Зажжём огонь в сердцах людей, как это сделал Прометей
Памела Бейкер родилась в семье учёного Джереми Перкинса и флористки Малики Перкинс. Семья жила хорошо, ни в чём не нуждалась. Маленькая Памела росла счастливым ребёнком, но когда ей исполнилось пять, отца уволили из государственной лаборатории, посчитав его методы бесчеловечными. Джереми умудрялся ставить опыты над сиротами из приюта, правительство, узнавшее об этом — пришло в ужас, да и испугалось народных протестов. Перкинса выгнали из его же лаборатории с позором и волчьим билетом. Никуда учёного не брали, даже торговать медикаментами. Малика, его жена, не поддерживала мужа и всегда была закрытой. Редко улыбалась и постоянно выращивала цветы на подоконнике их маленького домика, поросшего лианами. Внешне их дом был похож на домик сказочного человечка. Памеле он всегда нравился, а ещё ей нравилось проводить время с матерью, когда та готовила рассаду. Малика толковала дочке, что к чему. Она объясняла какие цветы нужно поливать каждый день, а какие раз в месяц. Памела кивала головой и набирала воду в маленькую лейку. Когда Бейкер исполнилось семь, Джереми пригласили возглавить лабораторию в фармацевтической корпорации «Прометей». Учёный согласился и с радостью приступил к обязанностям. Сначала всё было безобидно: таблетки от простуды, антигистаминные, витамины, мази от ран и болей в спине, растирки и прочие препараты, которые продаются в каждой аптеке. Джереми нравилась его работа, хоть она и была далека от его мечты — экспериментов над людьми. Спустя полгода работы в «Прометее», Джереми предложили работу, о которой он всегда мечтал. Правда эксперименты нужно было проводить не над людьми, а над…титанами. Суть работы заключалась в том, чтобы найти способ добыть из титана что-то, что могло бы запустить в организме человека такую же быструю регенерацию, с какой регенерируют титаны. Джереми зажёгся этой идеей. Это был вызов для него, но… Чтобы он не делал с титаном, всё испарялось. Не оставалось ничего, лишь пар. Это вводило в тупик учёного, а потом из-за неосторожности помощника, Джереми получил сильное облучение радиацией. Всё его густые, чёрные волосы выпали. Брови тоже осыпалась. Он стал таким лысым и убрал все зеркала в доме. Малика переживала за мужа, который очень мучался и пил какое-то лекарство, поддерживающее его жизнь. Памела тоже переживала за отца и начала ходить с ним в лабораторию. Джереми купил себе парик и сделал татуировки в форме бровей. Над ним шушукались из-за этого и смеялись, но ему было плевать. Он работал и рассказывал дочери о биологии. Когда Памеле исполнилось десять, Малика заболела. Врачи не могли поставить точного диагноза. Лечили то от одного, то от другого. Джереми пытался найти причину болезни жены, чтобы вылечить, но не мог. — У Вашей жены инсульт, — прозвучало с губ врача. Джереми начал выхаживать жену, которая не могла обслуживать себя и только мычала, сидя в инвалидной коляске. Памела боялась мать и избегала. Девочка проводила всё время у реки, находила лягушек и пропаривала их. Со сверстниками девочке было не интересно. Её тянуло к биологии, экспериментам. Она была опьянена наукой, подобно отцу. Бейкер исполнилось двенадцать летом, а осенью её мать не пережила второй инсульт. Джереми долго сидел на стуле возле кровати своей жены и смотрел пустыми глазами на её кровать, застеленную коричневым покрывалось. Было невыносимо трудно, мужчина мучался и страдал. Ещё и последствия радиации давали о себе знать. Без специального лекарства на теле Джереми появлялись нарывы и язвы, которые гноились и чесались. Памела, под строгим руководством отца, помогала ему обрабатывать раны. — Когда будет готова субстанция? — Джереми подгоняло начальство, именуемое себя Рони Просперо. — Я не могу понять как можно добыть из титана спинномозговую жидкость, чтобы она не испарялась. Из-за кислорода она исчезает очень быстро! — отвечал Джереми, который заметно сдавал последние годы. Памела окончила медицинский университет. Потом академию. Стала одной из лучшей на факультете. Джереми гордился дочерью, а Памела гордилась отцом. После учёбы Бейкер стала работать с отцом, переняв все его идеи и мечты. Наверно, для отца самое главное, чтобы его ребёнок гордился им и был готов продолжить его дело. — Отец, если кислород всему помеха, то есть ли вариант убрать кислород? — рассуждала Памела, которая была очень красивой девушкой. Длинные, прямые, блестящие чёрные волосы, бледная кожа, серые глаза, чёткие губы, высокий рост, хорошая фигура. Не одно она сердце разбила за всю жизнь. Настоящая красавица. — Пэм, ты предлагаешь использовать вакуум? — размышлял