Лемегетон

Саске едва мог разглядеть своё отражение в этом старом, покрытом пылью и трещинами зеркале. Но он продолжал смотреть в него, думая о том, сколько же лиц повидало это стекло, сколько историй просочилось сквозь эти трещинки, и знало ли это зеркало, что в итоге оно поможет освободить великое зло? Между ним и зеркалом лежала старинная корона. И он снова думал о головах, на которых в своё время покоился этот символ власти, и о том, кто запечатан внутри неё. О том, что смотрит на его бледное лицо сквозь драгоценные камни и ждёт, с нетерпением ждёт момента, когда Сиире вернётся с рукописью "Арс Алмадель", той самой, которую однажды раздобыл Итачи и благодаря которой Саске сумел освободить Сакуру. Сердце Саске почему-то больно сжалось от тоски, как только в урагане мыслей пронеслось имя старшего брата. Ему казалось, что он бы лучше справился с произошедшим. С раннего детства, не считая мимолетных приступов злости от того, что Итачи никогда не критиковал увлечения отца, Саске видел в нём ориентир. Этот человек олицетворял всё, что он когда-либо уважал и иногда ему ужасно хотелось походить на вечно державшего себя в руках брата. Внезапный холодок и размытое отражение за его спиной вернуло мысли Учихи к реальности. Сиире вернулся и деловито протянул ту самую книгу без обложки, ветхую, медленно рассыпающуюся. Он молча принял дар и, не глядя на пришедшего, внимательно оглядел первую страницу рукописи. И застыл. - Это не она, - сухо объявил Саске. - Это она, - возразил Сиире. - Здесь нет перевода. - Здесь его никогда не было. - И давно я, по-твоему, начал щебетать на, - Саске, не скрывая раздражения, поднял рукопись над своей головой и демонстративно её потрусил. - Что это? Иврит? Я даже не могу язык идентифицировать. Молчание Сиире сначала было принято как капитуляцию. Но спустя несколько мгновений до Саске начало доходить - он не мог ошибиться. Сиире приносил только то, что ему велели. Не аналоги. Не похожие вещи. Никаких ошибок в принципе быть не могло - потому что находить вещи было в его природе. Саске уставился куда-то в пустоту и медленно опустил руку вниз. Он больше не смотрел на Сиире, больше не собирался спорить, лишь напряжённо рылся в собственной памяти, пытаясь в точности воссоздать тот странный вечер. Он точно помнил перевод на английский между строками, точно помнил, как легко ему всё давалось, так легко, что его это даже веселило... - Она говорила... - начал Саске, продолжая сверлить пустым взглядом стену, - Говорила, что вы способны воздействовать на человека сквозь их сны. Сиире молча смотрел на Учиху из-под полуопущенных век и будто устало ухмылялся, пытаясь не выдать своего ликования и ожидая, дойдёт ли смелая мысль смертного до истины. - Сквозь их сны... Это был не я? - наконец он взглянул на демона, взглянул яростно и уверенно. - Скажи мне... Я спал? - Это не было сном в классическом понимании, - медленно растягивая слова, прошептал Сиире. Он очевидно наслаждался изрекаемой информацией. - У вас, смертных, есть вещь, отдалённо напоминающая то, что с тобой произошло - кажется, вы называете это гипнозом. Определённые эмоции, которые заставили бы тебя сделать это, внезапно пробудились. А те, которых внутри ещё не было, пришлось создавать с нуля. - Отец... - прошипел Саске, чувствуя, как внутри снова пробуждается ярость. - Именно. Его смерть, отстранённость Итачи, твоя детская злоба о смерти матери и отсутствия отца в такой тяжёлый период, желание быть умнее всех. Не умри мать, ты не ненавидел бы отца. Будь он жив, ничто на свете не заставило бы тебя освободить