***
Как только Нацуми вышла из класса, в неё влетел Оума. Это происходило каждый день в обеденный перерыв, поэтому в его сторону даже никто не посмотрел. Конечно же, за исключением Рантаро и Саихары. Но в этот раз рядом с ними стоял ещё и Хината; выдалась свободная минутка поговорить без Кузурю, чего он совсем не хотел упускать. — Саихара, — обратился Хаджиме, но, поняв, что Кокичи не даст им нормально поговорить, осёкся. Хината перевёл взгляд на Рантаро и губы произвольно растянулись в улыбке от вида того, как он смотрит на детектива и Оуму. — Ладно, Рантаро, — хмыкнул Хаджиме. — Можешь дать мне номер Нагито?Часть 2
3 мая 2019 г. в 15:00
Во втором корпусе было привычно шумно и громко. Оума прекрасно вписывался в эту атмосферу, и изредка даже жалел о том, что учится не здесь, а в главном. Но всё равно он упорно продолжал почти каждую перемену сбегать сюда, ведь причина была довольно веская.
Взглядом лжец столкнулся с Нацуми, которая выбегала из класса. Должно быть, шла к своему брату в главный корпус. Как только Кузурю прошла мимо, парень брезгливо поморщился. Он вообще не понимал, чего такого Хината в ней нашёл, кроме постоянных ссор и истерик. То ли дело, его Саихара. Божий одуванчик, не иначе.
Кокичи открыл дверь знакомого класса и сразу же стал искать глазами Шуичи. Может, не будь его здесь, Оума бы сидел в первом корпусе и не высовывался. Саихара сидел за самой последней партой, и лжецу это очень нравилось, ведь на них редко оборачивались.
Оума беспечно подлетел к парте своего парня и звонко поцеловал его в щёку, хихикая. Шуичи повернулся к нему — чуть покрасневший, потому что всё никак не может привыкнуть. Рантаро тихо рассмеялся.
— Любимый Саихара-чан, я так скучал, — пролепетал Кокичи, садясь на колени Шуичи, и мягко целуя. Каждый раз детектив думал, что не выдержит, но проявлял удивительные чудеса стойкости. Несмотря на это, краснел он слишком сильно.
— Сейчас даже первый урок не начался, Оума-кун, — выдохнул Шуичи, придерживая лжеца, чтобы тот не упал. — Ты же пришёл не из-за того, что скучал по мне, да? Выглядишь, словно что-то задумал.
— Раскусил меня, умница Саихара-чан, — Оума ткнул пальцем в щёку старшеклассника, а второй рукой снял с него кепку, надевая её на себя. — Но то, что я скучал — правда!
— Рассказывай уже, — улыбнулся Амами, подпирая голову рукой. — Уверен, это что-то грандиозное.
— Комаэда-чан не появлялся в школе несколько дней, — начал Оума, поправляя кепку. Шуичи даже не пытался её забрать. — Из-за Хинаты-чана, — Кокичи зло театрально нахмурил брови, и Рантаро вновь прыснул смехом. — Бедняжке надо помочь, а то он вскроется и Саихара-чан будет вынужден расследовать дело о его самоубийстве из-за безответной любви! — Кокичи крепко обхватил голову Саихары, защищая от безумного выдуманного будущего, да так, что стал перекрывать ему воздух рукавом формы. Саихара аккуратно убрал его руку с лица, но все терзания Оумы смиренно терпел.
— И что ты предлагаешь? — спросил Саихара, которого Кокичи всё это время так бессовестно гладил по волосам.
— Для начала, вам нужно кое-что знать, — Оума растягивал гласные, чтобы это не звучало так занудно и серьёзно. — Для Хинаты-чана существует два разных человека. Комаэда-чан и Нагито-чан.
— Дай угадаю, — вздохнул Рантаро, чуть прищуриваясь. — Комаэда-кун — тот, кем пугают наш корпус и засмеивают главный. А Нагито-кун — это просто-
— Это наш милый и прелестный Комаэда-чан! Не прелестнее, чем я, конечно, но сейчас не об этом, — Кокичи поправил волосы под кепкой и чуть наклонился к старшеклассникам, чтобы Хаджиме в другом конце класса уж точно ничего не услышал. — У меня есть план по завоеванию недотроги Хинаты-чана, и вы оба мне понадобитесь.
План не был грандиозным и напыщенным, как некоторые другие идеи Оумы, но зато он наверняка сработает. Не зря Кокичи судьба наделила таким умом — было, над чем подумать, и как повеселиться.
Некоторые пункты своего плана Кокичи повторял несколько раз. Иногда просто из-за своей невнимательности, иногда — потому, что видел непонимающий взгляд Рантаро или Шуичи. И совсем редко это совпадало, потому что Кокичи путался в словах или заговаривался.
— Ты уверен, что это сработает? — взволнованно спросил Саихара, забавно хмурясь.
— Нишиши, Саихара-чан, ты сомневаешься во мне?! — лжец прижал руки к груди, играя искреннюю грусть и возмущение. — Если это не сработает, я разрешу вам убить меня самым извращенным способом!
Шуичи чмокнул Кокичи в губы, чтобы тот наконец-то замолчал. Оума лучезарно улыбнулся и рассмеялся, обнимая Саихару за шею. Козырьком кепки он глухо стукнулся о лоб детектива. Амами цокнул языком и отвернулся к своей парте.
И всё-таки, несмотря на все косые взгляды, они были самой счастливой парочкой, как минимум, во всём Пике Надежды. Оуме вообще было плевать на мнение окружающих, и помогал с этим неприятным чувством бороться Саихаре. Шуичи, на удивление, тоже справлялся, хотя со стороны так не казалось. Но лжец знал – его любовь в полном порядке.
— Поможешь мне сделать Комаэду-чана таким же счастливым, как и мы с тобой? — улыбнулся лжец, и подмигнул парню, тихо смеясь. Шуичи засмущался, но мягко улыбнулся в ответ и, всё же, осторожно забрал свою кепку обратно.
— Х-Хорошо, — Саихара чуть прикрыл глаза и уткнулся в плечо лжеца. Кокичи погладил Шуичи по голове и встал с его коленей, продолжая улыбаться. — Уже уходишь?
