Мать с сыном шли молча, изредка поглядывая друг на друга. Милана была очень недовольна поступком волчонка, но с другой стороны она понимала из-за чего ему пришлось так сделать. Всему виной была метка смерти. Волчица с презрением посматривала на неё, а когда переводила взгляд на свое дитя, то сразу грустнела. Эдмунд ловил все взгляды матери на себе и ему становилось очень неловко и стыдно за себя, но он ничего не мог сказать, морально ему было больно, поэтому волчонок не смог промолвить не слова. Их молчание продлилось довольно долгое время. Они не старались как-то ускорить шаг, а просто гуляли. Но вскоре Мила осмелилась все-таки начать разговор. Она хорошенько подумав, начала медленно и ласково воспроизводить речь:
— Знаешь… Я понимаю тебя, хоть и у самой нет такой метки, но определенные рамки доводилось чувствовать в детстве.
— Рамки? — непонимающе спросил волчонок.
Милана на мгновение задумалась, но вскоре ответила:
— Да, в каком-то смысле. В том, что мне не давали почти ничего сделать самой и поэтому следили. Я была непослушным волчонком и поэтому… — остановилась и посмотрела волчица на сына. Он тоже последовал её действиям и внимательно обратил свой взор ей в глаза. — Поэтому я понимаю, почему так сделал. — улыбнувшись на последней ноте выговорила мать. Эдмунд сделал легкую улыбку, но сразу отвернул голову и ответил ей слегка грубым голосом:
— Мной как-будто что-то управляет, это нельзя понять. На дерево я хотел забраться, но вот прыгать совсем нет.
Волчица и правда сама не до конца понимала, что чувствовал он в те моменты. Она не смогла ему ответить и отвернулась, сделав грустный взгляд. Эдмунд посмотрел на неё и смутился.
— Прости, мам… Я же так и не поблагодарил тебя, ты же спасла мне жизнь. — искренне извинился перед матерью волчонок, на что она сразу повернулась и сделала невинный взгляд.
— Не за что. — улыбнувшись вымолвила Милана и обняла его.
Вдоволь наобнимавшись они снова медленно пошли домой. Эдмунд больше ничего не говорил, как и мать. Полная тишина и идиллия дикой природы.
***
Тейлор все спал в пещере. Он был довольно ленив в последнее время и в какой-то степени он чувствовал свою бесполезность, потому что все делала Милана. Проснувшись, он стал думать, что бы ему сделать, чтобы не казаться самому себе безуспешным отцом. В своих раздумьях, волк почти не заметил как встал и пошел к уступу пещеры. Его словно что-то начало вести как по волшебству. Солнце начало палить сильнее и ему становилось все хуже, он начал стонать. «Остановите… хватит… Ааааа!» — в себя кричал несчастный. Спустя мгновение, он потерял сознание и упал. Катясь по склону он налетел на камни и оставил на них свежую кровь от царапины, покатился дальше, приземлившись на жесткую землю. К нему подошел какой-то незнакомец. Постояв некоторое время над телом, он схватил его и резко перехватив лапой поместил его себе на спину и скрылся в тени.
***
Милана и Эдмунд подходили к территории стаи. Их пещера была совсем недалеко. Через некоторое время они пришли. Мать сразу заметила свежие следы крови и метнулась к ней.
— Чья это кровь?! — начав обнюхивать спросила она саму себя, но затем заметила клочок шерсти и поняла. — ТЕЙЛОР! — выкрикнула Мила и резко как никогда прежде забралась она на самый верх пещеры. В ней было пусто. Её глаза были наполнены ужасом и волчица начала жадно обнюхивать каждый уголок в надежде найти хоть что-нибудь, но тщетно. Милана повесила голову от грусти и разочарования.
— Где же ты? — со слезами выговаривала волчица.
В это время волчонок тщательно обнюхал следы рядом и заметил, что они уходят в лес. Эдмунд медленно, но верно забрался по склону в пещеру. Он подошел к ней и сказал мягким голосом:
— Я знаю где он.
Мать обернулась и радостно посмотрела на сына.