её. Умри он без сигилы в руке - ты бы о ней даже не вспомнил. Не ударься Итачи в оккультизм - ты бы не разозлился. - Кто? - Думай. - Ваше адское племя? - Холодно. Саске, дрожа всем телом, вспоминал каждое слово Сакуры. Смерть отца - катализатор, в Аду нужен был четвёртый всадник. Со словами Сиире это не вязалось. А ему он мало верил. Смерть матери... Замкнутость Итачи... Смерть отца. Эти события переплелись в голове и по очереди всплывали, заставляя заново переживать те эмоции. А точнее, эмоцию. Злость. Смерь матери - злость. Смерть отца - злость. Итачи - злость. Злость. Злость. Злость. - Они не знали, где она? Верно? Раз тебя не было? - он говорил это спокойно. Каждое следующее слово звучало тише предыдущего, будто речь умирающего. Будто какая-то часть его души, именно та, которая говорила сейчас, постепенно таяла. - Нет, - коротко ответил принц. - Она убила маму? Лицо Саске исказила гримаса покорного отчаяния. Когда всё понимаешь. Когда всё принимаешь. Когда тебя конкретно надули. Когда от этого даже смешно. - Не останавливайся, - произнёс принц. Но сказал он это не с издёвкой, не с презрением, не ликуя. Обречённо, будто ему даже было жаль. Но я знал - ему действительно было жаль. - И отца, - покорно шептал Саске, будто это было необходимо озвучить, будто он монотонно повторял широко известную истину своей гувернантке. - И Ит... Он широко раскрыл глаза, будто вспомнив что-то страшное и поднял голову, вопросительно взглянув на Сиире. Тот смотрел на него сверху холодным, решительным взглядом и никак не реагировал на действия собеседника. Будто ждал. Ждал, пока тот сам всё скажет. - Он не трогал сигилу. Никогда даже не касался, - Саске нахмурился и медленно поднялся с пола. Спустя секунду его глаза были на одном уровне с глазами Сиире. - Мне нужно в наш дом. - Он сгорел, - тихо произнёс принц. Глаза Учихи забегали по комнате в поисках вещи, за которую взгляд может зацепиться. Вещи, которая может натолкнуть на мысль. Но мыслей и без того было предостаточно - от их изобилия всё его тело дрожало, а сердце бешено билось, норовя вырваться из груди. - В Японии, - воодушевился Саске. - И он сгорел, - всё так же меланхолично сказал Сиире. - Что? - Я был там, Саске, дома нет. - Какого чёрта? - он, нервно закусил губу и начал ходить по тесной комнате. Сначала медленно, еле перебирая ногами. Но с каждой секундой паника и злоба нарастали, даруя телу энергию, которой оно давно не чувствовало, и он двигался быстрее. Сиире не смотрел на него - лишь на корону, пытаясь предугадать, поймёт ли он? И что сделает с этими знаниями? Как переживёт их? - Зачем мы переехали? - шептал он, обращаясь к самому себе. - Почему оба дома сгорели? Почему отец умер, едва мы поселились? Почему именно тогда? Чёрт. Чёрт... Мне нужно домой... Последняя фраза была обращена к принцу. Тот медленно поднял глаза и ухмыльнулся. - Ты слишком долго думал. Твоя королева вернулась. Саске обернулся в недоумении и, повернувшись обратно, не увидел перед собой никого. Спустя ещё одно мгновенье он уже слышал передрягу между Наруто и каким-то матерным мужчиной с длинным клыком. - Что? Он здесь один? Ты совсем дебил? Я уже был готов драться! - ворчал Узумаки. Сакура стояла молча, нахмурившись и ни на кого конкретного не смотрела. Саске взглянул на неё и дикая ненависть снова вспыхнула в его сознании. Он бы сжал кулаки, чтобы унять дрожь, но руки всё ещё ныли от каждого движения. Нет, не сейчас - думал он. Сначала нужно было всё узнать. Всё понять. Потом. Он убьёт её потом. Благо, она сама вручила ему орудие убийства - и очень об этом