5 Правил Счастливой Жизни

Утро поприветствовало нескончаемым потоком воды – дождём это было называть оскорбительно – и серым стянутым небом. Меланхоличный и точный, словно тонометр, стук стекаемых струй воды, что бились о крышу и стекло, намекал на непроходимую слякоть вместо тропинок и дорог, что сейчас, наверняка, больше походили на размытые берега. У метеозависимых людей раскалывалась от боли голова; многих клонило в сон. Даже Лори, что, как правило, довольно бодро вставал со звоном будильника, в это утро вяло передвигался из комнаты в ванную и обратно. Разбитыми и лишёнными сил себя чувствовали практически все. Только лишь открыв глаза, Лори тут же стал искать взглядом Дэмиена. Тот уже сидел на подоконнике, завороженно, словно гипнотизируя погоду, смотрел в окно, так и не переодевшись со вчерашнего утра, когда он пролил на себя липкий напиток. Ненадолго, но в груди Лори появилось ноющее чувство жалости. Правда, почти сразу исчезнувшее, но от этого не менее удивительное для него. Твердо решив сделать вид, что даже не заметил Дэмиена, Лори, не без усилий, поплелся умываться. Уже закончив со всеми приготовлениями, но, обнаружив, что Дэм все еще сидит в той же позе и на том же месте, не сумел сдержать раздражения: - Не думаю, что с такой погодой можно надеяться на чей-то приезд. - Меньше думай, - хмуро и нехотя ответил ему Дэмиен. Лори оторопел. Раньше Дэм никогда не говорил с ним настолько саркастично и грубо. Решив ничего не говорить и, вообще, сделать вид, что он не слышал ответа, Лори вышел на завтрак. *** Дэмиен и сегодня не вышел на учебу. Есть он также отказался и лишь продолжал неподвижно смотреть на уже немного затихающий ливень. В этот день он поставил на кон свою жизнь. Все зависело от того, придет ли сегодня к нему мать. Погода усугубляла ситуацию и давала множество поводов не приехать, но Дэм уже не мог отказаться от своих слов. Что за обещание он себе дал? Дэм и сам толком еще не понимал. Важным был лишь исход данной ситуации, дальнейшие последствия при проигрыше его не волновали. В любом случае, будет нечто страшное. Наступил полдень. Машины все еще не было, хотя и дождь уже накрапывал совсем чуть-чуть. Правда, три часа назад все еще был страшный ливень, так что неизвестно, совсем ли его мать отказалась от сегодняшней затеи приехать, или же все еще есть шанс. На ланче к нему пришел Лори. Он поставил на прикроватный столик Дэма банку с колой и доложил, что его попросили позвать Дэмиена поесть. - Я не голоден, - отмахнулся тот, стараясь не смотреть соседу в глаза. Все остальные люди сегодня его слишком раздражали. - Сирена беспокоится о тебе, - тихим голосом сказал Лори, присев на свою кровать, - мне стоило усилий заверить ее, что все хорошо и приходить к тебе не нужно. - Я что, так плохо выгляжу? – с усмешкой спросил Дэмиен. - Да от тебя воняет, - разозлился Лори, - воняет твоим эгоизмом. Дэм рассмеялся на это заявление. Смех его был сухой и неискренний. - И это говоришь мне ты? Просто иди на занятия. Лори мгновенно взял себя в руки. На душе стало немного легче от того, что он высказался: - Да, ты прав. Ведь я же могу стать таким, как ты. - Таким, как я? – Дэмиен с удивлением повернулся в его сторону, но сосед уже захлопнул за собой дверь. Дэм запустил руки в волосы, аккуратно массажируя пальцами пульсирующую голову. Кто он такой? Какой у него характер? Взгляды на жизнь? Увлечения? Принципы? Кто есть вообще Дэмиен Максвелл? Дэма напугало то, что он не смог ответить ни на один вопрос. Он мог быть добрым и отзывчивым, а на следующий день мерзким и отрешенным. Его эмоции были смешаны внутри него, словно цвета радуги, если их размешать вместе. Его желания… конечно, у него они есть. Но вот если задаться вопросом, действительно ли именно этого он хочет, то Дэм не смог бы ответить. Дождь прекратился. Редкие капли постукивали по стеклу, стекая с крыши общежития. Сколько он себя помнил, то всегда был самостоятельным. Пришлось забыть о беззаботном детстве и учиться ответственности хотя бы за самого себя. Да, о его безопасности Дэмиен мог не беспокоиться, огороженный забором и смотрительницами. Но и выйти было никуда нельзя, что сильно ограничивало свободу и желания. Он воспитал себя сам, стараясь анализировать окружающий его мир и делать выводы. Дэм старался учиться на чужих ошибках, но выходило это далеко не всегда. Его практически не наказывали за провинности, так как знали, что пугать