Игра Без Названия

От автора: Варнинг! Очень много пошлятины! Черт меня дери, да что ж мне так на них везет-то! Я расширившимися от ужаса глазами смотрела, как четыре огромных мужика приближались ко мне, словно в замедленной киносъемке, и прижимали к высокому каменному ограждению, а мой мозг отчаянно заклинило в ступоре. Мамочка, роди меня обратно!!! Ноги, словно кто вшил мне в них огромные пружины, скакнули так, что я без видимого усилия сиганула через отрезающее одну сторону улицы каменное заграждение и понеслась прочь, перепрыгивая мелкие кусты и лавочки. Ну почему, почему я всю неделю бегаю, ебать мои чешки? Я что, какая-то особенная, чтоб за мной так гоняться, или просто везучая дура?! Господи, я знаю, что страшная грешница и матершинница, и упоминаю Твое имя только всуе, но, умоляю, помогииииииииии... Затормозила я кварталов за шесть от места моей предполагаемой поимки, и то только тогда, когда ноги напрочь отказывались бежать. Я захлебывалась тяжелым дыханием; на губах отчетливо держался привкус железа, а глаза закрыла мутная пелена после долгого забега. Стена, к которой я привалилась - а потом и вовсе сползла вниз - в этот момент показалась мне гигантской раскаленной сковородой. Саднящее от бешеного ритма дыхания горло мешало сконцентрироваться и собрать остатки своих и без того скудных мозгов в кучку. Блять. Блять. А ведь в игре Шон был поумнее, сука! Ясен хрен, что меня видели вместе с Эцио, и само собой подразумевалось, что эти уебки выйдут на мою нескромную жопу. Теперь, бля, меня гоняет по городу Абстерго, в то время как эти распиздяи отсиживаются в укрытии. Ууу, Дик, я всееее тебе расскажу о твоей любимой игрушке!.. Кстати, Дик... Судорожно сглатываю не успевшее выровняться дыхание и набираю номер друга. Только бы он не отрубил на хрен телефон, только бы не отрубил... Аллилуйя, нах, идет дозвон! - Динго? Динго, что случилось, я... - ДИК, МНЕ СЕЙЧАС НАСТУПИТ ПИЗДЕЦ! МЕНЯ СЕЙЧАС ПРИСТРЕЛЯТ К ЕБАНОЙ БАБУШКЕ! И ЕСЛИ ТЫ НЕ ХОЧЕШЬ МЕНЯ БОЛЬШЕ ВИДЕТЬ, СУКА, САМОЕ ВРЕМЯ ПОПРОЩАТЬСЯ!!! - ЧТО?! Я вновь перевела дыхание и понизила голос: - Меня сейчас пытались поймать непонятные хмыри, но я, блять, жопой чую, что это Абстерго! Дик, блять, помоги мне, помоги, черт возьми! - Где ты сейчас нахо... - ТИХО! Где-то рядом раздалось шебуршание и я, вскочив на ноги и шарахнувшись в сторону, противоположную возникшему звуку, ломанулась на какую-то парковку. - Дик! - Динго, ты... Дэз, блять, нашел время! У меня подругу убивают! На той стороне провода что-то грохнуло, и телефон сразу же наполнился хором голосов, от которого аж переклинило маленький динамик моего телефона. Смесь беспорядочных английских слов со вставками на древнем итальянском так выкручивало мозг, что я невольно отнесла телефонную трубку подальше от уха; к счастью, адовую какофонию прервал друг, прямо-таки могучим ревом перекрыв всех вокруг: - А ну заткнулись все!!! Голоса на заднем плане смолкли и Дик наконец смог задать так сильно интересующий его вопрос: - Динго, где ты сейчас находишься? - Я сейчас… Хорватский бобр!!! Я взвизгнула и метнулась за низкое бетонное преграждение, окружавшее парковку. Несколько хлопков – и там, где были мои ноги секунду назад, со звоном отрикошетили пули. Пока я, отчаянно матерясь и согнувшись в три погибели неслась под градом выстрелов, перепрыгивая из укрытия в укрытие, как партизан времен второй мировой, в телефоне стояла мертвая тишина. Стояла она и когда я случайно выронила телефон, приземляясь на асфальт в проулке между домами, на которые выходила парковка, и тогда, когда я перепрыгнула