Кто ты?

В Японии мне достался номер рядом с Этери. Точнее, не совсем достался. Когда мы приехали в отель, безумно уставшие и желающие как можно скорее упасть на кровать, первым делом заселили девочек. И когда они потащили свои чемоданы в лифт, выяснилось, что номера Этери и Аксёнова находится этажом выше, чем все наши. Она долго и упорно упрашивала девушку за стойкой поселить её на наш этаж, убеждая в необходимости находиться рядом с девочками, но свободных комнат не было. Когда Эдуард спросил, в чем дело, Этери только отмахнулась и сказала, что он ничего не понимает. Мы с Дудаковым тоже ничего не понимаем, если что. -Этери, что происходит? - тихо спрашиваю, оттаскивая разъярённую Тутберидзе в сторону. - Ты всего лишь на этаж выше и в любой момент можешь спуститься. А вообще, мы с Сережей и сами можем за ними присмотреть. Или ты нам не доверяешь? На последней фразе подозрительно щурюсь и улыбаюсь. Этери заламывает руки и отворачивается. -Не хочу жить одна, - она говорит так тихо, что я едва могу различать слова. -Так рядом же Аксёнов, - произношу и тут же жалею. Блять, сколько раз мама просила держать язык за зубами. Этери резко разворачивается и сверлит во мне дыру взглядом. Думаю, ударила бы, если бы не подоспел Дудаков. -Держи, - он протягивает ей ключ от своего номера. - Я поселюсь в твой номер, а ты можешь пойти в мой, идёт? Этери согласно кивает, одаривает меня ещё одним злобным взглядом и уходит к лифту. Эд, понятное дело, спешит за ней с двумя чемоданами. -Ты просто мать Тереза, - недовольно бурчу я Дудакову. -Мог бы и сам додуматься уступить ей свой, - Серёжа смотрит на меня, как на дурака. - Знаешь, как говорят? Пожар легче предупредить, чем потушить. Это наш случай, - Он хлопает меня по плечу. - Пойдём. Я иду за ним. В лифте думаю о том, как можно было добровольно согласиться жить рядом с Аксёновым. Видимо, в Дудакове и правда больше благородства, чем во мне. Я на многое готов для Этери, но этого напыщенного петуха она выбрала сама. Пусть сама и разбирается. Злюсь. И злюсь несколько дней, каждый вечер наблюдая за тем, как Эдуард проходит по коридору и открывает дверь в номер Этери, после того как она уложит девочек. Злюсь на японцев, которые строят отели с картонными стенами - по их вине мне приходится засыпать под стоны в соседней комнате. Хорошо, что девочки живут по другой стороне коридора. Злюсь на Дудакова, который ничего этого не видит и не слышит. Знает, но делает вид, что не знает. Злюсь долго, пока терпение не кончается. В итоге иду напиваться в бар, заранее жалея себя, потому что утром тренировка. Но то ли от злости, то ли от усталости, алкоголь пьянит быстро и так же быстро отпускает. Утром я чувствую себя бодрым и свежим. Завтракаю и, как ни в чем не бывало, иду на лёд. Вижу, что с Этери что-то происходит. Она ругается меньше обычного, хотя девочки катаются хуже, чем вчера. Мы с Дудаковым пытаемся взять все в свои руки, и Этери отступает, садясь на лавку у бортика. О'кей, разберёмся позже. Сейчас нужно заставить девочек работать. Дудаков берет на себя Женю, я занимаюсь с Алиной. Потом мы меняемся. Этери наблюдает в основном молча, и только изредка делает кому-нибудь из нас замечания, но настолько тихо, что становится страшно. После тренировки она сразу уходит, и только в коридоре мне удаётся поймать её за руку. -Что случилось? - пытаюсь разглядеть что-то в глазах, но они у неё стеклянные. -Я не хочу сейчас об этом говорить. Встретимся вечером на тренировке, - она вырывает у меня свою руку и уходит. -А обед? - кидаю ей в спину вопрос, но Этери даже не оглядывается. -Что с ней? - слышу за спиной голос Дудакова и только пожимаю плечами. -Ты же у нас благородный рыцарь, - смотрю на него и чувствую, как опять подкатывает злость. - Вот и