Эдельвейс

      Рано утром Шики отвёз Акиру домой, разрешив взять с собой «Кухню дьявола». Хоть он явно не одобрил такой выбор, молча кивнул на странную просьбу. Впрочем, с недавних пор заинтересованности в некоторой литературе стало больше, чем требовалось. Она вырастала на фоне больной системы современного мира. В истории находился тот самый ключик, которого так не хватало, чтобы принять реальность. Акира уже сам не понимал, что происходит и куда конкретно его клонит. Он только послушно читал книги о истории Японии, с каждым разом всё сильнее убеждаясь в том, что мир катится на дно.       Ещё и Кейске внезапно начал заваливать сообщениями с просьбами встретиться. И как ему доходчиво объяснить, что майор, присланный дядей, категорически против этого? Разве что только к себе домой звать. А так не хотелось. Акира часто уставал от общения, время от времени ему требовалось побыть наедине. Единственный способ это сделать — отключить телефон или врезать Кейске. До крайностей доходить не хотелось, и челюсть друга не виновата в его заскоках.       Пришлось пригласить его сегодня поиграть в какую-то ерунду. Дядя на связь не выходил, в часть больше не звали. Началась нормальная жизнь. Относительно нормальная, если брать во внимание тот факт, что Шики прочно обосновался в комнате для гостей. Готовил он хорошо, но к чужой кухне не приближался, требовал кормить себя три раза в день, притом строго по расписанию. Акира всё сильнее чувствовал себя какой-то домохозяйкой. Готовь, стирай, убирай. Конечно, он и раньше делал то же самое, но теперь приходилось прикладывать больше усилий, ведь кормить Шики яичницей каждый день как-то стыдно. Особенно после колких замечаний и надменного взгляда, прожигающего гордость.       Акира убрал книгу на стол, захлопнул ноутбук и с сомнением осмотрел комнату. Вроде, прилично. Мусора не так уж и много, стикеры не отпали, вертолёты на своих местах. Ничего не изменилось. Через несколько часов придёт Кейске. Чтобы не томить его ожиданием, Акира сразу спустился на первый этаж и устроился на диване с ноутбуком. Лучше здесь подождать.       Стоило только войти в сеть, как из всех источников полезли новости сомнительного содержания. Жёлтая пресса в погоне за сенсациями выдавала такие перлы, что хотелось хвататься за голову. Чего только стоил заголовок: «Местного жителя приняли за медведя и пристрелили на границе». Действительно. Должно быть обидно, когда про тебя посмертно такие небылицы сочиняют. Акира видел бумажки по этому инциденту у дяди в кабинете. И было бы куда интереснее, если бы мужик действительно бегал по лесу как идиот. А так обычный перебежчик. Хотел перейти границу с Тошимой. Последнее время таких людей не так мало, самое странное, что очень много простых солдат, готовых начать новую жизнь за колючей проволокой. Хоть это скрывали от общественности, такая тенденция пугала.       Чуть дальше шли уже более осмысленные и нормально озаглавленные новости. В глаза бросилась небольшая статья от Харухи Нихико — скандальной журналистки, которая пролазила всюду и писала разоблачительные колонки об армии, министерстве и даже императоре. Вероятно, у неё был надёжный тыл, раз она всё ещё жива. Но Акира любил её читать. Это был едва ли не единственный человек, который обычно подбирался ближе всех к правде. На этот раз она разместила аж две статьи подряд в «Политическом вестнике».       «На днях в генштабе прошло заседание, тему и результаты которого не озвучили прессе до сих пор. Нам удалось узнать, что на него приехал весь генеральский состав. Вероятно, обсуждалась возможность объявления войны. Министерство молчит, император отказывается давать комментарии по этому поводу…»       Это Акира уже знал. И дураку понятно, что просто так никто никого собирать не будет. Его интересовало кое-что другое: блог этой самой Харухи. Она в своё время очень сильно заинтересовалась Тошимой и раз в неделю писала небольшие заметки о том, что удавалось добыть законными и не очень путями. Вот это дело читала едва ли не вся страна. Ещё бы: единственный источник информации о забугорной жизни. Статейка там оказалась куда интереснее.       «Северная сторона никак не реагирует на увеличение количества войск возле границы. По нашим наблюдениям, количество техники и военных осталось неизменным. Мы направили несколько официальных запросов с просьбой осветить планы относительно внешней политики, но пока что они остались без ответа. Так же верховный главнокомандующий не даёт никаких пояснений. Он не появляется на публике и остаётся одной из самых больших загадок для Южной стороны. Как только мы получим официальный ответ, сразу же обнародуем его».       Акира вздохнул: снова. Этот главнокомандующий как призрак. Его видели даже не все жители Тошимы, что уже говорить о заграничной прессе. Собственно, он мало волновал. Отчего-то представлялся злобный дедок с огромным пузом, который с трудом может даже в штаб войти. Не просто же так он скрывается от назойливой прессы. Хотя догадки были самые разные. И от таких заметок волосы на загривке становились дыбом. Подумать только: к их границе нагоняют технику, а они только усмехаются и ничего не предпринимают. Это как-то унизительно. Словно Тошима не воспринимает Южную Японию как достойного противника. Так, мошка под боком, отмахнуться и продолжать строить новый мир. Собственно, наверное, именно эта уверенность в себе и привлекала перебежчиков. Каждый хотел так же безоговорочно верить в собственные силы.       Акира перешёл на следующий сайт, быстро читая оставшиеся новости. Ничего интересного. Конечно, генералы не станут разглашать военную тайну, но война — это не шутка, о таком нужно предупреждать, тем более этого боятся едва ли не все. Конечно, логичнее было бы спросить о результатах совещаний у самого дяди или хотя бы допросить Шики, но ни первый, ни второй не позволят влезать в такие вещи.       Закрыв новостные ссылки, Акира прошёлся по самым ожидаемым фильмам этого года. И снова вылез «План захвата», напоминая о том, что хуже названия уже не придумать. Палец на тачпаде случайно соскользнул, и браузер открыл другую страничку. Тут же прогрузилось несколько картинок не самого приличного содержания и видео, даже не требующее дополнительных манипуляций. Любовь на камеру выглядела отталкивающе.       По комнате разнеслись стоны, и Акира залип на несколько секунд. Ссылки с порнушкой последнее время лезли со всех щелей, словно только это сейчас и пользуется спросом. Он с сомнением посмотрел на откровенные сцены и уже навёл курсор на крестик, как дверь открылась, и в зал вошёл Шики. Акира так и застыл, чувствуя, как руки начинают потеть. Неловко. Актёры как раз начали стонать в три раза громче.       Шики остановился, положил планшет на стол и с лёгкой улыбкой сказал:       — Нашёл место. Такие вещи надо смотреть у себя в комнате.       — Я не собирался…       Шики подошёл ближе, склонился над ним, опираясь рукой о спинку дивана, потянул за волосы, вынуждая запрокинуть голову, и коснулся губами нежной кожи на шее. Акира широко распахнул глаза, не понимая, что творится. Чужой язык настойчиво обвёл выбранное место, зализывая его, и сразу же почувствовался слабый укус. Лёгкое прикосновение и задрожали руки. Шики дёрнул на себя, провёл пальцем по неяркому следу, посмотрел в глаза, завораживая алой радужкой, словно вводя в транс. Акира плотно зажмурился, несильно толкнул в плечо, пытаясь отпихнуть, освободить хоть немного пространства. Слова возмущения застряли где-то в горле, придушенные и разбитые собственным желанием. Оставалось лишь дрожащими руками отталкивать навалившееся тело.       Но Шики держал крепко, до боли натягивая волосы, укусил ещё раз, теперь уже впиваясь зубами в кожу, но не прокусывая её. Казалось, ещё секунда — и брызнет кровь, окрашивая эту гаденькую ехидную улыбку рубиновыми каплями. Акира ухватился за чужие плечи, царапая кожу, ощущение реальности постепенно уходило, сознание проваливалось в чёрную бездну и пальцы обессиленно разжались. Лёгкая боль приятными волнами разлилась по телу, возрождая странную эмоцию. По щекам потекли слёзы, а с губ сорвался тихий выдох, больше похожий на рыдание. Шики прикусил кожу сильнее, едва ли не разрывая её зубами, грубо вжал в спинку дивана. Яркими вспышками по рукам поползли отголоски боли, кожу словно натянули на барабан и теперь отыгрывали на ней безумные мелодии, заставляя странное ощущение то стихать, то уколами проходиться по напряжённому телу. Акира вздрогнул, когда влажный язык размашисто зализал укус под пошлые стоны из ноутбука.       