через ржавый полусогнутый забор непонятного назначения. - Дик, ты там, блять, где? - Динго, как ты?! - Если учесть, что меня только что не пристрелили, то зашибись, - умудрилась съязвить я при фактически отсутствующем кислороде в легких, - Дик, я через пятнадцать минут буду на том месте, где на нас рухнула декорация. - Понял! – почти прокричал друг и прежде, чем телефон отключился, я услышала его истерическое «ДЕЗ!» Ну охуеть теперь. Я сунула телефон в карман и метнулась в парадную ближайшего дома, надеясь сократить дистанцию. Путь мне преградила какая-то совершенно необъятная тетка, от которой я отскочила, как мопс от батута и убежала вглубь дома, слыша несущиеся в мою спину проклятия на испанском языке. Понаприперлось тут мексиканцев! Не то, чтобы я была расистом, но, блять, нахрена запруживать проход своими телесами ?! Кое-как протиснувшись в другой конец дома и получив на свою голову испанских матюков вплоть до седьмого колена, я вскочила на рассыпающийся в труху подоконник и, вложив в рывок весь вес своего тщедушного тельца, с треском распахнула раму. Та не замедлила заехать мне в лобешник и отправить на паркет неизвестного века; впрочем, я не сильно жаловалась и спрыгнула в очередной проулок, прикидывая, сколько мне еще бежать до злосчастного парка. Наконец, показались знакомые деревья и я взявшимися словно из ниоткуда силами удвоила скорость, хотя до этого мне казалось, что я умру прямо на бегу и некрасиво вмажусь в какой-нибудь столб. Чуть поодаль я увидела знакомую машину и уже радостно метнулась туда, как сзади послышался рев мотора. Я даже оглянуться не успела, как меня схватили поперек туловища и стали затаскивать в салон. Я начала брыкаться; чтобы орать или визжать от страха у меня не хватало воздуха; и когда моя голова оказалась внутри, я увидела стремительно приближающийся перекресток и мерцание светофора, переходящего на «зеленый». Растудыть твою черешню! Я выгнула руку и вмазала водителю по роже. Из-за того, что в салоне было тесно и негде размахнуться, удар получился смазанный; но мне все равно хватило времени, чтобы заехать державшему меня мужику локтем в солнечное сплетение и резко крутануть руль. Автомобиль вильнул; меня же, остававшуюся в той же позе, в которую и затаскивали в машину, по инерции выкинуло на проезжую часть – задницей вперед. Удар об асфальт выбил и без того скудные остатки воздуха из моих легких; в глазах на мгновение потемнело, а боль запоздало прокатилась по всему телу, заставив несколько мгновений лежать и невидящими глазами буравить небеса, хрипло хватая воздух губами. «Вышла красна девица в чисто поле, ударилась о сырую землю… и убилась на хер.» Не помню, в сказках какого из народов мира есть такой фетиш, заключающийся в долблении своей тушей о мокрый чернозем, но Дик потом наверняка мне объяснит. Словно сквозь вату я слышала визг тормозов, грохот и странный шум, продолжая заторможено осознавать окружающую действительность и не врубаясь в происходящее. Внезапно в поле моего зрения совершенно неожиданно появились чьи-то руки, и в следующее мгновение я осознала, что меня только что перекинули через плечо и в данный момент я лицезрею задницу Дезмонда. Впрочем, у задницы нет лица, если на то пошло. Я подняла голову и почувствовала, как отваливается челюсть при виде совершенно фантастической картины: машина моих преследователей свернула с проезжей части и протаранила брандспойт, в результате чего из образовавшейся дыры мощным потоком хлынула вода, которая частично залила дорогу и начала затапливать салон самого автомобиля. В следующее мгновение я