пожалеет. - Ой, ошибся, ошибся, извиняюсь. Но всё равно хорошо, что мы вот так собрались! - ухмылялся Вассаго. - О, смотрите, и Маракс подтянулся! Губернатор наш, тварь та ещё, но он молодец. Азартные игры придумал. Спасибо, братан! Вассаго, широко улыбаясь, от чего клык казался ещё длиннее и более пугающим, деловито поклонился в сторону короны. - Где Сиире? - тихо спросила Сакура, продолжая смотреть на корону. Во взгляде этом скользила тихая злость, от которой у Наруто пробежали мурашки по спине. - Бросил корону и ушёл, - соврал Саске, почти рыча. - Наши с ним отношения едва ли можно назвать приятельскими. Саске знал, она может рыться в его голове - но ничего конкретного не увидит. Лишь ощущения, эмоции. И в этом плане его спасала собственная натура - вспыльчивая и мастерски ненавидящая всё, что не нравится. А почти всё ему и не нравилось. Так что бушующие в нём эмоции вполне можно было спихнуть на встречу с Сиире. И в дальнейшем придумать оправдание этому было несложно. И он был прав. - Нужно освободить лекаря, - произнесла Сакура и взглянула на Вассаго, который всё ещё сохранял беспечный вид. - А после созвать всех. Освободить остальных - их найдёт Сиире. - Наша дорогая красноволосая куколка, конечно! - ухмыльнулся Вассаго и захохотал. - Он всё такой же пассивный? - А ты не... - скривившись, начал Наруто. - Да знаю, знаю! От того, что я всё знаю, уже и спросить нельзя?! - вспыхнул Вассаго и их словесная потасовка возобновилась. Сакура, бросив на орущих парней последний взгляд, обратилась к медленно овладевшим собой Саске: - Я за Сиире - нужно всех найти. Освободи Маракса - он поможет, - она замолчала, будто взвешивая потребность следующей фразы. - Береги себя. Я скоро. И исчезла. Её исчезновение остановило ссору: Наруто, как всегда, подскочил на месте и мысленно выругал "этих демонов и их проклятые фокусы". А Вассаго утратил свой беспечный вид и выглядел очень серьёзным, глядя на Саске. - Сохранность мира важнее личной неприязни, Учиха. Держи нож при себе, - холодно произнёс он. Наруто, посчитав, что речь идёт об Сиире, лишь пожал плечами, будто согласившись. Для Саске эта фраза имела куда большее значение. Он знал о всезнании клыкастого и у него было миллион вопросов. Вот только этой фразой Вассаго чётко объяснил свою позицию - пока Люцифер не падёт - Сакуре мстить никто не станет, иначе мститель окажется в могиле куда раньше, чем королева. А посему ничего, что ещё сильнее может раздраконить Саске, ему не скажут. По причине сильнейшего морального потрясения Саске совершенно забыл о своих физических увечьях. Он вспомнил о них, только когда начал чувствовать, как у него подкашиваются ноги и темнеет в глазах. "Предательство Каина" Теряя реальность, он слышал голос и слова, о которых успел позабыть. "Предательство Каина" Теперь смутный образ смысла этой фразы начал приобретать очертания. Ужасные, отвратные, но реальные. Устав от лжи, от иллюзий, Саске отныне хотел видеть только правду. Даже если она убьёт... Кого-то из них. Она никогда не выглядела более печальной. Мне казалось, что даже расставание с Алмаделем не причинило ей больше вреда, чем эта встреча. За спиной великой королевы, восседающей на своей костлявой лошади, стояла армия. Во главе армии - Маракс, Вассаго, Сиире. Её новые братья. Её новые всадники. Новая семья, отколовшаяся от старой. В прежней семье её место, конечно, занял Баал. Он, восседая на огромном пауке, не скрывал ликующее выражение лица - напротив, Баал был счастлив и счастье это хотел показать ей - королеве, глупой предательнице, чьего подданного он уничтожил. Велиал