***
Как раз под конец цикла Мия и Дайсон встретились у того самого здания, о котором шла речь сегодня на «совещании» у КЛУ. Она объяснила это тем, что тоже хочет удивить Дайсона — как раз настала её очередь. К тому же, он будет первый, кого она точно полностью посвятит в свой незамысловатый план. Но было что-то ещё, помимо простой работы. В её кодах и битах сами собой летали искры, в глазах виделась еле скрываемая заинтересованность, а дыхание давно уже не было спокойным. И она совсем не знала, что с этим делать. Насколько бы она хитрой не была, ей не сбежать от её настоящих чувств. Да, она всего лишь незначительная программа, но даже таким как она не чужды эмоции. Как раз они делают её живой. И пускай это всего лишь иллюзия. Игра. Нужно воспользоваться ситуацией по полной, понять, каково это. к тому же, Дайсон питает такие же чувства, как и она, и если они сведут друг друга с ума, потеряют все звания, власть и «награды», но останутся вместе, то он согласен на риск. Впервые за долгое время он перестал задумываться только о будущем Системы и о КЛУ. Теперь для него его служба отходит на второй план и только из-за участия Мии его волнуют детали дела. Программы переглянулись, когда стояли на пороге — как это назвала Мия — роллердома. Мия махнула головой вперёд, как бы приглашая Дайсона, уступая ему, чтобы он первый увидел обстановку внутри. Вокруг творилась такая красота. Миллиарды разноцветных огоньков прыгало по полу и по телу, танцуя в такт громкой ритмичной музыке. Когда Мия пару раз хлопнула в ладоши, цвета тут же переменились, как и режим мерцания этих «светлячков». Дайсон стоял и долгое время разглядывал этот свет, который обновлялся в новый каждые тридцать секунд. Когда тон стал фиолетовым, Мия улыбнулась чему-то и схватила мужчину за руку. — Хватит уже залипать. Ты тут для того, чтобы научиться двигаться. — В смысле — «танцевать»? — Ну или кататься на роликовых коньках. Какая разница? Давай уже начнём. Но перед этим я должна установить тебе кое-что на диске. Дайсон рефлекторно и — возможно — немного грубо остановил её, как только она притронулась к диску. Потом тут же одумался и ослабил хватку. — Прости… нейроны сегодня шалят. — Ничего. Это мне следовало бы для начала спросить разрешение. — она погладила его руку, от чего он вовсе опустил её вниз и тактично кашлянул. Глубокий вдох избавил его от дикого желания ещё раз почувствовать на себе её прикосновения. На мгновение они замерли. — Ты ведь что-то хотела установить. — Ах да. Мия бережно вынула диск, «открывая» его. Все данные были в её руках. Дайсон давно никому не доверял так легко брать его собственность. По всему телу пустила свои корни дрожь и было ощущение, словно он замёрз или успел заболеть всего за одну минуту. Почему-то всё казалось таким волнительным и важным для него. Пока она что-то делала с диском, попутно рассказывала, какие правила будут установлены для программ, которые захотели покататься на роликах: — Программа обязана у входа предоставить свой личностный диск, чтобы организатор сея мероприятия мог установить свои настройки. Благодаря ним костюм сможет обновиться: обычная обувь перевоплотится в роликовые коньки, автоматически добавится всевозможная защита — налокотники, наколенники, шлем и защита для запястий. Но есть ещё кое-что. — Мия хитро улыбнулась своим словам. — Диск будет временно заблокирован во время нахождения здесь. Программы не смогут драться, что является основным плюсом — из оружия будут только кулаки, а они вряд ли смогут причинить значительный урон. — Хм… Так, стоп. — Дайсон зажмурился, немного усомнившись во всём этом — это распространяется на все программы, включая нас? — Ну да. По-другому никак. — Не очень-то безопасно и эффективно. Мия наигранно обиженно отвечает: — Ну что же, умник, придумай что получше и при этом сохрани как можно больше жизней. На секунду ему показалось, что девушку и вправду задели его слова, но когда он услышал её легкую усмешку и увидел её улыбку, то сразу же расслабился. — Просто нужно испытать твой план на практике. — улыбнувшись ей в ответ, он встал посередине зала и не предпринимал без её