5 Правил Счастливой Жизни

Прошло несколько дней, прежде чем Лори решился зайти в свою прошлую комнату. Дэмиен в это время как раз читал книгу на кровати, так что приход бывшего соседа был для него неожиданностью. Ведь тот не желал разговаривать с Дэмом, игнорируя его даже больше, чем нужно. Присмотревшись, Дэмиен заметил в руках Лори чемодан. - Ты уезжаешь? – Не смог скрыть интереса Дэм. - Переезжаю, - к удивлению Дэмиена, Лори ответил ему спокойным голосом. - Снова? Куда? - Обратно. - То есть, твой отец разрешил тебе жить здесь? – Обрадовался Дэм. - Нет. Я сам так решил. Он об этом не в курсе, - Лори раскрыл чемодан и стал выгружать вещи в шкаф. - Ого, - только и смог ответить Дэмиен. Он не мог не отметить изменившуюся манеру речи у Лори. Она стала более живой и эмоциональной. Будто тот превращался в живого человека, а не привычного робота без чувств. Это не было ярко выражено, но его движения, подача голоса и даже сам он выглядели по-другому. Уж кому, как не Дэмиену можно было это заметить. - Я… поговорил с ним. - Эти слова дались Лори с большим трудом. Впервые в жизни он решился заговорить с кем-то о самом сокровенном. Выбор пал на Дэмиена лишь потому, что тот был его соседом, что долгое время досаждал и портил Лори жизнь, донимая его расспросами о личном. Да и, к тому же, он уже был в курсе некоторых его проблем. Нет, Лори не собирался спрашивать у него совета, плакаться в жилетку или же раскрываться окончательно. Но ему было необходимо поставить точку в некоторых своих умозаключениях, а также доказать своему соседу, насколько тот был неправ, считая Лори безвольной тряпкой. - И как успехи? – Дэм был увлечен этим разговором, поэтому не мог отвлечь взгляда от всего соседа. - Лучше, чем я мог себе представить, - усмехнулся он, - правда, теперь нужно найти другой факультет, чтобы не быть хирургом. - Хирургом? – От выбора сложных профессий у его знакомых, Дэм почувствовал себя полным неудачником. - Я думаю, что если ты собирался поступать на него, то любая другая работа будет для тебя легкой. - Еще бы ее найти. - Закончив разбирать вещи, Лори рухнул на свою кровать. - Кстати, я должен поблагодарить тебя. Почему ты соврал о том, что я тебя не бил? - Ну… - замялся Дэмиен, - это же моя вина. Прости за тот вечер, я не знал всего. - А теперь знаешь? - Наверное, да, - засомневался Дэм. - И откуда? – Заинтересованно спросил Лори. - Ты все равно не поверишь, - отмахнулся от него Дэмиен. - В любом случае, я не жалею о том, что сделал, - сказал Лори, - и я обещаю, что снова тебе врежу, если не прекратишь донимать меня. - И мне нужно будет опять тебя прикрывать? – Губы Дэма расползлись в улыбке. - Заткнись, - улыбнулся ему в ответ Лори. Между ними двумя образовалось подобие взаимопонимания, впервые за все время их общения. Парни чувствовали себя комфортно в окружении друг друга, хотя между ними все еще была пропасть и некоторое недоверие. В комнате, впервые за долгое время, становилось теплее. Утром на завтраке Лори был остановлен машущим ему Дэмиеном, который сидел в компании Каспер и предлагал тому сесть с ними. Не в принципах Лори было игнорировать кого-то, кроме Дэма, поэтому, чтобы не показаться остальным неприличным, он ответил на его предложение присесть. К тому же, после вчерашнего разговора и возвращения Лори на свое законное и привычное место на втором этаже, а не на первом учительском, ему было гораздо комфортнее во всех смыслах этого слова. Даже Дэмиен казался ему уже не таким противным и напрягающим. К Каспер же он всегда испытывал нечто, вроде симпатии. В его понимании, конечно же, это означало лишь то, что он выделял ее стойкость и выдержку во всей ее нелегкой ситуации «изгоя». Сидеть с ними двумя было некомфортно, потому что Лори нутром чувствовал, как другие ученики переглядывались друг с дружкой, недоумевая такой необычной компании за одним столом. Перекрикивая утренний шум и дружное чавканье со всех сторон, Дэм обратился к Лори: - У меня к тебе предложение. Не хочешь прогуляться с нами по центру в воскресенье в районе пяти часов вечера? Тот от неожиданности подавился хлопьями. Еще никогда Лори никто не звал таким образом куда-либо, но не то, чтобы его это волновало. Скорее, ситуация больше смущала его сейчас, чем тогда, когда его трогали по минимуму. - Ммм, - промычал невнятно Лори, прежде чем смог взять себя в руки, - а есть повод? - Да, – возбужденно сказал Дэм, поднимаясь из-за стола, - но об этом тебе расскажет Каспер. А я пока выберу себе поесть. Быстро ретировавшись с места, Дэмиен и вправду ушел в сторону буфетного стола. Каспер могла лишь молча возмутиться тому, как скоро скинули главную часть на нее. - Это идея Дэмиена, - зачем-то разграничила она, прежде чем начать основную тему, - он сказал, тебе нужна помощь в выборе профессии. - Мне? – Растерялся Лори, стараясь собрать мысли воедино. - Когда он… «Вот трепло», - вымученно выдохнул он, думая о том, когда Дэм успел рассказать Каспер обо всем, ведь сейчас даже восьми утра нет. Но теперь пришлось делать вид, будто бы все так и было задумано. И инициатором просьбы был Лори. В любом другом случае, это могло бы обидеть Каспер, ведь она сама предложила свою помочь лично ему. - Кстати, я делаю это не просто так, - с неловкостью сказала Каспер, - просто возвращаю старый должок. - Мне? – Снова повторил Лори, продолжая недоумевать с каждым разом все больше. - Да, в прошлом году ты был единственным, кто смог мне помочь, - ответила она, - твои слова до сих пор спасают меня, временами. Совершенно растерявшись, Лори пытался вспомнить, что же такого он мог сказать Каспер, чтобы она помнила об этом до сих пор. Но память ничего не могла ему предложить, так как эти воспоминания были важны лишь для Каспер. А ненужную информацию Лори не привык запоминать, тем более, которая произошла достаточно давно. - Вот как, - вежливо отозвался он, формально улыбнувшись. - Знаю, что ты, наверное, не помнишь, - усмехнулась Каспер, подперев ладонью подбородок, - но где-то месяца через два, после всех событий, вроде, это был апрель, мы с тобой пересеклись. Я не помню, где это было, но помню лишь то, что выглядела я ужасно. Это были мои первые дни в пансионе, когда я приехала после реабилитации, а ты был первым, кто спросил меня о моем состоянии. Знаю, что ты не ждал ничего такого, но я не смогла сдержать слез. И когда я посмотрела тебе в глаза, то поняла, насколько нелепо и глупо выглядела в тот момент. Мне сразу стало стыдно. Она немного посмеялась, что выглядело больше неловко, чем весело: - Но добили меня твои слова. Они были сказаны так… жестко, что до сих пор звучат четко в моей памяти. Ты сказал: «Перестань плакать по тому, что нельзя изменить. Мне совсем тебя не жаль, ты ведь еще жива». Ноги Лори словно залили бетоном, а по спине прошел ледяной пот. Пока Каспер, смеясь, вспоминала его слова, он не мог поверить, что действительно сказал