— Меня выгонят, если останусь, — лжец обиженно надул щёки, и они с Саихарой попрощались, пусть и совсем не хотелось. — Позвоню на третьей перемене, Амами-чан, не забудь.
Оума развернулся и быстрым шагом пошёл к выходу из класса. Ему срочно нужно было возвращаться в собственный корпус, ведь до начала первого урока оставались считанные минуты. Ему ещё и надо было узнать, пришёл ли Комаэда — если он проспал или его оставшиеся морально-волевые вовсе дали сбой, то план придётся перенести, как минимум, на завтра.
Хината с Нацуми сидели в том же классе и тихо общались. Они держались за руки, и Саихара с Рантаро даже не поворачивали головы в их сторону. Кузурю что-то оживлённо рассказывала, а Хаджиме мог только слушать всю эту болтовню, совсем редко вставляя что-то своё.
— О, кстати, Хината, — девушка подпёрла голову ладонью, и Хаджиме заинтересованно поднял взгляд. — Я спросила у брата то, что ты просил. Он не знает никакого Н… Нагито?
— Хорошо, я понял, — закивал парень, и прозвенел звонок. Нацуми быстро отвернулась, несильно ударив Хинату волосами по лицу.
Этот парень пусть и был пугающе странным, но тот короткий диалог и такой затравленно-восхищённый взгляд никак не хотели выходить из головы старшеклассника. Не то чтобы он сильно заинтересовал Хинату, ему просто казалось, что среди всех учеников Пика Надежды он выделялся больше всех.
Хината покачал головой и открыл тетрадь. Лучше не зацикливаться на этом сейчас: он ведь даже фамилии этого незнакомца не знает. Видимо, всё должно было закончиться одной встречей, и никак иначе. Хаджиме скучающе сложил руки на парте и устремил взгляд в окно. Из него было видно главный корпус.
Старшеклассник спешно повернул голову обратно. Только этого ему ещё не хватало — думать о каком-то парне, с которым даже, грубо говоря, не знаком. Хаджиме потёр глаза и постарался выбросить всё это из головы. «Если Нагито захочет меня найти, он знает моё имя», — пронеслась вполне внятная мысль в голове Хинаты, и это правда ему помогло.
Хаджиме зевнул, прикрывая рот рукой. Почти не спал сегодня, потому, что переписывался всю ночь с Нацуми. Это уже стало обыденностью, но сна старшекласснику правда не хватало. За те пару недель, что они встречаются, Хината даже стал чуть бледнее, но старательно не замечал этого.
Уроки шли совершенно обычно и размеренно, если не считать одной детали. Комаэда пытался на каждой перемене сбежать, но Кокичи удавалось его остановить. И тогда, Нагито, словно по иглам, возвращался на своё место.
Безусловно, Комаэда был благодарен, что Оума так рвётся помочь ему, но это было слишком стыдно. Он очень сильно боялся облажаться; ведь это значит, что счастливчик подведёт не только себя, но и всех, кто согласился в этом участвовать. Но, к сожалению, или к счастью, лжец наотрез отказывался отменять всё то, что он придумал. Ему лишь бы повеселиться.
— Иди лучше выполни свою часть уговора, Комаэда-чан! — фыркнул Оума, грозя другу пальцем.
— Я уже позвал Соню-сан и Нанами-сан, — пробурчал Нагито. Он сложил руки на груди и вздохнул.
— И пытался сбежать?! — возмутился Кокичи, несильно топая ножкой. — Глупый Комаэда-чан! Совсем не пытаешься ничего сделать!
Комаэда лёг лицом в парту, устало и измученно вздыхая. Он не смог сдержать улыбку от осознания того, что Оума ведёт себя, как злая мать. Конечно, он не скажет это Кокичи, но сама мысль очень развеселила его.
Оума, сидящий за соседней партой, чуть прищурился, вспоминая, какая сейчас по счёту перемена. Ему нужно было не ошибиться, ведь третья перемена самая большая из всех, и звонок не будет выглядеть подозрительно. Кокичи скрещивал пальцы за актёрские способности Амами и Шуичи.
В отличие от самого Кокичи, лгать они совсем не умели. Только, к сожалению, сам Оума не мог прийти в резервный корпус для реализации своего плана; ему нужно быть тут, с Нагито. По телефону он тоже сможет помочь, поэтому всё было не так уж и плохо.
Запуск этого, не такого уж и сложного, процесса, должен был состояться на следующей перемене. Оума прокручивал в руках телефон, иногда поглядывая на Комаэду. Лжец сложил руки на груди и обиженно отвернулся, когда счастливчик вдруг посмотрел в ответ.
Оставшийся урок Комаэда постоянно крутился и отвлекался, из-за чего Юкизоме пришлось даже сделать ему пару замечаний. Оума и Соня, прекрасно знавшие, в чём же тут дело, тихо добро посмеивались от такой реакции.
Чиса объявила об окончании урока даже чуть раньше, чем прозвенел звонок. Комаэда тяжело вздохнул, зарываясь пальцами в волосы и хватаясь за голову.
— Может, всё-таки, не будешь звонить? — Нагито поджал губы и прикрыл глаза.
— Да не волнуйся, Комаэда-чан, мне совсем не трудно устроить тебе первое свидание, — Оума говорил это с умным видом, но в его глазах сверкали огоньки. Счастливчик покраснел и уронил голову на руки.
Комаэда поднял измученный взгляд и задумчиво ткнул пальцем в свою щёку. Он знал, что, если не сделает это сейчас, то вообще будет жалеть всю жизнь о потраченной попытке. Но Нагито всё равно не мог решиться на это, ведь слишком трепетно и нежно любил Хинату. Он не хотел сделать всё ещё хуже, чем уже есть сейчас. Если вообще можно было сделать ещё отвратительнее.
— Ты слишком долго думаешь, — проныл Оума. Он быстро набрал на телефоне заученный от скуки номер. Комаэда хотел остановить его и даже забрать телефон, но вовремя остановился сам. Ему же будет лучше. — Приветик, Амами-чан!