и Асмодей хмурились. Люцифер - улыбался своей любимой королеве и в улыбке этой скользила нежность, но от неё всех, включая Сакуру, бросало в дрожь. Да, они его боялись. Он, сидя на своей лошади, облачённый в простую чёрную рубаху, выглядел бы совершенно обычным человеком. На его голове не было короны, тёмные волосы были коротко острижены, на лошади не было дорогой сбруи, как на лошадях его подданных. Ни украшений, ни доспехов. Только в его глазах не было глазниц. Его кожа была белее мела. В его губах не было ни кровинки. Вокруг него было холодно и холод этот ощущался всеми. Он выглядел спокойнее и тише всех на свете, но его ненависть и злоба рассекали тишину, которую не нарушали ни ветер, ни фырканье лошадей, ни дыхание демонов. Это было слепое воплощение порока, грязи, зла. Его сущность, не сумевшая уместиться в человеческом облике, будто туман, охватила местность и скользила между демонами. Они вдыхали её, их лошади вдыхали её, их легионеры дышали ею, даже земля, на которой они стояли, земля Вавилона, того самого озера, даже она впитала в себя этот яд. Люцифер не был лишь пугающим юношей, восседающим на лошади впереди войска. Он был всем вокруг, и внушал животный страх не только тем, кто стоял к ним лицом, но и тем, кто находился позади него. - Не могу описать свою боль, Белет, - прошептал он и шёпот этот пронесся в голове каждого. - Но я пришёл с миром. Моя королева, вернись к нам. В семью. Братья, вернитесь домой. Вы предали меня, предали нас всех, верно... Но мы все здесь предатели. И я более милосерден, чем тот, кто за одну ошибку сослал вас мучиться! Чем Тот, на чью сторону вы стали! Ведь он не простит вас, никогда не простит... А я прощу. Лишь со мной вы никогда не были слугами, лишь со мной вы были по-настоящему свободны! Вернитесь домой. Вернитесь ко мне и мы снова будем вместе. Мы снова будем свободны! Эти нежные слова не могли скрыть холод его голоса и истинные чувства говорившего. А он был зол. И злость эту, совершенно не слушая его речь, ощутил каждый. Она будто материализовалась и тысячей иголок впилась в смертную оболочку. Сакура глядела лишь на Белиала и Асмодея, искренне сожалея тому, что всё закончится именно так. Она даже не думала о сомнениях, которые испытал каждый её сторонник. На её стороне оказалось 33 демона. С Люцифером осталось 38. Гаапа среди них не было - его надёжно охранял Хьюга. Но это не значило, что скоро всё не изменится. Однако со стороны Сакуры никто не перешёл на сторону Люцифера. Все стояли с теми, с кем пришли, какой бы страх они не ощущали. - Люцифер, - произнесла Сакура твёрдым голосом, всё ещё глядя на своих братьев. Она знала, что юноша перед ней не есть истинное воплощение - что на самом деле он занимает куда большую площадь, только незримую и обращаться к этой кукле - всё равно, что обращаться к ногтю на его ноге. - Конец времён наступил. Во имя Господа, - при Его упоминании Люцифер и его сторонники зашипели. - Да произойдёт последняя битва на Армагеддоне через семь дней. В воздухе повисла мёртвая тишина. А незримые щупальца ненависти становились всё ощутимее. Он ухмыльнулся. Поднял левую руку, прикоснулся к груди, затем - ко лбу, после - к левому плечу, и, наконец, к правому. - Да будет так, - лаконично объявил Люцифер и, вместе со своей свитой, исчез. Саске не видел Сакуру несколько дней. В это утро пропал и Маракс, который всё это время неустанно хлопотал над его самочувствием. Стоит ответить, лечение давалось тяжело. Причиной Маракс - великий губернатор, призыва которого Саске увидеть так и не смог, на что Наруто заявил, что