***
Сегодняшний день не предвещал ничего плохого. Всё было как обычно. До того момента, пока поздно вечером не хлопнула дверь. В дом вошла Изабель, которая ушла куда-то ранним утром. Она была грязной, в слезах и в некоторых местах были ранки, с которых шла кровь. — Что случилось? — испугано спросила Анжелика. — Ты снова ходила к ним? — одновременно с девушкой спросил Фарлан. — Нет. Всё в порядке, — вытерев рукой нос из, которого текла струйка крови, всхлипнула Изабель. — Зачем ты… — начал Фарлан, но его перебили. — Пойдём, тебе нужно помыться. Я приготовлю тебе вещи и обработаю раны. Хорошо? — мягко спросила Сорель. — Да, хорошо, — ответила Магнолия и пошла в сторону душа. — Что ты делаешь? — спросил Фарлан. — Я поговорю с ней. Обещаю, — посмотрев ему в глаза, сказала Лика. — Доверься мне. — Ладно. Но… Ай, к черту, — махнул рукой Фарлан. Но за разговорами никто не заметил еще одного слушателя. Леви стоял возле входа в гостиную. Его брови нахмурились, глаза приобрели стальной блеск, а пальцы сжались в кулаки от еле сдерживаемого гнева. «Я убью их», — подумал он и пошел в свой кабинет.***
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Анжелика, пока аккуратно обрабатывала небольшой, но глубокий порез на спине. — Всё хорошо, — с трудом сказала Изабель. — Доверься мне, прошу тебя. Знаешь, когда мне были необходимы друзья, то их не было. Я не могла рассказать о своих проблемах. Не могла поплакаться кому-то в жилетку. У меня не было плеча, на которое я могла бы опереться. Но у тебя они есть. Даже если не хочешь говорить им, то скажи мне. Прошу тебя, — заботливо попросила Сорель. — Ты точно не расскажешь никому? — с недоверием спросила Магнолия. — Да, точно. Обещаю тебе. — Я ходила к ним. Однажды они были моими друзьями. Они пообещали мне, что будут вместе со мной до конца. Но потом они… они… они н-начали, начали трогать меня, — в глазах Магнолии уже скопилось слёзы. — Боже, они сделали это? — с ужасом спросила Анжелика. — Нет, не успели. Меня спасли. Спасли Фарлан и Леви, — из глаз девушки уже текли слёзы, но она не обращала на них внимание. — Всё хорошо. Всё ведь обошлось, не плачь. Я знаю тебе больно и мерзко, но это пройдёт. Я понимаю тебя, но почему ты снова пошла к ним? — прижав к себе Изабель, спросила Сорель. — Они сказали, сказали, что уб-убьют Ф-фарлана и б-братика. Я н-не могла не п-пойти, — заикаясь и захлёбываясь слезами, сказала Изабель. — Мне так б-больно, они, они хотели чтобы я разделась, чтобы я и-их уд-довле-твор-рила. Но я отказа-алась. Поэтому они у-ударили м-меня. Б-били так много, много раз. Я кричала, м-молила их остановиться, но они с-смеялись, — хватаясь за спину Анжелики, в отчаяние говорила Магнолия. — Тише, всё в порядке. Мы не бросим тебя. Всё хорошо, — успокаивающе гладя её по волосам, произнесла Анжелика. — Я убью их. Когда-нибудь я убью их, — спустя некоторое время проведенное в слезах, проваливаясь в сон, сказала Магнолия. Её слова были услышаны не только рядом сидящей девушкой. Её слова услышал и Фарлан, который стоял за дверью, и, сжимая кулаки, слушал её всхлипы.***
— Она уснула, — аккуратно закрывая дверь комнаты, сказала Анжелика. — Она рассказала что-нибудь? — спросил Фарлан. — Прости, но всё, что я могу сказать тебе, это то, что она повстречала редкостных уродов. Она слишком невинна, невинна для этого мира, а эти твари воспользовались этим, — Сорель сжала пальцы в кулак. — Что они с ней сделали? — вскочив, спросил Черч. — Ничего такого, что может быть не поправимо, — ровным тоном ответила девушка. — Что это значит?! — воскликнул он. — Тише, не кричи. Изабель спит, — шикнула на него Сорель. — Тебе тоже стоит поспать, я не думаю, что Леви будет в восторге от… — Его нет, — перебил её парень. — Но, как так? Он же был дома, — удивлённо спросила Анжелика. — Он ушел, — сказал Черч. — И что? Ты всё равно должен спать. Тем более, он не маленький ребёнок. Сможет о себе позаботиться. Я пошла спать и ты тоже иди. Он ничего не ответил, лишь молча проводил уходящую девушку взглядом. Спустя несколько часов в дом вошел парень. Он аккуратно, чтобы не разбудить других, закрыл дверь и пошел в сторону кабинета. Но к сожалению, в темноте он не заметил тумбочки и ударился мизинцем об неё. — Чёрт! — не сдержавшись выругался на он. — Что случилось? — выходя из комнаты, тихо спросила Анжелика и тут же ахнула, увидев парня. — Леви! Что с тобой произошло? — Тихо, весь дом разбудишь, — шикнул на неё Леви. — Откуда ты пришел? — окончательно проснувшись и выйдя из комнаты, спросила