— Да, привет, Оума-кун, — чуть громче, чем нужно, произнёс Рантаро. Кокичи скривился, но сразу выпрямился. Так было нужно, чтобы Хината услышал их разговор. Самому лжецу ничего говорить, по сути, не нужно было, поэтому Амами выждал положенную паузу. — Ой, круто, куда идёте? — Оума сдерживал смех, потому что он был уверен, что Рантаро со стороны сейчас выглядел крайне нелепо. Комаэда, сидящий рядом, стучал пальцами по столу и выжидающе смотрел на лжеца. — Да, мы с радостью пойдём с вами. Правда, Саихара-кун? — Кокичи не выдержал и прыснул смехом, и в голосе Рантаро тоже проскочил мимолётный смешок. — И Нагито-кун идёт? Вау, тогда мы точно пойдём!
— Нагито-кун? — послышался скромный голос Саихары, и Кокичи что-то умилённо пробурчал. Пусть и было слышно, что он говорил слишком тихо, и Хаджиме его, скорее всего, не услышит, но Оума всё равно отчего-то им очень гордился. — Похоже, будет весело.
Шуичи краем глаза глянул на Хинату, и, сразу увидев, что он заинтересованно смотрит на них, стыдливо перевёл взгляд обратно на Амами. Рантаро тихо кашлянул, прикрывая рот рукой. Подобный способ конспирации смотрелся так глупо, и старшеклассники невольно подумали, что Оума придумал это специально, чтобы они чуть не умерли от смущения и желания рассмеяться.
Кокичи широко улыбнулся и ткнул пальцем в щёку Комаэды. Нагито очень отдалённо понимал, что всё хорошо, и Хаджиме почти что клюнул. Он нахмурился и опустил взгляд на парту, делая вид, что ему очень интересно, что написано в тетради Оумы.
— Может, позовёте кого-нибудь с собой? — хмыкнул лжец, понимая, что Рантаро молчит слишком долго.
— Позовём ещё кого-нибудь с нами, Саихара-кун? — Амами передал всю ответственность Шуичи, из-за чего Оума успел уже проклясть его несколько раз. Не из-за того, что у детектива ничего не получится, а из-за того, что Рантаро отнял у него самого возможность повеселиться.
— Хината-кун, хочешь пойти с нами сегодня в парк? — робко спросил Саихара, но достаточно громко, чтобы Хаджиме через две парты от них услышал.
— Хм? Да, конечно, я за, — какое-то время подумав ответил Хината, и Рантаро вновь кашлянул. — Только, могу я пойти с Кузурю? — Амами было очень сложно сдержать тяжёлый вздох, но он справился, и Саихара растерянно вопросительно посмотрел на него.
— Оума-кун, с нами могут пойти Хината-кун и Кузурю-сан? — спросил Рантаро, а Оума неловко зашипел. Нагито испуганно нахмурился такой реакции.
— Конечно могут, — вздохнул Кокичи и закрыл один глаз ладонью. Он выглядел очень злым, ведь всё шло «немного» не по плану, и Комаэду это очень сильно напрягало.
— Да, Хината-кун, вы можете прийти вместе, — вздохнул Рантаро, пока Саихара перехватывал телефон из его рук. — Мы будем даже рады.
Шуичи тихонько попрощался с Оумой и сбросил вызов. Этим он пресёк все возмущения и крики лжеца, чем спас Комаэду от всех этих мучений. Но счастливчику даже такое сейчас ни капли не помогало, ведь он абсолютно не понимал, почему Кокичи так зол.
— Что случилось? — осторожно спросил Нагито, складывая руки на груди.
Разъярённый Оума — очень страшное зрелище, поэтому следовало быть очень осторожным. Несмотря на то, что выглядел он, как маленький ребёнок, рука у него была тяжёлая. Комаэда знал это не понаслышке, и совсем не горел желанием повторять горький опыт.
— Хината-чан придёт с Кузурю-чан, — обречённо проныл лжец. Вторую фамилию он произнёс значительно тише, ведь неподалёку сидел Фуюхико. В обычный день это бы не очень сильно волновало Оуму, но сейчас это было крайне важно.
Комаэда на несколько мгновений непонимающе застыл. Его мозг наотрез отказывался воспринимать эту новость. Казалось, даже его глаза слегка потухли. Лишь за несколько мгновений он стал бледнее, чем обычно, если не считать болезненно пунцовых щёк.
Счастливчик уверен, что Нацуми не была плохой девушкой. Ведь Хината, должно быть, понимает, что ему нужна пара, под стать. Комаэда очень сильно надеялся, что Хаджиме понимал. Потому что он заслуживает быть самым счастливым.
Нагито замер, не замечая ничего вокруг. Даже Оума, что махал рукой перед его лицом, чтобы привлечь внимание, не мог совершить задуманное. Он редко так выпадал из реальности, и Кокичи считал, что выглядит это очень жутко. Особенно, когда Комаэда из-за цвета кожи становится похожим на куклу из фарфора.
— Прости, — просипел Нагито, пересаживаясь обратно на своё место. — Это всё из-за моей удачи, ничего не поделаешь. Я благодарен тебе за то, что ты решил помочь кому-то, вроде меня.
Лжец твёрдо ударил рукой по столу, но Комаэда от этого даже не вздрогнул. Мало того, что этот день и так был не самым лучшим в его жизни, с каждой секундой он всё больше проваливался ниже плинтуса. Счастливчик испортил всё окончательно и, похоже, планом Кокичи придётся пренебречь.
Пока Нагито мелко трясло из-за того, что, по его мнению, он вновь всех подвёл, лжец судорожно соображал. Он перебирал в своей гениальной голове миллионы вариантов развития событий, но все они были неутешительными. Ни для него, ни для счастливчика. И это злило и раззадоривало его только сильнее.
Вдруг, он вздрогнул из-за одной идеи, что так удачно не прошла мимо. Оума забегал взглядом по классу, ища Невермайнд — она ему понадобится. Уж на кого, а на Соню можно было положиться, не раздумывая. Тем более, она не так сильно не любила Комаэду, если сравнивать с другими одноклассниками.
