Auribus Teneo Lupum

      !!!!!!мы нужны бену!!!!! тревожно звенит у меня в голове. Я втягиваю воздух носом и, резко оторвавшись от подушки, сажусь на кровати с «гнездом» в волосах. Голос нынче безумнее, чем обычно, и мечется в моей голове словно набравший скорость мячик для пинг-понга. Я едва успеваю моргнуть, прежде чем дверь распахивается и меня ослепляет солнечным светом.       — Да что ж это, блять!.. — начинаю недовольно шипеть я, щурясь и размахивая руками в попытках защитить глаза.       Бен еле поспевает за собственным запахом перегара.       — Эй! Уже полдень. Вставай.       Сбитая с толку и разозлённая уже, наверное, в стопятьсотый раз за неделю, я хватаю подушку и запускаю ему в голову. Альфа Рей больше не парится о своём гнезде. Нормальная Рей раздербанит эту хрень в клочья, если это отгонит Бена.       — Ты что, пил?! — допытываюсь я, потирая глаза.       — Ага, — отвечает он, приближаясь, и я чувствую, как голосок окончательно слетает с катушек. Он переживает за Бена, но я — нет. — У меня узел иногда выскакивает, когда я напьюсь. Хочешь ещё разок глянуть?       — Нет. Ублюдок, ты просто невыносим.       Кто бы поверил, что несколько дней назад я была от него просто в ужасе. Я поднимаю взгляд и вижу, что он снова где-то посеял свою футболку. На нём лишь треники, натянутые чуть выше члена, которым он так гордится, а в руке — бутылка «Джека Дэниелса». Бен ухмыляется и отхлёбывает вискарь прямо из горла, а я тем временем, схватившись за голову, пытаюсь устоять на ногах. Я по-прежнему одета во вчерашнюю уличную одежду, вкупе с запачканной спермой блузкой.       Мои щёки краснеют, стоит мне вспомнить, как я слизывала с пальцев кончу Бена и почему-то ловила от этого кайф. Боже, какая гадость! Он глядит на меня лукаво — как будто знает, что я этим занималась.       Я протискиваюсь мимо него в спальню. Он присвистывает, поворачивается и идёт за мной по коридору до ванной, но я захлопываю дверь у него перед носом. Он приваливается к ней с той стороны.       — Рей.       — Что?       — … Иди сюда.       Я снимаю блузку и хватаю его позавчерашнюю рубашку, слыша, как он топчется за дверью.       — Зачем? — спрашиваю я и включаю душ.       Он хихикает, и меня это нервирует и забавляет одновременно.       — Хочу тебе кое-что показать.       — Свой хер?       Бен ненадолго замолкает. Воспользовавшись туалетом и почистив зубы, я раздеваюсь и иду в душ. Я внутри, мои волосы постепенно намокают, и Альфа-самец, зевнув, оживляется и дёргает за дверную ручку.       — Можем съездить в торговый центр. Я ведь должен тебе блузку, верно?       — Не напоминай мне, — бормочу я.       — Ай, малявка, вот давай без этого. — Пальцы Бена со скрипом скользят вниз, и он басит утробно: — Вчера в баре ты не жаловалась.       Я стискиваю зубы и молча домываюсь под душем. От случившегося никуда не деться. И трогать его член мне тоже понравилось, но Бену я не доставлю удовольствия об этом узнать. Я сушу волосы, выхожу из ванной в одной лишь его рубашке, которая доходит мне до колен, и протягиваю руку.       — Давай её сюда. — Я указываю на «Джека».       Бен делает ещё глоток и многозначительно пялится на мои ноги.       — Ты же не дала мне в первую течку.       Я вырываю бутылку из его рук и иду на кухню, чтобы убрать её подальше. Бен идёт следом словно привязанный и пытается затащить меня к себе в объятия, когда я поворачиваюсь. С минуту мы боремся, пока он не роняет меня на подлокотник дивана и не делает неуклюжий рывок мне между ляжек.       Кряхтя, я отпихиваю его лицо обеими руками и пришпиливаю ступни к его бёдрам.       — Отвали! — шикаю я.       — Хочу тебя выебать, — говорит Бен заплетающимся языком. Он наваливается на меня, тряся головой в попытке скинуть мои руки со своего лица. — Лежи.       — Лизать?!       — Ложись… сука. — Он смеётся, валит меня за подлокотник, норовя пристроиться у меня между ног. — Юмористка хуева.       