когда-то такое девушке, что пережила смерть друга. В каком он сам тогда состоянии был, что ответил именно так? И сколько еще было случаев, когда вылезало его гнилое нутро, если он не запоминал всего этого? Ему было даже немного стыдно за сказанное, но больше его пугала перспектива того, что могли о нем подумать остальные. Лори был рад, что Каспер, вроде бы, не из болтливых, да и ни с кем за прошедший год, кроме Дэма, толком не общалась. Значит, никто не был в курсе сказанных им слов. - Мне жаль, - потрясенно произнес Лори, - я не хотел обидеть тебя. - О, нет, - Каспер замахала руками, - наоборот, ты очень мне помог. Ни одна терапия ни до, ни после не помогла так хорошо, как твои слова. Ведь и правда, я плакала больше из-за жалости к себе, забыв, что, в отличие от Арея, я осталась жива. Благодаря тебе, я смогла жить спокойно и отпустить большую часть волнений. Поэтому, если ты не против, я хочу хоть как-то отплатить тебе. - Да, хорошо, - после таких откровений, Лори уже не мог даже вежливо отказаться. Просто был не в силах этого сделать. В голове все еще звучала его фраза, сказанная Каспер год назад. - Отлично, - повеселела она, - мы выдвинемся около полудня, а Дэмиен подойдет немного позже. Я на машине, так что поедем на ней. - Откуда такие привилегии? – Все еще находясь под впечатлением, Лори немного расслабился и позволил себе толику бестактности. - Ну, родители дали добро, если я выезжаю по выходным в город. Так гораздо удобнее, чем им постоянно меня забирать, тратя, в целом, около трех часов туда-обратно. Так что они согласовали это с администрацией. Да и последний год, к тому же. К вам тоже будут относиться более снисходительно со следующего. Дэмиен вернулся примерно к концу их разговора. И, вопреки его ожиданиям, Лори не стал возмущаться по поводу их совместной прогулки. Он вообще ничего не спросил и, быстро доев свой завтрак, ретировался из столовой. В воскресенье, Лори был весь на иголках. Он никогда не любил совместные вылазки, так как выбирался куда-либо, как правило, с родственниками. Иногда он гулял с Сиреной, во время школьных «экскурсий», но это были прогулки, больше похожие на марш-бросок по нужным магазинам. Они не особо разговаривали в эти моменты. Но сегодня ему предстояло в течение долгих и мучительных часов находиться в компании малознакомых ему людей и Дэмиена. Лори терпеть не мог шумные места, да и вообще, был, по большей части, интровертом, что быстро выгорал после общения с людьми, и ему необходимо было побыть в долгожданном одиночестве. К тому же, придется говорить о самом себе, что больше всего пугало в данной ситуации. Это было настолько непривычно и ново для него, что вводило в ступор. За Дэмиеном приехала его мама, а Каспер вместе с Лори поехали за ней следом. - Сколько мы будем его ждать? – Нервно отозвался Лори после непродолжительного молчания в машине. - Около полутора часов, думаю. У него сегодня первый день с новым психотерапевтом, - она осторожно выруливала на трассу. - Какой молодец, – язвительно пробурчал Лори, поражаясь самому себе. После разговора с отцом сдерживать свои саркастические порывы становилось все сложнее. Особенно, если он находился с кем-то, с кем ему было относительно комфортно. Не то, чтобы его это сильно волновало, но он не без интереса отмечал, что все больше отдаляется от учений своего отца. И хорошо это или нет, он понять не мог. Джерри и Дэмиен ни о чем толковом поговорить не смогли. Пустой разговор о погоде и рабочих моментах быстро изжил себя, уступая место неловкому молчанию. Дэмиен решил хоть как-то скрасить свою поездку и заткнул уши наушниками, включив ненавязчивую мелодию. - Я расскажу тебе историю, - Дэм дернулся, услышав из динамиков голос Арея, - закрой глаза и расслабься. Он вводил Дэмиена в гипноз и, надо сказать, успешно. Его тихий, но проникающий в само сознание голос, заполнил все мысли Дэма, погружая того в транс. Он видел в очередной раз все со стороны, сидя на одной из кроватей в чужой комнате. Арей и Каспер сидели на полу, разложив перед собой доску Уиджи, весело смеясь. Они были так погружены процессом игры, что Сирена, сидевшая в другой части комнаты, все время шикала на них, прося быть тише. - Комендантский час уже прошел, если тебя здесь засекут, у тебя будут проблемы, Каспер! - Возмущенно говорила она. - Когда ты успела стать такой занудой? – Арей улыбнулся Сирене. - Лучше попробуй поиграть вместе с нами. Это весело. - Я не верю в паранормальную чушь, - закатив глаза, ответила она, но все-таки подошла ближе, - что там у вас? - Вызываем Дьявола, - сказала Каспер. - Какие же вы еще дети, - Сирена села рядом с ребятами, положив руки поверх других, - это так работает? - Сначала задай ему вопрос! – Ответил Арей, в нетерпении ерзая на месте. - Хорошо. Значит так, Дьявол, ты можешь утихомирить моего малыша Арея, чтобы я, наконец, отдохнула от него? Треугольник сначала стоял на месте, но через некоторое время начал свой медленный ход. Это поразило всех троих ребят, так что они наперебой стали возмущаться друг на дружку, что двигать его самостоятельно – нечестно. Виновник так и не сознался, а круг внутри треугольника остановился прямо на отметке слова «да». *** Выбирая психотерапевта, Дэм опирался на несколько главных для него факторов: психотерапевт должен был быть не слишком стар, чтобы Дэмиен не чувствовал себя дискомфортно и мог выражаться так, как считает нужным, также было важно, чтобы он специализировался на тревожных расстройствах и депрессии. Было еще одно важное условие: психотерапевтом должен был быть мужчина. Дело в том, что всех взрослых женщин он невольно сравнивал со своей матерью, так что не мог полностью раскрыться перед ними. И с прошлым психотерапевтом была именно эта проблема. Дэмиен не мог ей довериться. Так как у него никогда не было отца, он не воспринимал мужчин, как людей, что могут от него отмахнуться. И сейчас, входя в его кабинет, Дэм чувствовал себя достаточно удовлетворенно, чтобы позволить себе немного расслабиться и постараться быть искренним. - Здравствуй. Присаживайся, - мягко начал говорить психотерапевт, пропуская Дэмиена в своей кабинет, - как мне лучше к тебе обращаться? - Просто Дэмиен, - он формально улыбнулся. - Расскажи, что именно тебя тревожит. - У меня… много всего. Так что даже не знаю с чего начать, - замялся Дэм, - последнее время я много нервничаю, и это мешает мне жить. У меня были панические атаки, сейчас до сих пор бессонница, нет аппетита и вообще, внимание стало более рассеянным, я стал хуже воспринимать учебный материал. Дэмиен еще некоторое время монотонно бубнил себе под нос, перечисляя все свои проблемы, что мог вспомнить, старательно обходя тему его и матери. В итоге, наговорил он на полчаса времени, так как не мог остановиться в перечислении своих недугов. Закончив, он ощутил укол стыда за сказанное, но постарался успокоить себя тем, что это