уже улетела на заднее сидение и слушала, как Шон орет на Дезмонда, чтобы тот поторапливался. Хосспаде, он с собой этого ботана взял?!.. Первое слово, которое я сказала, едва пришла в себя, было хриплое «Мудилы!», оглашенное на весь салон. - О, все нормально с ней, раз матерится, - хмыкнул Шон, переключая скорость, - А ты переживал! Потомок Аудиторе, впрочем, не разделял его сарказма и, перегнувшись через сидение, наклонился ко мне: - Ты как? - Пиздец, - вновь пробулькала я, пытаясь выровнять дыхание и стараясь сглотнуть. Ощущение было такое, словно по горлу прошлись наждаком, - Я вам, блять, не Форест Гамп! Впрочем, лицо Дезмонда выражало такое раскаяние и беспокойство, что я решила сменить гнев на милость и, наконец-таки сглотнув, добавила: - Все нормально, только я больше не хочу таких забегов делать! Майлз грустно улыбнулся и тронул меня за плечо: - Знаешь, если свяжешься с нами, то такое я точно не смогу тебе гарантировать. - Да поняла уже, - закашлялась я и уткнулась лбом в изголовье кресла, находящегося впереди, - Что ж мне так везет-то на этой неделе? - Сказать, сколько мне так везет? – засмеялся ассасин, - Я вот честно и не припомню уже, когда мне не приходилось прятаться. Впрочем, это неважно. Ты жива и в данный момент в безопасности, и это главное. Вздохнув и послав все свои (да и чужие, в принципе, тоже) моральные установки к черту, я растянулась на задних креслах, и, не обращая внимания на красноречивый взгляд Шона и веселую ухмылку Дезмонда, потянулась, уперлась руками в крышу. - Такая маленькая, а столько места занимаешь, - буркнул Гастингс, продолжая буравить меня косым взглядом. - Такой ботан, а пидарюга, - не замедлила отреагировать я и вновь села, - Почему бы тебе от меня просто не отстать и, СУКА, СЛЕДИТЬ ЗА ДОРОГОЙ! Конечно, в том, что случилось дальше, Шон не был виноват; просто его настигла участь всех, кто первым попадается под руку во время подобного беспредела - эта участь, как правило, называлась развеселой пиздюлиной. Раздался треск, машина накренилась и англичанин, проявив в такой критической ситуации недюжинную изворотливость, в последний момент вывернул руль и, чудом преодолев бетонное заграждение и гору щебня, нырнул в кювет и заглох. Не Гастингс, конечно же, а автомобиль, который он вел. Джип, который нас протаранил, визгливо затормозил где-то наверху, и я, высунув голову из-за задних кресел только на уровень глаз - прямо как тот кот из известного всему тытрубу ролика - увидела его черную громаду, нависшую над скатом и не подающую никакие признаки жизни. Ох, блять, не нравится мне эта ситуация, ох не нравится... Интересно, а кто-нибудь считает, сколько раз я за этот день сказала слово "блять"? Шон выглянул из-за моего плеча и, оценивающе окинув место взглядом, мрачно усмехнулся: - Как весело... - и, подумав немного, добавил: - Ну и? Кто первый из нас на решето? - Не надо никуда на решето! - отозвался Дезмонд и, приподнявшись на руках, несколькими ударами ноги вышиб лобовое стекло - по сути, единственный наш путь спасения в такой ситуации. Пока ребята, выпрыгнув из машины, разведывали обстановку, я с тихими матюками переползала через передние сидения в направлении капота, искренне надеясь, что мою "мишень", так, наверно, заманчиво сверкающую в заднем стекле, не подстрелят к чертям собачьим. - Надо бы в кусты нырнуть, - задумчиво пробормотал Дез, разглядывая недвижимый джип в то время, пока я вываливалась мешком на землю, - Мне не нравится то, что происходит... Я с интересом воззрилась на его глаза, которые в этот момент, казалось, насквозь пронизывали