Ватсонгад от гранады

18.1. Готовы? Переходим к тяжелой артиллерии. В рассказе «Конец Чарльза Огастеса Милвертона», наверное, самая приятная линия Ватсона во всем каноне. Услышав, что Холмс собирается поночи залезть к шантажисту Милвертону и украсть все документы, доктор пугается за него и хочет отговорить, но узнав, что иного выхода нет, запрещает Шерлоку идти туда самому, без него – потому что в таком случае Ватсон сдаст его полиции. От чего Холмс смеется и соглашается, что раз они столько делили одну комнату, то могут разделить и одну камеру. Чтобы не быть голословной, я хочу привести полностью этот диалог, а так же реакцию Ватсона на их ночную вылазку. — Это то, что мне надо. Я намерен сегодня ночью, Уотсон, залезть в дом Милвертона. У меня даже дух захватило и мороз побежал по коже — с такой непреклонной решимостью проговорил он эти слова. Подобно тому, как молния среди ночи освещает на один миг малейшие детали обширного ландшафта, я умственным взглядом окинул все результаты, могущие произойти от такого поступка, — поимка, арест, почтенная карьера, оканчивающаяся позором, лучший мой друг в руках отвратительного Милвертона. — Ради самого неба. Холмс, одумайтесь! — воскликнул я. — Дорогой друг, вы ведь знаете, я не люблю опрометчивых поступков, я все хорошо взвесил и никогда бы не пошел на такую опасную меру, если бы имелся другой выход. Посмотрим на дело трезво. Вы, я полагаю, допускаете, что с точки зрения морали мой замысел оправдан, я совершу преступление только в глазах закона. Ограбить дом Милвертона — это не более чем отобрать у него силой записную книжку. А в этом вы сами были готовы помочь мне. Я подумал. — Да, — сказал я, — поступок нравственно законен, раз наша цель — взять только то, чем Милвертон пользуется для незаконных целей. — Именно. А раз поступок с моральной точки зрения законен, остается только личный риск. Но истинный джентльмен не должен думать о риске, когда женщина так отчаянно нуждается в его помощи. — Вы очутитесь в сложном положении. — Это и есть риск. Я не вижу иного способа получить письма. У несчастной леди нет денег, а среди ее родных нет ни одного человека, которому она могла бы довериться. Завтра последний день, и, если мы не добудем писем сегодня ночью, этот негодяй сдержит свое слово и погубит ее. Поэтому я должен или все предоставить судьбе, или сделать этот последний ход. Между нами говоря, Уотсон, это своеобразная дуэль между Милвертоном и мною. При первом обмене ударов, как вы видели, перевес был на его стороне, и моя репутация и чувство собственного достоинства требуют, чтобы я продолжил ее. — Мне это не нравится, но, видно, так должно быть, — сказал я. — Когда мы отправляемся? — Вы со мной не пойдете. — В таком случае и вы не пойдете, — возразил я. — Даю вам честное слово (а я никогда в жизни не нарушал его), что сейчас же найму кэб, поеду в полицию и выдам вас, если вы не возьмете меня с собой. — Вы не можете мне помочь. — Почем вы знаете? Неизвестно, что случится. Как бы там ни было, мое решение неизменно. Не вы одни обладаете чувством собственного достоинства и дорожите своей репутацией. Холмс сначала казался раздосадованным, но теперь лицо его прояснилось, и он хлопнул меня по плечу. — Ладно, дорогой друг, пусть будет так. Мы много лет жили в одной комнате, и нечего под конец менять традицию. Если не повезет, будем вместе делить камеру.