не его близкий человек, а доктор, который, к тому же, получает за это деньги. - Исходя из твоего рассказа, я практически уверен, что у тебя тревожная депрессия, - заключил психотерапевт, - думаю, для начала хватит десяти сеансов, а там уже будет видно. И еще одно: ты готов принимать антидепрессанты? Дэмиен скривился. Уже который врач ставит ему этот диагноз и убеждает пить таблетки. Он нехотя согласился, уже не так уверенный в том, что они будут бесполезны. - Только они у меня плохо идут… - все-таки пытался возразить Дэм, но психотерапевт лишь кивнул и просто выписал ему другие антидепрессанты. - Мне нужно получить соглашение твоей мамы, так как ты еще несовершеннолетний. - О, в этом проблем не будет. *** В ожидании Дэмиена, ребята сначала недолго прогулялись по улицам, а потом нашли забегаловку со знакомым названием и продолжили ждать его там. Зимнее солнце грело через стекло и приходилось жмуриться, чтобы изучать меню, что было ламинировано и отсвечивало. Лори невольно отмечал, насколько сильно он не сочетался с Каспер, и что другие люди могли задаться вопросом, что они вообще делают вместе. Он, такой опрятный, в выглаженной одежде и аккуратной прической, и Каспер, что больше походила на оборванку, чем дочку из обеспеченной семьи. Никогда он не мог себе представить, что жизнь повернет его таким образом, что он будет сидеть вместе с ней, словно хорошие друзья, и ждать своего заказа. Тем более, что она была подругой Арея. Впрочем, это касалось и Сирены, но там больше играл фактор времени, что те двое провели вместе друг с другом. Сирена часто заменяла ему мать, и это было видно невооруженным взглядом. Арей лип к ней, постоянно навязывался и пытался вывести из себя, а она, такая спокойная и рассудительная, лишь мягко указывала на его ошибки и часто жалела по пустякам. Лори не был в курсе их взаимоотношений и делал выводы лишь по тому, что видел лично. Да и то, что касалось Арея, вызывало у него приступ тошноты. Совершенно не хотелось узнавать что-либо об этом неотесанном парне. А вот Каспер как раз больше подходила Арею своей неоднозначностью в поведении и выборе нарядов, они оба были, словно не от мира сего. Часто, в понимании Лори, прогуливали уроки, прилюдно высмеивали непонравившихся им людей, грубили учителям, если считали, что те злоупотребляют своим отношением. Каспер не задевала его, да и, вообще, не особо общалась с кем-либо, помимо Арея и Сирены, что шла больше как дополнение к первому, в ее случае. Она никогда не была общительна, чего не скажешь о том же Арее, что просто не умел общаться, даже если и хотел. Он был груб, неотесан и сверхэмоционален. Далеко не каждый мог терпеть его продолжительное время. И тот факт, что Каспер могла, да причем на добровольной основе, вызывал много вопросов у Лори. И сейчас ему, наконец, выпал шанс ближе познакомиться с Каспер. И он бы не упустил свой шанс. Если бы только ему это было интересно. Разговор начала первой Каспер. Ее голос, немного хриплый и довольно низкий для девушки ее возраста, заставил Лори насторожиться, когда она сказала ему: - И почему тебе так срочно нужно определиться с профессией? - На то есть свои причины, - уклончиво ответил он, стараясь улыбнуться. Их поднос с едой уже стоял на столике, так что Лори предпочел сделать вид, что сильно заинтересован в бургере, что он себе взял. - И что, совсем ничего в голову не идет? - Все, кроме медицины, вполне подойдет. Лори никогда не мог подумать, что ему захочется поскорее увидеть Дэмиена. В Каспер было что-то такое, что заставляло его сильно нервничать и чувствовать себя не в своей тарелке. И виной тому была то ли требовательная манера ее речи, то ли пронзительный и нагнетающий взгляд взрослого человека. Лори невольно сравнил ее взгляд со взглядом отца и, к своему удивлению, понял, что именно его он и напоминает. Взгляд человека, что видел в своей жизни слишком много жестокого. - Это достаточно много. Может, для начала поймем, что тебе вообще нравится? А что нет, - ее взгляд стал гораздо мягче и Лори незаметно облегченно выдохнул. Все-таки, к счастью, он ошибся. - Я люблю… - он задумался, но так и не смог назвать хотя бы одной вещи. Зато тех, что ему не нравились, Лори мог назвать чересчур много. - Дэмиен говорил, тебе нравятся детективы и криминальная хроника. Может, что-то в этой сфере? Лори с усмешкой представил реакцию отца на то, что он торжественно объявит о служении в правоохранительных органах. Хуже только сфера шоу-бизнеса. - Кстати, а почему тебе так не нравится медицина? Твой отец разве не врач? Арей как-то упоминал об этом. - Есть много причин… - при упоминании об Арее, у Лори прошли нервные мурашки по спине. «И одна из них – как раз мой отец» К пяти часам подошел Дэмиен, что был в приподнятом настроении. И Лори, наконец, смог немного отдохнуть от нагнетающей его болтовни, превращаясь в дружелюбного слушателя, а не напряженного вещателя. В сравнении, сейчас он был счастлив даже такой перспективе. Проболтав еще около полутора часов, ребята отправились обратно в пансион к своей привычной рутинной жизни. *** Если бы можно было просто закрыть глаза, чтобы не видеть это жуткое нечеловеческое лицо перед Дэмиеном, то он бы выколол себе их. Но помимо глаз, у него были уши, Арей крепко держал его за руки, сидя на его кровати прямо перед ним. Лори крепко спал в своей кровати, даже не представляя, что сейчас происходит в этой комнате. Дэм ощущал себя во время убийственного шторма, когда волны разрезают корабль на части, а в глубине вод ждет огромный кракен, чтобы разломать каждую щепку, погружая ее на самое дно. Он крепко сжимал его пальцы своими ледяными руками, похожими на липкий пластилин, а смердящее дыхание Арея заставляло Дэмиена время от времени тихонько кашлять, не в силах выносить это зловоние. Пахло смертью, страхом и землей. Отвратительное сочетание невообразимых ароматов, что учуять просто так, в настоящей жизни, достаточно сложно, если не приложить усилия. Дэм же удостаивался такой чести каждый раз с приходом мертвеца. - Что они сделали со мной. - Стонал Арей, смотря невидящими глазами на Дэмиена. - Просмотри. Посмотри на мои раны. Дэм отворачивался, подавляя в себе приступ тошноты, когда в свете луны мог разглядеть глубокие рытвины на теле и лице Арея. Они походили на струпья из-за тяжелой болезни: кровавые засохшие корки, перемешанные с гноем и грязью. - Я не могу их простить. Никого из них. - Он сильнее сжимал пальцы Дэмиена, и тот начал невольно морщиться от боли. - Посмотри, разве они достойны прощения? Дэм почувствовал, как проваливается в прошлое Арея, постепенно, словно ему ввели общий наркоз. Картинка реальности размывалась и блекла перед страшными событиями, произошедшими более четырех лет назад: Он видел маленького Арея, на вид ему было около четырнадцати лет. Тот кричал на своих родителей, находясь в своем доме во время празднования своего