***
Руки трясутся, хотя и не только руки. Чонгук не может поверить, что конец так близко. Если ему объяснил Хос, при этом не зная всех деталей. Неужели Тэхён сам не понял? Может догадался и хочет избавиться? Но Чон никогда не показывал, что хочет стать больше, чем случайным знакомым. Или нужно было? Почему он чувствует себя балластом? Парень уже всё решил для себя. Как только они разорвут связь, Чонгук навсегда исчезнет и больше про него никто не вспомнит. Чонгук обиделся и расстроился. С Хосоком говорить не хочется. Хотя, хотелось дать ему по лицу, чтобы не говорил Тэхёну в чём сам не спец. - Ты слишком бледный, - подметил Михаил, удобнее устраиваясь на кресле, смотря на недавно вошедшего Чона. - А ещё молчаливый, а это совсем плохо. - Тэхён хочет разорвать связь, - он опустил голову и не сильно сжал волосы на затылке. - Это конец. - Ты вечно предпочитаешь сидеть в стороне и наблюдать. Он, хоть, в курсе, чтобы вернуть тебе полностью голос, нужно поцеловать. - Хосок ему об этом давно говорил. - Почему ты такой спокойный? - Я смирился, - он выдохнул, снова смотря на Михаила. - Мне больше ничего не надо. Точнее, больше ему ничего не светит, а теперь уже поздно. Конечно, можно забить и просто существовать. Тогда Чонгук просто потеряет ко всему интерес, его жизнь будет настолько скучна, что у бездомной кошки и то будет жизнь лучше. Либо теряешь жизнь, либо эмоции. Другого не дано. - Я всё равно не смогу тебя переубедить, - ангел просто пожал плечами. - Возможно, нужно действовать раньше, но поздно об этом говорить. Я ещё верю, что Тэхён одумается. - Если бы наши друзья с Хосоком не знали, то я бы соврал, что у меня рак последней стадии. Таким ангелы не болеют, хотя они совсем не болеют. Если их отравят или ранят, то это будет другой разговор. - Ты совсем разбит, - Михаил поджимает губы, понимая, что парнишку уже ничего не спасёт. - Может он изменит своё мнение. - Плевать, - с усмешкой бросил он. Сколько же в этой усмешки боли? - Просто плевать. Хочу напиться. Что люди делают, когда понимают, что им жить всего ничего осталось? Михаил промолчал, ему говорили, что ангелы, которые оставили всё ради людей в конце пути сломлены. Таких падших просто перестаёшь понимать, а смотришь со стороны и сердце кровью наливается. Видимо у Чонгука действует стадии, начиная с принятия (хотя это должно быть в конце), потеря интереса ко всему. Неужели агрессия следом? Если это так, то это ничем хорошим не закончится. Если падший в таком состоянии убьёт человека, он становится машиной для убийств. Поэтому и говорят, что падшие ангелы - самые страшные, даже демоны по приличней себя ведут. - Чонгук, не наделай глупостей, прошу тебя. В ответ Чон засмеялся, но это явно не здоровый смех. - Я ещё держу себя в руках, - он выдохнул. - Мне пора, буду проебывать свои последние дни. Чонгук изменился и только слепой этого не заметит. Проблема в том, что всё ему приходится переживать одному, вот крыша и едет неспеша. Даже когда он смеялся, его глаза горели неким безумием. Чон всегда был козлом отпущения, даже сейчас.***
Чимин заехал на заправку, надел маску и вышел из автомобиля. В небольшом магазинчике совсем не было народу, хотя время уже около первого часа. Сегодня они и правда задержались в репетиционном зале. Но это стоило того, завтра выходной, что просто радует до мозга костей. Расплатившись, вышел и направил пистолет в бак, после внимательно смотря за литрами и ценой. Когда же поставил пистолет обратно, сел в машину и посмотрел на телефон, там был один пропущенный от Намджуна. Невольно нахмурившись, сразу решает перезвонить. - Что случилось? - тут же спросил парень, прекрасно зная, что старший в такое время не звонит, если по важному делу. - У нас изменение в расписание, мне только что сказали, вот и звоню, я тебе уже перекинул. - Ладно, я понял... - Чимин нахмурился ещё сильнее, когда заметил парня с молотком и в капюшоне, который шёл в сторону заправки. - Слушай, мне надо идти, я тебе позже позвоню. - Ладно, давай. Пак не герой и лезть на такого психа не очень хотелось. Но... у него очень знакомая походка, да и очертания лица. Чем тогда парень думал, когда