Дэмиена звонком матери – бесполезно. Он давно прекрасно понял, что мама – нечто мифическое, практически неосязаемое и недосягаемое. И пока она платит деньги за его обучение, то ему ничего не будет. Конечно, его могли исключить, соверши он нечто ужасное, но толку от этого не было бы. Лишь очередной новый пансион, скрытый от бурлящей жизни города. Звук хлюпающих по грязи колес и гудение двигателя, заставил Дэма подпрыгнуть от неожиданности. Звуки были приглушенными и еле слышимыми, но Дэмиену казалось, что его барабанные перепонки могут лопнуть. Вместо того, чтобы рвануть с места, он застыл и практически перестал дышать. Дэм понял, что даже не пытался собрать вещи в поездку. Прежде чем за ним зашли, чтобы сообщить о приезде мисс Максвелл, Дэмиен сам вышел по направлению в Главное Здание к кабинету директрисы. На улице было сыро и прохладно, но Дэм вышел прямо в шлепанцах и без ветровки. Ветер неприятно обдувал лицо, попадая редкими брызгами. Он долго не решался заходить даже в само здание и несколько минут топтался у входа. Дэмиен хотел обдумать слова, что он скажет, увидевшись с матерью, но мысли в голову совсем не шли, перекрываясь сильным волнением. Толкнув, наконец, ледяными пальцами дверь, он не спеша пошел к кабинету. - Могу войти? – постучавшись, тихо поинтересовался Дэм, смотря куда-то в пол, не в силах поднять взгляда. - Конечно, Дэмиен, проходи, - ласковый тон директрисы не успокоил его, но на дрожащих ногах он все-таки вошел. Правда, все так же не смотря наверх. Некоторое время продолжалось неловкое молчание, которое никто не решался нарушить. Но, все же, первая не выдержала директриса: - Ну и погода на улице. Я удивлена, что вы смогли доехать сюда, мисс Максвелл. - Я подождала, пока дождь немного стихнет. Так что проблем не было. Приятный, хорошо поставленный голос. Дэмиен столько раз слышал его по телевизору, но так редко вживую, что сейчас звук заполнил все его тело и отдавал вибрацией. Не сдержавшись, он все-таки поднял глаза, и его пробила крупная дрожь. Его мама также смотрела на него. Пронзительно, словно стараясь что-то узнать или понять. Он был не слишком похож на свою мать внешне. Но все равно ему часто говорили, что они похожи. Из-за взгляда. Он словно заглядывал в самую душу своего собеседника, что нравилось не многим. Мисс Максвелл была всегда одета скромно, но все смотрелось очень аккуратно и со вкусом. Даже если она надевала обычные джинсы и футболку, то на ней это выглядело свежо и интересно. Яркая внешность, что на экране смотрелась очень притягательно, харизма, что далась ей годами усиленных тренировок и прекрасные манеры – Джерри Максвелл создавала наиприятнейшее впечатление. «Если только она – не ваша мать» Дэмиен все также молчал. Он словно проглотил свой язык, не мог построить и самой простой фразы, чтобы она не звучала нелепо. Все казалось абсурдным. - Дэмиен, - из раздумий его снова вернул в реальность голос директрисы, - твои вещи все еще в комнате? «Да, в шкафу», - чуть было не ответил ей Дэм, но вовремя прикусил язык. Они уже должны были быть давно собраны в поездку. - Я сейчас принесу их, - еле слышно пробормотал Дэмиен, развернулся и еле пересилил себя, чтобы не выбежать из кабинета, а спокойным шагом выйти. Дэм не видел смысла ни с кем прощаться. Даже, наоборот, он старался избегать знакомых лиц, иначе пришлось бы объясняться, просить прощения за то, что придется искать замену на его роль в постановке. Все это сейчас было выше его сил. Дэмиен был жутко измотан морально, ему было даже немного тяжело дышать от волнения. Он прекрасно понимал, что поступает ужасно и очень гадко по отношению ко всем. Но его немного успокаивало, что Лори в курсе всего, так что, наверняка, он уже ищет другого актера. Да и, наверное, так будет даже лучше. Что, если бы он не справился и испортил праздник? Он ведь почти всегда все портит. Совершенно точно, что и в этот раз все пошло бы наперекосяк. В машине было тепло и сухо. Мерное гудение звучало в такт ненавязчивой мелодии, что шла из динамиков. Дэмиен смотрел в окно, где расстилались густые посадки вечнозеленых деревьев. На стеклах распластывались дождевые капли и, дрожа, съезжали вниз. Небо было затянуто серыми тучами, что создавало гнетущую, даже мистическую атмосферу. В такую погоду хорошо сидеть дома у камина с чашкой горячего шоколада и рассказывать друзьям страшные истории. Или читать новости об очередном серийном маньяке, что