поговори с ней. -Не будь идиотом, - Серёжа сокращает расстояние между нами. Девочки выходят из раздевалки, и мы оба остываем, как по щелчку пальцев. Нам нужно ехать в отель. На вечерней тренировке Этери всё же собирается и размазывает всех нас по льду одним своим взглядом. Лучше так, чем как утром. Заговорить с ней я больше не пытаюсь. Не пытается и Дудаков. О'кей. После ужина я возвращаюсь в номер. Прибегают девочки и просят разрешить им ненадолго пойти прогуляться. Спрашивают у меня, потому что я почти никогда не отказываю. И сейчас пусть идут. Не в тюрьме же они. Когда за ними закрывается дверь, я падаю на кровать прям в одежде. И даже в ботинках. Открываю ленту новостей. Спустя пару минут слышу какое-то копошение в номере Этери, а потом оттуда доносятся тихие всхлипы. Подрываюсь с кровати и иду туда. -Этери, открой, - стучу в дверь, но никто не отзывается. - Я выломаю эту чёртову дверь, если ты сейчас не откроешь. Слышу шаркающие шаги, и дверь открывается. Этери отворачивается и уходит в комнату, оставляя меня в коридоре одного. Я захожу, плотно прикрывая за собой дверь. Она сидит в кресле, поджав под себя колени, и вытирает рукавами свитера слезы. Пальто валяется на полу, поэтому я поднимаю его и вешаю на спинку стула. Подхожу к ней и опускаюсь рядом на колени. -Может всё-таки поговоришь со мной? - тихо спрашиваю я, заглядывая в её бездонные глаза. Она так редко плачет, что слезы в них выбивают почву из-под ног. -Я ужасная, Дань, - Этери кусает губы и виновато улыбается. - Я ужасная мать и ужасная дочь. -Что за бред? - беру её холодные руки в свои. -Это правда, - тихо произносит она и отворачивается к окну. - Мама в больнице, в тяжелом состоянии, её почти полностью парализовало.. Диша там совсем одна, живёт в этой дурацкой школе, и очень боится.. А я не могу быть с ними, понимаешь? Я не могу, потому что должна привести Женьку к тому, чего она ждала всю жизнь. Потому что Алина должна показать миру, что она хороша. Я не могу их бросить, но мне так плохо.. Я слишком слабая, чтобы всё это выдержать. Я всех вас подведу. Этери выдыхает и снова плачет. -Иди сюда, - я обнимаю её, чувствуя, как она сворачивается клубком и прижимается головой к моей груди. Моя рубаха мгновенно становится мокрой от слез. - Давай по пунктам. Во-первых, ты никого не подведёшь, потому что наши девочки уже самые лучшие. Во-вторых, ты не ужасная, а самая прекрасная, - чувствую, как Этери улыбается. - И Диша, и Этери Петровна знают, что ты хочешь быть рядом с ними, но они всегда понимали, как важно для тебя то, что ты делаешь. И не думаю, что Этери Петровна похвалила бы тебя, если бы ты всё бросила и вернулась в Москву. А Диша вообще выгнала бы из дома пинками, - теперь улыбаюсь уже я, представляя себе разъярённую Диану. - Все мы бываем слабыми, Этери. И всем нам бывает страшно. Но ты всегда можешь рассчитывать на нас и знать, что мы готовы прикрывать тебя, когда твои силы кончаются. Просто позволь нам сейчас быть с тобой рядом. Чувствую, как дыхание Этери постепенно выравнивается. Она не отстраняется, так и сидя в кольце моих рук, но молчит. Её тонкие длинные пальцы постепенно согреваются моим теплом. -Мне страшно, Дань, - вдруг шепчет она, глядя куда-то в пустоту. -Все будет хорошо, - целую Этери в висок и глажу по волосам. - Ты справишься. Воздух разрезает звук моего телефона. Достаю его из кармана, стараясь не сильно потревожить Этери. Сообщение от Дудакова. Зовет в бар. -Кто там? - тихо спрашивает Этери, поднимая на меня глаза. -Дудаков, - выдыхаю я. - Предлагает пойти в бар. -А мне можно с вами? - Этери улыбается, глядя в мои полные непонимания глаза. - Ну я же не знаю, вдруг вы собрались найти себе по симпатичной японочке и весело провести ночь? Шутит, значит успокоилась. -Японочки