«в моей жизни было несколько счастливейших дней, но я их не заметил».

POV: Аксель        Выходим из толпы перед гардеробной, и да, я не ошибалась, сегодня именно этот день. Приподнимая потдол длинного бежевого платья с красными тройными плосками, «кукольными» кружевными манжетами на воротнике, рукавах и крае «шапки» юбки платья, я, пытаясь не помять пышный бант сзади своего толстого пояса продвигаюсь к цели. Пытаясь не потерять знакомый силуэт, ускоряя шаг, подталкиваю своими узкими плечами множество дам в карсетах, но увы, я потеряла его. Своего странника из сновидений, с которым мне удалось поговорить всего один раз, я в шутку начала назвать Золушкой. Смотря своими жёлтыми глазами обрамленными выбеленными ресницами в даль, я не замечаю как ко мне подходит какой-то молодой человек и уже несколько секунд пытается вывести меня из «транса».        Черноволосы брюнет с «восточным» вырезом глаз всеми интиллигентными словами старается пригласить меня на танец под столь «чУдную мелодию», но мне казалось что все на этом балу знают, что одарить танцем я могу не каждого. Надо бы всем об этом напомнить…

POV: Автор        В свободном светлом бальном зале наполненом множествами аристакратическими особами, пары двигаются вялыми вижениями, которые они сами называют романтичными, под живое сопровождение маленького оркестра состоящего из нескольких струнных инструментов, духовых и одним похожим на барабан. Но все они украдкой глядят на ещё одного неудачника, пытавшегося завоевать сердце местной снежной каролевы.Но к их громадному удивлению, светловолосая «колючка» делает несколько заводящих еле заметных движений плечами, на что молодой человек легонько кивает головой с идеальной укладкой и ровным потбородком, и неожиданно для всех, столь сдержанная, всеми уважаемая девушка скидывает идеальные лакированные туфли с кружевным бантиком в цвет платью, и подавая руку юному недоумивавшему «лавелазу», ехидно приподнимает левой уголок губ, ловя трясущуюсю ручонку, уносит его в центр зала, и пытаясь находить самые нелепые движения в её жизни, втягивает в этот «грациозный пляс» мальчика, с глазами с блюдца. Закончив этот позор, она, пытаясь не засмеяться прямо сейчас, встряхивает чёрные локоны в «гнездышко», лёгким шагом с качанием бёдра и помахиванием руками, уходит с туфлями в руке на балкон.        Садясь на ступеньки балкона и вытирая слезы у уголка глаз от смеха, она не замечает ещё один силуэт на балконе. Слыша шорохи сзади, он резко оборачивается, и видя знакомую, вытирающую слезы, он не подходит как настоящий друг успокоить, он перкидывает ногу в прямых бежевых штанах и чёрных лакерованных туфлях через забор балкона, и лёгким толчком сбегает с места. Аксель резко поднимает голову на звуки рядом, и с широкораскрытыми глазами, как и у её партнёра несколько минут назад, подскакивает, и пытаясь схватиться пальцами за чужой пиджак старого закомого, не успевает и наблюдает за сбегающей идельноотточенной фигурой. Пытаясь прокричать что-то невнятное, она понимает, что её имя кричат уже несколько минут.        Резко размыкая глаза, она понимает, что они кажется приехали, и мать на водительсом кресле впереди, красная от злости как помидор, продолжает что-то бубнить на неё на повышенных тонах, но единственное, что сейчас в голове у Аксель, это что-то на подобии: «Спасибо, ма, я упустила свой шанс, впервые появившийся за четыре недели…»        После этого, она, в состоянии «омебы», помогла матери донести некоторые коробки к незнакомому зданию, но единственное что сейчас в голове этой «олноклеточной» — это в порядке ли её «дорогуша».