пытается повторить «славу» Зодиака. Но эта погода совсем не подходит для семейных поездок. Они так и не заговорили толком, как увиделись. Лишь мисс Максвелл приобняла его и сказала, что рада видеть. Дэмиен же лишь кивнул ей на это в ответ. Дорога предстояла длинная и долгая. Дэм надеялся разглядеть в зарослях мелких животных, вроде бурундука или белки, но ему все никак этого не удавалось. Скорее всего, они не такие любопытные здесь, в отличие от тех, кто обитают в городских парках и заповедниках. - Если захочешь, мы можем как-нибудь поехать в Мьюирский лес. Ты ведь там еще не был? - Нет, не был. И снова тишина. - И Тихий океан ты с того берега не видел. - Не видел. Дэм начал раздражаться. Почему она так настойчиво хочет завести разговор? Разве не она была всегда вечно занята настолько, что даже позвонить составляло большого труда?! А теперь наверняка думает, что может вот так просто взять и начать спокойно общаться, как настоящие мать и сын. Ну уж нет. Всю неделю, что он жил у матери до приезда в пансион, он клещами вытягивал из нее каждое слово. Тогда мисс Максвелл была слишком занята, слишком уставшей или слишком измотанной. Теперь же, словно ни в чем ни бывало, через два месяца полнейшего отсутствия в его жизни, она ведет себя так, словно ничего и не было. Не было семнадцати лет игнорирования его, не то, что как сына, как человека. Она даже не попросила прощения… У Дэмиена начала болеть голова. Мысли в который раз спутались в клубок сомнений. Что он хочет от нее? Почему, когда мама сама идет на контакт, он так огорчен? Почему бы просто не сделать вид, что ничего не было? Почему бы не начать с чистого листа? Нет. Чистый лист может начаться лишь после осознания всего. Остальное – останется невысказанной болью и в любой момент может стать эмоциональной катастрофой. - Дэмиен… Его передернуло. Кто бы мог подумать, что имя может приобретать различную значимость, в зависимости от того, кто тебя позвал. Сейчас Дэм ненавидел свое имя, оно резало наждаком по перепонкам, оставляя на них пульсирующие царапины. Он и раньше не особо любил свое имя. Дэмиен. Так можно назвать лишь нелюбимого ребенка. Впрочем, это уже давно не новость для него. - … как ты себя чувствуешь? - Я в порядке,- он специально прикрыл глаза, чтобы создать видимость сна. Более он с матерью разговаривать не желал. *** Его комната. Дэмиен не особо понимал значения этого слова. Своей комнаты у него не было никогда. Не было даже уголка, что он мог назвать своим. Живя у родственников, он спал в гостевой, в пансионах делил комнату с другими учениками, а, приехав к матери, вновь попал в комнату для гостей. Светлое помещение не казалось ни капельки уютным. Кинув сумку с вещами на чужую кровать, он стал осматриваться, но не заметил ничего притягивающего взгляд. Все было до абсурда обычным и простым. Мисс Максвелл часто снимала часть дома или квартиру, так как нигде надолго не задерживалась. Не было даже смысла покупать дом, чтобы не жить в нем. Поэтому никаких признаков «обжитости» дом не создавал. Все холодное, оно казалось Дэмиену мертвым. «Подходит для меня» От своей пессимистичности он невесело усмехнулся. Неужели он все время был таким? Дэм не мог дать на это ответ. Он не помнил. Его память состояла из выборочных воспоминаний, а все остальное безжалостно забивалось в самые дальние уголки и никогда не ворошилось. Ну, возможно, лишь последнее время невольно вспоминалось что-то, что могло бы пролить свет на нынешнее состояние Дэмиена. В комнату постучались. - Дэмиен, я хочу заказать ужин. Что ты хочешь? Мисс Максвелл старалась говорить дружелюбно, но он прекрасно чувствовал всю ее неловкость и скованность. Она до сих пор казалась недоступной и чужой. Словно он приехал гостить к другу и сейчас общается с его матерью. Такая же неловкость. Разница лишь в том, что сейчас не хотелось проявлять дружелюбия или же показывать себя с хорошей стороны. Он смотрел на мать, а видел глянцевую обложку. Дэм никогда и не знал, какая она на самом деле. Никогда не мог узнать ее поближе. И сейчас сильно сомневался, что мать будет с ним настоящей. - Мне все равно, - делано равнодушно пожимает плечами Дэмиен. - Может, закажем китайскую еду? Дэм лишь кивает, стуча пальцами по экрану телефона. Ужин прошел холодно. В плане того, что им было не о чем говорить. И, к тому же, Дэмиен не горел желанием разговаривать вовсе. Лишь сдержанно кивал на разговоры матери о