***
— Не забудьте надеть перчатки и специальные очки, — командным тоном громко напомнила учительница по химии — статная высокая женщина, которая больше всего ценила дисциплину и порядок. Как-то Тэхён случайно разбил одну из колб и их обоих (потому что «вас всё равно силком друг от друга не отдерёшь — вместе и отдуваться будете») заставили убирать всё, а потом ещё и оставили после уроков. Чимин натянул огромные зелёные перчатки на руки и помог Тэхёну, запутавшемуся в рукавах лабораторного халата, выбраться из ловушки и надеть очки, которые чем-то напоминали водолазные, а после потянулся к пробирке. — «В большой химический стакан насыпьте бензойную кислоту», вроде, так, — пробормотал он, наливая раствор в сосуд. По словам учительницы, в конце у них должен был получиться искусственный снег. — Кстати, тебе опять снился кошмар? — Ага, — вздохнул Тэхён, засовывая в стакан с порошком веточку, которая лежала с остальными приборами. — Весь месяц, хотя бы раз в неделю: одно и то же. Кошмары мучили его не постоянно. Раньше — только перед какими-то очень значительными и страшными событиями, вроде чьей-то смерти. Но сейчас всё чаще и чаще. И содержание их теперь варьировалось от предсказания двойки по физике или внеплановой контрольной, и до реального преступления: к примеру, около года назад был замечен зверь, напавший на человека и пугающий остальных жителей душераздирающим воем и звериным рыком. В ту же ночь Ким, район которого был в нескольких кварталах от происшествия, куда таинственное животное не добралось, проснулся в холодном поту. Особенно запоминающиеся сны парень зарисовывал в своём альбоме. О рисунках его не знал никто, кроме Чимина. Хотя родители Тэхёна и давали ему достаточно личного пространства, предпочитая не лезть сыну в душу и в его комнату, но на всякий случай все его рисунки были припрятаны в потайном месте, куда, если не знаешь, шанс наткнуться очень мал — под одеждой в большом деревянном шкафу, в самом глубоком углу. Чимин задумался. — Похожие сны ведь были перед тем, как... — Как моя бабушка умерла, — закончил Ким, вздохнув. Хотя он уже и справился с потерей, но всё равно скучал по ней. — Думаешь, случится что-то плохое? Бабушка Тэхёна была довольно смутной женщиной, по крайней мере, для посторонних людей. В самом деле же она была добрым и радушным человеком, которая в своём внуке души не чаяла. Да и самого Чимина обожала почти ровно как собственного внука, когда тот приходил к Тэхёну. Были у неё, конечно, странности, но это не меняло того, что из семьи она была парню самым близким человеком. — Может, это было просто совпадение, — предложил Пак. Подобных совпадений не бывает. Чимин и сам понимал, но всё объяснить не может, а поэтому пытается хотя бы утешить друга. — В любом случае, это пугает, — смутно проговорил Ким, пожимая плечами. Он потянулся, чтобы взять из его рук сосуд. — Нужно нагреть это. — О, ради всего святого, Куанг! — раздалось где-то недалеко. Все не сговариваясь повернулись на звук. Чхве Куанг, немного неловкий, но добрый паренёк, порезался одним из лабораторных приборов. Учительница быстро направилась в сторону одной из соседних парт, продолжая причитать: — Как ты вообще умудрился? Сказала же, не трогать ничего лишнего! Чимин машинально вместе с остальными любопытно уставился на соседнюю парту. Парень неловко улыбался, держа руку в коротком рукаве уже без перчатки, на сгибе ладони которой виднелся небольшой порез, через который негустая кровь слегка растеклась по линиям. Наверное, пока лез за пробиркой, задел что-то острое — в ящике помимо нужных приборов содержались и другие. Он окинул взглядом людей вокруг: рядом стоял Юнги, который был с ним в паре на уроке. Глаза блондина, пристально уставившиеся на рану, чуть расширились, а зрачок сузился. Взгляд был какой-то... дикий? Так смотрят голодные рыси на молодых сочных антилоп. Но взгляд как-то противоречиво совмещал в себе и глаза той самой загнанной напуганной антилопы. Что? «Может, боязнь крови?» — подумал Пак, пожимая плечами. Губы парня были чуть приоткрыты, и внутри, среди ровного ряда зубов Пак заметил, что передние клыки... странные? Нет, бред какой-то. Он потряс головой. Не может такого быть. Не может такого быть, чтобы у человека в мгновение ока вдруг появились заострённые зубы. А тем более, что Мин почти сразу закрыл рот, сжимая губы в тонкую полоску и сглатывая. Было ли это каким-то знаком?***