джип и отсвечивали, как у кошки; впрочем, данное обстоятельство не сильно взволновало Шона - который, может, просто привык уже к этому, - и на которого вновь напал приступ ворчливости: - А я как будто от этого в восторге! - съязвил он, отряхивая штаны, - Как мы, по-твоему, в эти самые кусты слиняем? Дезмонд не ответил. Он просто прыгнул и с совершенно невозмутимой миной исчез в кустах. Да зашибись вообще! Недолго думая, я метнулась вслед за ним. Раздался звук выстрела, заставив вжать голову в плечи; над ухом что-то прожужжало, а секунду спустя высунувшиеся из кустов руки моментально втянули меня в листву. М-да, ситуация та еще. Через дорогу стоит джип, из которого по нам стреляют, как по движущимся мишеням; сзади, сжав меня в медвежьих объятиях, сопит Дезмонд; вокруг кусты и тишина. Охуеть интимная обстановка! Романтики хоть отбавляй! Наконец, к нам решил присоединиться Шон; только вот ему повезло меньше, чем мне: вновь раздалось несколько выстрелов и историк, вскрикнув, свалился на землю и схватился за ногу. В едином порыве подорвавшись с места, мы с Дезмондом метнулись к англичанину и, ухватив его под руки, в доли секунд втянули в укрытие. Зашумела машина; Дезмонд, вновь по-кошачьи сверкнув глазами, выругался. - Если мы сейчас не свалим отсюда, то нам точно крышка. Долго ждать они не будут, и... - Мне ногу прострелили, умник, - где-то внизу ругнулся Шон, - Быстро мы отсюда не свалим! - Я - умник? - засмеялся Дезмонд, - Шон, неужели ты это сказал? Последний надулся, явно не желая сейчас острить в ответ и придерживая медленно расползавшимся кровавым пятном огнестрел; меня же так и подмывало поиздеваться и сделать вид, будто он предлагает нам оставить его здесь, как во всяких фильмах о вьетнамской войне, поскольку он будет мешать нам передвигаться, но промолчала. Все-таки было не в моих принципах оставлять своих; тем более подстрелили-то его, когда они спасать меня пришли, а это что-то да и значит. Хотя, конечно, эпичная картинка того, как мы с Дезом героически тащим Шона через джунгли, долго не выходила у меня из головы. - Тогда нам нужна другая машина, - пробормотала я, закидывая руку раненого себе на плечо, - Но по поводу этого можете не волноваться. Предоставьте это мне. - О'к, - кивнул Майлз, подхватывая историка с другого бока, - Только бы нам найти ее для начала... На счет три мы с ассасином, волоча на себе подстреленного Гастингса, ломанулись в направлении ближайших построек, при более детальном рассмотрении оказавшихся не то какими-то ныне недействующими автомойками, либо и вовсе складами с порядком облысевшей краской на стенах и торчащими кое-где ребрами-арматуринами. Вновь раздался грохот выстрелов; мы с Майлзом подбавили газу, заставив нашу ношу гнусно завыть и хорошенько тряхануться при приземлении за очередным укрытием. - Извини, Шон, - зачем-то буркнула я, осторожно усаживая парня и давая ему возможность немного отдохнуть. Дезмонд прислушался. - Что за пиздец у тебя там играет? У меня?.. Ох, бля, да у меня ж реально из наушников хардкор хуярит! И когда только плеер включиться успел?.. - Финнтролль... - Все равно хуйня какая-то. - Ничего ты не понимаешь в современной музыке*, Дезмонд, - нервно засмеялась я и вновь подхватила под руку Шона, - Ну что, побежали?.. То, как мы скакали под градом выстрелов с мотающимся позади и плюющимся ядом даже в такой ситуации Шоном надо было видеть. Прыжки - мат - прыжки - мат - порция злых острот от историка - укрытие - снова прыжки - мат - и все это, сопровождаемое невъебенно развеселой этнической музычкой из моих наушников* создавало