***
POV Орлеана. Я сидела в знакомой с детства комнаты: светло-розовые стены, большое окно с фиолетовыми шторами, напротив большая мягкая кровать, шкаф и письменный стол. Я обдумывала каждое сказанное Фреей слово, ещё недавно я лишь только мельком слышала о легендарной Хоуп Майклсон, а сейчас наши жизни уже связаны, сплетены в одну жизнь, теперь мы должны держаться вместе. Я делала пометки в личном дневнике и попутно искала информацию о связи «Поцелованная Тьмой». Эмоции переполняли меня, мешая трезво мыслить. Всё смешивалось в едино, теперь я чувствую не только себя, но ещё и Хоуп, я знаю, с ней происходит тоже самое, и ей тоже тяжело, но почему именно мы? Интернет мне много информации не дал, от чего мне пришлось спуститься в семейную библиотеку Майклсонов. В детстве я очень любила там читать, когда я беру в руки книгу я в буквальном смысле ухожу из реальности. Книги меня поглощают, окутывают. Сложно описать те чувства, те эмоции которые ты испытываешь в эти моменты. Это не просмотр фильма, в книге ты сам себе режиссёр, тебе просто дали сценарий, а дальше все в твоих руках, в твоей фантазии. Я подошла к стойкам и начала проводить рукой по корешкам книг. Глаза мельком пробегали по названию и тут я остановилась на мифологии. Открыв содержание и пробежав по нему глазами я увидела раздел «Связывание жизней». Я взяла книгу, села на диван, окуталась пледом и начала читать.***
POV Никлаус. — Я повторю вопрос! — я уже переходил на крик. — Какова вероятность их разделить? — Никлаус! — громким, приказным, но при этом властным и спокойным голосом сказал Элайджа, после чего я невольно закрыл рот и лишь молча смотрел на старшего брата и двух сестёр. Элайджа, благородный вампир, человек слова и чести, всегда держит обещание, защитник, а самое главное мой брат. Возможно он и не был таким кровожадным вампиром или же бесчеловечным, но его все боялись и почитали. — Я повторю. — спокойно ответила Фрея. — Их никак не разделить! Ник, ты уловил? Сейчас тебе не надо беспокойсться о их разделение, сейчас подумай о дочери, как ей тяжело перенести все это, судьба Орлеаны не из лёгких и Хоуп все чувствует и понимает, а ты печешься за её разделение не думая о ней или о Орлеане. — Фрея права, Клаус, — сказала Ребека подходя ближе. — Сейчас мы толком ничего не знаем о их связи, но ты уже хочешь что-то предпринять. — Никлаус всегда думает наперед, — все также спокойно говорил брат. — Но правильно ли он думает? Вот это уже вопрос поинтереснее. — Им обеим тяжело, поэтому я и хочу понять как их разделить! — ответил я пытаясь собой совладать. — Никлаус! Иди к дочери! Поговори с ней, — ответил брат более в приказном тоне. Да я и сам э понимал, что в таком состоянии от меня все равно будет мало проку. Поэтому я лишь молча удалился на вверх. — Хоуп? -спросил я постучав в двери. — Ты как? — Я её чувствую, — тихо ответила дочь. Она лежала на кровати и я присел рядом с ней. — На самом деле, честно говоря, это не так уж и плохо. — Да?! — удивлённо спросил я. — И почему же? — Ну с тобой по сути ничего не происходит, ты живёшь как и жил то этого, нет, правда, ты первое время будешь её чувствовать, но потом ты сможешь это контролировать и будешь чувствовать её лишь в тот момент когда тебе надо. — Откуда ты это знаешь? — спросил я, непонимающе глядя на неё. — Это Орлеана нашла, я лишь почувствовала, поняла, прочла. — ответила она слегка опуская голову.***
POV Хоуп. Когда отец ушёл я ещё несколько минут сидела смотря в одну точку. С трудом понимая, что происходит. Я чувствовала её и один момент заставил меня подняться с кровати и пойти к ней. Нашла я её быстро. Во-первых: связь, а во-вторых: это было ожидаемо. Библиотека. Даже я тут не особо часто бываю. — Привет, — ответила я с едва заметной улыбкой, но она её заметила, почувствовала. — У меня к тебя разговор. — Да?! — она удивленно посмотрела на меня, у неё с моим отцом был одинаковый манер, сейчас я это заметила, когда они оба спросили «Да?!», она похлопала рукой по месту рядом с ней, как бы меня присесть, что я и сделала. — Элайджа, — ответила я и уловил лёгкие колебания её сердца. — Кто он для тебя? Повисло молчание. Либо она думает как соврать и отмазаться, либо же подбирает слова. — А как ты думаешь? — её тон был спокойным и ровным, а сердце встало в привычный ритм. — Я думаю, что он тебе не безразличен, но ты не можешь быть с ним! — ответила я хотя завести её на откровенный разговор. — Но почему? — Я думаю, что тут и так все очевидно, — ответила она. — Не так ли? — Не для всех, — ответила я, двигаясь к ней ближе. — Хочешь правды? — спросила она на, что я кивнула. — Да, он мне нравится ещё с давних времен, но я не могу ему это сказать, потому что я ему не нужна, любовь — его слабость! А он не может быть слабым! Он дал клятву, слово, обещание, а он всегда держит слово. Защищать семью, но чтобы её защищать он должен быть сильным, а любовь сделает его уязвимым. Тем более, врятли он обратит на меня внимание как на девушку. Как на члена семьи, возможно, но не больше. Она говорила спокойно, без чувств, без эмоций, она сказала как на духу. В какой-то мере она права по этому поводу, а в какой-то и нет. Хоть Элайджа и не позволяет себе любви, он её хочет. Я его знаю, он любил мою маму. Возможно он полюбит ещё кого-то также сильно как и её. Я искренне в это верю. Он не обязан каждый раз стоять за нас, защищать, опекать, заботиться и отдавать все свое время, он должен подумать и о себе. — А сколько тебе лет? — спросила я выйдя из раздумий. — 157.- кратко ответила она. — Молодо выглядишь! Я бы сказала, что даже очень молодо! Ты же шикарна! — ответила я разглядывая её. — Спасибо, — ответила она и на её щеках выступил лёгкий румянец. — У Элайджи есть чувства, — сказала я ложась на другой край дивана и накрываясь пледом. — Он просто оберегает семью, не думая о себе. Он дал клятву семьи и теперь думает, что обязан ей всем, но на себя то у него тоже должно быть время. Его надо отвлечь, поговорить с ним наедине, ну что-то в этом роде. — Для него Всегда и Навечно — это все! — произнесла она протягивая мне руку. — Всегда и Навечно!