указаний ничего, так как немного побаивался упасть. Дайсон более или менее держал равновесие, хотя это не было так уж трудно, учитывая тот факт, что роликовые коньки были четырёхколёсными и удобными. Девушка отошла от него в маленькое полуоткрытое помещение с аппаратурой, где настраивала музыку и свет. Вновь всё стало иным: сначала их окружали полная темнота и тишина, затем прожекторы захватили Дайсона в свою белую ловушку. И заиграла музыка. Потихоньку стали проявляться другие огни, например, осветилось то самое место «Диджея» и ещё барная стойка с приближенными к ней столиками замерцала тёплыми, греющими душу оттенками. Девушка медленно подбиралась к нему. На ней тоже были коньки, но Мия каталась без защиты. Рыжеволосая протянула ему руку, от которой он никак не мог отказаться. Она давала возможность программе привыкнуть к новой обуви, ехала очень медленно, ожидая его. Часто повторяла правила катания, которым стоит следовать, показывала на своём примере повороты или торможение. Постепенно мужчина стал ускоряться, а затем вовсе свободно кататься в одиночку. Девушка со скрытым восхищением глядела на него, убеждаясь тому, что для программ не существует ничего невозможного. Самое приятное, что Дайсону удалось всего лишь за один цикл обучиться более-менее нормально ездить. — Да у тебя талант. — по-доброму усмехнулась Мия, краем глаз наблюдая за своим…товарищем. Дайсон странно поправил волосы: — Просто учитель у меня хороший. — Ах так… да ты… подмазываешься! Прям как Павел. Мужчине явно не понравилось такое сравнение. Он надменно хмыкнул и прибавил скорости. Вскоре он отдалился от своего «тренера». — Надеюсь, твой Павел не научился кататься раньше меня. — с каким-то ядовитым привкусом процедил Дайсон. — Да знаешь… всё ещё впереди. Настало недолгое молчание, которое перебил беззаботный смех Мии. Она быстро догнала мужчину и приобняла сзади, от чего он слегка притормозил. Дайсон нежно обхватил одну из её ладоней, приподняв от недоумения бровь. — Конечно можно — словно читая его мысли, Мия снова улыбнулась. — я же не спрашиваю тебя, когда обнимаю. Программа почувствовала себя совершенно счастливым, потому что именно такой ответ устраивал её на все сто процентов. Он внезапно для девушки взял вторую её руку, повернулся лицом к ней и хитро усмехнулся. — Тогда почему бы мне не сделать так? Дайсон закружил её, от чего Мия радостно вскрикнула, не сдержав порыв нахлынувших эмоций. Всё это время они смотрели друг другу в глаза. Всё вокруг Мии с бешенной скоростью мелькало: светящие сверху на них огни, «интерьер», к которому её карие глаза привыкли. Однако кое-что оставалось неизменным, то, что никогда наверное не выйдет из её головы — спокойное, доброе лицо Дайсона и его счастливый горящий взгляд. Мужчина подловил нужный момент и поднял её на руки, но засмотревшись, чуть не споткнулся об собственную ногу. Но они, к счастью, избежали падения и Дайсон удержался на своих роликах. Мия вздрогнула, потом снова засмеялась, легонько ударив его по руке: — Что же ты вытворяешь… — с придыханием выдала рыжеволосая. Между тем её компаньон до сих пор молчал, затем осторожно опустил на ноги и прижал к себе. Девушка тоже стихла и не сопротивлялась. Это был первый раз, когда Дайсон сам её обнял. Сначала его дыхание было совершенно спокойный. Они медленно двигались вокруг своей оси, не отстраняясь. Мия вздохнула, наблюдая за синим светом на полированном полу, и совсем не следила за временем. Мужчина тоже не знал, как долго они провели в таком состоянии. Он настолько привык к их близости в тот момент, что всё остальное стало совершенно бессмысленным. Его даже не пугали приходящие в голову мысли, потому что их тут же сжигало тепло, исходящее от Мии. Трудно представить, как ему в тот момент было хорошо… Потом девушка без особого энтузиазма отпрянула от него и снова встретилась со взором Дайсона. Он не отпускал её из своих рук, как и она не вырывала свои. Раньше ей было так страшно смотреть в его глаза. Теперь же всё наоборот: он пытается избегать зрительного контакта, потому что если он не успеет, то не сможет от них оторваться. Как и сейчас. Он