тебя не обижать. Да, все мы чего-то... пошли спать, а? — Пошли. Правда, пора уже, — Джон встал. — Вы сегодня с Грегом герои сыска. Набегались. — Я что, забыл поздороваться с тобой, когда пришел? — Вообще-то, да. — Джон обнял Шерлока и похлопал его по спине — скорее по-приятельски. — Считай, что поздоровались. Пошли спать. Шерлок удержал Джона и поцеловал. — Так лучше? — Я волновался за тебя, идиот, — пробурчал Джон, сразу размякнув. — Я тебя тоже люблю, — довольно ухмыльнулся Шерлок. — Правда, — добавил он, заметив усмешку Уотсона. — Ты не обиделся, что я сначала к брату подошел? — Вот на это я как раз и не думал обижаться. Правда. — Спасибо. — Боже ж ты мой! — простонал Джон. — Теперь еще и ты!