Найдя принцессу, мило беседующую с Нанами, Кокичи направился к ней, чтобы дать ей крайне ответственное задание по устранению Нацуми. Попутно проходя мимо Нагито, Оума ободряюще потрепал его по голове. Счастливчик благодарно улыбнулся, зная, что лжец не может бросить это вот так.
Время до вечера тянулось очень медленно. Тик-так часов на стене в квартире Нагито были самым последним, что он хотел слышать, но ему приходилось. Каждая секунда отдавалась щёлканьем и болью в голове. И в то же время, счастливчик так не хотел уходить, ведь совсем скоро он встретится лицом к лицу с Хаджиме. Он не знает, как ему не сгореть от стыда при первом касании взглядом.
Комаэда кутался в свое пальто. Ему не было холодно, но по спине гуляла морозная дрожь. Парень сидел на кровати, чуть раскачиваясь, и глупо смотрел в чёрный экран телефона, который лежал на подушке рядом. Он ждал сообщение от Шуичи, в котором будет сказано, что уже пора идти.
В дверь глухо постучали, и Нагито резко поднял голову. Они ведь не договаривались, что кто-то должен заходить за кем-то. Комаэда неспешно поднялся с кровати и, подойдя к двери, заглянул в глазок.
За дверью стояла Нанами. Она привычно играла в приставку, и Комаэда искренне не понимал, как она дошла сюда в целости и сохранности. Счастливчик незамедлительно открыл дверь, здороваясь с Чиаки. Она подняла голову и улыбнулась в знак приветствия.
— Извиняюсь за вторжение, — стушевалась девушка. Нагито хихикнул и поднял одну руку, показывая, что всё нормально. — Я просто пришла раньше, чем нужно, а твой дом ближе всего к парку, — Нанами зевнула, прикрывая рот рукой.
— Но тут ведь идти целых двадцать минут, — счастливчик вопросительно изогнул бровь. Геймер удивлённо приоткрыла рот, чуть наклоняясь, чтобы увидеть часы на стене.
— О, я и не заметила, — беспечно улыбнулась Нанами. — Получается, мне уже нужно идти обратно?
Последний вопрос Чиаки задала измученно, убирая приставку в рюкзак. Она недовольно надула щёчки и нахмурилась. Нагито прыснул смехом.
— Саихара-кун пока ничего мне не говорил, но, думаю, мы можем уже идти, — счастливчик пожал плечами. — Прогуляемся немного вдвоём, если ты не против гулять с таким, как-
— Не против, Комаэда-кун, — пресекла всю лишнюю болтовню Чиаки, склоняя голову.
До слуха Нагито донеслось уведомление с его телефона и он расслабленно выдохнул; значит, ему не придётся неловко молчать с геймером всю эту дорогу. По пути ещё и Невермайнд должна к ним присоединиться.
Никто из этих двоих не пытался начать разговор, ведь не знали, о чём. Приставка Нанами благополучно вернулась из её рюкзака в ладони, а Комаэда закрыто сложил руки на груди. За эти пару десятков минут ему нужно о многом подумать. Или, хотя бы, побороть смущение и острое желание убежать.
Оума очень настойчиво рассказал ему о том, что не следует говорить. Самое страшное, что Кокичи правда позиционировал это, как первое свидание. Поэтому, если Нагито сделает что-то не так, то Оума вообще бросит эту затею. Мол, отношения не задались с самого начала.
Комаэда шёл, смотря под ноги. Он не хотел поднимать голову только из принципа, ведь боялся увидеть Хаджиме так скоро. Ему было правда неловко и даже страшно. Похоже, он и слова сказать при Хинате не сможет. Нагито ненавидел себя за то, что убежал в прошлую их встречу. Так глупо и отвратительно.
Нанами облокотилась своим плечом о плечо Комаэды, ведь уже жутко устала. Она редко выбиралась из дома куда-либо, кроме школы, поэтому такая, казалось бы, недолгая прогулка, способна была вымотать её. Тем более, что она уже до этого проделала путь до дома Комаэды, пусть и не заметила этого.
Комаэда потрепал девушку по голове, не поднимая взгляд. Чиаки вздохнула, рьяно и не задумываясь нажимая кнопки на приставке. Это, к счастью, немного отвлекало Нагито от назойливых мыслей, которые скапливались в голове. Счастливчику казалось, что такими темпами она просто возьмёт и взорвётся. Комаэда тяжело вздохнул.
— Привет, — Соня еле догнала их и жутко запыхалась. Нанами и Комаэда бодро и дружелюбно поздоровались с ней. — Думала, что опоздаю.
Наконец-то, тишина прерывалась не только клацаньем кнопок. Невермайнд была очень разговорчивой, и это совсем не раздражало, именно поэтому с ней можно было чувствовать себя спокойно и не бояться сболтнуть лишнего. Комаэда смог спокойно выдохнуть, и, хотя бы немного, забыть о своих тревогах насчёт встречи с Хинатой.
Троица благополучно дошла до парка. На удивление Нагито, абсолютно все уже ждали их на месте: Рантаро, Саихара, мило щебечущий с Оумой о чём-то, и, конечно же, Хаджиме… с Нацуми. Когда счастливчик увидел, что они вновь держатся за руки, и ни на шаг друг от друга отходить не собираются, его сердце очень больно ёкнуло, будто ему ребро сломали. Но он продолжал улыбаться и разговаривать с подругами.
— Приветик, ребята, — протянул Оума и направился к новопришедшим, раскрывая руки для объятий. Он был слишком низким, а его руки чересчур короткими, чтобы обнять сразу трёх человек, но он постарался. — Долго же вы шли, — прежде, чем развернуться к остальным, Кокичи подмигнул Комаэде, заставляя того прыснуть смехом.
Вся эта огромная компания уверенно отправилась на прогулку по парку, прежде перезнакомившись с Нацуми и Хинатой. Нагито старался вести себя тихо, чтобы не ляпнуть ничего такого, из-за чего он будет потом жалеть. Только отвечал на редкие вопросы и смеялся над шутками Кокичи, на которые Кузурю кривилась или фыркала.
В целом, всё шло не так уж и плохо. Счастливчик, на удивление, мог относительно спокойно идти рядом с Хаджиме и не бояться, что его лёгкие или сердце в один момент решат перестать работать. Пусть и приятная волнительная дрожь продолжала гулять по телу.