том, что ему нужно будет пройти полное обследование и записаться к психологу. Он не особо вдумывался, как можно будет успеть все это сделать за неделю. Дэм привык к вечным обещаниям матери. Как правило, ни одно из них не реализовывалось, поэтому он даже не видел смысла спрашивать о чем-либо. - Как тебе Сан-Франциско? Ты уже нашел здесь друзей? - Он… очень неровный, - выдавливая из себя слова, отвечал Дэмиен. - А что насчет друзей? - Да. Все хорошо. Ему даже не стыдно было врать. Аппетита практически не было, поэтому Дэм неторопливо ковырял вилкой плохо сваренную лапшу в коробке. Она противно хлюпала в луже острого соуса и давно была еле теплой. Четыре дня прошли, словно в тумане. Внезапно, у вечно занятой матери нашлись свободные часы, в которые она водила Дэмиена по врачам, чтобы он сдавал всевозможные анализы. Его разрывало от неоднозначности и неопределенности своих собственных мыслей. Он держал в себе всю боль, о которой так давно хотел рассказать маме. С другой стороны, понимал, что это ни к чему не приведет. С третьей, он все также не хотел раскрываться перед ней хоть на чуть-чуть. И пока что нежелание перевешивало все. Дэм обычно отсиживался в своей комнате, не делая абсолютно ничего. Его любимым занятием стало смотреть в стену, сидя на кровати. Иногда он ложился и тогда разглядывал потолок. Мыслей было так много, что они сливались в монотонное гудение, зачастую становясь въедливым звоном. Он боялся спать, дремал лишь урывками, но снов не видел. Просто закрывал глаза и через несколько часов их открывал. Иногда он просыпался от страха. И часто не понимал, где находится. Один раз, Дэмиен забыл, кто он есть. В плане, вообще забыл, не мог вспомнить даже собственного имени. Это было всего на несколько секунд, но было настолько страшно, что отходил Дэм от этого долго. Он и представить себе не мог, насколько жутким может быть осознание абсолютного неведения. Когда ты даже не можешь понять, человек ли ты. Животный страх, на уровне инстинктов. Не хотел бы он ощутить это вновь. Тридцать первое октября наступило быстро. Дэмиен даже толком и не помнил даты со дня приезда в дом матери. Прошло четыре дня, но для Дэма это был один длинный и серый день. Он практически не разговаривал, мало ел и спал. Был, скорее, похож на куклу, чем на живого человека. И продолжал бы себя вести так и дальше, не случись с ним то, что случилось. В этот день он проснулся поздно, около полудня, к тому же до четырех часов просто лежал в постели, не в силах подняться на ноги. Мать его не тревожила, а к врачам сегодня было не нужно. Голова была тяжелой, а ноги ватными. Дэмиен впервые так поздно встал с кровати. Даже во время болезней он просыпался рано, не позднее девяти утра. Но сегодня было сложно делать все. Еле продвигая ноги вперед, Дэм прошел в ванную комнату умываться. Подойдя к раковине, он взглянул в зеркало. И не увидел себя. Пару секунд он смотрел в глаза чужому лицу из отражения. Внутри все похолодело, но мозг еще не осознавал происходящего. Есть он, Дэмиен. Он же помнит, как он выглядит. Но сейчас он видит… - Что за черт! – наконец-то подал голос Дэм, трогая свое лицо. Отражение в точности повторяло его мимику и движения. - О нет, нет, нет! – уже кричал Дэмиен, закрываясь от зеркала руками и оседая на пол. Он видел парня. Видел молодого парня, но это был совсем не он. Он был мертвый такой жуткий. Видел его серое лицо и впалые щеки. Но глаза: глаза-то были Дэмиена. - Нет, нет, нет, - продолжал кричать в исступлении Дэм, закрывая лицо руками, - убирайся! В комнату вбежала абсолютно потерянная и взволнованная мисс Максвелл. Повторяя слова, вроде, «что случилось?», она опустилась рядом с Дэмиеном на колени. Было видно, что она не знает, как поступать в такой ситуации. В ее речах то и дело мелькали вопросы о том, нужно ли вызывать врача. Мисс Максвелл неловко дотрагивалась до его плеч, пытаясь хоть как-то успокоить своего сына. Они сидели за обеденным столом. В воздухе витал запах лекарств. Дэмиен крепко сжимал свои дрожащие руки. Перед глазами все так же стояло то лицо из зеркала. Через пару часов начнут стучать в дверь за конфетами загримированные и облаченные в чудовищ дети. А их дом даже не был никак украшен. В сравнении с другими яркими домами, что переливались разноцветными лампами и страшными фигурками ведьм, их дом был действительно жутким. Жутким в своей безликости. Дэмиена душил холод, исходящий от этого дома. Или