— Вот чёрт, — сквозь зубы проговорил Юнги, прежде чем сорваться в кабинет, захлопывая по пути дверь. Опираясь на одно колено, он перевернул безвольное тело на спину и проверил пульс. Чёрт, чёрт, чёрт! Как это могло произойти? Ещё один вампир? На полу лежало обескровленное тело его собственного одноклассника. Это, конечно, самое последнее, что они ожидали, когда с Намджуном ехали сюда. То, что появится ещё один вампир. А тем более так открыто убивающий людей. Они перестали убивать ещё много лет назад. Точнее — Ким вообще изначально старался этого не делать. Было у него пару проколов, но этот засранец слишком благоразумный. Другое дело — Юнги — буквально делал что хочет, пока не нарвался на охотников и не получил пизды. Правда, сам он это никогда не признает. Но, в общем, сейчас они питались той кровью, которую Сокджин благодаря своим докторским связям и полномочиям достаёт для них из донорских запасов. А делать вот так — глупо! Очень глупо. Юнги ещё раз взглянул на бледное тело, цепляя взглядом ранку на шее с ещё свежей кровью. Блять. Когда он последний раз пил свежую кровь?***
Чимин ловко поймал рукой одну из книг, что выпала из общей стопки, всё так же придерживая остальные второй, и направился дальше по коридору. Мистер Ким попросил отнести эти старые учебники в кабинет химии. Эти старые расчёты и формулы, кажется, доисторических времён, должны пригодиться учительнице, которая свой предмет любит явно больше, чем самих учеников. Что сказать — учитель Ким Намджун был предусмотрительным и внимательным человеком, общающимся как с учителями, так и с учениками на равных, за что его довольно быстро приняли в этот тесный мирок, который обычно и создаётся в школах, университетах, да и вообще во всех рабочих коллективах. Подхватив учебники покрепче, он свернул по направлению коридора, подходя к нужному кабинету. Кстати, Тэхёну всё-таки удалось уломать новенького на свидание. А поэтому он, оставив друга разбираться с поручением в одиночку, так быстро упорхал готовиться, сидя в библиотеке — изучать расписание всех фильмов на две недели вперёд. Потому что согласие-то он получил, а вот место и время забыл указать. Вообще-то, остались после уроков они для того, чтобы отомстить одной явной гомофобной вандалке, но та, как назло, тоже задержалась в школе по причине наказания («справедливость для сук» — сказал открытый-гей-Тэхён). Таков уж был Тэхён. Чимину иногда страшно было доверять друга в чужие руки парней, которых он едва знает. Но этот Чонгук вроде бы неплохой парень. Да и, кажется, на удочку Кима всё же попал. Хорошо только, что Тэхёну он, похоже, действительно понравился — давно он не видел, чтобы тот так бегал за кем-то. Ким часто был наивным и слишком взбаламошным, чтобы заметить опасность, но при этом имел какую-то противоречивую прозорливость. Чимин открыл дверь с табличкой «Химия» ногой, потому что руки были заняты, поторапливаясь, чтобы поскорее вернуться к другу. И... — Что за...? Книги с громким хлопком упали на пол. На полу лежал его одноклассник. Чхве Куанг. Тот, который порезался сегодня во время лабораторных опытов. А над ним сидел Мин Юнги. Мин, блять, ёбаный вампир, Юнги. Ну, или, если не вампир — то определённо что-то. Оперевшись на одно колено, он склонялся над безжизненным телом, у которого посреди неестественно бледной кожи ярким красным пятном расплывалась кровь