Нанами медленно уставала и уже клевала носом. Она положила голову на плечо Комаэды и продолжала идти так, уткнувшись в свою приставку. Нагито был не против, поэтому даже чуть замедлил шаг, чтобы его подруге было удобнее. Рантаро повернул к ним голову и улыбнулся, тыкая впереди идущего Оуму в плечо.
— Давайте оккупируем эту скамейку, — громко сказал лжец и направился к вышеназванной скамейке, и все остальные резво пошли за ним.
На скамью уместились только девушки, ведь все парни были настоящими джентльменами. Ну, или почти все. Оума настоял на том, что тоже устал, и именно поэтому Саихара должен был сесть, а Кокичи должен был сесть на его колени. Комаэда, Хината и Амами продолжали стоять рядом.
Все болтали о чём-то, пытаясь пообщаться сразу со всеми и выпадая из разговора так же быстро, как и влетая в него. Даже Комаэда немного разговорился, и Шуичи иногда поглядывал на него, отмечая небольшой прогресс. Но Саихара быстро перевёл взгляд обратно на Оуму — как минимум потому, что тот повернул его лицо к себе за подбородок.
Нагито даже с Хаджиме нормально разговаривал, пусть и было видно, что он вздрагивал каждый раз, когда Хината обращался к нему. Для тех, кто не знал о том, что счастливчик помешан на этом парне, это было незаметно, поэтому всё шло своим чередом.
Солнце начинало медленно снижаться к горизонту, но общение всё никак не желало утихать. Старшеклассники правда устали за последнюю учебную неделю, и им было нужно отдохнуть именно так, как они делали это сейчас.
У Рантаро неожиданно зазвонил телефон, и он отошёл чуть в сторону, отвечая на звонок. Всеобщее общение утихло, но всего на пару секунд. Амами разговаривал по телефону не так уж и долго: должно быть, звонила одна из сестёр. С ними он никогда не разговаривал долго, ведь сразу понимал, что им нужно.
— Ребят, я извиняюсь, но мне пора идти, — Рантаро подошёл обратно к остальным. Оума разочарованно вздохнул, но глаза радостно блестели. — Мама уходит работать в ночную смену, мне надо сидеть с сестрами.
Все дружно попрощались с ним, а лжец подмигнул и широко улыбнулся. Кокичи сейчас был очень горд, ведь Амами неплохой актёр, который только что нажал на спусковой крючок его плана. Пусть эта роль и заключалась в паре фраз, выглядела она правда неплохо. Оума подумал, что следует поблагодарить его за это, и выключил телефон, с которого он сам и звонил Рантаро.
После этого исполнение плана должно было пойти в несколько раз быстрее. Все, кто знали о плане, вели себя так, будто ничего не происходит, и Оуму это очень забавляло, но хихиканья он сдерживал просто прекрасно.
Следующими должны были уйти Нанами и Соня. Но, так как за Хинатой увязалась ещё и Нацуми, пришлось добавить ещё несколько подпунктов в это простое действие. Несмотря на это, всё должно было пройти хорошо. Хотя, в этом случае Оума просто решил положиться на удачу, чуть подкрепив это.
Нанами почти что уснула, уронив голову на плечо принцессы. Невермайнд добродушно улыбнулась и потрепала Чиаки по голове, аккуратно выпрямляя её и вставая со своего места. Хината и Нацуми непонятливо посмотрели на неё, а остальные просто сделали вид, что не понимают, что Соня собирается сделать.
— Надо отнести её домой, — пояснила Невермайнд, поднимая геймера на руки. То, что она правда сможет поднять Нанами и донести её до дома — это то, в чём Кокичи вообще не сомневался. — Нанами-сан, скажи свой адрес, я тебя отнесу, — Чиаки пробурчала что-то невнятное, но Соня с умным видом задумалась и сделала вид, что поняла, что геймер сказала. — Я не знаю, как туда дойти. Кузурю-сан, ты, случайно, не знаешь?
— Знаю, — вздохнула Нацуми, поднимаясь со своего места. — Объяснять чертовски долго, поэтому так и быть, провожу. Мне до дома там по пути, все равно уже становится поздно, брат будет волноваться.
Оума вновь широко улыбнулся, и Соня, взяв Чиаки чуть удобнее, улыбнулась в ответ. Значит, удача сегодня на их стороне. Нацуми могла не знать адрес, но она знала; могла не согласиться проводить их, и это было крайне вероятно, но проводила. Оставшиеся парни попрощались с девушками; Кузурю на прощание мимолётно поцеловала Хаджиме в щёку. Нагито смог лишь смущённо отвернуться к Шуичи.
Лжец подметил, что стоит вообще отблагодарить всех, кто в этом участвовал. Не материально, конечно, начальные ставки не настолько высоки, но хотя бы словесно. Тем более, Кокичи считал, что благодарность от него намного ценнее, чем что бы то ни было.
Остался только их с Саихарой ход, и тогда вся ответственность за происходящее окончательно свалится на плечи Комаэды, которому и так уже было неуютно. Кокичи встал с колен детектива и стряхнул несуществующую пыль с потрёпанных джинс.
— Ну, и мы пойдём, — Оума лучезарно улыбнулся. Саихара встал рядом с ним и взял его под руку, что заставило лжеца и Нагито тихо рассмеяться. — У нас с Саихарой-чаном есть важное дельце, о котором вам знать уж точно не следует, — Кокичи насупился, прижимаясь ближе к детективу. Это очень контрастировало с тем, что он почти мурчал. — Приятного вечера, голубки. Ну, не маленькие, сами сможете до дома дойти, — Комаэда хотел съязвить, видя, что они уходят с Саихарой вдвоём, но прикусил язык. — Увидимся завтра, Нагито-чан!
Счастливчик нервно сложил руки на груди и нахмурился, смотря на Кокичи. Тот не предупреждал его о том, что уйдёт. Комаэда не знал, было ли так задумано, ведь это было единственным, про что Оума не упоминал, когда рассказывал ему о том, как всё это будет происходить. Ему было страшно оставаться наедине с Хаджиме.