она. — Не важно, — бросил Аккерман. — Подожди, — Сорель схватила его за запястье. — Что еще? — раздраженно спросил он, повернувшись к ней. — Ты ведь, ты ведь убил их? — А что? Будешь осуждать? — Нет, — ответила она. — Наоборот, я рада этому. Такие подонки не заслуживают жизни. — Ого, а я думал, что ты у нас ангел, — усмехнулся Леви. — Такая, как я, просто не может быть ангелом, — безразлично сказала Анжелика. — Пойдём, ты ранен. — С чего ты взяла? — спросил он, однако сопротивляться не стал. — Я чувствую запах крови. — А с чего ты взяла, что это моя? — с небольшим интересом спросил он. — Чувствую, — притронувшись к кончику носа, ответила она. Они уже дошли до комнаты и поэтому он ничего не ответил. Анжелика включила свет и посмотрела на парня. Её глаза расширились от удивления. Теперь, когда свет полностью освещал Леви, девушка смогла в полной мере насладиться зрелищем. Рубашка Леви в некоторых местах была разодрана, грязные штаны, что несвойственно для такого блюстителя чистоты как он, синяки в некоторых местах и неглубокий порез на плече. В его руках был нож обвязанный белым платком, однако теперь он был в крови. — Думаю, тебе нужно помыться, — указав на душевую, сказала Анжелика. — Я принесу аптечку. Он лишь кивнул и, взяв чистую рубашку и штаны, пошел в душ. Спустя минут 10 он вошел в комнату и увидел Анжелику: она сидела на кровати и смотрела в стену, не обращая ни на кого внимания. — Кхм… кхм, — кашлянул Леви, привлекая к себе внимание. — Что такого интересного в этой стенке? — Да, ничего такого. Садись, — переведя взгляд на парня, сказала Сорель и немного замешкалась, разглядывая голый торс. Капельки воды скатывались по его торсу, очерчивая каждую мышцу пресса. Она, как завороженная, наблюдала за этим зрелищем, посмотрела на синяки на его теле и не могла оторваться, пока не услышала голос: — Нравится? — ухмыльнулся Леви. — Нет, не нравится, — резко отвернув голову и скрыв покрасневшее лицо длинными прядями волос, сказала она. — Я так и понял. — Садись, — буркнула она. Он немного приподнял уголки губ и присел напротив неё. Она подняла голову и осмотрела его повреждения. После, задумавшись о чём-то, она закусила губу и взяла какую-ту мазь. Выдавив немного на палец, аккуратно притронулась к одному из синяков и тут же почувствовала, как напряглись мышцы под её рукой. Незаметно вздохнув, она провела по нему пальцем размазывая мазь. То же самое она проделала и с остальными синяками. Леви наблюдал за ней, за тем, как она заправляет волосы за ушко, за тем, как закусывает губу, за тем, как хмурятся её брови и морщится носик. От её прикосновений по телу разливалось приятное тепло. Ему казалось, что она как куколка или ангел, но своими словами она разрушила эту иллюзию. Этот безразличный взгляд и холодный тон, кажется, он запомнит их навсегда. Как же однако бывает… — Можешь повернуться? — своим вопросом она отвлекла его от размышлений. — Я обработаю плечо. — Хорошо. Она посмотрела на порез и притронулась к коже вокруг, из-за этого Леви немного дёрнулся и шикнул от резкого жжения. Она сразу же подула на это место, после этого взяла небольшую тряпку и окунула её в заранее приготовленную воду. Этой тряпкой вытерла кровь вокруг пореза, которая всё же пошла. Вытерев кровь, она убрала таз с водой и тряпкой, достала из аптечки вату и спирт, предупредила: — Сейчас будет больно, потерпи, — вылив спирт на вату, она начала водить ей вокруг пореза. В отличие от первого раза парень не издал ни звука, лишь до побеления костяшек сжал кулаки и челюсть. Закончив с этим, она достала сухую и чистую ткань, снова вытащила тюбик с мазью, только на этот раз с другой, и выдавила на эту самую ткань. Немного размазав её, она приложила ткань к его порезу. — Подержи, — попросила, он молча положил руку на плечо так, чтобы держать ткань было удобно. В это время она вытащила бинт и, убрав руку Аккермана, начала обматывать его плечо, затянув бинт, как можно туже, она завязала его и с небольшой улыбкой сказала: — Вот и всё, можешь одеваться, — сказав это, она начала собирать вещи в аптечку. — Я сейчас уберу её и приду вылить воду, хорошо? — Ладно, — кивнув Леви, начал одевать рубашку. После его кивка она вышла из комнаты. Спустя минут 5, Анжелика вернулась и, молча взяв воду, собралась уходить, но услышанное заставило её остановиться. — Спасибо, — тихо сказал Леви. — И извини, я не должен был так говорить. — Не за что. И я тебя уже простила, — посмотрев на него, сказала Сорель и вышла, не став дожидаться ответа.