с шеи и на белую рубашку. Такой же бледный Юнги (как и всегда) пытался прикрыть своё лицо руками — явно ещё до прихода Чимина. Зрачки в расширенных светло-карих глазах были сужены так, будто его лицо только что окропили вспышкой яркого света, но кабинет покоился в полутьме. Между непроизвольно приоткрытых — будто тому было очень больно,— губ, между ровного ряда зубов торчали небольшие (проскочило сравнение с кошачьими) клыки. Тот медленно поднимался, и теперь глядел на него, словно на что-то очень-и-очень мешающее. Дерьмо! Пак резко захлопнул дверь. Не обращая внимания на что-то вроде злого рыка, раздавшегося за дверью, он сиганул обратно по коридору, на ходу набирая номер полиции. Привычка здраво мыслить в опасных ситуациях была отработана с детства, а поэтому заглушить гулкий стук своего сердца собственными логическими мыслями не составило труда. Сейчас особенно. Есть ли у него вообще шансы выжить после того, что он увидел? Юнги, стукнувшись о дверь, которая едва не слетела с петель, рванул за ним. — А ну стоять! — рявкнул он. — Нет! Иди нахуй! — запыхался Пак, продолжая нестись по коридору и одновременно спешно прикладывать к уху телефон. Он даже не знал, куда бежал. Подальше от него, и всё. Но только не к Тэхёну! Только не к остальным ученикам! Что за хрень вообще происходит?! — Блять, — ругнулся Мин, несколькими прыжками добираясь до него и оказываясь у парня перед лицом. Тот от резкого толчка в грудь повалился на пол, больно ударившись копчиком и лопатками. Телефон отлетел в сторону. — Тихо, — Юнги резко оказался сидящим на Паке верхом, зажимая ему рот и глядя в сторону пищащего мобильника. Засада. Без шансов. А ведь он даже и не подумал над своим завещанием... — Алло, полиция на связи. Что-то случилось? — раздалось в мобильнике. Чимин под ним требовательно замычал, но Мин надавил сильнее, грубо прижимая ладонь к чужим пухлым губам. — ...Опять эти дети... Когда в трубке раздались долгие гудки, Чимин всем своим телом почувствовал облегчённый минов вздох. — Ты... Идёшь со мной, — твёрдо, почти что яростно выговорил Юнги, переводя взгляд на испуганные глаза младшего. Тот отрицательно замотал головой. — Я никуда с тобой не пойду! Пошёл к чёрту! — упрямо заорал Пак, когда Мин опустил ладонь. Cтрах мгновенно куда-то испарился, давая волю упёртости. Он всё ещё машинально держал ещё не полностью убранную руку за худое запястье. Вес чужого тела вдруг более явно стал ощущаться на его животе. Худые бёдра сдавливали его торс, что слегка мешало дышать. Если бы тот опустился чуть пониже, то было бы легче. Стоп, но пониже ведь... Блять! Чимину хотелось завыть. Юнги наклонился, чтобы схватить его за щёки. — Будешь делать глупости — сожру, — прорычал он ему почти что в самое лицо. Пиздец. Точно. — Куда ты меня ведёшь? — Пак почти споткнулся, утаскиваемый за запястье бледной рукой с длинными пальцами куда-то по коридору. — К Намджуну. — Так он тоже из ваших? — округлил глаза Чимин. — И почему ты называешь его по имени? Юнги не ответил, буквально вываливая парня в медкабинет и закрывая дверь. Намджун удивлённо повернулся от Сокджина. Судя по спадающему с них обоих умиротворённому виду, до этого он пил чай с доктором за приятным разговором. — Что-то случилось? — Да, — Мин сложил руки на груди, прислоняясь спиной к стене у двери и закрывая единственный выход. — Он, — кивнув на растерянного Пака, — всё знает. Теперь ты уже не думаешь, что всё это было такой хорошей идеей? — Всё, в смысле реально всё? — переспросил вампир, то округляя глаза, то хмуря брови, не в силах определиться с нужной эмоцией. — Всё-о-о, — протянул Мин. — Теперь ты объясняй ему. Или я его реально придушу. Если, конечно, не хочешь ещё одной смерти в стенах этого глупого заведения. Чимин, всё это время растерянно переглядывающийся с лиц присутствующих, машинально дотронулся до своего горла и сглотнул. Не то что бы он так