Я извиваюсь под ним, но это всё равно что со скалой бороться. Бен смеётся и зарывается лицом мне в шею, рыча и тыкаясь всё глубже, пока не достаёт до неё губами. Он целует меня — раз, другой, затем вздыхает и начинает перекатывать мою кожу, которую зажал в зубах. Под его весом дышать становится всё труднее, но в мозгу приятно гудит от ощущений. Я вяло отбрыкиваюсь, когда Бен устраивается у меня между ног и снова толкается бёдрами. Мы едва умещаемся на диване.       Задыхаясь, я пихаю его в рёбра и пытаюсь оттолкнуться ногами от дивана, меняя положение, но от него всё равно никуда не деться. Бен тяжеленный, и он просто повсюду. Он нежно посасывает мою шею, пока я продолжаю сопротивляться и задыхаться, стараясь игнорировать его вкус на языке. Его волосы пахнут просто умопомрачительно. Мне хочется запустить в них пальцы и потеребить. Я… думаю, я хочу, чтобы так пахло в гнезде…       Бен хватается за другой конец дивана и рывком протаскивает нас чуть выше, чтобы у него было больше пространства. Он продолжает нежно посасывать мою шею, вздыхать и втираться своими бёдрами в мои. Я с трудом сглатываю и зарываюсь лицом в его волосы, делая глубокий вдох. Боже, как же хорошо он пахнет: домом, безопасностью и покоем. Моё тело невольно расслабляется, и, когда он прижимает меня к себе, я приникаю к его груди. Это так приятно, что перевешивает здравый смысл, и я хнычу, ёрзая бёдрами, чтобы получить больше удовольствия. Блять. Блять.       Он рычит и прикусывает мою челюсть.       — М-м. Моя умница. Тебе нравится?       Альфа Рей брезгливо фыркает, но у голоса совершенно иные на это взгляды. Он млеет, соглашается, он совершенно без ума от запаха Бена. Я киваю и вонзаю ногти в его бёдра, а он продолжает медленно толкаться, то и дело упираясь растущей эрекцией в тупик у меня между ляжками. Прошлой ночью ощущения были другими, но теперь всё так, как мне хочется, и… Блин, это охрененно!       — Понравилось кататься у меня на коленях? — мурлычет Бен.       — … Возможно.       — Я заценил ту знойную юбочку. Я чувствовал твою киску. — Он трётся джинсами о мои трусики и облизывает мне шею. — Хочешь, я нагну тебя в ней над столом и трахну?       Я обхватываю коленями его бёдра и киваю. Бен раззадоривается и пыхтит мне в ухо, двигаясь быстрее, и у меня возникает странное желание позволить трахнуть себя здесь и сейчас. Мне так приятно! Каждый толчок попадает куда надо, согревая, вызывая напряжение, которое отключает от реальности. Я поскуливаю и прячу лицо в шею Бена, когда напряжение нарастает.       Он снова всасывается мне в шею.       — Хочешь почувствовать внутри себя узел? Каким он был у тебя в руке?       — Большим. — Я плохо соображаю, чтобы произнести что-либо ещё.       — Тебе понравилось?       — … Да, вроде бы. — Я пытаюсь притянуть его бёдра ближе, преследуя своё удовольствие.       Бен подстраивается, пыхтя над моим лбом, отчего диван начинает скрипеть. Я невольно охаю, вцепляясь ему в бёдра, и наблюдаю, как он выгибается между моими ляжками. Как же хорошо… и так правильно. Я вижу неясные очертания бёдер под спортивками и выпуклость члена, которым он об меня трётся.       Он целует меня в лоб.       — Умница. Хочешь для меня кончить?       — Нет! — выпаливаю я, резко приходя в себя. Я впиваюсь ногтями в его бёдра и охаю, в очередной раз сражаясь с самой собой. — НЕТ!       Из горла Бена вырывается необычное рычание, похожее на предупреждение, и у меня возникает ещё более необычная потребность зарычать на него в ответ. Он отстраняется, отводит мою руку от своей груди и пригвождает её у меня над головой, переплетая свои длинные пальцы с моими. Я начинаю шипеть как грёбаная кошка и лягаться, а Бен свободной рукой тащит меня за волосы, заставляя показать горло. Голос трепещет.       С минуту он просто дышит на мою кожу, совсем близко к месту для метки. Я вздрагиваю, когда он проводит там языком, и вновь слабо его пинаю.       — Прекрати, — упрекает он спокойно, но твёрдо.       