непередаваемый колорит дурдома на выезде с особенно игривыми шизофрениками. Когда же мы оказались в какой-то невообразимо узкой улочке с наваленным поперек дороги мусором, Гастингс и вовсе превзошел себя, смешав недопустимый раньше для своего уровня мат с цитатой Цицерона и обозвал нас ущербными колхозниками, когда мы все-таки добрались до заваленного какими-то техническими отходами тупика. - И куда мы теперь побежим? - тяжело дыша, спросил меня Дезмонд, не обращая внимание на посылаемые англичанином молнии и проклятия, а так же громогласно-назидательное "я же говорил!" Даа, снова мусор и снова закрытая дверь. Еще немного, и я действительно уверую в Матрицу и начну проповедовать то, что дежавю ниспосланы нам, как наказание за излишнее долбоебство. Только тогда мне в спину дышали, и убежать через ту дверь я не успела бы, а тут хоть немного есть времени в запасе. - Секунду, - я метнулась к замку и, крутанув на ладони нож-бабочку, в два счета его открыла, - Сюда, быстрее! Ребята с треском ввалились в помещение, и я захлопнула вслед за ними дверь, завалив ее стоящей рядом на каких-то коробках огромной статуей четырехрукой женщины с высунутым языком. - И где же ты так лихо научилась замки вскрывать? - подозрительно скосил на меня взгляд Шон и поморщился от боли. - Криминальное прошлое, - пожала я плечами, - Или ты думаешь, что я всегда была хорошей девочкой? - А ты разве вообще была когда-нибудь хорошей девочкой? Я тут таких что-то не вижу! - Ну да, ты-то явно не хорошая девочка... - Да-да, и еще пошути, что сомневаешься, что я "хорошая"... - Вообще-то я хотела усомниться в том, что ты девочка, но раз ты так говоришь... Шон открыл было рот, чтобы съязвить еще что-либо по этому поводу, но я пригрозила ему пальцем, как это обычно делают маленьким детям. - Слушай, вот я не пойму: какой кайф острить тому, кто может не задумываясь дать тебе в бубен? У тебя что, синдром камикадзе обострился? Гастингс на секунду задумался. - Может, чтобы в очередной раз показать превосходство своего интеллекта над всякими маргинальными личностями? Мне ведь можно простить такую слабость? - Шон, общество только номинально является цивилизануты... тьфу! Цивилизованным! По сути межличностные отношения так и остались на уровне каменного века, уж тебе ли этого не знать. Вот и существуем мы по законам выживания. А похвальба своим интеллектом, сидя с разбитой рожей, вовсе не остроумна. Если у тебя, конечно, в документах фотография не со сломанным носом... - Ну уж ты-то мне не всыпешь? Зная твое умение огрызаться... - Это только если ты не достанешь меня окончательно. - Ох, какой кошмар! - театрально закатил Шон глаза и сильнее накренился на меня (вот ума не приложу, как ему энергии хватает еще и гримасничать в такой ситуации!) - Значит, мне придется ожидать момента, когда ты начнешь изображать из себя эринию и будешь распечатывать пачку звиздюлей... - Ну, до таких крайностей не дойдет, - фыркнула я, поправляя его руку, - Да и эринии на рожу пипец страшные, на фиг мне они нужны вообще? - То есть, ты все-таки не будешь мне показывать, где раки зимуют? - Сейчас - нет. Ты ж у нас подстреленный, а я лежачих не бью, так что экзекуцию можно отложить и до лучших времен. Только убери, пожалуйста, руку с моей задницы - поверь, раки зимуют не там... Шон хмыкнул, а Дезмонд не выдержал и расхохотался: - Ребят, да с вами одно удовольствие ходить! Если б ситуация позволяла, я бы точно притащил пачку попкорна и часами слушал, как вы переругиваетесь! - Да мы и не ругаемся вовсе, - сделав нечитаемое движение бровями, ответил историк и убрал