до сих пор не мог понять, что же было в них такого удивительного и почему они так завораживали. Сквозь биты и коды в его груди вырывался поток сильных эмоций, но он держался до последнего и не мог позволить себе сказать в тот же тик всё, о чём думает и чего хочет. Мия странно смотрела на него, будто бы проверяя. «Стоит или нет? Подождать ещё или лучше шанса не будет?». И чем дольше она на него смотрела, тем больше всяких подобных идей приходило ей в голову. А дело ведь в том, что Мия тоже умеет удивлять. Она игриво, но так же ласково приподняла уголки губ. Чуть помедлив, девушка взглядом обошла его губы, намекая на то, что собирается сделать в ближайшие секунды. Дайсон не успел вздохнуть или сказать что-то, только с удивлением тихо хмыкнул, когда девушка поддалась вперёд и прикоснулась к его губам своими. С ним, да и, он уверен, с ней, ещё такого не было. И это так потрясало сознание… Столько странных чувств, направленные на него и от него, он не испытывал никогда прежде. Нежность?.. Самое интересное то, что она никак не перерастала в жгучую страсть, хотя раньше он считал, что именно это и будет, если они всё-таки дойдут до такого уровня взаимодействия. На самом деле, он был рад этому исходу событий. Программе нравилось, что всё шло своим чередом, медленно и верно. Ещё раз целуя, она начинает улыбаться ему прямо в губы, потом не выдерживает и смеётся, от чего приходится прекратить «церемонию». Её длинные распущенные волосы щекочут лицо и шею Дайсона и он снова тоже усмехается. Он надеется, что Мия действительно рада происходящему, что она не играет с ним. Девушка же наконец отходит от него, показушно взъерошивает свои волосы, мотает головой и произносит: — Ай-ай-яй, Дайсон, ну как вам не стыдно. Отвлекаете и себя, и меня от работы. Он хищно крадётся к ней: — Рабочая смена давно закончена. Не пытайтесь меня обмануть. — Хорошо, но мы ведь действительно не закончили Вздохнув, Дайсон выражает своё недоумение: — Такой момент… И так безвозвратно испорчен. Вы умеете вдыхать в меня жизнь и сразу же отбирать. Мия снова просияла. Она покружилась, проехала чуть-чуть и повернулась обратно к Дайсону. — Без меня вам было бы скучно. — И то верно. Вы не перестаёте меня удивлять. — Он сделал большой круг на своих роликовых коньках и вернулся на прежнее место, зная, что программа не сводила с него глаз. — и восхищать… Всё-таки, время идёт, а Мия до сих пор как наивная девочка смущается от подобных его фраз. Как же хорошо, что здесь было приглушенное освещение. — Взаимно. Он качает головой и глупо улыбается. Она нечто. Дайсон правда в восторге от неё. И он не слушает больше свои мысли. Он следует за своими ощущениями.***
В этот раз Ник возвращается один в логово. Бек же остался ещё подольше с друзьями, помогая им с какими-то машинами, и сказал не ждать. Всё, что оставалось коруну — пожать плечами и равнодушно помчать в своё временное убежище. Последние циклы он чувствует себя, мягко сказать, не очень. В моральном смысле. Ник постоянно о чём-то думает, но точно не о том, что нужно. Порой совсем забывается, теряется. Самое страшное, что он молчит, словно вот-вот замкнётся в себе. Конечно же Бек это заметил, но пока не знал, чем помочь. Всё-таки Росту пользователь… Почему-то программа считала, что ей с ним нужно быть осторожнее. А когда сам наставник спросил Бека насчёт коруна, то он расслабился: на Трона можно положиться. Он решит проблему, всё же это не первый пользователь на его веку. Только вот Трон и не думал сначала, что именно он будет тем, кто должен поговорить с Росту «по душам». Понятное дело, он видел его воспоминания, он кое-что уже знает о парне, но как-то совсем не хотел бы выполнять функцию «психолога». Потому что он просто боялся. Раньше у него не всегда получалось находить общий язык с программами. А с друзьями он иногда был довольно строг. С Дайсоном, с Беком… Трон хоть и не подаёт виду, но его это никогда не переставало волновать. Неужели ему суждено быть таким тяжёлым на подъём? Как вообще общаться с остальными, если подпускать их слишком близко кажется опасным и даже просто проявлять какие-то чувства в их