Эдельвейс

      Весь следующий день Акира чувствовал себя разбитым, но довольным. Ночные терзания не прошли бесследно, заставляя зевать на ходу. На это обратил внимание Кейске. Он последнее время слишком бдительно присматривался ко всем мелким несоответствиям. От него всё чаще звучали колкие комментарии в адрес Шики, и это начинало бесить. Что толку высказывать это за глаза? Пусть подойдёт к майору и лично расскажет, что о нём думает. Так нет, будет морочить голову.       — Может, сходим куда-то на выходных?       — У меня уже есть планы.       — В самом деле? Не помню, чтобы ты о чём-то таком говорил.       — Хочу зайти в библиотеку. Мне нужны книги по истории Японии. Особенно древней.       Кейске нахмурился, повернул в сторону парка. Акира чувствовал напряжение, но никак не мог понять его причину. Ещё несколько недель назад они были просто нормальными друзьями, а сейчас он словно оказался между двух огней. С одной стороны Шики, который вроде и не требовал много внимания, но вклинивался жизнь самым наглым образом, а с другой — Кейске, которому только бы прицепиться со своей тошнотворной заботой. Сколько можно?       — Почему бы тебе не погулять со своей девушкой? — поспешил избавиться от последующего нытья Акира.       — Мы расстались, — угрюмо ответил Кейске.       — Давно?       — Да. Ничего не вышло.       — Сожалею.       — Нет, не стоит. Я сразу понимал, что это провальная затея.       Акире стало неловко. Они зашли в небольшой ресторанчик, но паршивое настроение не проходило. Даже заказал конгрио с креветочным соусом, чтобы отвлечься от странного ощущения, рискуя остаться без денег и придумывать небылицы в отчётах для дяди. Нежный вкус рыбы ненадолго вывел из этого состояния. Почти лишенная костей, рассыпчатая, со сладковатым креветочным вкусом. Даже захотелось поплавать отчего-то. Акира давно не чувствовал ничего подобного. Он привык к сытным батончикам, и такие блюда порой вызывали нешуточное наслаждение, сводящее с ума.       — Тогда давай в пятницу встретимся, — не унимался Кейске.       — Хорошо. Если другие дела не появятся.       — Ты совсем странный. Этот Шики что-то тебе говорит?       — Нет, мы почти не общаемся.       — Ты уверен, что всё нормально, может, следует поговорить с дядей?       — Кейске, я сам могу справиться со своими проблемами. Ты находишь их на ровном месте.       — Но ты действительно очень сильно изменился.       Продолжать такой бессмысленный разговор не хотелось. Для чего вообще лезть в эти дебри? Складывалось ощущение, что Кейске пытается конкурировать с Шики за внимание. Но если бы для этого были хоть какие-то причины. Просто находит то, что ему не нравится, и придирается. Без какой-либо объективности.       Может, сегодня на ужин приготовить конгрио? Интересно, чем вообще Шики питается, когда он не рядом? Точно не омлетами. Во всяком случае, надо будет купить рыбу. Хочется порадовать его хоть немного. Военные, пусть и офицеры, обычно едят всякую сомнительную дрянь. Наверное, поэтому они такие злые. Может, если накормить хорошо, Шики станет добрее и расскажет что-то интересное?       По дороге домой, Акира прошёлся по супермаркету, присматриваясь к товарам. Сначала конгрио, потом креветки, сливки, зелень, всякие мелочи. Уже собираясь выходить, обратил внимание на чаши для риса. Верно, у Шики ведь нет своей. Он пользуется чем придётся, хотя уже давно не просто гость в этом доме. Прошло несколько недель и к нему даже получилось привыкнуть. Он стал ещё одним дополнением к перечню дядиных правил на холодильнике.       Домой Акира вернулся намного позже пяти. Хотел начать готовить, но не успел: на пороге уже ждал недовольный Шики.       — Приказы не выполняются.       — Задержался.       — Это не раз обсуждалось.       — Больше не повторится.       Акира постарался улыбнуться как можно мягче, чтобы как-то скрасить эту неловкость. Ругаться ещё и дома не хотелось. Он готов признать любую вину, сознаться в чём угодно, только бы не начинать всё с самого начала. Особенно теперь, когда Шики так недвусмысленно намекал, что далеко не раз убивал неугодных. Он опасен, от него веет кровью. Лучше решить несогласия дипломатическим путём, чем бездумно бросаться в бой. Акира как никогда чувствовал себя букашкой, которую легко раздавить. Ему даже казалось, что тяжёлые ботинки с лёгкостью проломят черепную коробку. Нужно держать себя в руках.       