Мой альфийский мозг твердит, что я не должна ему поддаваться. Мне хорошо, действительно хорошо, но ещё мне почему-то охота продолжать сопротивление. Это противоречит другому желанию — сдаться, позволить ему изнасиловать меня и укусить в шею. Бен что-то бормочет, пока я ёрзаю под ним и хнычу, усмирённая его приказом. Блять… Долбаный ублюдок!       Удовольствие достигает своего апогея, и я хватаю ртом воздух, пока оно, такое тёплое, не похожее абсолютно ни на что другое, постепенно проходит через моё тело. Бен стонет, когда я напрягаю бёдра и медленно провожу ногтями по его бледной коже, упираясь пятками в его икры и поджимая пальцы на ногах. Я не особо люблю нарочитую театральность, но не могу удержаться от парочки стонов «о боже, о боже» и, возможно, страстного выдыхания его имени. Ощущение становится почти совершенным, струясь вверх по моей шее и превращаясь в возбуждающий зуд.       Бен тут же улавливает это, словно почуяв, и проводит языком по коже. Не успев прийти в себя после оргазма, я снова почти так же отчаянно завожусь, как и пару минут назад. Зуд утихает, но голосок твердит: укуси укуси укуси…       Я сжимаю руку Бена, снова приближаясь к разрядке и чувствуя, как где-то глубоко внутри всё скручивается. Я словно больше не хозяйка собственному телу, но мне, кажется, это нравится. Мне просто хочется, чтобы он укусил меня прямо там, где всосался в шею, и я смущённо хнычу, давая ему об этом знать.       Из груди Бена вырывается урчание, от которого меня обычно бросает в дрожь, но которое сейчас заставляет успокоиться. Мои напряжённые мышцы расслабляются, и я обхватываю лодыжками его ляжки, пока он продолжает двигать бёдрами и перекатывать между зубами мою кожу. Это приятно. Я просто могу лежать здесь вот так… Бен знает, что делать.       щенки, вздыхает голос.       Я, как правило, не соглашаюсь с этой тупой сучкой, но мысль о беременности заставляет меня трепетать от странного удовольствия. Я думаю, что это было бы здорово. Я лениво улыбаюсь и размыкаю губы, чтобы ощутить вкус своего Фамильяра. Может быть, я…       — Рей, хочешь я тебя повяжу? — шёпотом спрашивает Бен.       Альфа Рей моментально распаляется с яростным рыком, словно оживляясь при одном только упоминании о вязке. Я резко перекатываясь вправо, сваливаюсь вместе с Беном на пол, и с минуту мы боремся, пока я не оказываюсь на нём верхом.       Тяжело дыша, я выпрямляюсь и убираю волосы с лица. Бен пристально смотрит на меня и дёргает за перед рубашки, чтобы поцеловать, охая и смеясь, когда получает пощёчину. Он обхватывает мои бёдра огромным ручищами и начинает тереть о себя.       — Я знаю, ты хочешь кончить ещё раз, — смеётся он.       Я вцепляюсь ему в глотку, а Бен продолжает ухмыляться, когда я, стиснув зубы, сжимаю пальцы на его шее, стремясь сделать больно. Под пальцами перекатывается кадык, и Бен шумно вздыхает, закатывая глаза.       — Сильнее… папочка… — хрипит он.       — Да пошёл ты!       Я унижена тем, что только что произошло, и хочу убраться от него подальше. Бен хватает меня за талию, и ему было удаётся уложить меня на спину, но я резко кусаю его за плечо, и на секунду он меня отпускает. Перевернувшись на живот, я ползу по ковру, пока Бен снова не прижимает меня к полу; на этот раз он удерживает меня, перехватив плечи и сдавив горло. Я шиплю и царапаюсь, пока он целует меня вдоль челюсти, одним движением тела подавляя мои жалкие попытки сопротивляться.       Бен становится на колени между моими ляжками, своим весом удерживая меня под собой на полу. Я лягаю его в пах, изо всех сил пытаясь вырваться, но он мешает мне это сделать, схватив за бедро, и начинает скользить рукой у меня под коленями и между ног.       Из меня вырывается странный писк от ощущения его кончиков пальцев, ласкающих меня вдоль трусиков, и я умолкаю. Я брыкаюсь, отчего Бен рычит, как тогда, и нежно покусывает ещё влажное местечко на моей шее. У меня кружится голова, а тело расслабляется, словно из него высосали все кости. Я цепляюсь за его руку, когда он скользит средним и безымянным пальцами под краешек трусиков.       