Парни развернулись и пошли в сторону выхода из парка. Кокичи сразу стал что-то оживлённо рассказывать, и снял кепку с головы Шуичи. Счастливчик умилённо вздохнул, даже отсюда замечая, что Саихара смотрит на лжеца так влюблённо. Должно быть, он смотрит точно так же на Хинату.
Пульс Комаэды медленно стремился к отметке в сотню, и ему это совершенно не нравилось. Он не хотел свалиться прямо тут — это было бы, как минимум, унизительно. Как максимум: Хаджиме больше никогда бы не захотел с ним встретиться.
— Вот и они ушли, — констатировал факт Хаджиме, поворачиваясь к счастливчику. Тот сложил руки на груди, смотря в землю.
Комаэда боялся, что, если повернётся к Хинате, волнение окончательно возьмёт над ним верх. Это было очень глупо, поэтому Нагито пытался перебороть себя. Он уверен, что выглядел либо жалко, либо очень подозрительно.
— Думаю, им просто было неинтересно проводить время с таким, как я, — пожал плечами Комаэда и всё же повернул голову.
— Видимо, со мной тоже, ведь я тоже ещё здесь, — эти слова звучали бы обиженно или со злобой, если бы Комаэда не услышал после них смешок. Похоже, Хината тоже не особо высокого мнения о себе, но Комаэда не стал ничего говорить в ответ, чтобы всё не испортить.
Счастливчик столкнулся взглядом с Хинатой, и его сердце уже хотело выпрыгнуть из груди, но он чудом совладал с этим. Комаэда смотрел в чудесные золотые глаза Хаджиме чуть дольше, чем было позволено рамками их знакомства, и из-за этого стало жутко неловко. Нагито вновь отвёл взгляд, понимая, как же сильно и бесповоротно он увяз.
Хаджиме тоже было неловко оставаться вдвоём с малознакомым парнем. Пусть они и общались сегодня целый день — рядом с ними были их друзья, которые разряжали обстановку между ними. А сейчас они остались друг с другом наедине, и не знали, как следует вести себя. В предыдущий раз всё было как-то проще.
— С тобой было весело сегодня, — честно сказал ученик резервного корпуса. Комаэда крайне робко и трепетно повернулся к нему. Сердце билось слишком сильно.
— Ха-ха, я рад, что из-за моей удачи не случилось ничего странного, — нервно посмеялся Нагито, и невольно подумал, что после такой глупости Хаджиме уж точно уйдёт. Его руки начали мелко дрожать, и он накручивал себя всё сильнее с каждой секундой.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Хината, чуть наклоняя голову набок.
— Все, кто находится рядом со мной, попадают в неприятности из-за моей удачи, — пожал плечами счастливчик. Он сказал это с совершенно будничной интонацией, и Хаджиме недоверчиво покосился на него.
— Ты не думал, что это может быть простой случайностью? — с недоумением предположил Хината.
— Так было всю жизнь, — хмыкнул Нагито.
— Всю жизнь? — переспросил Хаджиме, складывая руки на груди и продолжая удивлённо смотреть на Комаэду.
— Всю жизнь, — покачал головой Комаэда. — Но моё прошлое сейчас не так важно. Я рад, что сегодняшний день обошёлся без происшествий, — Хината понимающе промолчал в ответ, чуть улыбаясь.
Комаэда смог наконец-то расслабленно улыбнуться в ответ. Теперь уже точно всё нормально, и можно было вести себя так, будто они знакомы хотя бы чуть дольше, чем несколько коротких часов, проведённых в огромной компании друзей.
Впоследствии, они разговорились. Комаэда ещё несколько дней назад о таком даже мечтать не мог, а сейчас он сидит на лавочке в парке под звёздным небом и, не умолкая, разговаривает с Хинатой. Нагито было плевать на то, что рано с утра им опять идти в школу. Он готов был хоть неделю не спать, лишь бы этот момент длился вечно. Теперь он мог без всякого зазрения совести смотреть Хаджиме в глаза, скользить взглядом по его лицу и плечам. Комаэда был уверен, что его волосы мягкие, но проверить он не решился. Может, когда-нибудь.
В его груди затеплилось долгожданное чувство надежды, затмевая все тревоги. С Хинатой было так легко, только влюблённость покалывала щёки, но это уже было так привычно и понятно. Комаэда беспробудно тонул в своей любви, и выныривать на берег даже не собирался.
Нагито был очень благодарен Хинате за то, что тот был таким невнимательным. Не замечал ужимки, стеснения и ярко-красный, почти бордовый, румянец на щеках счастливчика. Это позволяло Нагито нормально дышать и не свалиться от кислородного голодания.
С Хаджиме было так легко и приятно, и Комаэда от этого плавился. В их разговорах становилось всё меньше смысла, но это не мешало парням ими наслаждаться. Должно быть, это было именно то, чего так нехватает ученикам старших классов со всей этой школьной беготнёй.
Активно жестикулируя и неустанно споря о чём-то, парни иногда касались друг друга. Для Хаджиме совершенно незаметно и мимолётно, но Комаэду каждый раз прошибало током и обливало кипятком. В эти моменты его зрачки чуть расширялись, и, если бы Хината заметил это, он бы посчитал это странным.
Этот вечер был по-настоящему чудесным, и мозг Нагито просто плавился под всем этим напором, который оказывал на него Хаджиме, сам того не замечая. Мало того, что Хината был до безумия и подкошенных ног красив, он ещё и был до жути интересным собеседником для Комаэды.
Счастливчик мало с кем мог так много и долго говорить. До такой степени, что язык уже начинал заплетаться, а с губ из-за этого слетали глупые смешки. Оказалось, что у них было очень много общего, и они могли общаться хоть вечность, если бы у них было время.
На небе уже сияли звёзды; удивительно, что сегодня была абсолютно безоблачная ночь, и было светло, почти как днём. Это было так красиво и завораживающе, и Комаэда невольно залюбовался. Он смотрел в ночное небо, на эти сияющие огоньки, и всё продолжал разговаривать. Но в один момент Хаджиме просто замолчал, и Нагито пришлось замолчать тоже.