учёный. — Именно. Допустим, мы добудем немного тканей в вакуумный шприц, тогда кислорода не будет, а значит, не будет и помехи! — брюнетка лучезарно улыбнулась и посмотрела на отца, который всегда смотрел на дочку с нежностью и любовью. — Так давай работать! Отец и дочь смогли добыть жидкость из титана. В вакууме она не испарялась. Но толку от этого было мало. Добыли и добыли. Джереми вколол жидкость в подопытного, но у него случился отёк Квинке. Подопытный скончался. Жидкость нельзя было изучить. Она испарялась под микроскопом. Однажды, Джереми арестовали, заподозрив в незаконной деятельности. Учёный со слабым здоровьем умер в тюрьме от сердечного приступа. Памела осталась совсем одна. Нет, не одна! У неё была наука. Единственная связь с её отцом. От него осталось всё: формулы, записи, оставленные его рукой, парики, халаты, лекарства… Всё!***
Бейкер тяжело вздохнула, проводя уже год на море, живя в отеле. Ей было тоскливо и одиноко после смерти отца. Она так была к нему привязана. Он умер так рано, так внезапно… Его убили люди! Памела теперь ненавидит людей. — Может, Вам стоит пойти в гостиницу? Голову напечёт! — Лиам, подошёл к начальнице, которая лежала на шезлонге рядом с бассейном. — Нет. Мы едем в Трост! Звони Блейк и вызывай её ко мне. А ещё позвони Хоуп. Мне пора приступать к работе. — Хорошо, босс… — Не называй меня так! Лиам смутился. Он всегда был смущённым и сутулым. Парень очень стеснялся своего высокого роста, без двух сантиметров целых два метра! В приюте, где мальчик и вырос, его дразнили. — Лиам в стране лилипутов! — Лиам идёт! — Лиам, достань птичку! — Лиам, сними кошку! Лиам комплексовал, был очень худым и бледным, но работать с Бейкер ему нравилось. Памела прибыла в Трост. Номер Блейк был вне зоны доступа, Хоуп тоже не отвечала, а в городе лежал снег и было холодно. — Позови ко мне двенадцатую. Ей пора начать действовать. — Бейкер посмотрела на Лиама и он ушёл. Кира неуверенно стояла напротив Бейкер и переминалась с ноги на ноги. Памела считала рыжую бестию обычной шлюхой, но очень полезной для дел учёной. — Куда запропастилась твоя сестра? — спросила Бейкер, стукая пальцами по столу. — Я не общалась с ней очень давно. Мы поругались, — ответила Кира, стараясь не смотреть на начальницу и опять перемнулась с ноги на ногу. — Ты можешь стоять спокойно, шваль? — повысила голос Бейкер. — Извините… — Какая же ты растяпа… — Я переспала с капитаном Аккерманом. Теперь шантажирую его иногда, угрожая показать запись всем, кому только можно, — похватилась Слатти. — С кем ты только не переспала, — брезгливо поморщилась Памела. — Мне Аккерман больше не помеха. Пусть копает. Скоро закончится строительство спутника Т и всё — начнётся новая эра, где я буду величайшим учёным всех времён и увековечу имя своего отца. — Ага! — воскликнула Кира. — Ладно, найди свою сестрёнку и поговорим. Свободна! Слатти покинула кабинет Памелы и подумала, где может быть Эби и как её найти. Она никогда не упустит возможности насолить старшей сестре.***
Леви одумался. Хотел ехать за Микасой, но его попросил встретится Суарес. Аккерман был удивлён такому повороту событий и назначил встречу в Доках. — Что случилось? К чему такая срочность? — поинтересовался Леви. — Бейкер вернулась и приступила к делам. Это плохо. Её обмануть не смогу даже я, — ответил Суарес, держа руки в карманах оранжевой зимней куртке. — Бейкер? — Моя начальница. Леви мельком слышал от Эрвина о некой Памеле Бейкер, величая её редкостной сукой. — Она глава лаборатории Перкинса. Раньше этой лабораторией управлял Джереми. Её отец, — объяснял Суарес. — Пора Вам рассказать всё, только не здесь. Дельгадо привёл Аккермана в трёшку Блейк и поставил чайник. Кучерявый достал пряники с форме звёздочек, облитые бело-розовой глазурью, заварил чай и присел. Он был готов говорить. — Мой отец ушёл от моей матери к какой-то молоденькой вертихвостке. Мама переживала из-за этого и через полгода родила меня, — начал Суарес, жуя пряники. — От той вертихвостки у отца родилась дочь. Моя мать начала сильно пить, когда узнала это. Мне было лет семь, когда мама в очередной раз напилась и отравилась некачественной водкой. Меня определили в приют, моя жизнь, как ни странно, наладилась, но, — он вдруг вспотел и начал нервничать, — меня нашла Бейкер. У меня были отличные способности к программированию, а ей нужны были люди с необычными способностями. Она решила собрать двенадцать людей, которые бы могли ликвидировать внешнюю опасность для лаборатории. Постепенно, мне начали доверять, и я проник во все слои «Прометея». Я изучил корпорацию вдоль и поперёк. Все документы, исследования, интриги — всё проходило