по тихому открыл дверь и продолжил наблюдать как парень заходит в магазин. Чимин остановился около дверей и не решился зайти, встал сбоку и стал наблюдать. Продавец тоже нахмурился и пристально смотрел за покупателем с молотком. Незнакомец ходит спиной и его практически не видно с лица. А потом Чимин знатно охуевает, когда видит лицо. Это же Чонгук, у него разбита бровь, губа, да и лицо в крови, и, видимо, Чона это не смущает, он ходит и выбирает товар. Кстати, его же все ищут. Говорят с работы уволился, и больше не живёт в той квартире, что снимал. Он пропал, Хосок за него переживает, но не так сильно, когда они были в ссоре. Неужели у него опять проблемы? Но почему тогда не сказал ребятам, они бы помогли. Нет, нет, Пак его теперь просто так не отпустит. Чонгук расплачивается за товар, выходит и выбрасывает молоток, только после этого Чимин осторожно подходит к парню. - Чонгук? - парень дёрнулся и лениво повернулся. - Выглядишь не очень. Что-то случилось? - Не парься из-за этого, - он усмехнулся, Чимина аж передёрнуло, такое чувство, что в Чона маньяк вселился. - Всё просто прекрасно. А теперь мне пора. - Стой, - Пак всё же решает не сдаваться, хотя отлично знает, что Чон сильнее его в хрен знает сколько раз и с лёгкостью может уложить сейчас на лопатки. - Давай я тебя отвезу? Или хочешь поехали ко мне? - Что у тебя делать? - Чимина немного передёрнуло от такого вопроса. - Слушай, не нужно мне помогать как психолог. - У тебя же горло... - Да хуй с ним, - резко перебивает тот, от чего Пак просто в дезориентации. - У меня есть выпивка, - быстро соображает парень, смотря на выпивку в руках Чона. - Она и дороже, мы можем вместе посидеть. Обещаю, что лезть к тебе с вопросами не буду. Чонгук смотрит прямо в глаза, кажется, даже не моргает, чем больше пугая Чиму. - Ладно, уговорил. Немного полегчало, они сели в машину, повисла странная тишина. Чонгук тут же уставился в окно, как бы намекая, что не хочет разговаривать. Что с ним приключилось? Чимин просто боялся проронить лишнее слово, хотя раньше с этим пареньком было легко. У него словно аура поменялась на тёмную, злую, агрессивную. По приезде, они вошли в дом, Чимин проскользнул в спальню, быстро надел футболку и шорты, потом вернулся в гостиную, где Чонгук пялился в одну точку. - Что ты хочешь? - спросил Пак. - Любое сойдёт, - он поморщился и всё же стащил с себя кожанку. И всё же Чимин решил налить вино, чтобы хоть как-то успокоится. Чонгук сам на себя не похож. А ещё не очень хочется знать почему он шел с молотком в магазин, который был ещё и крови. Сразу лезет мысль, что он успел прибить кого-то живого. - Держи, - он отдал бокал и сел не так далеко, но старался держать расстояние. - Не хочешь поговорить? Чонгук словно игнорит его, продолжая молча пить, явно думая. Чувство дискомфорта увеличилось в двое, парень стал смотреть куда-нибудь, но не на Чона. - Понятно, - всё же решает продолжить Пак. - Слушай, может тебе помочь? - Интересно как? - не выдержал тот, забывая, что Чимин слишком впечатлительный, он же буквально вжимается в диван. - Ты не волшебник, чтобы творить чудеса. Мне не нужна помощь. Он говорил так, словно во всех его бедах Чимин виноват, который совсем понуро опустил голову, не решаясь вести дальше диалог. - Хочешь, у меня можешь остаться. - Ещё посмотрим, - Чонгук закашлял, самое жуткое стало то, что это была кровь. - Блять... Чимин уставился на падшего и тут же рванул за тряпкой, которую тут же отдал. - Что случилось? Тебе нужно обработать раны, - и снова поднимается, но идёт за аптечкой. Чонгук залпом выпивает вино и недовольно морщиться, потому что это ещё та гадость. Он не любит вино, возможно, раньше любил, но не сейчас. - Не стоит, - настоял он на своём, Чимин решил, что сделает это позже, не хватало ещё подраться из-за этого. - У тебя есть, что нибудь другое? Это пить вообще невозможно. И всё же приходится идти за другим, которое и самому Чимину нравится больше. Наливает, а после открывает рот, потому что Чонгук его пьёт как воду после сушняка. - Как ты можешь так пить? - ещё не верит он. - Организм привык, - усмехается Чонгук, беря в руку бутылку и