Шики вздохнул, отошёл от двери, пропуская его внутрь. Готовить пришлось под его внимательным надзором. Точнее, он что-то печатал в планшете, время от времени отрываясь, чтобы проверить состояние ужина. Но Акира никак не мог отделаться от мысли, что за ним пристально наблюдают. Даже пот на руках выступил от напряжения и колющего страха. Алый взгляд, полный презрения и крови, слишком ощутимо впивался в спину.       — Дядя ничего не говорил?       — Для тебя — нет.       — Близится война?       — Кто знает.       Акира расставил на столе тарелки, однако даже маленький кусочек в горло не лез. Есть прямо напротив алых глаз слишком тяжело. Они гипнотизируют, вызывая жуткое желание исчезнуть, раствориться. Слишком давит.       — Ты осилил что-то сложнее омлета? Удивительно. Акира?       Шики поднялся из-за стола, подошёл ближе, едва ли не нависая над ним. Посмотрел так пристально, что бросило в дрожь, а по спине пробежал холодок. Тело непослушно расплывалось от электрических импульсов, яркими вспышками проходящих по нервам. На кончиках пальцев словно распускались колючие цветы, разрывая кожу. Больно и страшно. Акира тупо пялился в ответ, не в силах отвести взгляд. Он ловил это желание, но не мог его исполнить. Так хотелось зажмуриться, отвернуться, да что угодно сделать, только бы не видеть блестящих кровавых глаз. Но тело разрасталось бутоном ощущений, близких к лёгким ударам тока. Даже губы пересохли от такого сумасшествия.       Шики нагнулся ниже, и из поля зрения выпало всё, кроме его ярких глаз. Кажется, он ухмыльнулся, медленно вдохнул через рот и сладко, безумно завлекающе прошептал:       — Что-то не так?       — Всё нормально, пожалуйста, ешьте.       — Я ведь говорил не привязываться.       — Я не привязывался.       Шики склонился ниже, мягко касаясь губами шеи. Лёгкий, едва ощутимый поцелуй, и сердце снова затрепетало. Неожиданно. Он всегда делает это внезапно. Больной извращенец. Так хотелось это сказать, но язык предательски отказывался шевелиться. Тело совсем не слушало разум и отвечало постыдными реакциями.       — Нравится боль? — слишком тихим и бархатным голосом. — Я сделаю тебе ещё больнее.       — Нет.       — Плохое сопротивление. Хоть ради приличия делай это активнее.       Акира вздрогнул, пытаясь понять, о чём ему говорят, но странное состояние не проходило. Сознание словно приглушили, оставив в нём только одну мысль: хочу быть рядом. В этих глазах слишком много властности и уверенности, они манят. И эта яркая мысль, мерцающая словно глупая лампа, пугала. Почему рядом-то? Что за ерунда. Но Акира не мог ни о чём думать, только увлечённо смотрел, ощущая бешенные рекции тела на простой голос. Вот дерьмо. Он вздрогнул, когда чужая рука коснулась плеча, словно обжигая.       — Я хочу...       Последние слова прозвучали как в тумане. Акира даже толком не понимал, что говорит. Он просто чувствовал яркое желание быть с кем-то. Настолько цветное и мерцающее, что оно затмевало всё вокруг. На краю сознания появилась мысль, что это неправильно и он пожалеет, но отчего-то именно сейчас нет сил сопротивляться.       — Ты сам будешь умолять меня, — Шики говорил полушёпотом, вводя в ещё больший транс.       Он грубо ухватил за запястье, повёл за собой в комнату. Акира послушно передвигал ногами, видя перед собой только широкую спину. Дальнейшее развитие событий в голову не приходило. Мозг словно отключился, оставив тело наедине с постыдными инстинктами. Уже плевать на всё, совсем нет мыслей. Только лёгкое подрагивание и горячая ладонь, до боли сжимающая кожу.       Шики толкнул на стул, заставляя сесть, осмотрел комнату и взял с полки армейский нож. Провёл по лезвию пальцем, проверяя его остроту, и всё тем же полушёпотом спросил:       — Твой?       — Да, отец подарил, — язык почти не слушался.       Шики подошёл ближе, направил острый кончик на шею и ухмыльнулся. Слишком плотоядно. Словно собирался разделать его прямо на этом стуле как тушку. Акира сам не понял, когда воображение услужливо подсунуло уже знакомую картинку окровавленных рук. Сердце пропустило удар. Красиво.       — Скажи это, — Шики подошёл ближе, ухмылка так и не исчезла с его лица.       