это был не он? Дэм заглушал мысли о том, что холод исходил от его матери. Безразличие к происходящему. Волнение от того, что это все затянулось. Его ли это эмоции? Или же он чувствовал сейчас чужие, впитывал их, словно губка? - Мне нужно на воздух, - Дэмиен резко встал, направляясь к выходу. - Хорошо, давай выйдем, - тут же спохватилась и миссис Максвелл, но застыла от ледяного взгляда сына. - Я хочу пройтись один. - Но ты не в том состоянии, чтобы оставлять тебя одного… - Мне будет лучше одному. - Дэмиен, я не отпускаю тебя. Дэм полностью развернулся к матери, с растерянностью смотря на нее. Она не пускает его? Она? Да кто она такая?! - Ты мне никто, - уже после он поймет, что сказал эти слова вслух, - мне не нужны твои разрешения. Когда Дэмиен выходил из дома, его уже никто не останавливал. Он не увидит того, как мисс Максвелл еще некоторое время будет стоять, осознавая услышанные слова. И как после не сможет сдержать слезы стыда. Стыда за то, что она уже больше никогда не вернет себе доверие сына. *** Дэмиен шел по тротуарам, обходя разномастных, но всех, как один, веселых детей. Его голова была тяжелой и сильно кружилась. Где та отправная точка, что надорвала тонкую грань между спокойствием и тем, что происходит с ним сейчас? Сан-Франциско. Эта мысль пробежала током в голове. Все началось с этого чертового города, все его изменения и боли. Тогда в его жизнь вошел и Он. Тот, о ком он ничего не знал, но в то же время, чувствовал каждую Его эмоцию и переживание. Тот, кто скрывался в тени и никто не мог дать ответа, кто Он и откуда Он появился. Тот, кто представлял собой клубок скатанной боли, что наслаивалась месяцами и годами. Это… он сам? - Это не я, - тихо прошептал Дэм, уже стирая ладонями лицо от непрекращающихся слез. В его душе зарождалось еще одно чувство – обида. Обида на весь мир за то, что он так одинок. Обида за то, что он больше не мог самостоятельно с этим справиться. Обида за свою слабость и безразличие окружающих. Дэмиен остановился, глядя на знакомый высокий силуэт. Он стоял не близко, но возможно было разглядеть его длинные огненно-рыжие волосы, худощавое тело в сильно облегающей одежде и яркие, пронзительные глаза. Откуда он знал его? Дэм даже не испугался мысли о том, что наконец-то увидел источник своих страхов. Ведь это Он и есть. Абсолютно точно. «Я схожу с ума» Дэмиен сделал пару шагов навстречу, но силуэт не двигался. Лишь беззастенчиво смотрел Дэму прямо в глаза. Его взгляд был очень грустный. Дэмиену казалось, что он просто видит отражение собственных глаз. Время, казалось, остановилось. Теперь и мысли не было о том, что этот человек не живой. Вот же Он, стоит и смотрит прямо на Дэма и не думает исчезать. Он сильно выделялся. Выделялся своей яркостью даже в сравнении с загримированными людьми, разукрашенными домами и вывесками магазинов. Он светился изнутри. Его энергия имела ярко-желтый оттенок, словно одинокий ночной фонарь на пустынной дороге. Это сложно объяснить, но Дэм именно так Его и видел: как нечто цельное и однородное. Словно один большой свет. В этот раз не было никаких мыслей или сомнений. Дэм уверенно шел навстречу Ему. Остановился Дэмиен, лишь подойдя совсем вплотную к Нему. Дэм был гораздо ниже Его, и поэтому ему пришлось поднять голову, чтобы смотреть в ярко-зеленые глаза. Все тело сводило судорогой волнения. Дэмиен не слышал ни шума машин, ни голосов оживленного города. Слезы давно высохли, но сердце продолжало биться чересчур быстро. Они ничего друг другу не говорили, но в этом не было необходимости. Дэму казалось, что он видит себя со стороны. По-другому выглядящего, но внутренняя составляющая была одинаковой. Словно зеркало, что отражает не тело, а душу. Дэмиен почувствовал холодные пальцы на своих плечах. Он обнимал Дэма, словно старался загородить того от проблем и невзгод, что так внезапно появились в его жизни. Объятия не казались нежными, от них не шло никакого тепла человеческого тела. Словно прозрачная дымка, они обволакивали Дэмиена, и он чувствовал себя необъяснимо странно. Еще немного, и Дэм уже никогда не сможет вырваться из Его рук. Он будто поглощал всю боль в себя, оставляя в душе Дэмиена неприятную пустоту. Страх стал наступать, схватывая горло. «У меня больше ничего не осталось. Ничего хорошего внутри. Совсем ничего». - Отпусти меня, - прошептал Дэмиен, стараясь оттолкнуть Его. Но как возможно дотронуться до того, кого просто