Шики резко отстранился, подхватил планшет и уже собрался выйти из комнаты. Его лицо ни на капельку не изменилось, всё такое же отстранённое выражение. Акира сильнее сжал кулаки и спросил, чувствуя в своём голосе гадкую дрожь.       — Это что за домогательство?       — Просто захотелось. Не бери в голову.       — Захотелось?! — оставшиеся слова так и утонули в волне возмущения.       — А твоя испорченная душонка желала чего-то ещё?       С ухмылкой, хитрым прищуром и ярким блеском в глазах. Этой наглой и самоуверенной роже так пошли бы разбитые губы. Акира с трудом сдерживал злобу, прикусил внутреннюю сторону щеки, подбирая слова. Только вот тело отвечало лёгкой дрожью и сладкими импульсами, иголками впивающимися в мозг. Врезать бы ему со всей дури, что ещё там захотелось? Совсем больной на голову, даже хуже Мотоми. Или домогательствам в военном училище учат? Шики только усмехнулся и сладко, с хорошо заметной насмешкой протянул:       — Мне следует извиниться?       — Раздробить бы вам челюсть, господин майор, — стараясь сказать так же приторно-сладко, начал Акира, но голос предательски дрожал.       — Вот как. Попытайся, щенок. Впрочем, ты даже не сопротивлялся. Нравится, когда больно?       Шики забрал со стола упаковку конфет и вернулся в комнату, оставив Акиру в полном недоумении. Его самодовольная ухмылка пригвоздилась к сознанию. Комната погрузилась в зловещую тишину, разбавляемую только пошлыми стонами из ноутбука. Пришлось поспешно закрыть вкладку, видео уже дошло до откровенного секса на камеру и вызывало скорее нервное подёргивание, чем удовольствие.       Акира опустил голову, сцепил руки, пытаясь успокоиться. Не то, чтобы это сильно смущало, скорее выбивало из колеи. Такого «захотелось» не каждый день ожидаешь. Шики больше не появлялся, занимался своими делами, словно ничего и не было. Для него вообще такие вещи ничего не значили. Захотелось — и можно разрывать зубами чужую кожу. Акире, может, тоже хотелось, но он же себе лишнего не позволял. Палец мимо воли потянулся к следу от укуса, обвёл его. Больно. Лёгкие уколы покрыли шею, заставляя сердце чуть быстрее отмерять пульс. Зеркало услужливо показало небольшой след от чужих зубов, налитый алым цветом. Не прокусил.       Из потока мыслей Акиру вывел звонок в дверь. Кейске наконец-то пришёл. Мог бы и пораньше явиться, чтобы не приносить с собой кучу неприятностей. Но пришлось гордо поднять подбородок и увести его в свою комнату. С Шики пересекаться не хотелось. По крайней мере, сейчас. Кейске сразу же обратил внимание на книгу и потянулся к ней. Только бы на шею не смотрел.       — Ты такое читаешь? — с удивлением спросил он.       — Да, а что?       — Ну… это не самое приятное чтиво.       — Не обращай внимания.       Акира поспешно выхватил книгу из рук и запихнул под подушку. Ещё не хватало перед Кейске краснеть. И так неожиданных ситуаций слишком много. Лучшим решением казалось просто промолчать. И это желание было принято, тут же нашлась другая тема для разговора.       — Ты видел новую статью Харухи Нихико?       — Какую из них?       — Ну ту, с анализом и предположениями. Около часа назад появилась. Я её в автобусе прочитал.       Кейске подсел ближе и начал быстро искать на смартфоне нужную колонку, пролистывая сотни фотографий и постов. Акира только успевал замечать, что многие из них были сделаны во время совместного отдыха. Это отчасти бесило: выйдешь прогуляться, а уже у какого-то друга сто фотографий и двести историй о том, где и когда были. Наконец-то нашлась и статейка, погребённая под тонной картинок.       «О жизни в Тошиме. Недавно я получила известие от проверенных людей, которые уже несколько месяцев живут в одном из пограничных городков Северной Японии. Наконец-то они согласились рассказать о быте. Во избежание неприятных ситуаций их имена упоминаться не будут».       Дверь хлопнула, и в комнату совсем по-хозяйски вошёл Шики. Он только с недовольством осмотрел Кейске, словно хотел прибить его на месте, и забрал картонную коробку с соком. Не нужно было её заносить сюда. Акира переключил внимание на него. И что тут шариться? Вот бы сидел у себя и не высовывался. За комом мыслей не сразу удалось заметить, что перепуганный Кейске слишком быстро пролистывал статью. Похоже, Шики ему не нравился.       — Ты уверен, что мне можно сюда приходить? — тихо прошептал он.       — Да.       — Он меня ненавидит.       Акира пожал плечами и вернулся к статье. Ничего особенного, если не считать нескольких ярких историй, переданных якобы с той стороны. При всём уважении к Харухи Нихико, поверить в это было крайне сложно. Может, она и в самом деле была знакома с какими-то людьми, но пока что это всего лишь красивая легенда без доказательств.       — Я тут подумал, а если она на самом деле приехала из Тошимы? — Кейске так близко придвинулся, что едва ли не вдавливался плечом, странно покосился на шею.       — Маловероятно. Не слышал, чтобы кто-то пересекал границу так легко. Да и не стала бы она так высовываться.       — Как только Харухи не страшно? Такая работа опасная. И наши не любят, и те.       — У неё хоть что-то в жизни происходит.       Акира пропустил мимо ушей весь следующий монолог Кейске, обращая внимание только на мелькающие в ленте картинки. Неосознанно провёл пальцем по шее, всё ещё отчётливо чувствуя следы от чужих зубов. Такие обжигающие и влажные. Странное чувство, словно кожу сжали в тисках, довели до болезненного состояния, но не переходя границу. Эти ощущения плавали между адски хреново и невыносимо сладко. Неужели боль может быть приятной? Получить такие эмоции от явно не дружелюбных манипуляций — как же стыдно. Отчего-то мысли об этом не отпускали. А ещё яркие алые глаза Шики, с насмешкой смотрящие прямо в душу.       — Ты чего застыл?       Акира помотал головой, быстро придумал какую-то ерунду и снова погрузился в мир нормальных людей. Точнее, тех ребят, которые посещали дополнительные занятия. Кейске очень много о них говорил, чувствуя, что цепочка тем постоянно теряется. Он недвусмысленно пялился на шею, но спросить не решался. Акира отчаянно пытался сфокусировать на нём внимание, но каждый раз что-то мешало. Ему даже не стыдно перед другом за такой вид, скорее стыдно перед собой за болезненно-кайфовое покалывание вокруг следа от зубов.       Уже вечером вернулся Шики, вежливо напомнив о времени, и пришлось прощаться. Акира впервые чувствовал себя настолько уставшим. Словно он не разговаривал, а провёл с десяток боёв без правил. Всё тело ныло, в голове пустота, только на шее яркое ощущение чужих зубов, которое не перебивалось даже собственными неловкими укусами. За это время руки успели покрыться пятью красными пятнами, но не одно из них не перебивало яркой эмоции, оставаясь приглушённым следом.       Без пяти девять Акира схватил книгу и, сам не зная, зачем, поплёлся в комнату Шики. Вежливо постучал, вошёл только после разрешения, остановился в нерешительности, вспоминая, как там правильно обращаться к старшему по званию. Дядя часто мозг этой ерундой забивал, но в нужный момент ничего в голову не приходило.       — Я слушаю, — мягко напомнил о себе Шики.       — Да. Книгу хотел вернуть.       Акира слегка наклонил голову, пытаясь казаться спокойным. Его внимание привлекало что угодно: планшет на столе, приоткрытый ящик, катана, прислонившаяся к изголовью кровати, только не сам Шики.       — И? Что скажешь?       — Простите?       — Книга. Что о ней скажешь?       Шики с интересом наклонил голову, провёл пальцами по обложке, задевая слегка растрепанный угол. Акира был готов к такому вопросу. Понятное дело, что просто так ему бы ничего подобного не давали.       — Это… странно. И совсем бесчеловечно. Мне бы не хотелось пережить нечто подобное.       — Верно, — кивнул Шики, поманив к себе пальцем. — Сядь сюда.       Акира послушно опустился на край кровати, не в силах оторваться от ярких алых глаз. Несколько секунд в комнате стояла тишина. Хотелось подняться, уйти, бросить этот странный разговор, но что-то держало рядом. Как будто приклеивало намертво.       — Верно. Воевать нужно с честью. Если нет смелости воевать лицом к лицу, то какая же ты бесполезная сошка. А эксперименты... Лучше пусть тебя стошнит сейчас, чем тогда, когда ничего изменить уже будет нельзя.       Акира удивлённо посмотрел на Шики. Странно слышать такие слова от него. Предсказуемо, конечно, но всё равно было в этом человеке что-то дьявольское. Кто бы мог подумать, что он против издевательств. Что-то подсказывало, что у него в голове есть какая-то невидимая грань. Что сделать ещё можно, а что уже ни в коем случае нельзя. И да, от этих строк действительно тошнило. Одно дело наносить не угрожающие жизни увечья и совсем другое отрезать конечности, морить голодом, отрывать головы... Шики положил книгу в небольшой чемодан, явно завтра собирался куда-то.       — Кстати, насчёт твоего друга. Кейске, да? У тебя крайне странные методы.       — Что вы имеете в виду?       — Ты даёшь надежду или просто не замечаешь?       — Что?       — Значит, не видишь. Он влюблён в тебя. Без памяти. Такие кадры напрягают, но дело твоё.       — Вы ошибаетесь. У него девушка есть.       Шики отчего-то громко засмеялся, захлопывая чехол планшета.       — Я не ошибаюсь. Это он никак не может решить, что делать. Если серьёзно, будь осторожен. Будет плохо, если ему что-то в голову стукнет. Мне всё же тебя защищать нужно, а не искать по переулкам по частям. А у таких инфантильных идиотов часто бывают навязчивые идеи. И поверь, это не то, что хочется видеть.       — Ничего подобного, — как-то с трудом представлялся Кейске с такими вывихами в голове.       — Как знаешь.       Акира уже собрался вернуться в комнату, как вспомнил о книге возле кровати. Она бросилась в глаза сразу же красивым самолётом, вызывая жгучее желание снова дотронуться и провести всю ночь, рассматривая сильные крылья. Они словно призраки утерянного прошлого, преследовали и завораживали. Страна, которой больше нет. Один самолёт говорил о ней куда больше, чем всё остальное.       — А что это за книга?       — Отбой уже. В следующий раз поговорим.       Пришлось захлопнуть за собой дверь и вернуться в комнату. После дня остались странные, во многом непонятные эмоции. Акира не мог разобраться в себе. Что за ерунда творится? Кейске в него влюблён? Да быть не может. Он часто говорил о своей девушке, хотя, если задуматься, последнее время о ней ничего не слышно. Наверное, нужно будет спросить. Какой же из него друг, если даже жизнью не интересуется.       А вот с Шики дела обстояли сложнее. При всём желании понять его, всегда все идеи сталкивались со стеной. Он не подвергался анализу, не подчинялся законам логики и вообще вёл себя отвратно. Словно устав не для него придуман. Слишком много вольностей он себе позволяет. И в то же время живёт по одному ему известным правилам.       Акира коснулся пальцем шеи, ощупывая побаливающий укус, пытаясь разобраться уже в других чувствах. Поднёс руку к губам, со всей дури впился в неё зубами, стараясь повторить, но ощущения были совсем не те. Шики делал это как-то иначе, более чувственно что ли. Обжигающе и сладко, так, будто сейчас сердце начнёт стучать быстрее, а багровые, почти чёрные сгустки крови красивым полукругом лягут на пол. Стало плохо. Акира представил эту картину. Он слишком явственно видел как по шее течёт струйка, липко окутывая судорожно прижимающиеся к коже пальцы, как блестят его собственные глаза, как волосы встают дыбом. Тошнотворное зрелище. Пришлось зажать рот рукой и настежь распахнуть окно, рискуя собрать в комнате целые полчища всяких мошек. Но свежий воздух необходим, иначе воображение совсем сведёт с ума.