сторону ему страшно? И, несмотря на это, он всё равно сказал Беку, что справиться. Самоуверенно. Сам Ник бы оценил. …Росту с абсолютно опустошённым взглядом вошёл внутрь. Он поднимался по ступеням, совершенно не моргая, снова погрузившись в какие-то свои мысли. Болезненный комок зажимал его горло, он словно не хотел ни говорить, ни дышать. Однако всё изменилось, когда на своём пути он внезапно встретил Трона. Ник заметно напрягся, несколько раз моргнул, выпрямился и улыбнулся. Он до сих пор как-то странно относился к программе, не понимал, стоит ли опасаться его или полностью доверять. По этой причине вёл себя именно так, как при первой встрече с Винду — немного грубо, натягия беспричинную улыбку, холодно. Хоть и казалось десять циклов назад, когда Ник позволил Трону изучить его диск, что они стали ближе, но на самом деле этого не произошло: всего лишь временное обманчивое чувство, которое било прямо по самому сердцу. Осознание того, что Трон такой, его жутко напрягало, ведь эта чёртова программа до сих пор воспринимала его как-то по-дурацки. Коруну казалось, что он для Героя Системы всего лишь инструмент, вещь, которой он когда-нибудь воспользуется, потому что Трон ни разу за это время не говорил с ним как с другом, чего не скажешь о Беке, который уже полностью доверился пользователю. Но почему? Трон ведь видел его прошлое… И оно было совсем уже не красочным и жестоким. За свою жизнь программа научилась бояться и сторониться этого. А Ник кажется ему опасным пользователем — Кевин Флинн говорил, что люди часто не соответствуют стандартам, как и программы не бывают полностью идеальными. Он увидел совсем немного и ему не понравилось — конечно, Защитник Системы понимает, что Ник мог измениться, но что-то его тревожило и он уже был не так уж и рад появлению пользователя. Кевин не был таким. Даже тогда, когда он только создал Систему, Флинн был добр к своим программам и, Трон уверен, к людям он тоже относился хорошо. По мнению Трона, у Росту был самый главный недостаток — от него не знаешь, чего ожидать. В своих воспоминаниях он напоминал то загнанную жертву, то бушующего зверя, хищника, готового с большим упоением разорвать тебя на клочья. Тогда Трон понял, что с ним будет нелегко.***
После самой долгой смены за последние циклы, Линк наконец-то направлялся домой, в свою квартирку, бубня при этом какие-то тихие недовольства про себя. А из-за чего он задержался? То кто-то из псевдоглавных поручит ему очередное устройство для починки, то Мара со своими расспросами задержит, то ещё что-то. А программе только и оставалось внимательно их слушать и потом устало вздыхать, в голове проговаривая: «Всё, просто так они меня больше не задержут. Я не позволю. Это был заключительный раз». Линк настолько сильно задумался о своём тихом ропоте, что не заметил, как резко на его пути выросла длинная фигура программы, в которую он в итоге благополучно врезался. Завидев перед собой оккупанта, парень сразу же отшатнулся от того на несколько метров. Он узрел Павела, который посмотрел на него сначала с недовольством, а потом с безумной усмешкой. Если честно, это была последняя программа, которую он хотел видеть в конце сегодняшнего цикла. Да и после того случая с Отступником, он не очень-то горел желанием связываться с этим оккупантом. Но, понимание того, кем Павел является, всё ещё вселяло страх — он был похож на что-то вроде защитной реакции, инстинкта. Линк испуганно огляделся, забился в мелкой дрожи и неуверенно проговорил: — Простите… Пожалуйста… Я… Не хотел, не увидел вас. — Не увидел?! — злорадно воскликнул оккупант — Такого как я сложно не заметить! Линк замер, потупив глаза в пол. Только этого ему сейчас не хватало. Он постарался выпрямиться, но из-за волнения снова ссутулился. Между тем, задумчиво почесывая свой замечательный подбородок, Павел хищником расхаживал вокруг него, высматривая что-то и прищуриваясь. Потом удовлетворённо хмыкнул и вынес свой «приговор»: — У меня есть к тебе дело и ты не можешь от него отказаться. Потому что при любом ином твоём ответе кроме как положительном, тебя ждёт совсем не желанная участь — обнуление.