нет? - Мне больше не нужна жалость, - Дэм хватал руками воздух, стараясь разодрать его на кусочки. «Я не выберусь сам» - Прошу… - Дэмиен? Словно очнувшись от кошмара, Дэм растерянно смотрел на Каспер, что стояла на выходе продуктового магазина, держа в руках небольшой бумажный пакет. Она была абсолютно реальной, как бы Дэмиен не разглядывал ее. Он больше не хотел верить собственным глазам и ощущениям, ведь они больше не были способны отличить реальность от выдумки. Но Каспер была здесь. Ее прикосновения были осязаемыми, а руки теплыми, когда она взяла его под руку и повела к себе домой. Он не помнил, почему именно она так сделала. После видения, глаза застилали слезы, и сильно душил страх. Он снова ощущал то чувство приближающейся смерти. Как тогда, около книжного магазина. - Это называется паническая атака. Каспер и Дэмиен сидели на веранде ее родителей и пили горячее и очень сладкое какао. Дэм кутался в принесенный ему флисовый плед и чувствовал себя в полной безопасности здесь. Родители Каспер отнеслись к его приходу дружелюбно. Здесь витала атмосфера любви и спокойствия. Дом мигал разноцветными лампочками. Мама Каспер то и дело раздавала конфеты стучавшимся школьникам. Несмотря на жуткие фигурки и плакаты в честь Хэллоуина, все здесь было пропитано уютом и добротой. - Отвратительная вещь, - поморщился Дэмиен, вспоминая недавние чувства. - Согласна. Но она не смертельна. Если научишься контролировать ее, то все будет в порядке. - А ты умеешь это делать? - Да, я научу тебя: когда начинает душить страх, то вспомни правило «трех четверок». На четыре счета вдыхай, задерживай дыхание и выдыхай. Каждое действие на четыре счета. В панической атаке самое страшное – чувство приближающейся смерти. Если отвлечешься, то все пройдет. Особенно это помогает, когда наступает чувство удушья. - Тебе это помогает? - Не всегда, но иногда да. Дэм пристально разглядывал нескладную, с грубыми чертами лица Каспер. Иногда она казалась ему куклой, угловатым манекеном с мертвым взглядом. Вся иссохшая, с острыми скулами и костлявыми пальцами. Её волосы, давно нечесаные и не мытые, а единственным выразительным на ее лице казался лишь длинный нос с горбинкой. Дэм разглядывал каждую вену на её тонкой коже и не понимал, как такой человек может все еще жить. Он никогда не видел её так близко. В школе, одетая в громадного размера вещи, она не казалась настолько изможденной. Но теперь Дэмиен видел, насколько нездорово выглядит Каспер. Даже голос её был «нездоровым» - сиплый и низкого тембра. - Спасибо тебе, - ему хочется как-то подбодрить эту, кажущуюся неживой, девушку. Но он не имел ни единого понятия как. Дэм продолжал смотреть на неё и ловил себя на мысли, что к нему снова возвращаются чувства. И это не отвратительное чувство жалости. Это страх. Страх за то, чтобы не стать такой, как Каспер. Не стать тем, с кем жутко находиться вблизи. Но тут она улыбнулась. Это была теплая и добрая улыбка, от которой чувствовалась искренность и дружелюбие. Дэмиена тут же укольнуло чувство стыда. Он понял, что Каспер вовсе не являлась пустой внутри. Это всего лишь внешняя оболочка, что рассказывала лишь о пережитых ранее событиях. Внутри неё уже все изменилось. Или же только идет стремительно на поправку. - Почему ты не такая в школе? – Дэм решил все-таки задать вопрос, что мучил его все это время. - Не такая? – растерянно протянула Каспер, но быстро поняла суть вопроса, - Почему там злая? Ну, мне не хочется там находиться. Это тяжело. - Почему же ты не переведешься? - Потому что… есть еще много незаконченных дел. Я не могу просто убежать от всего. « А я бы не отказался именно убежать» - Хочешь быть сильной? – ухмыльнулся Дэмиен. Каспер отставила этот вопрос без ответа, просто проигнорировав его. Взамен, она лишь парировала: - От чего ты прячешься? Дэм растерялся. Вроде как, он ни от чего не прятался. Наоборот, старался понять, что же с ним происходит. Почему его преследует нечто жуткое? Где же здесь прятки? - От себя, - внезапно для самого себя признался ей Дэмиен и замолчал. Кажется, он только что сказал нечто лишнее. - Не волнуйся. Это делают все люди. Но так ты себя не спасешь. - Спасибо за какао, - вежливо кивает ей Дэм, сдергивая с себя плед. Она не та, с кем хотелось делиться переживаниями. Дэмиен не доверял ей. Да и вообще, теперь уже никому не хотел доверять. Но перед тем, как уйти, любопытство все-таки взяло над ним вверх и он