Кто-то, кому я нужен

Как бы ни было хорошо у Пелекаи, настало время возвращаться в просторы родного дурдома. Лило, Рубен и Ганту неплохо провели вместе время за видеоиграми, просмотром шоу Опры Уинфри и поеданием всякой вредной дряни, но когда Нани вернулась, она прямо спросила, не пора ли Рубену домой? Он конечно особым воспитанием не блещет, но он не был настолько обнаглевшей свиньей чтобы так в открытую пользоваться гостеприимством своих двоюродных сестер. Так что без особого энтузиазма он сел в машину с компанией и поехал домой (поскольку Ганту жил поблизости, Нани согласилась подбросить и его). В машине звучало пение Луи Армстронга. Рубен не помнил эту песню, но она ему нравилась. Ганту и Лило хоть и неумело, но весело подпевали, пока Рубен листал ленту в телефоне. Хоть он и не пел, поскольку реально оценивал возможности своего голоса и слуха, но ему было весело. Под конец пути Ганту решил, что хочет лично проследить за тем, чтобы Рубен безопасно добрался до своей комнаты и лишний раз пригрозить Стичу не трогать его. – Это лишь из соображения безопасности, – объяснил здоровяк, поворачиваясь к Рубену, – и только попробуй выдать сейчас одну из твоих дурацких шуточек. Рубен посмотрел на него с наигранным возмущением и ответил: – Я? Выдавать дурацкие шуточки? Да за кого ты меня принимаешь? Ганту лишь облегченно вздохнул на это и отвернулся. Странно, что он не взялся спорить. Оставшуюся дорогу они и дальше слушали музыку и пели. Рубен пытался отгонять от себя мысли о том, как ему придется вернуться в этот кошмар, называемый семьей, но когда его улица начала показываться из окна он не смог сдержать печальной гримасы. Ганту это заметил. – Не переживай, все будет нормально. Уж я то постараюсь вбить твоему ублюдку-братцу что будет, если он тебя хоть тронет. – с добротой в голосе сказал здоровяк. – Ведь ты мне дорог. Рубен почувствовал, как внутри теплеет и широко улыбнулся. Он дорог. Подумать только. Как же давно он мечтал услышать эти слова, и вот, наконец-то! – Ох, биг Джи, это так мило! – восторженно выпалил Рубен. Заметив как меняется лицо друга он так же добавил: – нет, серьезно здоровяк, я просто тронут. Без дурацких шуточек. Так приятно это слышать. – Ну вот и приехали, – заявила Нани и они двое высадились из машины. Лило помахала им из окна и когда старшая сестра нажала на газ, крикнула: – С вами круто, еще увидимся, ребят! – Непременно, малышка! – крикнул в ответ Рубен и помахал на прощанье тоже. Неожиданно он почувствовал теплое, нежное прикосновение на своей руке. Когда Рубен взглянул на нее, то увидел, что Ганту взял его за руку. Это было приятно, даже очень. Но так же, это было непохоже на него. А еще Рубен чувствовал, что от этого сердце как-то немного начинает сбиваться с курса. Он вопросительно взглянул на Ганту, на что тот заявил: – Я думаю, это подсластило бы пилюлю. Ведь я прав? – Д-да, – неуверенно ответил Рубен и они зашли в дом, – мне правда от этого легче. Когда переступили порог, Рубен не заметил того, что он до сих пор держит за руку Ганту. При виде брата он сжал его руку крепче. Стич на удивление не выглядел злым. Скорее подавленным. Он стоял молча волоча на одном месте ноги, заламывал ладони и то сжимал, то расслаблял губы. – Тебе есть что сказать? – с ноткой осуждения в голосе наконец-то нарушил тяжелое молчание Ганту оглядывая Стича сверху вниз. – Рубен… Ну в общем, я просто хотел попросить прощения у тебя. У вас двоих. – Что? – в один голос шокировано выпалили Ганту и Рубен. Да что за... – Я думал над словами Лило и понял, что зря я так с тобой. И может я не одобряю твое общение с этим, но это твое право. Прости, что мы набросились на тебя, – Стич протянул ладонь и попытался улыбнуться, – ну что, братишка, мир? Рубену не очень хотелось, но он пожал руку Стичу. Может он не простил его, но что если это шаг к