уж боялся Мина. Но как бы отреагировал любой человек, увидев нечто подобное? Нет, забиваться в угол, чтобы дрожать и молить о пощаде, как какая-то истеричка, он не будет. Навряд ли у него вообще есть такие функции. Да и актёр из него никудышный. Выхода два: либо послушать, что они скажут (тут уж нет права на ошибку), либо с боевым кличем разбить вон то окно рядом с небольшим серым диваном в кабинете и свалить, пользуясь эффектом неожиданности. Хотя, в последнем случае он ведь не может оставить Тэхёна одного. Значит... — Не надо никого душить, — тяжело вздохнул Намджун. — Чимин умный парень. Он всё поймёт. По крайней мере, попытается... Даже если по его словам Чимин и был умным, то немного позже, в своих мозгах, да и вообще мировоззрении он начал сомневаться. Понятие о вампирах в его жизни входило только через фильмы и книги вроде «Сумерек». Мин кратко рассказал о каком-то ещё одном вампире, который оставил на полу труп его одноклассника. Как Пак застал его, когда у того от вида крови проявились передние клыки. И потом Намджун, дождавшись, когда парень отойдёт от шока, попытался разъяснить ему то, что они не собираются никого убивать, и вообще они же не дикари какие-то. Ну (тут он посмотрел на хмурого блондина)... уже. — То есть, вы просто живёте вот так — перебиваясь с одного места на другое? — удивлённо спросил Пак. Страх и замешательство от новой информации уже прошли, и на смену им пришло любопытство. — Приходится, — пожал плечами Ким. — А Сокджин-хён? — А я человек. Пока что, — улыбнулся доктор. Чимин решил списать последнюю фразу на шутку и, повернувшись к Мину, ехидно спросил: — Как ты мог прожить сто двадцать шесть лет, но вести себя как пятнадцатилетний? Понятно, почему ты пошёл в школу именно как ученик, хотя мистер Ким младше тебя. Намджун, которому явно понравилась такая реакция ученика на всё это, невольно прыснул в кулак и, назло нахмурившемуся Юнги, повернулся к Чимину: — Можешь называть меня Намджун-хён, Чимин. По крайней мере, во внеурочное время. Юнги от возмущения даже не смог ничего сказать. А поэтому изложил всю свою злость в одном мощном фырке. — В любом случае, нужно действительно позвонить в полицию, — напомнил Сокджин о том, от чего все уже успели отвлечься. — Всё-таки, человек умер. Совсем ещё ребёнок. — Да, я позвоню, — посерьезнел Намджун. Все остальные молча кивнули.***
Примерно через полчаса, все оставшиеся в школе после уроков — человек двадцать, — стояли в коридоре под шум полицейской сирены, глядя на то, как полицейские очерчивают место преступления. Те приехали довольно быстро, а остальных не распускали домой, потому что нужно было как минимум стандартно опросить возможных свидетелей. Они проследили за тем, как обескровленное тело парня накрыли белой тканью, а потом на носилках пронесли мимо. Все взгляды уставились на него: кто любопытно, кто отвернулся, но в основном — со страхом. То были просто дети — ученики, а поэтому большинство из них не до конца понимали весь ужас происходящего — Чимин, — Тэхён резко вцепился Паку за руку, едва не падая, когда санитары с носилками прошли мимо них; его глаза расширились то ли от ужаса, то ли от шока. — Я видел это. — Что? — не понял Чимин, поддерживая ослабевшего друга за плечо. — Я видел это. Во сне. Чимин шокировано взглянул на него. Что? Сны Тэхёна были особенными... Особенными с большой буквы, потому что имели тенденцию сбываться. Чимин знал об этом, догадывался, как и сам Ким, но оба они предпочитали лишь строить догадки и не говорить об этом вслух напрямую. Потому что это странно и ненормально. Или даже не совсем поэтому — потому что не могли найти объяснения. И больше всего это пугало именно Тэхёна. Вампиры существуют. И это заставляло задуматься о природе тэхёновских снов уже более серьёзно. Позже, когда он отправил Тэхёна, за которым по его просьбе приехали родители, они и полиция остались одни в