Дня Рождения. Его перекошенное от злобы лицо перекликалось с удивленными лицами родителей. - Зачем? Зачем вы их пригласили? – Кричал со всей силы Арей. - Они наши родственники. Почему ты так себя ведешь? – Недоумевал его отец, пытаясь успокоить сына. - Я же говорил, я просил не звать его больше никогда! Ни одного из их гребаной семьи! - Арей! - Я ненавижу этого с*чьего м*дака! Уберите его сейчас же! - Арей, сейчас же прекрати истерику, - мать попыталась приобнять его, но Арей ловко вывернулся от ее рук. - Не трогай меня. Не смей трогать! Почему вы просто не послали его к черту?! - Давай поговорим спокойно. Я устал от твоих истерик, - его отец начал выходить из себя. - Выгоните его! Иначе… иначе я убью себя прямо сейчас! - О, Господи, - закатила глаза его мама, - дай мне силы на этого ребенка. Арей, мы никого не будем выгонять. Ты сейчас же успокоишься и выйдешь к гостям. - Я предупреждаю! – Он подскочил к раме окна, пытаясь открыть его. - Я спрыгну, если вы этого не сделаете. - Что за цирк ты здесь устраиваешь! – Отец все же вышел из себя и начал кричать в ответ. - Мне надоели твои вечные капризы. Тебе уже не пять лет. Уже открыв окно, Арей заметил испуганное лицо Сирены, что все это время подслушивала их разговор. Он был настолько растерян, что чуть ли не поскользнулся в сторону улицы. Сирена тут же взвизгнула, привлекая к себе общее внимание. Отец Арея, подойдя к ней, мягко положил руку ей на плечо. - Не волнуйся, здесь всего лишь второй этаж. Не разобьется. Услышав такие слова от собственного отца, Арей впал в ступор. Он не мог понять, говорит ли тот серьезно или же просто издевается над ним. Прыгать расхотелось. Но не из-за родителей, обеспокоенное лицо подруги смогло привести его в чувство, так что через некоторое время он спрыгнул обратно на пол. Богато, но со вкусом обставленная комната, была для него целым миром, пока он находился у родителей. Именно в своей комнате он, как правило, проводил каждый день, зарываясь в компьютере, но никогда не играя на нем в игры. Они вызывали у Арея панический приступ. Родители ушли, оставив на него Сирену, зная, что ее Арей слушал гораздо лучше. В светлой комнате голубых оттенков, он почувствовал себя лишним. Усталость наваливалась волнами, рассеивая внимания. После истерик, Арей никогда не чувствовал себя удовлетворенным, скорее, наоборот, они высасывали из него последние капли энергии, которой с каждым годом становилось все меньше. - Прости, - он подошел к своей подруге, бережно обнимая ее, в поиске поддержки. И он ее получил. Сирена, будучи его одногодкой, была гораздо мудрее Арея. Она нежно гладила его по голове дрожащими руками, а тот чувствовал, насколько сильно нужен ей. - Что произошло, милый? – Ее мягкий голос заставлял Арея сжиматься от стыда из-за прошлых действий. - Что случилось? - Я в порядке, - он просто не мог сказать Сирене всего. Он слишком любил и дорожил ею, чтобы рассказать всю правду, что мертвым грузом оседала внутри него, - скажи, ты всегда будешь на моей стороне? - Конечно, дорогой, - она продолжает крепко его обнимать, - мы всегда будем вместе. Ты знаешь, что можешь на меня положиться. Арей ничего не ответил ей, лишь крепко зарываясь в ее густые кудрявые волосы, вдыхая такой родной аромат. Сирена была для него всем, его личной путеводной звездой в этом темном и ужасном мире. Она была единственной, кто понимал его с полуслова, кто всегда поддерживал и выручал в трудную минуту. Но именно из-за этого Сирена оставалась далекой для того, чтобы раскрыть ей свое настоящее Я. Арей попросту не имел права это сделать, так как знал, что это убьет ее. И он предпочел умирать самому, лишь бы не впутывать в свое спасение ту, что могла бы положить на это свою собственную жизнь. *** Он уверенно постучал в кабинет директрисы, заранее готовясь к тому, что его попросту могут исключить за такую своевольность. Дэмиен вошел после разрешения, понимая, что бывал здесь подозрительно часто, но сейчас поводом были не его проступки. Он решил во что бы то ни стало узнать, что же на самом деле произошло с Ареем. А кто, как не директриса могла знать обо всем. Но вот скажет ли она ему правду – тот же вопрос. Но больше ждать было нельзя. Дело стояло ребром, накал рос, а Дэмиен больше попросту не мог ждать, пока Арей удосужится рассказать ему самостоятельно. Или же Дэму все-таки нужно разузнать самому?! - Дэмиен, что-то случилось? – Директриса сидела за столом, перебирая стопку бумаг и иногда подписывая их. Это была женщина средних лет, в строгом деловом костюме, но внимательным взглядом и несменной мягкой улыбкой. Марта Уайт в прошлом была школьным психологом, но, по прошествии двадцати лет трудового стажа, была перенаправлена в пансион «Пауэлл» в качестве директрисы. Должность ей нравилась, к тому же платили здесь в разы больше, чем в муниципальном учреждении. Увидев встревоженного ученика, она тут же поняла, что разговор ей предстоит не из легких, да и к тому же, она прекрасно знала о проблемах Дэмиена и старалась обходиться с ним как можно мягче. Дэм не стал тянуть кота за хвост: - Расскажите, почему вы запрещаете говорить об Арее? Вопрос удивил Марту, но она постаралась сохранить спокойное выражение лица. - От кого ты узнал о нем? - От самого Арея, - ответил Дэмиен, надеясь, что ответ не будет выглядеть, как издевка. Директриса и бровью не повела: - Что же… а что конкретно тебя волнует? - Почему он умер? - Ответил он, сильно нервничая и сжимая потные ладони в кулаки. Она внимательно посмотрела на своего ученика, оценивая степень его напряжения. Немного поразмыслив, директриса пришла к выводу рассказать ему правду. Потому что ситуация, складывающаяся у Дэмиена, уж слишком напоминала начальное состояние Арея. И, возможно, сказав обо всем честно, будет возможно избежать дальнейших плачевных последствий. - Арей был очень болен, - ответила Марта, не сводя глаз с Дэма, - у него была длительная и прогрессивная депрессия и, возможно, еще много всего, если бы только Арей согласился на полное обследование. К сожалению, об остальном мы никогда не узнаем. - К чему вы клоните? – Нетерпеливо заерзал в кресле Дэмиен. - К тому, что он отказывался от любого лечения, не пил назначенные таблетки, не ездил к психиатру. Его родители просили меня быть снисходительнее к нему, за счет его состояния. Но истерики, что устраивал Арей каждый раз, когда заходила речь о лечении, были слышны даже в моем кабинете, - она грустно улыбнулась, предаваясь воспоминаниям, - он был упрямым мальчиком, но никто не относился к нему здесь плохо. Я лично следила за этим. - Так как же он умер? - К сожалению, экспертиза не смогла выявить точную причину смерти. Он умер во сне. Просто в одно утро не пришел на занятия, а когда один из учеников пришел его проведать, то увидел… его, - директрисе было сложно это вспоминать, да и, к тому же, рассказывать обо всем такому же маленькому для нее