Хината тоже поднял голову и блуждал взглядом по прекрасному небу, выискивая созвездия, и ему было плевать на то, что по астрономии у него твёрдая тройка. Оба парня одновременно вздохнули и от этого тихо рассмеялись.
Молчать рядом друг с другом тоже теперь не казалось Нагито таким страшным. Его сердце билось размеренно — очень давно такого не было. Неожиданно Комаэда понял, что рядом с Хинатой его организм не обязан вести себя так, будто кровь превратится в лаву и расплавит всё на своём пути. Рядом с Хаджиме его руки могли не дрожать, его сердце могло не ломать рёбра, лёгкие нормально функционировать, а волосы не вставать дыбом. И это было так восхитительно.
Комаэда часто заморгал и, искренне улыбаясь, чуть тоскливо, но только из-за того, что это не на самом деле свидание, опустил голову. Он поджал губы и перевёл взгляд на Хинату. Нагито знал, что это наилучший день в его жизни, и от этого за спиной вырастали крылья.
— Уже так поздно, — грустно вздохнул Хината. Комаэда готов был поклясться, что, если бы он сейчас стоял на ногах, то точно бы упал. Хаджиме тоже жаль, что этот вечер закончился так быстро. — Нам пора прощаться, наверное.
Нагито судорожно соображал, как же продлить этот дивный день хоть немного. Мысли роились в голове так несдержанно, и счастливчик готов был уже ляпнуть первую глупость, которая мало-мальски будет похожа на слово, но Хаджиме был первым.
— Где ты живёшь? Я могу тебя проводить, — предложил Хината. Было видно, что он сам осознал, что сказал, только после того, как сделал это.
Комаэда назвал свой адрес, заодно показывая рукой в правильном направлении. Хината задумчиво удивлённо взглянул на него, он чуть приоткрыл рот и замотал головой, видимо, пытаясь что-то сказать. Нагито взволнованно нахмурился и положил ладонь на плечо Хаджиме; как же он был рад, что теперь может это делать.
— Это на соседней улице от моего дома, — Хината улыбался так искренне. Комаэда считал эту улыбку столь милой и прелестной, но это сейчас было на втором плане.
Нагито мысленно поблагодарил Оуму за такой восхитительный подарок. Он ведь, чертёнок, сто процентов знал о том, что они живут в двух шагах друг от друга, и до последнего не говорил счастливчику. Нужно было как-то по-особенному отблагодарить его за то, что единственный раз в жизни держал свой рот на замке.
— Прогуляемся? — добродушно засмеялся Хината, а Комаэда закивал, вставая со скамьи. — Я был бы рад ещё погулять по парку, но уже почти полночь…
— Ничего страшного, Хината-кун, это и так был лучший день в моей жизни, так что я не против, если мы сейчас просто разойдёмся по домам, — признался счастливчик и стыдливо покраснел. Этого уж точно не следовало говорить, и Хината может посчитать это странным. В совсем не том смысле, который Хаджиме похвалил. Но ученик резервного корпуса только состроил непонятливое выражение лица, а затем его губы согрела улыбка. — Прости. Такой мусор, как я, не должен захламлять тебе мозг всем этим.
Парни шли молча, но тишина совсем не давила. Оба старшеклассника вообще не смотрели под ноги, ведь молочная россыпь звёзд была куда прекраснее. Комаэда убрал руки в карманы пальто, чтобы перебороть огромное желание взять Хаджиме за руку. К счастью, его разум не был затуманен настолько, что он думал бы, что это свидание. Чёрт бы побрал Кокичи с его дурацкими шутками.
Комаэда думал о том, что вряд ли ещё когда-либо чувствовал себя таким счастливым. Он почти весь день провёл с человеком, в которого по уши влюблён, и в его адрес вообще не прозвучало ни одного оскорбления. Хотя, если бы это произошло, Нагито бы ни капли не удивился и не стал бы этому препятствовать.
Счастливчик уже заметил вдалеке крыльцо своего дома, и это его правда расстроило. Теперь он улыбался тоскливо — как же хорошо, что Хината на него не смотрел. Комаэда сложил руки на груди, теперь смотря себе под ноги. Самое худшее в этом вечере было то, что он непреодолимо и бесповоротно заканчивался.
Нагито случайно стукнулся плечом о плечо Хаджиме и, чтобы чувствовать себя не так неловко, сделал вид, что чуть не запнулся. Это сделало всё только хуже, ведь Хината попытался поймать его, чтобы тот не упал. Комаэда нервно отсмеялся и чуть отвернулся, надеясь, что Хаджиме вовсе не заметил его яркий румянец на щеках.
Медленно, но верно, они подходили к дому Комаэды. Тот упорно пытался замедлить свой шаг, но тогда он отставал от Хинаты, и это могло показаться очень странным. Так сильно хотелось попросить Хаджиме, чтобы он остановился хоть на мгновение, но никакого морального права у него на это не было. Нагито считал, что такой мусор, как он, недостоин задержать Хинату даже на несколько секунд.
— Хината-кун, — обратил на себя внимание Нагито, и названный вопросительно хмыкнул, продолжая смотреть на небо. — Прости за то, что убежал в прошлый раз.
Счастливчик виновато потупил взгляд, прижимая ладони к груди и поджимая губы. По Хинате было видно, что он не сразу понял, о чём Комаэда говорит. Забыл уже, наверное, миллион раз. Нагито поднял голову и восхитительно счастливо улыбнулся.
— Ладно, п-пока, — пролепетал счастливчик. Он готов был ударить себя за то, что голос так неуместно дрогнул.
— Увидимся, — тоскливо вздохнул Хаджиме и пошёл дальше. Комаэда ещё долго провожал его взглядом.
Глаза счастливчика потускнели, когда Хината скрылся из вида. Он стоял, опираясь локтями о перила, и продолжал смотреть в ту сторону, куда ушёл Хаджиме. Нагито знал, что ученик резервного уже успел даже зайти в собственную квартиру. Но сам счастливчик всё никак не мог сдвинуться с места.