Меня накрывает сильнейшим экстазом от эйфории, а голосок внутри нарастает, вздыхая. Бен лениво посасывает шею, что-то мурлыча себе под нос, и скользит кончиками пальцев по моим изгибам, словно изучая меня, а потом медленно возвращается, чтобы покружить вокруг клитора. Мои веки подрагивают, и я часто и тяжело дышу оттого, что вытворяет его рука, подмахивая бёдрами навстречу его прикосновениям. Моё раздражение угасает. Приятно… как же это приятно!       — Я о тебе как следует позабочусь, — бормочет Бен мне в шею.       Во мне снова разгорается гнев.       — Блять, да мне не нужно, чтобы ты…       На этот раз Бен уже кусает то местечко, отчего оно начинает пульсировать и болеть. Я тяжело дышу, пытаясь бороться, но разум снова растекается смолой по дереву, и я наконец отпускаю его руку. Он придвигает свои бёдра ближе, по-прежнему впиваясь зубами мне в горло, и рычит, пока я под ним выгибаюсь. Я ёжусь от его рыка и хнычу, словно извиняясь, а Бен всё толкается в меня бёдрами, каждый раз потирая членом мой зад. Я хочу выцарапать ему глаза, но ещё больше — чтобы он отымел меня. Я, как бы, немного в раздрае.       Мы молчим, потому что Бен всё так же зажимает мою кожу зубами. Я впиваюсь ногтями в ковёр, когда он протягивает руку, чтобы ближе придвинуться ко мне пахом, совершая короткие, быстрые толчки. Меня слегка волнует, не стянет ли он с меня трусики, но он продолжает делать то, что делает, пока я виляю бёдрами. Мне это не противно, и не то чтобы я этого не хочу, но что-то внутри меня не может смириться с мыслью, что Бен навалится сверху и просто об меня подрочит.       какая славная пара, щебечет голос. какая заботливая пара… нужно плодить щенков… это обязанность… это привилегия.       Я откидываюсь назад, прикрыв глаза, и лениво стягиваю трусики, чтобы не мешались. Бен наконец-то оставляет в покое мою шею и начинает спускать треники, но затем вдруг останавливается и качает головой, бормоча что-то себе под нос. Он возвращает мои стринги на место, даже несмотря на то, что я поскуливаю в знак протеста и вновь пытаюсь их стянуть.       — Нет, — говорит Бен голосом Альфы. — Ты не в себе.       Тем не менее я продолжаю втираться бёдрами в его пах, чтобы он передумал. Бен стонет, выгибается, вдалбливается в меня, крепко схватив меня за ляжку одной рукой и потирая клитор другой. Я уже слишком близко, чтобы отступать, поэтому через минуту с пронзительным воплем — как будто мне больно — достигаю оргазма, прижавшись бёдрами к таким большим пальцам Бена. Он скользит ко входу и окунает подушечки пальцев в густую жидкость, которая вытекает из меня как вода. Никогда я не испытывала подобного.       Бен собирает немного жидкости пальцами, и я слышу, как он их обсасывает. Он впивается ногтями мне в бок, вжимаясь большим пальцем в поясницу, заставляя прогнуться, и снова засовывает пальцы мне в пизду, чтобы собрать ещё слизи. Он подаётся назад, и я слышу звуки скольжения. Бен тяжело дышит, и я понимаю, что он дрочит.       — Умница, — воркует он, — такая хорошая девочка. Такая охуенно мокрая для меня. Сейчас кончу тебе на спину.       — М-м… — мычу я, всё ещё приходя в себя от оргазма.       Бен задирает мне рубашку, и через пару секунд я слышу, как он кряхтит и стонет. Влага брызжет мне куда-то в середину спины, и я чувствую, как он выжимает на кожу последние капли. Секунду Бен пытается отдышаться, а потом подносит руку к моему рту.       Другой рукой он проходится по моим волосам.       — Хочешь попробовать?       Послушная, всё ещё как в тумане, я облизываю его ладонь до кончика указательного пальца, ощущая то же удивительное довольство — как тогда, ночью. Рука скользит по моей спине, пока я жадно глотаю собранную с его пальцев кончу, пока обсасываю их и трусь языком о кожу, вылизывая всё дочиста, вцепившись в его запястье, чтобы было удобнее.       Он целует меня в макушку.       — Молодчинка. Я позабочусь о тебе, Рей.