руку, - мы ведем конструктивный диалог, полный яда и спеси... - Ага, как же... - хмыкнул Дез, а меня вновь кто-то хватанул за зад. На сей раз, я так подозреваю, это был Майлз, ибо лапища была поболее предыдущей. Бля, да неужели долгое отсутствие секса так мозги мужикам иссушает? Даже педиковатый на вид Шон - и тот руки распускает, а если учесть, что там, куда мы направляемся, помимо этих двоих, будет еще и Эцио, то... бля, я уже боюсь туда ехать! Решено: схоронюсь ото всех этих озабоченных идиотов под столом Ребекки, и буду выползать только за жратвой в моменты затишья! Надеюсь только, что сама Крейн меня за это не пристукнет.... Но всему свое время. Тем более что через несколько минут бесплодных блужданий по заброшенному складу в поисках выхода вновь активировался Гастингс со своей шоу-программой "Вы все - ебанутые дебилы". - Черт подери, может, вы перевяжете меня уже, или мне кровью окончательно истечь? В человеке всего литров пять крови; неужели вы хотите, чтоб я и их еще растерял?! - И чем, скажи, мы тебя перевязывать будем? - сварливо отозвался Дезмонд, тем не менее опуская историка на какие-то ящики, - Или ты предлагаешь мне футболку на себе порвать? - Ну почему обязательно тебе? - Пожал плечами Шон и поерзал на коробках, - Вон пускай Динго рвет. - Это почему это я должна?.. - начала возмущаться я, но Гастингс сделал уберважное выражение лица и авторитетным тоном прервал в самом начале мою тираду: - У тебя футболка чище. Ты вообще видела, во что Дезмонд одет? Праааавильно, не видела, потому что этот ужас у него под толстовкой! Поэтому твоя футболка в любом случае - наилучший вариант. Если у тебя, конечно, нет бинтов. - Шон, я - бедный студент без гроша в кармане, который работает реставратором в музее! Конечно же у меня есть бинты! У ребят чуть глаза не выпали, когда я действительно полезла в сумку и начала рыться там в поисках бинта. Под руку попался какой-то незнакомый инородный предмет, неизвестно, каким образом попавший в мой приукрашенный вариант вещмешка, но я, даже не осматривая непонятную фиговину, откинула ее поглубже в сумку дабы изучить позже. - Ну вот ОТКУДА у тебя он, скажи мне пожалуйста?! - возопил англичанин, неверяще глядя на запечатанную упаковку стерильного бинта, - Нормальные люди с собою, как правило, таких штук не носят! - Да это еще с тех времен, когда мы с Диком в Барселону ездили. Вон тут даже текст на испанском языке есть. Дик как-то умудрился навернуться на выходе из Фасада Страстей Саграда Фамилии и растянуть себе правую кисть; при чем к врачу он идти отказался из-за такой, как он говорил, мелочи, - вздохнула я, забинтовывая ногу историка, - В результате мы зашли в аптеку, где Дик вдогонку ко всему спутал современный испанский с каким-то древним наречием и ввел в коллапс несчастного фармацевта, который попросту не врубался, чего от него хотят, и купили три упаковки бинта. Две мы использовали, а одна так и осталась валяться у меня в сумке... Закончив с минимальным оказанием первой помощи, мы с Дезмондом вновь сгребли Шона к себе на спину и направились в ту сторону, которая, если верить сверхпиздатым инстинктам Майлза, могла вывести нас к выходу. Инстинкты действительно оказались сверхпиздатыми, и через некоторое время мы вывалились из вышеупомянутого здания с другого конца (второй, кстати, раз за сегодняшний день пробегаю какой-то стремный дом насквозь) и оказались на почти безлюдной проезжей части - я говорю почти, потому что возле самой дороги был припаркован какой-то старенький проржавевший пикап с услужливо приоткрытой дверью. То ли хозяин себе