Ему волком выть хотелось от того, что всё закончилось так быстро. Эти несколько часов пролетели, словно пара секунд, и это делало Комаэду таким подавленным, что он вообще не хотел шевелиться. Его плечи поникли и заметно опустились, а кожа, кажется, вовсе стала белого цвета фарфора из-за ночной прохлады.
Ещё и это «увидимся» от Хинаты. Нагито вспоминал, с какой интонацией Хаджиме это сказал, и из-за этого сердце болезненно сжималось. В этом слове было точно такое же разочарование, которое чувствовал Комаэда, и он надеялся, лишь бы это относилось к концу встречи, а не к самому счастливчику. И столько надежды в этом слове, будто то, что подобная их встреча не последняя — правда.
Комаэда потёр руками свои глаза и тихо проныл что-то невнятное. Он снова чувствовал биение своего сердца, и ему это категорически не нравилось. Хотелось пойти к Хинате и снова успокоиться, чтобы можно было не задыхаться от каждой мимолётной мысли о нём.
Нагито зашёл в свою квартиру и, не раздеваясь, свалился на кровать. Ему сейчас было так одновременно отвратительно и прекрасно, и он не знал, как бороться со всем этим фонтаном внутри его разума. Это било по голове так больно, она громко гудела, не давая мыслям хоть немного становиться похожими на что-то внятное.
Комаэда тяжело вздохнул и свернулся калачиком на кровати, сжимая в руках подушку и зажмуриваясь. Перед глазами замерцала темнота, но это всё равно было лучше, чем смотреть на стены собственной комнаты и слышать это тошнотворное тиканье часов. Хотелось их разбить, или хотя бы вытащить батарейки.
Нагито от волнения кусал собственные губы почти что до крови, хоть и знал, что это ужасная привычка. Просто с эмоциями нужно было как-то справляться, и, если не так, то он волосы себе повыдёргивает или ещё что-нибудь похуже. Хотя, кажется, у счастливчика появилась одна идея, как окончательно не сойти с ума.
Парень взял в руки телефон и привычно набрал номер Оумы. Комаэда знал, что Кокичи всегда ему ответит. Тем более, в такой момент. Нагито тихо выругался, понимая, что лжец только на это и рассчитывает, что ему позвонят и всё расскажут. Подумав пару секунд, взвесив все за и против, счастливчик всё же не сбросил звонок.
— Приветик, Комаэда-чан! Ну, рассказывай, кто первый полез целоваться, — почти что серьёзно спросил Оума, но было слышно, что он хочет засмеяться. Нагито слишком хорошо знал его. По ту сторону провода послышался тихий смущённый смешок, должно быть, Шуичи.
Комаэда едва истерично рассмеялся, переворачиваясь на спину и свободной рукой прижимая к себе подушку. Он уже знал, как всё расскажет, в самых подробных и интересных деталях. Нагито уверен, что Оуме будет интересно всё, ведь каждую мелочь он сможет использовать для продолжения своего гениального плана. А то, что он захочет продолжения, очевидно — Кокичи любит веселиться.
Счастливчик рассказывал очень красиво и красноречиво. Он жестикулировал свободной рукой, не в силах сдерживать свои эмоции. Лишь изредка Оума перебивал его вопросами и глупыми шутками, с которых Комаэда так нещадно смеялся из-за переизбытка эмоций. Это то, чего ему столь не хватало сейчас, поэтому можно было и потерпеть надвигающуюся истерику.
Нагито поставил звонок на громкую связь, чтобы не держать телефон в руках, и положил его рядом с собой. Комаэда болтал очень долго, и его язык в очередной раз за день заплетался, и в горле просто жутко пересохло. По ту сторону провода слышалось всё больше слов, ведь Оума просто не мог так долго молчать. Тем более, что счастливчик молчал всё больше.
Комаэда лежал, смотря в потолок, и продолжал хрипло пересказывать конец истории, ловя в свой адрес огромное количество шуток и нелепых фраз. Саихара всё чаще вздыхал на заднем фоне, ведь теперь всё больше болтал именно Оума.
— Это был самый лучший день для меня, Оума-кун, — наконец-то вздохнул счастливчик, закрывая усталые глаза. — Спасибо за то, что организовал это для кого-то, вроде меня. Я не заслуживаю.
— Заслуживаешь, дурачок, — осуждающе пригрозил Кокичи, и Шуичи тихо поддакнул. — Ты просто обязан продолжить это! Я уверен, что у вас с Хинатой-чаном всё получится, я ведь строил этот план! — Комаэда улыбнулся, а Оума тихо хихикнул. — Увидимся завтра, Комаэда-чан. Если ты не придёшь, то я после уроков приду и убью тебя. Ведь, я уверен, будет продолжение этой истории, — прежде, чем Нагито успел хотя бы рот открыть, лжец спешно добавил то, из-за чего у счастливчика пропало желание ему возразить. — Способ убийства сможешь выбрать сам.
Оума бросил трубку раньше, чем Комаэда успел попрощаться с ним. Нагито стало значительно легче, пусть и осадок на душе всё ещё оставался. Только теперь его дыхание было размеренным, а из-за тиканья часов не хотелось разнести всё на своём пути.
Лицо Нагито закрывали волосы, но ему даже это не казалось неприятным и раздражающим сейчас. Он чувствовал себя пьяным, пусть и совсем не знал, каково это. Ему нравилось это чувство беззаботности, ведь он мог совсем ни о чём не думать. Его даже не одолевали голод и жажда, пусть и его организм твердил об обратном — мозг это не хотел обрабатывать.
Комаэда был на седьмом небе от счастья. Счастливчик был готов поклясться, что лучше дня в его жизни не было и никогда не будет. Воспоминания будут согревать его сердце, и это была самая большая удача, которая посещала его когда-либо.
Он был просто по уши влюблён, и понимал это так смутно. Ему было ясно лишь то, что он не сможет и дня прожить без света этих золотых глаз, без мимолётного взгляда на эту улыбку. Эти простые вещи заменяли Комаэде сон, в обоих смыслах. Ему словно батарейку меняли, почти что током били в замкнутой цепи.
Было уже почти два часа ночи, и Нагито клонило в сон. Засыпал он с улыбкой на лице; такого не было уже очень давно.
Примечания:
https://t.me/govorimnepravdy