не в моем вкусе, - я обреченно качаю головой. -Бедный малыш, так ты на голодном пайке? - Она вскакивает с кресла и заливисто смеётся. -В отличии от некоторых, - парирую я, надеясь, что влетит не сильно. Но не влетает вообще. - Ладно, собирайся, если идёшь с нами. Пока Этери поправляет макияж, я сообщаю Серёже, что она пойдёт с нами и прошу выбрать ближайший к отелю бар, чтобы можно было дойти пешком. Никто не знает, сколько мы выпьем. Про Аксёнова Этери не заговаривает, и это радует. Хоть один вечер можно провести в дружеском кругу. Потом она все-таки сообщает, что у него были вечером какие-то дела. О'кей. Хотя я сомневаюсь, что этот человек способен делать что-то полезное. Мы приходим в бар, выбираем столик в углу, потому что там большой диван. Этери падает на него, и мы с Дудаковым обреченно садимся на стулья напротив. Она просит принести ей какой-нибудь коктейль, и мы уходим к стойке. Музыка играет на удивление тихая и приятная, только людей слишком много. В очереди за напитками приходится стоять минут 15. Когда мы возвращаемся к столу с бокалами, то видим, что Этери уснула. Сидя, откинув голову назад и показывая всем свою удивительную длинную шею. Она вздохнула, и светлые кудри чуть приоткрыли ключицу, на которой красовался большой такой фиолетовый засос. Я морщусь, вспоминая Эдуарда. -Нда, сходили выпить, - бурчит Серёжа и опрокидывает в себя виски. - Ладно, надо организовать ей доставку в номер. Я ставлю коктейль Этери и свой виски на стол так и нетронутыми, аккуратно наклоняюсь и замираю. Спящая Этери - это самое нежное и уютное, что мне когда-либо приходилось видеть. Я обвиваю её руки вокруг своей шеи, прижимаю к себе, так , что её голова снова оказывается у меня на плече, и поднимаю. -Донесёшь? - спрашивает Дудаков, допивая и мой виски. Я закатываю глаза и киваю. - Нет, ну мало ли. Уронишь - убью. Он уходит, и я чувствую, как Этери легко улыбается и крепче смыкает руки на моей шее. Думаю, что если она притворяется - то я её покусаю, но уже на выходе из бара слышу её размеренное сопение. И правда спит. Мы с Дудаковым идём молча, и я стараюсь делать как можно меньше лишних движений, чтобы не тревожить нашу спящую красавицу. Она устала. Серёжа открывает передо мной все двери, и уже на выходе из лифта я ловлю на себе удивленный взгляд Аксёнова. Пожимаю плечами, мол, не знаю, как так вышло, и шепотом прошу Дудакова обьяснить Эдуарду ситуацию и куда-нибудь его увести. Этери нужно отдохнуть и нормально выспаться хотя бы в эту ночь. Серёжа открывает мне дверь в номер Этери и уходит, прикрывая её за собой и заговаривая с Эдуардом. Я их не слушаю. Аккуратно опускаю свою бесценную ношу на кровать, включаю ночник, и снимаю с неё пальто и накрываю одеялом, не решаясь раздеть. Выключаю ночник и иду к двери. -Простите, что всё вам испортила, - сонно шепчет Этери и я разворачиваюсь. -Перестань, Дудаков наверняка уже пьет с Аксёновым. -Ты пойдёшь к ним? - Этери поворачивает голову ко мне и чуть-чуть приоткрывает глаза. Вспоминаю строчку из песни, автора которой не помню: "Господи, ну почему ты нас в такой нежности жить наказал?" -Нет, - улыбаюсь, но представляю пьяного Эдуарда и веселье проходит. -Полежи со мной, - выдыхает Этери и стучит рукой по кровати. - Не хочу оставаться одна. Я вздыхаю, снимаю с себя куртку, бросаю её на стул и ложусь рядом, плотнее укрывая Этери одеялом. -Дань, - спустя пару минут произносит она, - спасибо. -Спи уже, - улыбаюсь я и глажу её рукой по спине. Как только дыхание её становится ровным и спокойным, тихо встаю с кровати и ухожу к себе. Я готов сделать всё, что угодно, ради того, чтобы Этери чувствовала себя в безопасности. И знаю, что Дудаков, лакающий виски с Эдуардом в баре, тоже готов ради неё на всё. Поэтому мы команда.