поинтересовался: - Так, кто же лежал в гробу? - Что? – Каспер стала еще бледнее обычного. - Черный пакет. И комната… вроде, номер 113. Кого тогда убили? - Зачем тебе это знать? – в ее голосе слышится грусть и какое-то отчаяние. Подул сильный ветер, задувая свечи, что стояли на перекладине балкона. Начинало темнеть. - Я видел сон, где все это… -… Нет, - закачала головой Каспер. - Что «нет»? – оторопел Дэмиен - Все не так. Кто из них тебе рассказал об этом? – теперь уже преобладает злость. - Так ты действительно знаешь все? - Не верь тому, что говорят. Правды не знает никто. - Каспер… - Они презирают меня, придумав свою историю. Не вздумай смеяться надо мной, это плохо закончится. - Я… понял тебя, - Дэм смотрит на трясущиеся от волнения руки Каспер с интересом. Но сейчас спрашивать уже не имеет смысла. Дэмиен бродил по улицам в одиночестве. Было около восьми часов вечера, а идти было некуда. Стало немного холоднее. Еще пара часов и все школьники разойдутся по домам считать собранные ими конфеты, чтобы завтра хвастаться своими достижениями перед сверстниками. Он вышел на «Аламо сквер» и решил остановиться здесь. Дэм сел на газон, облокотившись о ствол дерева. Размышлять ни о чем не хотелось, так что он просто слушал отдаленные голоса прохожих. Он почувствовал, как на него сверху опускаются локоны чьих-то длинных волос. Дэмиен не сразу сообразил, что происходит. Щекочущие ощущения на шее. И теплое дыхание прямо в ухо: - Дэмиен. Дэм вскочил и обернулся, чтобы увидеть Его лишь дерево сзади него. Черт бы побрал этот Хэллоуин. Кто захотел так отвратительно пошутить?! Ведь если это был не человек, то… «Скорее! Скорее! Скорее!» Ухо Дэма пронзила резкая боль, да так, что он вскрикнул. Звон в ушах складывался в слово, что торопило его что-то сделать. Дэмиен беспомощно огляделся в поисках нужной ему вещи. О чем Он просит его? «Они знают», - снова кричит голос в голове. - Перестань, - чуть не плачет Дэм от бессилия. Дэмиен сорвался с места и побежал к дороге. Только бы успеть убежать. По протоптанной траве бежится хорошо и ровно, а обратиться за помощью можно уже вот-вот, совсем скоро. Но он падает. Падает на ровном месте, проезжаясь подбородком и стирая ладони. Дэм чувствовал себя мухой, что только что поймали и собирались оторвать лапки. Дэмиен посмотрел в сторону, откуда бежал и снова ничего и никого не увидел. От кого же он тогда убегал? - Мне так это надоело, - устало выдохнул он, обращаясь к неизвестному. - Замечательный сегодня праздник. Тот самый знакомый высокий голос, что Дэмиен столько раз слышал. Он повернулся, смотря на Него: высокого и безумно худого парня с изможденным выражением лица. Впалые щеки, сухие, потрескавшиеся губы, неживой взгляд. Становилось пустынно и тихо. Вдалеке гудели машины, да ветер старался забраться под тонкую футболку. Но Он был неподвижен. Он был вне погоды и времени, словно статуя. Лицо Его абсолютно ничего не выражало. Дэм не мог и слова сказать, лишь смотрел на Него и думал о том, что окончательно сошел с ума. Он поддался своим страхам и слабостям и теперь расплачивался по заслугам. Теперь ему становилось жутко. Дэм начинал жалеть себя за то, что ему приходилось во всем этом участвовать. Быть главным героем этой пьесы абсурда. - Кто ты есть? – в горле все высохло, поэтому каждое слово давалось Дэмиену с трудом. Призрак, не меняя безразличного выражения лица, развел уголки своих губ в отвратительной улыбке: - Я – это Ты. Что-то такое Дэм почему-то и ожидал услышать. Нечто банальное и неоднозначное. Но значит ли это, что все, что с ним сейчас происходит – не более чем его галлюцинация? Дэмиен затряс головой. Невозможно. Это продолжалось уже около трех недель. Неужели, ему теперь придется жить со всем этим всю свою жизнь? - Зачем ты преследуешь меня? - Я хочу кое о чем рассказать тебе, Дэмиен, - призрак продолжал давить из себя жуткую ухмылку. - Так рассказывай, - Дэм начинал раздражаться. - Ты не веришь мне. Но тебе придется мне поверить, - голос призрака стал тише и мягче. - Пожалуйста, прекрати. Дай мне жить нормально, - у Дэма от волнения начали дрожать руки. - Жить? Дэмиен, думаешь, ты жив? Глухой смех разносился по всему пространству. Дэм смотрел в ледяные глаза призрака, стараясь понять, насколько тот реален. Дэмиену хотелось дотронуться до Него, возможно, ощутив неживые, словно пластилин, ладони. Но он не решился так сделать. А призрак продолжал: - Что ты называешь