мальчику, но шоковая терапия часто бывала успешной, - Но, знаешь… вскрытие показало, что его органы были, словно у девяностолетнего старика. Дэмиену было сложно осмыслить услышанное. В голове все только еще больше перемешалось и перепуталось, ведь это совершенно не вписывалось в его картину восприятия. Арей умер во сне? Почему же тогда все говорят об убийстве? - Разве его не убили? – Не смог удержаться Дэм от этого вопроса. - Вот поэтому я и запретила любые разговоры об Арее. - Строго сказала Марта. - Нет. Не было ничего такого. Да и как ты думаешь, продолжил бы свое существование наш пансион, если бы здесь так спокойно могли убить ученика?! Пока я здесь, я отвечаю за вашу безопасность головой. Но, к сожалению, не могу полностью уследить за всеми вами. Ваше эмоциональное состояние я не в силах поддерживать, но, если у тебя появятся любые вопросы или проблемы – ты всегда можешь обратиться ко мне. Таким образом, я смогу помочь тебе. - Я понял вас, - ошеломленно проговорил Дэмиен, все еще осмысливая услышанное, - спасибо за ответы. - Всегда пожалуйста, Дэмиен. Я надеюсь, наш разговор останется в пределах этого кабинета? - Да, можете на меня положиться, - он попрощался с директрисой и вышел из кабинета. Он ступал по паркету Главного Здания, не слыша ни шума учеников, ни собственных мыслей. Шум в его ушах стоял оглушительно громко, ведь такого развернутого ответа Дэм услышать не ожидал. И ведь не было причин не верить директрисе, выдумать такое было достаточно сложно. Да и убийство действительно теперь воспринималось глупой шуткой, ведь и вправду, такое было бы просто невозможно скрыть от журналистов и родителей. Вряд ли бы они доверили учить здесь своих детей, зная, что по школе может прогуливаться кровожадный маньяк. Но от этого ситуация не становилась менее странной и пугающей. Если Арей действительно умер во сне, то почему это произошло? Что стало причиной такой внезапной и от этого страшной смерти? И, главное, почему Каспер сказала о том, что это она его убила? Придя в свою комнату, первое, что заметил Дэмиен, это пачка антидепрессантов, что он кинул вчера на тумбочку после приезда. Немного подумав, он вытащил из блистера одну штуку. *** В кабинете у психотерапевта пахло дорогими духами от Chanel и пылью. Дэмиен продолжал принимать таблетки, и эти были гораздо лучше предыдущих. Из побочных действий лишь иногда болела голова и немного тошнило. Он не мог сказать, помогают они или нет, так как таблетки были накопительного действия, но ночью они действительно успокаивали его, так что Дэм мог спокойно спать всю ночь и утром не чувствовал себя скверно. Его морально вымотали истории Арея, хотелось поскорее разобраться во всем и заняться своими личными делами, так как проживать две жизни в подавленном состоянии было трудно. Он смотрел на своего психотерапевта, что в этот момент забавно шевелил губами, явно обращаясь к нему. - …иен? - Простите, что? – Выпал из своих раздумий Дэм. - Я спрашиваю, как твоя прошедшая неделя. - Я… не знаю. Все, как обычно: учеба и все. - Может, расскажешь, как ты чувствовал себя все это время? – Спросил психотерапевт. Дэмиен задумался, вспоминая их диалог с директрисой. Арей действительно умер сам? Неужели, он и вправду самостоятельно довел себя до такого опасного состояния? Но что, если все это время Дэм тоже был в опасности, подвергая свою жизнь постоянному стрессу и бессоннице? Сможет ли он сам теперь выбраться? - Знаете, есть кое-что, - на этот раз, Дэмиен решил собраться с силами и рассказать о том, с кем еще никогда до этого не делился. Самая сокровенная и болезненная тема – его мать. Сначала говорить было сложно, слова не собирались в предложения, так что начал он бессвязно. Извинениями, с запинками и стеснением. Через некоторое время болезненный поток начал рассасываться, и речь стала более четкой. И вскоре наступило время для слез. Но это уже были не слезы бессилия, а, скорее, облегчения. Первый барьер был пройден. Самый сложный и опасный. Дэмиен смог преодолеть самого себя, спустя долгие годы молчания и беспросветного одиночества. Вспоминая пустые глаза Арея, у него появилось желание бороться за свою жизнь. Потому что иначе Дэм мог упустить момент желания, уступая безразличию, в которое он, время от времени, проваливался. Но пока его голос с ним, пока слезы еще не высохли окончательно, нужно продолжать борьбу. Или же это вовсе не борьба? Разве можно бороться с собственным сознанием? Это ли не глупость? Нет, борьбы никакой быть не должно, лишь обоюдное сотрудничество и взаимопонимание. Дэмиен четко и уверенно протягивал руку перемирия своему больному, но еще живому сознанию. А когда словесный поток иссяк, время сеанса подходило к концу. Дэм не чувствовал себя удовлетворенным, скорее, опустошенным. Но он точно знал, что придет на сеанс еще раз и будет пробовать снова. И снова. И снова, пока у него не получится убрать эту самую пустоту внутри него. - Я думаю, ответ уже есть внутри тебя, - спокойный голос психотерапевта расслаблял, - если тебе так дорога твоя мать, то отчего бы тебе лично не поговорить с ней об этом? Разговор важен. Даже если она не поймет с первого раза, то это не значит, что разговор был бесполезен. Ведь ты понимаешь, для чего и кому говоришь эти слова. - Спасибо вам, - у Дэма сильно дрожали руки, но в душе разливалась непонятная ему эйфория, - я думаю, что мы с вами решим это. - Конечно, но решишь именно ты, - улыбнулся он Дэмиену, - потому что я чувствую в тебе большую силу духа. Надо только немного помочь ей раскрыться. Уже отъезжая от больницы, Дэм попросил маму отвезти его в пансион. - Разве ты не встречаешься с Каспер? – Удивленно спросила его она. - Нет, я бы хотел поехать вместе с тобой. Если ты не занята. - Конечно, я отвезу тебя, - растерянно ответила Дэму мама, поворачивая в сторону Мерсед-авеню. Было рано возвращаться в «Пауэлл», но он чувствовал себя уставшим и измотанным, так что встречаться с кем-либо было выше его сил. К тому же, Дэмиен хотел немного пообщаться со своей мамой, как и советовал ему психотерапевт. Заряженный прошедшим сеансом, он был под впечатлением и хранил в себе правильные эмоции для предстоящего разговора. И машина, из которой не было возможности убежать, казалась лучшим вариантом. Первую половину пути, Дэм собирался с силами, строя в голове план того, что можно было бы сказать матери. На ум приходили и обвинения, и издевки, даже нецензурные выражения, но, в итоге, он понял, что так долго злился на мать, что сейчас вся его злость оказалась простым воздушным шариком. Стоило лишь немного ее задеть, как вся злость лопалась, не оставляя после себя абсолютно ничего. И «иголкой» оказался их прошлый яркий инцидент, что произошел после того, как мать ударила его. Больше места для злости не было. Осталось лишь желание разрешить недосказанное. - Послушай, - он нутром почувствовал, как сжалась его мать от