ему невероятно повезло, потому что уродливее только Баал, назвал причастность к его травмам руки Люцифера - а такое излечить крайне сложно, даже если ещё есть, кого лечить. Он оказался неразговорчивым компаньоном - Наруто подыхал от скуки в этой затхлой квартире и жаждал новостей. Маракс проводил всё время на ветхом кресле у побитого окна и отвлекался от своего странного занятия лишь чтобы заняться руками Саске и поить его какой-то отвратительной чушью, которая регулярно появлялась на столе. Приносил её, очевидно, Сиире, о котором Учиха не уставал думать. Пока Наруто игрался с белой пушистой кошкой - фактически наследством от Данталиона, Саске делал вид, что спит, чтобы его не трогали и ежесекундно синтезировал и анализировал полученную от принца информацию и всю свою жизнь в принципе. Корнем зла он объявил Бога. Если всё действительно по его замыслу, и замыслом этим был Саске, освободивший Сакуру, то и все ужасы, произошедшие с его семьёй были частью великолепного и безжалостного плана. Но Сакуру это никак не реабилитировало. Она хладнокровно манипулировала его семьёй, даже находясь внутри медальона. А теперь, когда движения ничто не сковывало, управлять жизнями людей было намного проще. Он не сомневался - Сакура дурачит его, дурачит всех. И даже если её целью действительно было спасение мира, в чем он даже засомневался, пока Вассаго не разбил эти сомнения короткой фразой, то средства она выбирала отнюдь не гуманистические. Спасая мир, Сакура могла погубить, как минимум, его половину. И Саске в том числе. А допустить этого он не собирался. Уж точно не сейчас. И Итачи. Самая сложная часть раздумий. И самая больная. Он пытался об этом не думать - безуспешно. Но и думать об этом было слишком тяжело. Сиире точно на что-то намекал. Он явно дал ему всё, что нужно знать, чтобы что-то понять. Только Саске никак не мог понять это что-то. Оба дома сгорели. В этих домах было их прошлое. Прошлое Итачи. Его не контролировали. Он сам по себе решил отдалиться от брата. Саске на секунду позволил себе подумать, что с ним просто сыграл тот же эффект бабочки, смерть отца так же повлияла на его решения. Но Сиире не упомянул бы об этом просто так - ни за что на свете. Он сконцентрировал внимание на этом моменте - именно на этом. На моменте, когда Итачи начал стаскивать домой гримуары. На моменте, когда он до смерти разозлил Саске. На фразе "И тебе советую" в контексте изучения оккультизма. На его рисунках, которые он нашёл на письменном столе. Саске злился, отказываясь верить в пока ещё непонятную причастность брата к происходящему. И ещё сильнее злился от того, что чертовски предвзят. А ещё его насторожило внезапное рвение Сиире к диалогу. Ведь он, будучи слугой королевы, настраивал её другого слугу на бунт. Саске не верил ему и видел в нём потенциального противника. Но и в Сакуре он больше не видел союзника. Прямо пропорционально тому, как улучалось его физическое состояние, ухудшалось психическое. Он выздоравливал и заболевал одновременно и чувствовал себя невыносимо плохо. Ему нужно было в Японию - домой, к их старому дому. Но он был в ловушке и осторожность казалась вопросом выживания. - Наруто... - прошептал Саске, приоткрыв глаза. Узумаки подскочил на месте, всполошив мирно спящую белую кошку. - О боги, проснулся. А то я Мараксу говорю вчера, что ты какой-то слишком мёртвый для того, кого уже почти излечили. - Я прекрасно себя чувствую, - фыркнул Учиха и приподнялся на локтях, приняв сидячее положение. - Никого нет? - Неа, - ответил Наруто, - И Маракс ушёл. Сказал, что что-то важное и нас