тому, что брат перестанет быть таким мудаком? Вдруг он прекратит кошмарить Рубена и делать его жизнь адом? – Ну, я пойду. Меня Энджел заждалась, – Стич вышел и перед уходом добавил: – обязательно принесу что-нибудь вкусное! Это точно его брат? – Спасибо, – выдавил из себя Рубен, и они с Ганту смотрели на уходящего Стича. Когда он отошел на достаточное расстояние, Рубен наконец-то повернулся к другу и спросил: – как думаешь, может его инопланетяне подменили? Ганту усмехнулся и ответил: – Не отрицаю такой возможности. Но может оно и к лучшему. А теперь пошли к тебе, мне надо сделать кое-что очень важное. Рубен не стал спрашивать, что же важное собирается сделать Ганту и они просто зашли в его комнату. И, наверное, стоит сказать о том, что они шли держась за руки. Комната выглядела какой-то чистой и уютной. Странно, ведь Рубен не успел убраться там. Комиксы стояли ровно на полочках, на кровати и стуле за столом не было одежды, пакеты от чипсов и бутылки от колы не валялись на полу, а кровать была мало того, что идеально заправлена, так еще и на одеяле было новое постельное белье. Ганту сел на кровать и поманил рукой Рубена. Тот молча подошел к другу. Только через пару секунд Рубен обнаружил еще одну странность: не было слышно криков родителей. Они что все, соскучились, обдумали свое поведение и решили его порадовать? – Раздевайся. – Что? – кажется, челюсть Рубена сейчас упадет на пол. Он быстро закрыл рот и собрался, – здоровяк, вот теперь ты точно торопишь развитие наших отношений. Рубен ждал, что Ганту взбесится на эту шутку, особенно в свете того, что они договорились обойтись без этого, но он просто рассмеялся. Да что тут творится? Рубен что, попал в идеальный мир? – Я всего лишь хотел посмотреть, нет ли у тебя ушибов или ран на теле. А при девчонках этого сделать не мог. – О-о-о, какой же ты заботливый, ну просто бойфренд мечты! Мне здорово повезло с тобой, великан, – Рубен не удержался, и испытал нервы Ганту еще одной шуткой. Ну вот такой он придурок, не ценит подарков судьбы. На этот раз здоровяк точно взбесится. Однако, его ожидания по поводу реакции Ганту не оправдались. Он просто снова засмеялся. Похоже, инопланетяне подменили и его. Настоящий Ганту никогда не понимал юмора Рубена. – А ты забавный. И неугомонный, – его точно подменили. Или сделали какую-то операцию на мозгу, – забавный и неугомонный Рубен. Не снимая улыбки с лица, Ганту встал и помог Рубену снять футболку. Черт, это уже неловко. Хотя бы потому, что здоровяк подтянутый и спортивный, а Рубену аукнулись все заедания стресса и плохого настроения. А еще он заметил, что биг Джи кажется, специально пытается прикоснуться к нему лишний раз. И Рубен соврал бы, скажи он что это неприятно и мерзко. Все как раз наоборот. Но черт, это слишком смущает. – Можно хотя бы шорты оставить? – Как хочешь, Рубен. Дальше, Ганту осторожно трогал его больные, покрытые синяками места и спрашивал, где больно. Рубен же просто отвечал каждый раз, что все терпимо. Еще он заметил, что у Ганту на удивление приятные ладони и прикосновения какие-то… Ласковые? – А ты милый, когда краснеешь, – улыбнулся здоровяк, обнажая ряд белых ровных зубов. Что? Да что за чертовщина происходит?! Какой Рубен милый, если он просто заплывший жиром коротышка с красной полыхающей рожей? – Э-эй, Ганту… Ты чего? Что с тобой? Ганту молча погладил его по боку с какой-то странной нежностью. Рубен почувствовал, как под ладонью друга на его собственной коже рассыпаются мурашки. – У тебя очень нежная кожа, ты знаешь об этом? А еще мне нравится то, какой ты мягкий и теплый. Его мощная рука стала опускаться ниже и ниже. Рубен инстинктивно положил ладонь на его плечо и с наслаждением провел ею по крепким мышцам. Как же давно он хотел это сделать... – Рубен! – крикнула Лило и потрясла его за плечо, – просыпайся, мы приехали! – А? Я… Я