через меня, отпечатываясь в моей памяти. Я стал даже выше, чем сама Бейкер! Я знаю всех, кто управляет «Прометеем» в лицо и… Это чертовски трудно. Я боюсь за свою жизнь. Я знаю слишком много того, чего знать не должен. Я несчастный человек. — Сочувствую, но… К чему Вы это рассказываете? — напрягся Леви, не желая знать того, что может навредить Алексу. — К тому, что Субстанция «Z» — готова. Спутник тоже будет готов. Мы с Вами должны помешать запуску. Мы — уничтожим «Прометей»! Я разрушу их финансовую поддержку, переведу все средства компании на левый счёт. У меня есть подруга-журналистка, она опубликует разоблачающую «Прометей» статью от лица Рони Просперо. Пока верхушка будет занята сбором доказательств для опровержения, которые поручат собирать мне, Вы сможете действовать. Я скажу, что нужно делать. — А Алекс? Почему Вы говорили, что он собственность лаборатории? — единственный вопрос, который волновал Аккермана на этот момент. — Понимаете, ваша с Микасой кровь, — Суарес закусил губу. — Алекс… Эмбрион был создан руками Бейкер. Ваш биологический материал был взят из клиники, куда вы обращались с Рал, чтобы сделать Эко. Биологический материал Микасы был взят в лаборатории. — Что не так с нашей кровью и для чего Бейкер было создавать Алекса? — Ей нужны преданные и верные бойцы. Ваша Аккерманская кровь годится лучше всего для этого. Памела бы воспитала ребёнка так, как это нужно ей и получила бы преданного подчинённого. Такое открытие для Леви было шоком. По его телу побежали мурашки, а зелёный чай, заваренным Суаресом, оказался на вкус как помои. В голове крутились мысли, размышления, перемешиваясь в одну кучу. На виски что-то давило, в голове стучала кровь, больно ударяясь о черепную коробку. Сердце болезненно сжималось, ощущая что-то плохое. Тьма надвигалась медленно, но уверенно На улице была Метель. Сестра самой Зимы, что успела вытеснить унылую Осень и занять своё место пораньше. Хитрая, коварная и злая. Но прекрасная и мягкая. Метель кружила по городу, завывая в каждом переулке. Не повезло людям, что брели в этот час по улицам, кутаясь в шубы и шапки. Ветер был настолько сильным, что чуть-ли не сбивал с ног и забирался под одежду, плавно пробегая по тёплому телу, своими ледяными ручонками. Изо рта людей — выдыхался горячий пар. Стужу никто не мог держать в узде: старых печек в городе не осталось, лишь чугунные батареи в квартирах, заполненные кипящей водой. Холод хозяйничал, бегая по улочкам маленьким, озорным разбойником, создавая на краях покатистых крышах своё острое оружие — сосульки. Леви было плевать на холод и метель, которые бушевали в городе. Он брёл по белоснежному ковру, придерживая воротник своей зимней болотной куртке с коричневой меховой опушкой на копюшоне. Хорошо, что перчатки были тёплыми и хорошо грели руки. На реснички мужчины присели снежинки, мешая глазам. В уши залетал ветер, что-то крича в ухо, вызывая неприятные, болезненные ощущения. Вокруг — не души. Темнеет… Зима, ведь. Солнце быстрее садится и скудно согревает землю, потому что не в ладах с Зимой. Слишком она жестока и властна, а талые воды долго стоят лужами на земле. Грядёт Тьма! Солнце даже не покраснело и, не смущаясь, спряталось за большое увесистое облако. Ещё несколько минут и пришла Ночь. Из-за снега было светло и хорошо. Мороз минус семь. Под ногами хрустят позвоночники снежинок, то ли радуясь, что на них наступают, то ли крича от боли. Алекс! Леви остановился на детской площадке. Возле горки сидел маленький, чёрный котёнок и дрожал. У животного даже не было сил, чтобы мяукать. Мужчина подошёл к животному, а потом оглянулся. Никого! Ни одной живой души! Котёнок посмотрел на Леви своими зелёными, замёршими глазами и открыл рот, в попытке мяукнуть, но было слишком холодно. Аккерман осторожно взял котёнка на руки и прижал к себе. Он решил оставить его у себя, пока не пройдут морозы. Если можно спасти хоть одно живое существо, то почему бы этого не сделать? Поднявшись в квартиру, Леви посадил котёнка на пелёнку и направился к холодильнику. Хорошо, что было молоко и небольшой кусок мяса. Отлично! Поставив на газовую плиту железную миску, Аккерман налил в неё молока, а сам начал искать миску для котёнка. — Интересно, как Микаса к этому отнесётся, — задумался Леви и принёс котёнка в кухню, посадив перед миской. — Завтра схожу в магазин, куплю тебе что-нибудь от глистов и капли от блох. Котёнок начал неуверенно лакать молоко, причмокивая. Алексу будет полезно расти вместе с животным. Главное — чтобы они не замучили друг-друга. Один не скрутил Чернышу голову, а другой не выцарапал Алексу глаза. — На кой-только чёрт я тебя подобрал?