охраняют легионеры. - Как думаешь, они общаются? - Кто? - Эти звери... Легионеры. И они. Наруто нахмурился и посмотрел на потрескавшийся от времени и влаги потолок. - Думаю, да... Или нет... Они кажутся, ну, знаешь... Немыми. Я не видел, чтобы они отвечали, когда им что-то приказывают. Саске помолчал с минуту, выглядел он озадаченным и раздражённым, что немного насторожило Наруто. Затем он резко поднялся с кровати, схватил кошку с его коленей и выбросил в окно со словами: - Погуляй чутка. - Ты что делаешь? - вскрикнул Узумаки. - Боже, всё тело затекло, пока лежал целыми днями. Он медленно вернулся к кровати и присел, пока Наруто ошарашенно за ним наблюдал. - Нам нужно домой, - произнёс Саске. - Дом сгорел, - напомнил он. - В Японию. - Ну... Попросим кого-то, нас быстро перенесут туда. А то тратить на это почти месяц я не хочу. Только зачем это нам? - Не знаю, - Наруто уже собирался что-то сказать, но Саске быстро его перебил, - Пока не знаю. Но это пока. Нужно кое-что понять... Только мой дом в Японии тоже сгорел к чертям. - Что?! Откуда знаешь? - Сиире сказал. - Сиире? Ты мне нормально объяснить всё можешь?! - Скорее нет, чем да. По крайней мере, пока что. - Так, родной, так не пойдёт, мы... Они в очередной раз ощутили холод и одновременно повернулись в сторону окна. На них смотрела мрачная Сакура. Саске в очередной раз почувствовал прилив ненависти и попытался его унять. - Как ты себя чувствуешь? - спросила она спокойно. - Было бы лучше, если бы этот идиот не болтал без умолку, - прошипел Саске, бросив злобный взгляд на Наруто. Тот открыл рот в возмущении, собираясь осыпать товарища отборными ругательствами за клевету, но не успел ничего сказать. - Сакура, нам нужно в Японию. Домой. - Зачем? - Моя невеста осталась там, - встрял Наруто и Саске еле сдержал ухмылку, мысленно благодаря Господа за этого человека. - Сдаётся мне, надо попрощаться. Ты не могла бы оказать мне эту услугу? - Разумеется, - ответила Сакура. - Ты не обязан возвращаться. Я пойму. - О нет, нихрена! - вспыхнул Узумаки. - Я вернусь! У меня есть одно дело к тому паукообразному психу! Губы Сакуры растянулись в легкой улыбке, но улыбка исчезла, когда она взглянула на Саске. - Я прекрасно себя чувствую и хотел бы отправиться с ним. - он поднялся с кровати и подошёл чуть ближе, но не вплотную. - И я вернусь. У меня тоже есть вопросы к некоторым личностям. Нам нужен один день. Сакура смотрела на него достаточно долго, совершенно не обдумывая ответ, который, как все уже поняли, был утвердительным. Она будто искала что-то в нём самом и никак не могла найти. Или даже понять, что именно ищет. - Да будет так. Сакура перенесла их в один из пустых переулков Токио и сразу же исчезла. Только белый пушистый кот снова оказался рядом с ними. Наруто, демонстративно сощурившись, взглянул на друга. - Так, котеечка, мы не знаем, где мы. Веди к дому Саске, - ехидно произнёс он, продолжая пялиться на Саске. Свою локацию оба прекрасно знали. Кот мгновенно побежал вперед по улице, изредка оборачиваясь, дабы понять, успевают ли они за ним. - А теперь рассказывай, чёрт возьми, - еле слышно прошипел Наруто. - Всё рассказывай. Хоть они оба до сих пор не были уверены в конфиденциальности, Саске заговорил: - Это она всех убила. - Кто "она" и кого "всех"? - выпалил Наруто, прежде чем понял, о ком идёт речь. - Стоп... Она? Саске кивнул и продолжил наблюдать за кошкой. - Сакура? Что значит "всех"? Добрых десять минут ушло на то, чтобы вкратце разжевать всё, о чём Саске думал почти неделю. Наруто слушал, открыв рот и изредка перебивая друга, но