заснул? – «ну разумеется я спал. Этого просто не могло быть в жизни!». Поняв, что все что произошло было просто сном, он опустил глаза, не зная даже что думать. Какого хрена ему снится такое дерьмо?! Что с ним не так? Рубен выглянул в окно и увидел свою родную халупу. Невесело посмотрев на Лило, он попрощался и вышел. Когда он зашел в дом, Стич уже уходил и специально толкнул его плечом. Мистер и миссис Джукиба яро спорили о том, кто виноват, что Рубен прогулял школу и заметили его только когда он уже собирался закрыть дверь своей комнаты, чтобы остаться наедине с собой. – Не так быстро, молодой человек! – Громко сказала миссис Джукиба и оттащила его обратно за плечо, – мы договаривались, что ты останешься на ночевку, это да. Но о том, что ты будешь пропускать уроки договора не было! Я жду объяснений. – Ты хочешь объяснений, да? – тихо спросил Рубен и поднял опущенную голову, – что ж, получи свои объяснения! Твой любимый сыночек Стич избил меня со своими дружками, потому что кто-то из его друзей решил, что я гей! И я боялся показываться в школе, потому что знал, что они пустят слухи и меня точно побьют снова. К слову, это уже не первый раз, когда он использует меня как боксерскую грушу, но всем плевать! И вам с отцом в том числе! – Р-рубен… – тихо произнес мистер Джукиба, – это не… Все не так... – Не надо говорить, что это не так! Потому что мы все тут знаем, что это ложь, – сквозь зубы процедил Рубен, – я проверял телефон. Никто из вас ни разу не позвонил мне. Ни разу. Конечно, ведь вы слишком заняты тем, что ненавидите друг друга, и бегаете вокруг Стича, у которого, бедного-несчастного, проблемы с агрессией и поведением и ему нужна помощь и поддержка. Что ж, я не собираюсь принимать участие в марафонах вокруг его задницы, потому что это мне, мне нужна помощь! Меня бьют и унижают в собственном доме, а теперь еще и будут делать это в школе. И еще я вынужден слушать ваши вопли и проклятья в адрес друг друга каждый ебаный день. Мне. Здесь. Плохо. Но кому есть дело до меня в этом проклятом доме?! Высказавшись, Рубен наконец-то заметил выражение лица своего горе-папаши. Мистер Джукиба выглядел напуганным и шокированным. Еще бы! Кто же ожидал, что тихий и беспроблемный Рубен наконец-то подаст голос? Он наклонился, к опущенному лицу своей матери, чтобы увидеть и ее выражение лица тоже. Она плакала. Вот же сраный идиот! Сам жаловался на семью, устраивающую драму, а сам целый спектакль сделал и повел себя как эгоистичный неуравновешенный псих. Рубену резко стало стыдно за свои слова. Он хотел просто высказать наболевшее, он не хотел никого расстраивать до слез. – Ма, – начал он, – Мам, прости, я не это хотел сказать… – Марш в свою комнату, – продиктовал мистер Джукиба и приобнял плачущую жену, – живо!!! И никакого ужина! Рубен молча послушался. Он мигом шмыгнул в кровать и накрыл себя с ног до головы одеялом. Его тошнило от себя. Довел маму до слез, а Ганту почти довел до нервного срыва своим ебаным игнорированием, и больше всего ему было стыдно за этот сон в машине. Потому что друзья не должны видеть друг о друге таких снов. Он не должен думать о Ганту в таком ключе. Рубен и не думал, но все же этот чертов сон ему приснился и он чувствовал теперь себя ужасно запутавшимся, смущенным и он ничего не понимал. А самое дерьмовое, это то, что его голову не покидал вопрос: снились ли Ганту подобные сны о нем? «Конечно нет, дегенерат ты озабоченный». Рубен не знает, сколько конкретно он пролежал под одеялом, но судя по тому, что он весь покрылся потом и уже почти задыхался, он пролежал так довольно долго. Надо помыться, лечь спать, а наутро он решит, что делать со всем этим дерьмом и как помириться с родителями. На самом деле ничего он не решит, но во сне он забудет о своих проблемах. А это все же лучше, чем просто сидеть и страдать, да? Так ведь?