купить что-то вышел, то отлить - мы в причине его беспечности разбираться не стали и всей толпой загрузились в узкое пространство машины, вызвав очередной возмущенный вопль Шона. - Твою ж дивизию, он ключи не оставил! - воскликнул сидящий на месте водителя Дезмонд и я нахмурилась. Беда... - Эй, слушай, ну не сейчас же! - смущенно воскликнул ассасин, когда я перекинулась через колени Гастингса и оказалась головой в районе его пояса, за что получил кулаком в голень и злобное "извращенец!" из-под панели приборов. Пара мгновений - и мотор взревел, заставив Майлза радостно заулюлюкать и вдавить газ. - Недоебарь, - пробурчала я, садясь на место и смахивая упавшую на глаза челку, - Ты вообще о чем-либо кроме этого думаешь? - Нууу... - протянул ассасин и извиняюще взглянул на меня, - Понимаешь, просто когда давно никого нет, то... - Озабоченный, - прорычала я, скрещивая на груди руки, - То-то я смотрю рукопожатие у тебя крепкое! Дезмонд насупился; Гастингс начал ржать. Впрочем, все обиды быстро забылись, когда впереди показалась оживленная автострада и мы облегченно перевели дух. На время. - За нами хвост, - заметил Майлз после долгого молчания и мы переглянулись. Ситуация действительно оставляла желать лучшего. С каждым таким эпизодом наше положение становилось все хуже и хуже: сначала в нас стреляли, а теперь за нами висел хвост из нескольких джипов, которые разнесут к чертовой матери то корыто, которое мы приобрели не совсем законным способом. И ведь хер от них уйдешь: если еще помимо них мы прихватим и полицию, то хана придет нашей развеселой троице. В продажности местных органов правопорядка я не сомневалась, особенно если учесть, что за нами и так будет числиться угон транспортного средства. - Дезмонд, я поведу. Оба парня с сомнением покосились на меня и недоверчиво хмыкнули. - А больше ничего ты не хочешь, деточка? Тебе шестнадцать-то есть, чтобы водить машину? - Мне восемнадцать, придурок! И у меня за плечами висят общественные работы за всякий криминал, так что у меня уж побольше опыта в этом деле, чем у вас двоих вместе взятых! - Динго, послушай... - Дез, не волнуйся. Я на угоне машин собаку съела. Ассасин вздохнул. Ему бы и хотелось мне поверить, но слышать такое от восемнадцатилетней девчонки для него, видимо, было странновато. И дело было вовсе не в том, что он сам от меня недалеко ушел; а в странной особенности человеческой натуры относиться к людям, вошедшим в определенный жизненный этап, с львиной долей снисходительности, особенно если этот человек только-только сам выбрался из подобного этапа. Что ж, понимаю. - Дезмонд, тащи свою задницу сюда! Я умею водить эти хреновы пикапы восьмидесятых годов! Шон, держи сцепление! Следующие несколько минут напоминали съемки не то тупого комедийного фильма, не то слабоватенького порно - у кого на что мозги заклинивало. - Я хуею от той страны, где водить, курить и трахаться можно с восемнадцати, а бухать - только с двадцати одного, - ругалась я, перетаскивая задницу через колени Шона, - Где тут логика, я не вдупляю вообще! - Да не волнуйся ты, вот подрастешь - и будешь бухать себе все, что вздумается, - засмеялся Дезмонд, в свою очередь переползая через коленки историка. - Не, я к тому времени завяжу уже, - отозвалась я и покосилась на англичанина. Гастингс в этот момент выглядел как никогда забавно: если учесть, что по его коленям дважды проехалась и женская, и мужская филейная часть, то, понятное дело, что ни о какой боли речи даже не шло. Я еще подумывала, не стоило бы нам предложить ему по-тихому подрочить где-нибудь в сторонке, но