в конце повествования сказать ему было нечего. - И зачем мы здесь? - обречённо спросил он спустя несколько минут молчания, хотя ответ ему был прекрасно известен. - Чтобы узнать роль Итачи во всей этой ерунде. - Я ему не верю. - Я тоже. Но если дом действительно... И дом действительно. Сгорел. Они вышли из-за угла и с этой локации должны были увидеть великолепный особняк Учих. Но его не было. Лишь груды обугленных камней и пыль. Они молча созерцали это унылое зрелище и у обоих не нашлось ни слов, чтобы хоть что-то сказать. Саске ощущал необъяснимую тоску: по прошлому, по жизни, в которой он точно знал своё место, по счастливому детству, по матери, даже по отцу. По воспоминаниям, которые связывали его местом, которого больше нет. - Саске? Парни резко обернулись на хорошо знакомый голос. Он принадлежал Темари - миловидной блондинке, которую он практически не знал. Их отцы имели общий бизнес и раз в год они обедали друг у друга, иногда виделись в обществе и перекидывались парой фраз. - Здравствуй, - произнёс Учиха. - Когда ты приехал? - она подошла к парням ближе и поклонилась. - Сегодня утром. Я не знал о доме. - Пожар никак не могли потушить... - вздохнула Темари и взглянула на руины. - Я вышла замуж, живу на этой улице, видела всё своими глазами... Мне очень, очень жаль. Я знаю, как вы двое дорожили этим домом. Вы тогда уехали так скоро, никому ничего не сказали, даже не написали. Мы с отцом приехали к вам, чтобы позвать на свадьбу, но прислуга сказала, что хозяин и молодой господин покинули Японию и не намерены возвращаться. О том, куда вы уехали, она не могла сказать. Что случилось, Саске? - Мы... - начал Учиха, но внезапно замолчал. Он сильно нахмурился, будто задумавшись и спустя мгновенье Наруто заметил, что его друг дрожит. - Отец умер... - отречёно произнёс Саске, даже не глядя на собеседницу. Темари изменилась в лице и немного побледнела. - Мне ужасно жаль, Саске... Но ты не одинок, помни об этом. Наруто рядом. И мы всегда с тобой - мы ведь друзья, не забывай. Ты всегда можешь остановиться у нас, дом большой - места хватит. Или хотя бы приходи в гости, обязательно посети нас, я прошу тебя. Наруто, анализируя разговор и поведение Саске, внезапно ощутил те же чувства, что и его товарищ. Сначала страх, потом - дрожь. Внутри всё сжалось, а сознание охватила настоящая паника. Он медленно повернул голову к Учихе и взглянул на друга полными слёз глазами - тот молчал. Узумаки понял, что Саске просто не в силах говорить. Значит, довести дело до конца придется ему. Было страшно. Но необходимо. - Спасибо за добрые слова, Темари... - практически прошептал он. - Итачи, кстати, передавал привет. Он тоже здесь, но отъехал по делам. При упоминании имени брата Саске заметно вздрогнул, но мысленно поблагодарил Наруто - в очередной раз. - Итачи? - нахмурилась Темари. - Да, Итачи, - подтвердил Наруто. Она в недоумении смотрела на него ещё несколько мгновений, но светская леди взяла верх. - А, Итачи... Наш общий знакомый? Совсем забыла, извините. Что ж, передайте и ему от меня привет. Саске, я рада, что в столь тяжёлое время тебя поддерживают друзья. Мой отец всегда дорожил дружбой с твоим отцом и знакомством с тобой. Пожалуйста, не забывай об этом и навести нас. Мне нужно бежать, господа. Я была рада встрече и искренне вам соболезную. Откланявшись, Темари покинула их. - Чушь... - прошептал Саске. - Ага... - вздохнул Наруто. Оба стояли посреди улицы, широко раскрыв глаза и пялясь на землю. - Это чушь. Это ерунда. Это неправда. Она забыла. Она ошиблась... Она ошиблась... Ошибка... Это ошибка...