начинает прям так из горла пить, Чимин продолжал охреневать в сторонке. - Держи. И всё же Пак решает пить так же из горла, но не с таким же рвением. Прошёл час, Чимин смотрит на время и удивляется, что уже начал пьянеть с вина. Странно. - Птица теряет смысл жизни, когда исчезают крылья, - резко говорит Чонгук, заставляя нахмуриться, но лишь на секунду. - И смерть лучшее решение. - Возможно найдётся тот, кто сможет помочь этой птице, - вставляет Чим. - Но в основном все проходят мимо, - Чонгук допивает остатки, принимаясь за первую бутылку, которая ему с самого начала не понравилась. - Даже тот, от кого ты больше всех ждал, а он лишь становится причиной твоей смерти. - Ты изменился, - всё же алкоголь делает своё дело и Пак уже не так напряжён, страх давно растворился, словно кровь стала едина с алкоголем. - Это пугает. - Знаешь, что добрые люди становятся самыми опасными, потому что об них вечно вытирают ноги. - Ты хочешь умереть из-за Тэхёна? Это он постарался? Чонгук посмотрел на парня и кивнул. Это давно не секрет, да и Чон почти прямолинейно говорит. - Я должен его защищать на протяжении жизни, нас связывает связь, которую он хочет оборвать. Дал ему время подумать, если он согласится, я умру. Чимина словно по голове ударили, теперь стало всё ясно. Неужели Тэхён не понимает как своими словами отправляет парня на тот свет. Чонгука жалко, а смотря на него, становится ясно, что он опустил руки и больше бороться не будет. Для него наступил конец. - Позволь, мне нужно обработать тебе раны, - парень не знает, что сказать, поэтому переводит тему. Чонгук кивает и Пак берётся за дело. - Жаль, что нет машины, которая стирает воспоминания, тогда мы могли бы не переживать из-за прошлого. Вот так просто начать жизнь с нового листа. - Иногда воспоминания больны, но забывать их не хочется, многие говорят, что это часть нас, - Чонгук смотрит на лицо Чимы, почти не моргая. - Но иногда хочется стереть всё, тут я согласен. Чимин опускает голову, чтобы взять другой ватный диск, а Чон просто смотрит на него. - А иногда хочется изменить своей прошлое, - на этих словах Чимин поднимает взгляд. - Если бы я стал твоим ангелом-хранителем, то не позволил тебе умереть раньше срока, пусть мог из-за этого пострадать. - Я бы благодарил тебя, - Пак слегка улыбнулся. - При этом не видя тебя, я бы верил, пусть другие говорили, что это лишь выдумки. - Почему ты не он? Время застыло, а оба стали смотреть друг на друга, теряя реальность вокруг, даже моргать не хотелось. Их с самого начала понесло не в то русло, но сейчас это не столь важно. Что происходило дальше, словно сон наяву. Чонгук медленно приблизился к лицу Чимина, остановился, чувствуя его дыхание на своей щеке. Но потом, произошло немного резко, но это касание губ, словно уже не первый поцелуй для них. Никакой пошлости или страсти, просто прикосновение губами. Чимин отвечал, хотя его глаза были закрыты. Смелее сильнее, Чон начал потихоньку наглеть, рука опустилась на чиминовскую спину и начала поглаживать неспеша, а после осторожно укладывая на диван, нависая сверху углубляя поцелуй. Слишком далеко зашло, но это не важно сейчас. А потом всё прекращается так же резко, потому что Чонгук вырывается и бежит в сторону туалета, не включая света, садиться на колени и начинает блевать, желудок от этого скучивало будь здоров. Неужели он так хорошо запомнил дом, за пару приходов в гости. Сколько он там провёл - не ясно, голова отказывается понимать. Но он вспомнил как целовался с Чимином. Что на него нашло? Чёрт его знает, алкоголь, видимо, сильно ударил в голову. - Держи, - Пак принес ему стакан воды, который он быстро выпил, это очень помогло. - Я постелил в гостевой комнате, можешь идти. Чонгук еле заметно кивнул, с трудом поднялся и направился в комнату, слегка шатаясь из стороны в стороны, ему удаётся добраться до постели, засыпает он почти сразу, его уже ничего не волнует. Чимин пил меньше, помнит лучше. Завтра между ними состоится разговор. Это просто было ошибкой не более. Но почему сознание говорит ему, что это далеко не ошибка? И все мысли его покидают, стоит только лечь в постель и моментально уснуть.