напряжения. Это Дэма, скорее, позабавило, - давай поговорим? - Хорошо, - осторожно ответила она, - есть что-то конкретное? - Да, - он сам не заметил, как начал ногтями соскребать обивку с сидения. В мыслях представить их разговор было гораздо легче, чем попытаться сказать все в лицо. И хоть он пообещал себе расслабиться и говорить от сердца, внутри все холодело лишь при мысли о том, чтобы открыть рот. - Послушай, - повторил он, судорожно выдыхая и, наконец, начиная говорить, - я все понимаю. - О чем ты? – Мать еще сильнее напряглась, нервно сжимая руль в руках. - О том, что я курсе твоего настоящего отношения ко мне, - эти слова дались ему особенно тяжело. Дэмиен почувствовал, как горький ком подкатывает к горлу, но он постарался подавить его, - но даже если это так, мы все равно остаемся родственниками. Его мама ничего не ответила, ожидая продолжения сказанного. В машине наступила гнетущая тишина, что разбавлялась лишь шумом от проезжей части. Выдохнув и проглотив противный ком, Дэм продолжил: - Я просто хочу сказать, что тебе не нужно заставлять себя любить меня, ладно? Если ты сейчас не можешь этого сделать, то мы можем попытаться быть друзьями? Не как мать и сын, а как два взрослых человека? Тишина затянулась, а Дэмиен испугался, что сказал много лишнего. В любом случае, как и советовал его психотерапевт, он попытался. А попытка по губам бить не должна. Как раз сейчас и наступил момент проверки. - Я… услышала тебя, - глухой голос матери не выражал ни единой эмоции. В ее взгляде читалась растерянность от услышанного. Такого она уж точно не ожидала. - Это значит, да? – Решил «добить» ее окончательно Дэм. - Да, - только и смогла произнести она, не отрывая взгляда от дороги. Джерри не понимала, как именно ей стоит реагировать на слова сына, ведь они были такими внятными и логичными, что было непонятно, почему она сама не могла додуматься до этого ранее. Нет, она не предлагала бы сыну подобного, но до сих пор посмотреть на него с человеческой точки зрения, мыслей не возникало. Дэмиен всегда был просто ненужным сыном, занозой в ее идеальной жизни, но теперь туман рассеивался, представляя четкие очертания полноценного человека. «Когда ты успел так вырасти…», думала Джерри, въезжая на трассу. Перед ней сидел взрослый парень, с серьезным взглядом, прямо как у своей матери, но чутким и добрым сердцем, что смогло тронуть даже такую, как она. Это не было победой Дэмиена, Джерри не собиралась признаваться сыну в безграничной любви или же родительском беспокойстве. Но теперь она видела варианты общения со своим ребенком. Со своим взрослым сыном, что был, к ее удивлению, умнее матери в некоторых вещах. *** Дэмиен чувствовал, как одержал свою первую небольшую, но значимую победу в отношениях с матерью. Он ощущал себя победителем, так как не получил привычный отпор или же равнодушие. Дэм понимал, как задел своими словами мать за живое. И если не сейчас, то, возможно, в будущем она примет его таким, какой он есть. Даже, возможно, будет гордиться тем, что именно он ее сын. Правда, это всего лишь мечты Дэмиена, и они не всегда являлись пророческими. Привычный вид их двухместной комнаты в первый раз не казался гнетущим. При мысли о том, что он живет здесь не один, Дэм воспрял духом. Все понемногу налаживалось в его тяжелой не по годам жизни. Он надеялся еще ненамного оттянуть момент своего взросления и успеть насладиться подростковой беспечной жизнью, но в душе прекрасно понимал, что за эти три месяца он поумнел так быстро, как никогда до этого. Его мысли стали взрослее и в какой-то мере тяжелее. Они тянули его вниз, но, вместе с тем, парадоксально заставляли двигаться вперед, сворачивать свои житейские проблемы, как горы в известной поговорке. В комнатах включили отопление, так как вечером становилось по-настоящему холодно, и теперь можно было позволить себе расхаживать по общежитию в одной футболке. Наконец, дочитав книгу «Дети из камеры хранения», Дэм находился под впечатлением от концовки, которую он не ожидал. Книга оказалась странной и пугающей от начала и до конца. Но, благодаря ей, он смог ответить на свои некоторые личные вопросы. Она шла сложно, целых три месяца Дэмиен не мог осилить ее, но теперь пришла пора возвращать ее законному владельцу. Лори вернулся после курсов около восьми часов вечера, уставший и вымотанный. Он продолжал ходить на нелюбимые им дополнительные курсы по биологии, так как не мог себя заставить разом сменить привычный ход жизни. К тому же, с его отцом такие капризы не сработали бы от слова совсем. Нужно было придумать долгосрочный и планомерный ход действий, что ослабил бы бдительность отца и позволил Лори самому хоть иногда принимать решения. В комнате его уже ждал Дэмиен, что, завидев своего соседа, начал давить из себя счастливую улыбку. Это смутило Лори, так как он не привык к таким эмоциям на свой счет, так что, скорее, сложившаяся на данный момент ситуация его напрягала. - У тебя такой интересный вкус во всем, - заговорил с ним Дэм. -Ты это к чему? – Уже приготовился оскорбляться Лори, но, оказалось, таким образом его сосед выражал свое восхищение. - Я дочитал книгу. Если ты не против, я бы почитал что-то еще из того, что ты посоветуешь. - Х-хорошо, посмотрю, что можно тебе предложить, - промямлил тот, готовясь к походу в душ. - Кстати, Лори, - тон Дэмиена был максимально дружелюбен, - что насчет следующего воскресенья. Ты с нами? - Насчет этого, - ответил Лори, - я думаю, не стоит. - Почему? – Огорчился Дэм. - Я подумал, что не так уж срочно это все. Я успею выбрать профессию до окончания учебного года, - ответил он, - к тому же, мне было важно не совсем это. - А что? - Уверенность в собственных силах. И теперь я знаю, что не отступлю, - твердо сказал Лори, присаживаясь на свою кровать. Он чувствовал себя победителем. Смотря свысока на восторженного Дэмиена, он хотел всем своим видом показать то, насколько сильным стал. Что теперь-то уж его ничего не сломит, и Дэму следовало несколько раз подумать, прежде чем попытаться как-то задеть Лори. Ведь теперь он уже не тот безвольный мальчик, что был прежде, теперь он тот, кто сможет в скором будущем уверенно стоять на ногах. Какой бы ни была его будущая работа, Лори был уверен в том, что выбор будет исключительно за ним, и никакой отец отныне не будет ему помехой. Даже если его снова попытаются сломить, он попросту не сможет проиграть такому, как Дэмиен. И если уж такой слабак, как он, смог, то Лори и подавно это будет по плечу. - Я рад за тебя, - искренне восхитился им Дэм, даже не предполагая о мыслях своего соседа, - но мне грустно от того, что ты больше не будешь гулять с нами. - Это еще почему? – Не понял его тот. - Потому что, - Дэмиен замялся, явно смущаясь. Но прошедшие события дня дали ему силы на следующие слова, - я думаю, мы могли бы стать друзьями. Если ты, конечно, этого хочешь. Лори напрягся от