***

Мое первое чувство страха прошло, и я трепетал от острого наслаждения, какого никогда не испытывал, когда мы защищали закон, а не бросали ему вызов, как теперь. Высокая цель нашей миссии, сознание, что нами двигают рыцарские побуждения, а не эгоистические, презрение, которое вызывала гнусная личность нашего противника, — все это умножало охотничий азарт. Я не чувствовал вины, а, наоборот, испытывал радость и возбуждение от опасности, которой мы подвергались. (с) "Конец Чарльза Огастеса Милвертона" Все, что Ватсона пугает в этом поступке – это неприятности для Шерлока Холмса. Он полностью соглашается с сыщиком, что с точки зрения морали этот поступок полностью правильный. Узнав, что иного выхода нет, он шантажом заставляет Холмса взять его с собой. Оказавшись на месте, он чуть не прыгает от счастья, что ему дали понарушать закон и влезть в занятную переделку ради спасения невинных. Ну а что в гранаде? В гранаде это худший диалог с Ватсоном за весь сериал. Особенно если сравнивать его с каноном. Когда Шерлок говорит, что хочет пробраться в дом Милвертона, никакого трепета Ватсон Хардвика не испытывает. Собственно, он с равнодушным лицом «опять этот ребенок за свое» приземляется в кресло и советует другу одуматься. Шерлок говорит ему канонную фразу о том, что с точки зрения морали его намерения оправданы, и Ватсон отвечает «Да, НО с точки зрения закона этот поступок преступен», чем полностью подтверждает то, что я писала про этого персонажа ранее. Свое же намерение отобрать у Милвертона записную книжку он, смеясь, называет минутным порывом, и предлагает подумать здраво. Я не знаю, честно, зачем в одном диалоге столько намеков, что Шерлок тупой, но это был только первый из них, а дальше вы охренеете еще больше. В ответ Холмс срывается и кричит про личный риск и джентельменство и да простят меня поклонники Джереми Бретта, но это выглядит жалко. Жалко, что он кричит и чуть не плачет, жалко, что он должен оправдываться и особенно жалко то, что он по сути уговаривает Ватсона пойти с ним, хотя тот не хочет. А в каноне было с точностью до наоборот. В ответ на его проникновенную речь, Ватсон стучит пальцем по лбу и говорит: «Подумайте», на что Шерлок со страшно обиженной моськой к нему поворачивается (И это ДВА). После чего начинает затирать ему про конец успешной карьеры. И даже тут создатели умудряются выставить доктора тщеславным мудаком, потому что сравните канонное «мой друг в тюрьме, о нет, я так переживаю, он не заслужил такого конца» и «у вас карьера, на которой я, кстати, рублю бабки, куда это вы собрались?» Шерлок ему говорит, что риск конца карьеры ничего по сравнению с поражением, что он бы не пошел на это, если бы был другой выход, что он изучил дом как свои пять пальцев. А в ответ ему Ватсон….. Во-первых, не в тему. Как это вообще связано с тем, что сказал Шерлок, если он сказал противоположное? Во-вторых, это ТРИ. И в-третьих, охуеть можно, он правда это сказал, отвечает: «СИЛА ЕСТЬ, УМА НЕ НАДО». Шерлоку. Шерлоку, мать его, Холму. Да вы там ебанулись все, чтоле?! Как это можно воспринимать, он трижды за короткий разговор намекает Шерлоку что он тупой, то есть если голосом Ватсона говорят создатели, ведь именно ему добавляют реплики, которых нет в каноне, то они считают Шерлока тупым за то, что он выбирает незаконные и рисковые методы для установления справедливости? Да при чем тут тупость, вообще??? К тому, что каждый раз можно было действовать как-то законно, а тупой Холмс не додумался, а они да, так, что ли? Так поменяли бы сюжеты так, чтобы этих незаконных методов вообще не было, слабо что ли, критиковать то всегда проще? Заканчивается разговор тем, что Шерлок говорит, что Милвертона дома не будет, Ватсон орет, что это чудовищно, а когда ему отвечают, что на кону Шерлокова репутация и чувство собственного достоинства, кричит, что ему все это не нравится. На этом все. Я бы с таким «помощником» на дело в жизни не пошла, брать его после этого – это и есть та самая глупость, которой так боятся создатели. 18.2. И это еще не все. Наш добрый, золотой, совсем никому не хамящий и защищающий всех женщин (нет) Ватсон грубо наехал на Холмса, за то, что тот не сюсюкает с леди Евой. За что получает целый феминистический разбор о том, что женщины сильные и сюсюкать не обязательно. И это предыдущий разговор на эту тему перед тем, как Холмс заявит, что джентльмен не думает об опасности, когда дама в беде, а Ватсон ответит, что он дурак и надо думать о себе, а не о каких-то бабах. С чего напрашивается очевидный вывод: кто-то сюсюкает, а кто-то помогает. В каноне этой сцены нет и если создатели и правда хотели ею представить какого-то шерлокгада, то поражены вашей неудачей, что тут сказать. 19. Завидный холостяк 19.1. В серии "Завидный холостяк" Ватсон отсутствует на семинаре, а у Шерлока сильная депрессия. Когда квартиранту становится совсем плохо, миссис Хадсон бежит за доктором. Она очень расстроена, но вместо успокоить хозяйку и поблагодарить, Ватсон довел ее своими упреками до истерики. Хадсон села на ступеньки и разрыдалась, на что доктор холодно стучит ее по плечу и идет себе спокойно наверх. Любопытно сравнить эту сцену с такой же в «Трех коньках», когда миссис Хадсон приходит до Шерлока с известием, что Ватсона ранили. Тот вскакивает с места со страха за друга, но не забывает ласково укрыть хозяйку пледом, приобняв ее при этом сзади за плечи. 19.2. Дальше эта серия в чем-то похожа на Дьяволову ногу, здесь тоже Ватсон ухаживает за больным Шерлоком. Но тут мне это неожиданно понравилось больше, потому что в этой серии Шерл наконец-то показывает зубки и на Ватсона, как это всегда бывает с токсичными людьми, это влияет положительно. Когда Ватсона таки приходит на Бейкер-стрит, Холмс заявляет, что скучает за Мориарти. Шерлок говорит это в каноне, но намного раньше, в одном из первых рассказов после "Пустого дома" и это не больше, чем обычная шутка, нытье, если хотите, про то, что ему нечего делать. Здесь же все на полном серьезе, все тупые, один я умный и еще был Морик ничего, но я его убил, теперь жалею. Ватсон на подобные заявления реагирует без грамма удивления, с лицом "я всегда знал, что ты бандит, ничего нового". Но и здесь понять Шерлока очень просто, ему плохо, он злится и ему хочется эту злость согнать. Он наконец-таки хвалит себя, говоря, что он единственный смог помешать Мориарти, и начинает себя защищать. Что в конце концов выглядит достойнее, чем все слезные оправдания перед Ватсоном. 19.3. Рассказ «Завидного холостяка» сильно изменили, сделав самого холостяка преступником, похожим на Грюнера. Шерлока преследуют вещие сны о некой сумашедшей женщине. В конце серии он ее находит, это жертва лорда Сент-Саймона, которая семь лет была заточена в яме и вынашивала план мести. Она обрушивает на мучителя здание, и Холмс появляется вовремя, чтобы застать ее радость по этому поводу. Она бросается на него, но Шерлок протягивает к ней руки, садит себе на колени и нежно обнимает. Она полностью грязная и больная, но его это ни капли не волнует. То есть это еще один рассказ о том, как Шерлок плюет на чей-то внешний вид и видимые преступления (убийство), восхищается этим человеком и ласково с ним обходится. Они его сами придумали, в каноне ничего из этого нет и близко. И сами добавили проникновенную и трогательную сцену, где Шерлок ее к себе прижимает. Так хотели авторы сказать, что оправдывать преступления плохо, а Шерлок злой или нет?