жизнью? Твоя жалость, твоя слабость и безвольность. Ты действительно думаешь, что сможешь выбраться из всего этого? - Прекрати читать мне морали, - Дэм сморщился, - Ты лишь плод моего воображения. - Я реальнее, чем ты думаешь. Возможно, даже реальнее тебя. И снова этот омерзительный смех. - Пошел к черту! – повысил голос Дэмиен, сделав пару шагов навстречу к призраку, - Ты не реален! - Мы еще пообщаемся. Но мое время зависит лишь от тебя. Разрешишь мне быть с тобой? - Черта с два! – Дэм буквально выплюнул эти слова. Руки его сжимались в кулаки от раздражения. - Ты уверен в этом? - Я… я ни в чем сейчас не уверен. Я общаюсь с гребаной галлюцинацией. - У тебя есть время подумать. Ведь сегодняшняя ночь имеет силу. Призрака больше нет. Дэмиен стоял один, среди деревьев и протоптанной травы. Одиночество волнами накатывало на него, перемешиваясь с чувством страха. Дэм думал о том, что сейчас ему бы очень хотелось оказаться в объятьях мамы. Но не этой глянцевой картинки, а той, что у него никогда не было. Той, что могла бы успокоить его и сказать, что все будет хорошо, и они со всем справятся вместе. Дэм безразлично посмотрел в экран своего телефона: «10:30 p.m.» И ни одного пропущенного звонка. *** Дэмиен нарочито громко хлопнул входной дверью. Он просидел на улице еще около часа, надеясь на какое-либо внимание со стороны матери. Ничего. Он, не торопясь, прошел в гостиную. Мисс Максвелл что-то монотонно печатала на компьютере, возможно, правя ошибки в сценарии своего текста для телешоу. И лишь когда Дэм аккуратно постучал по деревянной панели прохода, она медленно и спокойно оглянулась на него: - О, ты уже пришел. Будешь ужинать? Ее голос был ледяным и бесстрастным. В низ живота Дэмиена будто свалили камень, больно тянущий все внутри него к полу. Ноги приросли и не хотели двигаться. Вот значит, как она. В тусклом свете лишь одной настольной лампы стало видно её проявляющиеся морщинки и руки со вздутыми венами. Дэм представил её ведьмой, что вырезали сердце и вставили вместо него свинец. Куда же подевалось все ее наигранное дружелюбие? - Насколько же сильно тебе наплевать на меня? – эти слова дались Дэмиену с трудом, но они подействовали пощечиной для его матери. Она словно очнулась от лунатизма. Взгляд ее стал осознанный, но сильно встревоженный. Она бегала глазами из стороны в сторону, отчаянно подбирая нужные слова: - Дэмиен, прекрати говорить глупости, пожалуйста. - О, теперь ты называешь это так? – нервный смешок вылетел у него изо рта, и Дэм прикрыл рот кулаком. Только бы сейчас не потерять самообладание. - Что ты хочешь услышать от меня? В ее голосе слышна усталость. Сейчас мисс Максвелл отмахивалась от своего сына, словно от назойливого заказчика, что просит чего-то невозможного. - Я не знаю, - его голос стал дрожать. К глазам начинали подходить слезы, застилая всю видимость. Возможно, Дэм хотел увидеть в ее глазах волнение. Возможно, ему хотелось, чтобы мама просто подошла и без слов обняла его. Сейчас он бы даже не стал отстранять ее. Ему так безумно хотелось чего-то человеческого и теплого. Но вместо этого, мисс Максвелл смотрела на него с чувством отвращения: - Дэмиен, ты же взрослый мальчик. А взрослые уже не плачут по пустякам. Он просто не знал, что сказать ей в ответ. Слезы градом стекали по щекам, а изо рта вырывались жалостные всхлипы. Дэм чувствовал себя просто унизительно, но ничего не мог с собой поделать. Это было выше его сил. Именно в этот момент, он окончательно понял, что остался совсем один. Дэмиен ничего больше не сказал. Он просто молча поднялся в свою комнату и закрыл за собой дверь. За окном ярко горели фонари, разрезая темноту на черные и белые полосы. В гробовом молчании дома, можно было услышать редкий шум проезжающих машин. В его квартале все начинало засыпать, готовясь к новому дню. Но пройди еще немного – и ты увидишь другую сторону города. Живую и вечно не спящую. Сан-Франциско – город контрастов. Мечты и разбитых надежд. Труда и пожирающего одиночества. - Если ты сейчас здесь, - Дэмиен тихо шептал себе под нос, словно читая заклинание, - то скажи, я действительно не смогу все это пережить? Ответа, конечно же, не было. Хотя сейчас Дэм действительно был бы рад поговорить хоть с кем-то. Даже с Ним. - Эй, призрак, я разрешаю тебе говорить со мной. Приходи. И снова ничего. Он так и думал. Все это – плод его же воображения. - Ну и иди ты к черту. И Он действительно пошел.