Акира сглотнул, почувствовав, как лезвие коснулось кадыка. Несильно, едва ощутимо. Оно поползло ниже, к футболке, вызывая дрожь и яркие колючие вспышки на коже. Шики лёгким движением снял свой широкий галстук и повязал его на глаза, ненадолго задержав руку в волосах.       — А?       Акира дёрнулся, когда мягкая ткань закрыла обзор. Стало страшно. Он не видел того, что происходит, но кожа ощущала опасность. И от этого захватывающего чувства становилось не по себе. Словно ещё секунда — и нож перережет глотку, окрасит эту чёртову стерильно-белую комнату в рубиновый цвет.       — Дрожишь, неужто так нравится? — на ухо прошептал Шики с явной насмешкой в голосе.       Лезвие коснулось ключиц, обжигая внезапностью. Дыхание сбилось, веки задрожали, но плотная ткань не позволяла ничего увидеть. Только ощущения. Острый кончик надавил на плечо, и тут же горячее дыхание появилось на коже. Акира выдохнул, с трудом сдерживая стон. Его раздирало на части противоречие, лишённый основного источника информации, он как слепой цеплялся за ощущения, сходя с ума от того, какими яркими они могут быть.       Ещё немного, всего лишь нажать чуточку сильнее и будет больно. Всё в руках Шики, и от этого становится так невыносимо волнующе, будто внутренности скрутились в комок и прилипли к коже. Холодный металл коснулся груди, заставляя почувствовать каждый иероглиф, запечатлённый на нём. Ниже, ещё ниже, спускался обжигающей дорожкой по влажной от пота коже. Тонкими краями касался напряжённых мышц, лёгкими уколами проходился по плечам.       Акира приоткрыл рот, полностью отдаваясь эмоциям, и тут же почувствовал укус где-то на плече. Не такой как раньше. Грубый, властный, подчиняющий — на этот раз всё было иначе. Как только чужой язык прошёлся по коже, сбил с толку укол в шею. Тело отчётливо ощущало, как лезвие плотно прижимается, обжигая электрическими импульсами. Не доставало всего нескольких миллиметров, чтобы разум захватила боль.       Акира расслабился. Даже не стал двигать руками. Он полностью отдавался во власть Шики. Ощущение зависимости захватило с головой, заставляя едва слышно постанывать, когда холодный нож касался разгорячённой кожи. Укусы перешли на шею, чередуясь с лёгкими, едва ощутимыми поцелуями. Ещё. Больше. Шики неровно выдохнул и нежно коснулся губами ключицы.       — Здесь?       Прямо в ухо прошептал он. Сердце затрепетало сильнее. Акира понимал, на что намекают, и просто не мог найти в себе силы отказать. Тело предательски задрожало. Ему хотелось сказать хоть что-нибудь, но разрешение явно не требовалось. Шики тут же коснулся колкими поцелуями шеи и плотно сжал губами кожу на ключицах. Акира вздрогнул, ухватил его за волосы, как только язык влажно прошёлся по выбранному месту.       Шики позволил такую вольность, посасывая кожу. Сильнее, грубее, до лёгкого покалывания, едва ли не до боли. Он отстранился, оставив напоследок страстный укус, и тут же ледяное лезвие, контрастирующее с горячими губами, прошлось по ключицам.       Акире казалось, что он чувствует, как на коже проступает красноватое пятно. Это неприлично, собственнически, компроментирующе, но так волнующе. Нож мягко прошёлся вокруг засоса и исчез, на смену ему пришли зубы, грубо хватающие за то же самое место. С губ сорвался предательский стон.       Шики провёл лезвием по плечу, надавив сильнее, чем требовалось. И Акира вздрогнул, когда из пылающей огнём раны потекла кровь. Она собиралась капельками вдоль шрама, скатывалась вниз. Мягкие губы коснулись пекущей кожи, подхватывая кровь. Акира сжался, задрожал. Его захлестнуло странное чувство. К горлу подступила лёгкая тошнота, голова закружилась, а по телу пробежал холодок. Сильнее закрыл глаза, хоть галстук и так не давал ничего видеть. Внезапно Шики вздрогнул, закашлялся, наваливаясь сильнее, едва ли не толкая в грудь.       — Так вот оно что, — в его голосе мелькало удовлетворение и всё та же неизменная насмешка. — Только на мне это не сработает.       Он болезненно впился зубами в свежую рану, разрывая тонкую кожу, превращая её в кровавое месиво. Акира скривился, тяжело выдохнул, пытаясь оттолкнуть его от себя, но Шики слишком крепко сжимал руки. Чужие зубы нагло вонзались в плечо, проникали в тело, сознание медленно уплывало. Акира уцепился в чёрные волосы, отчаянно сжал их, пытаясь хоть таким образом не потерять связь с реальностью. Но его безжалостно вело, смазывая ощущения и вызывая блаженную темноту перед глазами. Тошнит. В горле завязался комок, словно сдавивший голосовые связки, болезненно упирающийся в кадык. Акира как в тумане слышал странные звуки, которые сам издавал. Они были больше похожи на судорожные всхлипы, отчаянный писк и стоны. Как стыдно. Это была единственная внятная мысль, которая быстро растворилась в сладком и колючем удовольствии.       — Всё нормально? — недовольно спросил Шики, чувствуя неладное.       — Тошнит.       Акира уткнулся лбом в чужое плечо, уже не так ярко ощущая, как быстро развязывают галстук.       — Ну ты и мнительный. Не откинься тут.       — Нет, нормально.       Шики отстранил его от себя, широко распахнул окно, впуская свежий воздух. Стало немного легче. Тошнота почти отступила, но лёгкая истома осталась, как и слабое головокружение.       Дрожащие ноги не держали. Пришлось опираться о всё подряд, чтобы добраться до кровати. Шики не особо горел желанием помогать, только смотрел с недовольством. Акира упал на постель, широко раскинув руки, хватая свежий воздух ртом. Это было странно, непривычно, но так захватывающе. Казалось, эта непонятная игра была куда интимнее, чем что бы то ни было.       — Давай, очухивайся быстрее. У меня ещё есть планы на твоё тело.       Шёпот прозвучал угрожающе, вызывая волну дрожи по спине. Да. Полностью подчиниться. Раствориться в его объятиях, потерять связь с реальностью. Акира не был готов к такому, но почему-то терял связь с реальностью. Всего один взгляд в алые глаза вводил в транс и заставлял соглашаться на всё. Молча соглашаться, к своей гордости. Только вот Шики казался слишком уж довольным. По нему было видно, что его вполне устроило это непонятно что.       — Думаю, на сегодня с тебя достаточно. Вот. Почитай в свободное время.       Шики бросил на кровать какую-то книгу в плотной картонной обложке. Акира только недоуменно посмотрел на него, не совсем понимая, что от него хотят.       — Медицинская книжка.       Шики довольно потёр руки, вытер нож о чистые простыни и вышел из комнаты, что-то насвистывая себе под нос. Акира проводил его взглядом, чувствуя, как сердце сжимается от недовольства и недоумения. И что это было? Несмотря на какую-то садистскую натуру, его честь всё равно проступает яркой ниткой?       Акира не был уверен в своём решении, он не был ни в чём уверен. Но сейчас, после лёгких полуболезненных игр, хотелось просто отбросить всё и лежать. Где-то на краю сознания кружилась мысль, что Шики тот ещё садист, который сведёт его с ума, но такая честность подкупала.       Акира провёл пальцами по медицинской книжке, с трепетом коснулся её краёв. Хотелось раскрыть и почитать прямо сейчас, но руки всё ещё дрожали, помня яркие укусы и прикосновения лезвия. Армейский нож лежал на постели, на его кончике всё ещё осталось несколько капель крови. В горле опять появился комок. Странно, Акиру никогда не тошнило от такого. Так почему именно сейчас и здесь всё получилось вот так?       Он потянулся к медицинской книжке, раскрыл её и внимательно прочитал записи. В основном все они были о ранениях. Только две очень серьёзные: обе из госпиталя, одна о том, как из плеча доставали пулю, другая о серьёзной ране на спине от нихонто. В остальном Шики был абсолютно здоров, даже обидно как-то. Для чего нужно было её давать?       Акира отложил изучение болезней до следующего дня. На сегодня достаточно внезапностей и лёгкой тошноты. Он подошёл к зеркалу, присматриваясь к ярко-алому засосу на ключице. Сегодня всё пошло как-то не так, сметая здравый смысл.       Акира быстро набрал сообщение Кейске.       «Не смогу встретиться в пятницу. Дела».       В самом-то деле, как идти гулять, когда на улице жара, а кровоподтёк сойдёт ещё не скоро? Конечно, он не особо сопротивлялся, более того, где-то на краю сознания тело желало этого. Но последствия всё же придётся разгребать.       «Как так? Почему?»       Ответ пришёл сразу же, словно Кейске только этого и ждал.       «Шики попросил помочь ему».       Сразу же соврал Акира, даже не задумываясь. Ничего страшного в такой маленькой лжи нет.       «Ладно. Очень жаль».       Акира отложил телефон в сторону, прижался щекой к подушке и задумался. А как же быть дальше? Что это получается? Они почти любовники? Или всё же нет? По глазам Шики было понятно, что у него были какие-то свои цели. И, судя по довольному лицу, всё прошло по плану.