потом решила, что это будет слишком жестоко, да и сложившаяся ситуация (о машине я вообще молчу) не предоставляла такой возможности. Что ж, если он будет хорошо себя вести, то, может, мы повторим этот номер на бис со всеми вытекающими... последствиями, а пока необходимо было заняться делами насущными. Мотор надсадно взревел, когда я подбавила газу, и несчастная старенькая автомобилька, преодолев предел даже своих возможностей, завиляла в потоке машин. - Динго, не дрова везешь! - взвыл Шон, а Дезмонд, обнаружив, что ему не за что держаться и уцепившись за сидение, с недоверием уставился на панель приборов. - У него четыре ведущих что ли!? - Нет, это я - сумасшедшая дура!!! Парней трясло и мотало из стороны в сторону; я с бешеным огнем в глазах выкручивала руль, а из наушников, присоединенных к переглючившему плееру, яростно ревел Тиль Линденманн, требуя добавить огня**, что заражало ситуацию особенной шизофренией. - Динго, давай лучше я поведу! - голосом истеричной девочки взвыл Майлз после получасовых скачек по автостраде, - А то мы так угро... Ох, епт! Я свернула на одну из боковых улочек, заставив парней от резкого движения съехаться в одну кучу, и помчалась по какой-то чудовищно кривой дороге, облепленной с обеих сторон домами так, что свернуть куда-либо кроме было невозможно. Поворот, поворот - и я отчаянно торможу, вдавив педаль в самый пол. Мы стояли нос к носу с нашими преследователями. В любой другой ситуации на этой улочке можно было бы разъехаться двум автомобилям, однако сейчас все было с точностью до наоборот: нас выпускать не собирались. Мои руки стиснули руль, а зубы непроизвольно сжались так, что заскрипели. Я злобно взглянула на водителя ренджровера, чью презрительную усмешку видела даже через тонированное стекло автомобиля. В ней так и читалось: "Это же баба! А что от нее можно ожидать?" - Dein Gluck... Ist nicht mein Gluck... Ist mein Ungluck... Dein Gluck... Ist nicht mein Gluck... Ist mein Ungluck... Feuer frei!** Сука!!! Я газанула так, что покрышки задымились. Старенький пикап, треща от натуги и чуть ли не разваливаясь на ходу на составляющие, резко стартанул и пошел на таран. Эй, чувак, давай достойно завершим твою жизнь! И по фиг, что я разговариваю с машиной: этому старичку явно хотелось совершить в своей жизни хоть что-то героическое! Торжествующая ухмылка медленно сползала с лица водителя, заменяясь испугом по мере движения. По моему искаженному от ярости лицу он прекрасно понял, что я не сверну. Нервы у мужика не выдержали. Джип вильнул, уходя от столкновения, и в тот же миг раздался треск, когда мы все-таки зацепились капотом. Левую фару и зеркало заднего вида будто ножом срезало; пикап тряхануло и мотнуло из стороны в сторону; но я, все так же яростно выворачивая руль, выровняла машину и понеслась прочь на всей возможной скорости. На меня с перекошенными лицами смотрели Шон и Дезмонд, явно не в силах ни слова вымолвить, а у меня настроение росло, как растет столбик термометра на солнце. Ояебу, я крута! Я действительно крута! Я протаранила вконец обнаглевшего пидрилу! Я спасла наши задницы, ахаха, пиваса мне! Пикап, выжимая из себя остатки своей дееспособности несся вперед, а в наушниках продолжала рокотать суровая немецкая речь. - Feuer frei! - словно похвалил меня фронтмен группы Раммштайн, - Bang, bang!** Кстати, в тот день слово «блять» я сказала всего лишь сорок семь раз. Но это уже другая история… *Речь идет о Slaget Vid Blodsalv группы Finntroll. Не советую слушать тем, кто не устойчив к хардкору и блек-металлу **Здесь и ниже - Feuer frei! - Rammstein