школе. — Я надеюсь, ты будешь держать язык за зубами, — сказал Юнги, наблюдая, как Намджун, объяснявший что-то полицейским, и Сокджин, помогающий скорой, вышли на улицу вслед за остальными. Они стояли у шкафчиков одни. Время близилось к вечеру, а поэтому в школе было включено чуть приглушенное освещение, разгоняющее полумрак в некоторых местах — тускло, а в некоторых — слишком ярко. Они находились где-то на грани света и тени. — Я ничего не имею против мистера Кима. Но это не значит, что я в случае чего буду прикрывать тебя, — ответил Пак с такой же интонацией. — Намджун-хён ничего не сказал. Но ты явно похож на того, кто мог бы убивать людей ради собственной забавы. Юнги прищурил глаза, глядя на него. Может, он поспешил с «Намджун-хёном»? Хотя, да плевать. С каких это пор ему важно мнение Мина? Вампир толкнул его в грудь и за горло припечатал к металлическим шкафчикам. Те отдались лёгкой болью в лопатках, и он поморщился от неприятных ощущений, но на этот угрожающий жест не ответил — драка была плохой идеей. По крайней мере, на сегодня хватит событий. — Правильно мыслишь, сопляк, — зло прошептал он в его почему-то спокойное лицо. Совсем близко. — Я обещал Намджуну, что больше никого не убью. Но если ты сболтнёшь хоть что-то лишнее... — Я буду молчать, только пока уверен в том, что никто не пострадает, — Чимин поднял руки, до этого свободно болтавшиеся внизу, вверх. Хватая руку у своего горла за худое запястье и со всей силы сжимая. Не знал, зачем. Просто хотел сделать хоть как-то больно. В ответку. Он даже не знал, сможет ли вообще навредить вампиру. Просто поддавался инстинктам и рефлексам: что-то ему подсказывало так сделать. Чему-то он не стал сопротивляться. Он часто поддавался своим порывам, но почти никогда не позволял зайти им слишком далеко. — А вот в этом я не уверен, — Мин отпустил его, успокаиваясь и делая вид, что он держит себя в руках. Почему-то он вдруг почувствовал, как странно ноет кость в районе запястья. — Ты же видел, что случилось. Я не могу помешать какому-то левому вампиру. — То есть, вы что, собираетесь просто сидеть на жопе и наблюдать, как людей убивают?! — взорвался Пак. — Именно. — Да ты просто мудак, — Чимин приблизился к нему, чувствуя, как что-то неконтролируемое нестерпимо рвётся наружу. Он сжал кулаки, прикладывая все силы, чтобы не врезать по этой вампирской роже.. Но сдержался, почти по-привычке, слишком опасаясь выпустить это что-то. Что-то, что въелось в его жилы с рождением, что-то природное, как сама его сущность. Что-то, что Чимин пытается сдерживать с семи грёбаных лет. Не сейчас. Не в этот раз. Не делать глупостей. Он прошёл мимо, задевая блондина плечом. Не слишком обращая внимания на то, какими чуть расширенными глазами смотрит на него вампир. Оставляя его позади. Юнги сглотнул и неверяще дотронулся до своего лица, не оглядываясь на удаляющегося парня и слушая только мерные стремительные шаги. Щёки налились румянцем. Внутри протекло что-то горячее, будто он выпил очень крепкого алкоголя. В мозгу отпечатались прямые округлые губы чуть розоватого цвета, как если бы их обладатель постоянно их облизывал. Вдруг ставшие резкими черты обычно мягкого лица. И опасно расширенные от гнева в приглушенном освещении зрачки в широко раскрытых глазах. Ему было плевать на того погибшего парня. А тем более — не было стыдно. Но почему-то внутри скручивалось чувство, что если понадобится — он полезет в огонь, найдёт этого чёртового вампира и притащит его мёртвую тушку за шкирку к порогу. Лишь бы Пак только позволил ещё раз расплавиться под этим взглядом, растечься, как карамель на солнце. Даже если взгляд этот будет наполнен отвращением и ненавистью. Когда ещё был такой страх перед опасностью, подкреплённый крепким, слишком пьянящим адреналином? Когда его упекли в лабораторию для опытов? Юнги съёжился. От воспоминания о последнем по коже прошли мурашки.