этих слов. Чрезмерная искренность соседа никогда не была ему понятна. Привыкший искать во всем подвох, он до сих пор не мог понять, что Дэм говорит с ним честно, не пытаясь издеваться. Еще с детства у него не ладились отношения с ровесниками из-за его закрытости. Многие тянулись к Лори, потому что тот был напускно внимателен и вежлив. За счет этих качеств, он всегда был в центре всех общественных событий. В средней школе, Лори перевелся из одной частной школы в пансион «Пауэлл», так как данное учебное учреждение позиционировало себя, как лучшее в штатах. Получать образование здесь было неприлично дорого, так что обучались здесь лишь действительно обеспеченные подростки, чьи родители были влиятельными людьми в своих рабочих сферах. Везде, где бы Лори ни был, он чувствовал себя в своей тарелке за счет того, что никогда не пытался «влиться в коллектив» и «обрести друзей». Знакомства сами находили его, но никогда и никто не навязывался к нему настолько сильно, как Дэмиен. Лори был достаточно видным парнем, за счет своей аккуратности и постоянном слежении за своей внешностью. Не то, чтобы его это волновало, но осознание собственной внешней привлекательности никогда его не тяготило. Скорее, наоборот, хотя бы немного сглаживало личное мироощущение. И теперь, слыша данные слова от Дэма, он не чувствовал не то, чтобы счастье, скорее, это раздражало его и вводило в ступор. Он не знал, что ответить на такие слова, да и не особо хотел. Идеальным вариантом было бы проигнорировать сказанное, но это было бы чересчур неприлично даже по отношению к своему надоедливому соседу. - Ага, - выжал из себя Лори, - я понял тебя. «По крайней мере, он меня не послал», - подбодрил себя Дэмиен, и это действительно помогло ему не расстроиться. К тому же, нельзя было забывать, с кем именно сейчас он общается, ведь всего около недели назад, Лори в порыве гнева разбил Дэму губу. А теперь самовольно пришел обратно в их общую комнату и ведет себя гораздо дружелюбнее, чем за все время до этого. Может быть, в дальнейшем они и смогут найти общий язык, но торопить события было нельзя, так что все шло именно таким темпом, как и должно было. - Кстати, раз уж ты заговорил об этом, - ехидно улыбнулся Лори, - то, может, принесешь мне из кафетерия пачку орехов? По-дружески. - Кажется, у тебя неправильное понятие дружбы, - Дэмиен недовольно поднялся с насиженного места, - то, что ты сейчас делаешь - называется рабством. Нарочито медленно шагая по лестнице и ступая по мягкому ковру, он лениво потягивался, вспоминая о том, что забыл сделать проект по одному из предметов. На него давалось целая неделя, но у Дэмиена были дела куда важнее школьных, так что вспомнил он об этом к самому вечеру, из-за чего пытался оттянуть свой приход обратно. Картины, развешанные на стенах, показывали пейзажи давно минувших лет: на них были изображены и плачущие ивы, и ярко-зеленые сосны, а также бушующее море, грозно раскачивающее на своих волнах деревянный корабль. Люди, находящиеся на нем, находились в панике, кто-то прыгал в море на верную гибель, а кто-то смиренно ожидал смерти на корабле. Непредсказуемая стихия навечно запечатлелась на картине, так что моряки находились в бесконечном ожидании неминуемого. Мнимое ощущение безопасности и спокойствия было недолгим. В конце лестницы его ждал Арей. Его карикатурно вытянутая фигура практически касалась высокого потолка общежития, а сам он раскачивался из стороны в сторону, словно стоял на сильном ветру. Дэмиен не видел его взгляда, но внимание привлекал огромный рот мертвеца, что расширялся с каждым шагом Дэма. Замерев, он не решался ступать навстречу ему, но было уже поздно. Арей, распространяя зловонные запахи, раскрывал и раскрывал свой рот, полный гниющих желтых зубов. Скоро он стал таких размеров, что был величиной с самого Дэмиена. И когда этот момент настал, Дэм не успел закричать, как Арей поглотил его, окутывая слизью и смрадом, и вечной темнотой. Он стучится в дверь к Каспер. Гул от двери отдается в барабанных перепонках, вызывая тошноту. Дверь открывается не сразу, но через некоторое время он видит заспанную Каспер. И понимает, что сейчас он в прошлом Арея. Похожая ситуация происходила и с Дэмиеном, когда Лори оставил его одного в комнате наедине с мертвецом. Тот же самый страх и ужас, только теперь удвоенный и совмещенный с непрекращающейся паникой. Каспер вглядывается в него и черты ее лица меняются, выражая обеспокоенность. - Что случилось, Арей? – Она бережно взяла его за руку, отчего по телу прошел озноб. - Ты можешь сегодня остаться со мной? – Хриплый голос Арея полон бессилия. - Только на один раз, пожалуйста. - Конечно, только где Сирена? - Я один, Китти, - слезы заволакивают глаза, - совсем один. - Арей… подожди, давай уйдем в твою комнату, - осторожными движениями, Каспер ведет его по коридору, в то время как Арея шатает из стороны в сторону от наступающей истерики. Ватные ноги не слушаются их владельца, постоянно путаясь и спотыкаясь друг о друга. Горло жжет и першит, отчего тот кашляет время от времени в кулак, подавляя наступающие на глаза слезы, отчего они затуманивают обзор. Время потеряло свой счет, пока они медленно шагали в сторону нужной им двери. Но чем ближе они подходили к ней, тем больше росла тревога Арея. Но вот он устало усаживается на свою кровать, сплетя между собой пальцы, пытаясь успокоить самого себя. Ничего не выходит, слезы катятся по впалым щекам, падая крупными каплями прямо на руки. Кожу начинает щипать от соли, но это кажется сущим пустяком по сравнению с общим подавленным состоянием. Арей медленно открывает ящик прикроватной тумбочки, доставая еще нетронутую пачку антидепрессантов. Внутри ящика лежит еще с десяток таких же. Он выдавливает одну таблетку за другой себе на ладонь, чем привлекает внимание Каспер. Она встревоженно смотрит на действия друга, пока в испуге не прерывает его, когда тот решил заглотить двадцать таблеток за раз. - Ты что делаешь?! – В испуге кричит Каспер, сжимая его руку и не давая поднести ко рту. - Они же так работают? – Чуть громче обычного отвечает ей Арей. - Так они должны меня успокоить?! Просто дай мне это сделать! Завязывается небольшая потасовка между ними: Каспер, пытающаяся остановить его, и Арей, сопротивляющийся ей. В конце концов, он самостоятельно разжимает кулак, и таблетки рассыпаются по полу. - Я больше не могу. - Хватается за голову Арей. - Почему?! Почему мне так больно?! - Расскажи, что у тебя случилось? – Каспер сидит перед ним на коленях, пытаясь заглянуть в его заплаканные красные глаза. - Я так одинок, - Арей не слышит ее, заходясь в новой истерике, - скажи, почему я такой отвратительный? Я ведь ужасен. - Все не так, - отговаривает она Арея, - ты вовсе не ужасен. - Я хочу прекратить все это. Когда же это закончится?! - Арей, пожалуйста… - Так больно. Почему меня никто не слышит? Я не могу больше. Каспер прекращает попытки говорить с Ареем, лишь гладя его по иссохшим рукам. За последние три месяца он похудел критически сильно, так что теперь больше походил на скелет, обтянутый кожей, чем на человека. Волосы Арея стали выпадать клочками, а зубы сильно испортились. Стресс, что он переживал годами, с каждым днем все только усиливался. - Я не вижу выхода. - Заплаканное лицо его было сильно раздраженным и чесалось. - Скажи, как я могу это исправить? Я так хочу жить без этого кошмара. - Для начала, мне нужно понять, о чем ты, - говорит Каспер, переживая от собственного бессилия. - Я не могу, - плачет Арей, - я не могу сказать об этом. Я… ты видишь всю эту грязь на мне? Видишь? - Арей… - Я полностью в грязи, Китти. Я такой грязный, - от этих мыслей его начало тошнить. Он закашлялся и затрясся, словно столетний старик. Каспер испуганно засуетилась, но Арей лишь безрезультатно кашлял, заходясь в сильных рвотных позывах. Но ничего более не происходило. Глядя на страх своей подруги, Арей предпринял попытку успокоиться. На это потребовались все его силы, которых осталось крайне мало. Усталость накатывала сильнее и сильнее с каждым вздохом. Даже дышать ему казалось трудной задачей. Вот уже несколько месяцев, Арей с трудом поднимался с кровати. Каждый шаг приносил ему страдания и боль. Еда потеряла вкус, а жизнь краски. Все было черно-белым. В последние недели он стал хуже видеть и слышать, а разговор занимал излишне много сил, которые восполнить было практически нереально. Этот истерический всплеск был первый за последние несколько месяцев. Последнее время, Арею казалось, что он уже не был в силах что-либо почувствовать. До сегодняшнего инцидента. - Тебе нужно поспать, - успокаивала его Каспер, - завтра ты будешь чувствовать себя гораздо лучше. - Я… я хочу все исправить, - устало отвечает ей Арей, - Я ведь смогу? - Конечно, ты все сможешь! – Улыбается она своему другу. - Ты ведь очень сильный! Услышав это, Арей нелепо улыбается, понимая, что все совсем не так, как думает Каспер. Но спорить уже не решается. Он решает смириться с тем, что сейчас происходит. В который раз все пускает на самотек, не пытаясь бороться. Просто потому что у него сейчас абсолютно нет на это сил. - Спокойной ночи, - говорит ей Арей, утыкаясь лицом в подушку. - До завтра, - отвечает Каспер, гася свет в комнате. Арею снился яркий красочный сон: прекрасная зеленая поляна, полная цветущих и изумительно пахнущих медом цветов. Он, маленький десятилетний мальчик, шагает за руку со своей дорогой Сиреной, боясь оступиться от нее даже на шаг. Они весело играют среди травы и прекрасных бабочек, пока Арей не замечает маленькую лошадь, пасущуюся у ручья. Среди камышей и стрекоз, желтая, как слиток золота и гипнотизирующая своей красотой, она привлекала все его внимание. Несмотря на предостережения подруги, он пробирается через дебри к лошади, чтобы прикоснуться к ее лохматой гриве и погладить вытянутую морду. Лошадь стоит на удивление спокойно и даже не думает пугаться мальчика, а лишь терпеливо ждет, пока тот доберется до нее. - Арей! – слышит он уже далеко позади себя, но не думает повернуться или хотя бы отозваться в ответ. Все его внимание приковано к лошади со стеклянными невидящими глазами. Он протягивает к ней руки, наконец, обнимая жилистую шею. Лошадь фыркает ему в ответ, забавно тряся головой. И Арей решает сделать ее своей, оседлать и стать полноправным хозяином. Сделать это было непросто, но он прикладывает все свои усилия и умудряется залезть на нее сверху. Теперь он мог видеть перекошенное от испуга лицо Сирены, что в немом крике протягивала к нему свои руки. Образ ее размывался, как и все вокруг. Словно кто-то сбрызнул водой на картину, нарисованную акварельными красками, и она расплывалась в единое непонятное пятно. Арей пугается тому, что видит и пытается слезть с лошади, но понимает, что намертво прилип к ней. Он и лошадь стали единым целым, их кожа сплавилась между собой так, что он не мог поднять даже рук. - Сирена, помоги мне! – В панике кричит Арей, но больше никого вокруг не видит. Серое небо выжимает из себя грязные комья, пачкая золотистого цвета лошадь. Теперь нет ничего. Вся красочная картинка вмиг исчезла, оказавшись плохо нарисованным муляжом, оставляя после себя лишь пустоту. Лох-ланди* взбрыкнула и понеслась вперед. Арей продолжал безрезультатно звать Сирену, пока его уносили прочь в неизвестность. А потом наступила темнота. Но не та, что возникает ночью, когда выключаешь свет, а настоящая чернота, за которой – приглядывайся или нет – не увидишь ничего. Лишь далеко, слишком далеко, но он мог разглядеть тонкую полоску света, до которой так и не смог дотянуться. Словно сквозь вату он услышал нечеловеческий крик. Голос Сирены звал его, просил очнуться, умолял встать на ноги, но все было безрезультатно. - Спаси его! Спаси моего Арея! – Слышал он ее крики. - Сирена, - а это был подавленный голос Лори, - он уже окоченел. - О, нет! – Услышал он прямо над ухом. - Дэмиен! Дэмиен, очнись! Дэм нехотя приоткрыл опухшие веки, видя перед собой обеспокоенное лицо Лори. Тот тряс его за плечи, пока один из дежурных подносил к его носу нашатырь. Увидев, что его сосед пришел в чувство, Лори облегченно выдохнул. - Как же ты напугал! Я пошел за тобой, так как тебя долго не было, и нашел на лестнице. К счастью, во время падения ты себе ничего не сломал. Болит чего? - Н-нет, - растерянно ответил Дэмиен, все еще отходя от страшного сна, - прости. - Да тут не за что извиняться, - Лори попытался поставить его на ноги, - но если ты не хотел идти за орехами, сказал бы сразу! Дэмиен усмехнулся несмешной шутке соседа, что пытался сгладить напряженную атмосферу. Но в мыслях стоял лишь один Арей. Только что Дэм чувствовал то, что чувствовал тот перед смертью. При мысли об этом, колени начинали предательски дрожать. Хотел ли Арей действительно умереть? Он ведь просто сдался обстоятельствам, не в силах бороться дальше. Неужели произошло что-то, что действительно стоило целой жизни? Почему же он сдался? Почему люди вообще сдаются? - Эй, ты все-таки ударился? Дэм вздрогнул от прикосновения Лори и понял, что плачет. Чувство жалости к мертвецу было излишне личным, ведь он мог чувствовать истинные эмоции Арея. Тот доверился ему больше, чем полностью. И теперь Дэмиен больше не хотел проклинать его и злиться. Арей становился кем-то родным, близким и понятным. Но, похоже, это был конец всему. Ведь после смерти не бывает чего-либо еще. Он поведал Дэму все, что ему нужно было знать, и теперь тот понимал, что конкретно от него требуется. - Все в порядке, - он отстраненно убрал руку соседа со своего плеча и осмотрелся по сторонам, - ты, случайно, не знаешь, где сейчас находится Каспер? *Лох-ланди – мифическая демоническая лошадь. Каждого, кто пытался оседлать ее, лошадь уносила за собой. По преданиям, более никто этих людей не видел.